***
— Дети не сходите с места, злодеи! — крик Аизавы заставил учеников выйти из ступора. На полигоне, в самой его середине, несколько мгновений назад появился портал, из которого начали выходить люди. Как они обошли защиту, никто не знал. Выходя из портала, злодеи ехидно смеялись, предвкушая победу. Первый вышедший представился Томурой Шигараки, главой Альянса Злодеев, дальше он представил еще двоих: какого-то там громилу, у которого мозги были наружу, он назвал Ному, а человека, открывшего портал — Курогири. Огласив свои намерения, он сначала понял, что объекта его визита, Всемогущего, нет на месте, а потом начал что-то говорить с еще одним злодеем, все это время крутящимся около здоровяка. Парень был маленького роста, казалось, еще подросток, которого почему-то глава не представил, но было видно, что он в их команде. Опомнившись, Аизава ринулся на злодеев, оставив Тринадцатого, второго учителя, следить за учащимися. Это было не напрасно, ведь сразу же после ухода Шоты на них напал тот самый человек-портал. Между ними завязалась борьба, где Тринадцатый решил использовать свой разрушающий квирк, чтобы остановить злодея. Поначалу, у него это получилось, и школьники, стоявшие поодаль как статуи, внутри ликовали. Но это длилось недолго. Сзади героя открылся портал… …Звук черной дыры от квирка Тринадцатого смешался со звуком отрывающихся кусков от него же. Их засасывало в эту самую дыру. Злодей что-то говорил про то, что знает о его способностях и что ему его не победить. Герой обессилено упал и не подавал признаков жизни. Теперь злодей направился на детей. Все окутало тьмой. Последнее, что видел Кацуки, вырываясь из тумана, центр, откуда вышли злодеи. Там он увидел знакомое лицо… Он очнулся в разрушенном здании. Вдали были слышны звуки боя. Вспомнив, что произошло несколько мгновений назад, Бакуго быстро встал и направился на шум. В следующей комнате он увидел одноклассника, Киришиму, парня с красными волосами, которые были зачесаны наверх. Заметив Бакуго, тот окрикнул его, и уже вместе они начали добивать последних злодеев. — Что, мать твою, произошло? — спросил блондин, окидывая взглядом помещение: на полу лежали здоровые бетонные осколки, стены были потресканы и вот-вот развалятся, окна выбиты, а потолок не внушал доверия. — Мы в зоне землетрясения, — Киришима показал на окно, где за разрушенными зданиями виделись другие зоны, — Нам нужно выбраться отсюда, но, думаю, это не все злодеи здесь, поэтому давай-ка разберемся с ними по-мужски!***
Хруст костей слышен за много метров, как и крики про-героя. Это чудище, которое нельзя назвать человеком, Ному, как казалось Аизаве, по силе равен Всемогущему. Оно все ломало кости, заставляя героя невольно вскрикивать с каждой переломанной косточкой. Ному от занятия отвлек голос Шигараки, который приказал остановиться. Теперь Шота просто лежал под громадной рукой без шанса выбраться. — Томура, почему ты не убиваешь его? Скажи ему, чтобы он прикончил героя, он же тебя только слушается, я не могу это сам этого сделать! — парень, вертевшийся все это время около монстра начал жалобно говорить, будто какой-то ребенок, но через секунду его голос поменялся и стал более грозным, — Я что, зря на него анализ писал? Он снова начал ходить вокруг и улыбаться, нет, скалиться, иногда истерично смеяться без повода. Обойдя еще раз Ному, он присел на корточки около Аизавы и начал смотреть на него. Зеленые, словно болото, пустые глаза смотрели прямо в душу героя. При этом злодей улыбался. Если бы не глаза, это была бы улыбка обычного ребенка, которому подарили игрушку. Теперь Шота мог рассмотреть его поближе: грязные, слипшиеся на концах от чего-то волосы темно-зеленого цвета, большие пустые бездонные глаза, под которыми красуются веснушки. И звериный безумный оскал… — Я разрешаю тебе убить его, — Томура сначала посмотрел на того парня, а потом куда-то вдаль, — Курогири уже должен был справиться с детьми, почему так долго? Кстати, ты не предоставил информацию об этих детях. Я не знаю, почему, но думаю, если бы и про них ты написал что-нибудь, мы бы давно справились. — Они не герои, а значит не представляют из себя ничего такого. Не видел смысла отдавать тебе инфу о них. Ведь гораздо интереснее прихлопнуть очередного про-героя, не так ли? — зеленоволосый посмотрел на все еще лежащего под рукой Ному Аизаву и снова улыбнулся, — Только представь, ты, никому не нужный, прихлопываешь какого-нибудь известного героя, к примеру, как я Ингениума. А знаешь, мне перехотелось его убивать. Ты испортил мои планы, а так не интересно. Если бы действовал по моим способам… — Твои способы слишком безумны, пацан. Мы тут пришли быстро со всем покончить, а не мучать каждого по двое суток. Можешь без нас проделывать такую фигню, мы тебя не для этого нанимали, — лидер альянса осмотрелся вокруг. В центре пусто. Злодеи либо разошлись по зонам, либо лежат без сознания. Вдали гремят взрывы, где-то слышится звук, как от электровышки. А там, где должен был находиться Курогири, слышны голоса. Томура цыкнул и снова переключился на Ному. — Вот именно поэтому я работаю один, — обиженно сказал парень и достал из кармана огромный раскладной нож, — Тогда ты не против, если я поиграюсь и уйду? Вряд ли я с вами еще работать буду. — Делай что хочешь. Зеленоглазый подобрался ближе к Аизаве и резко воткнул нож в ладонь. Герой стиснул зубы, пытаясь сдержать эмоции, а тем временем злодей начал расшатывать нож туда-сюда, все расширяя рану на руке. Ладонь уже вовсю кровоточила, по земле пробежала свежая струйка алого цвета. Шота все же дал слабину, издав тихий звук, от чего парень залился безумным смехом, а после вовсе чуть ли не разрезал ладонь пополам. — Хей, Сотриголова, раз не получится убить тебя так, как задумано, хочешь расскажу тебе, какой бы была твоя идеальная смерть? — его голос был на удивление спокойным, будто говорил он такое каждый день, но после он снова безумно оскалился, — Так вот, сначала я бы поймал тебя и привязал к стулу, отрезал бы веки, чтобы ты не смог моргать… Интересно, у тебя высохнут глаза, если не закрывать их около недели? Продолжим. Потом я мог… Его разговор прервал громкий смех и грохот где-то вдалеке. — Все хорошо. Почему? Потому что я здесь! — А вот и главный гвоздь программы…