Облачная рябь

      Братья за дверью ругались. Сакура слышала отрывки, но не могла связать их воедино и сидела, прижавшись спиной к двери, машинально трепала прижавшегося к её бедру кота по короткой и очень пушистой шее. Было очень нервно: холодели пальцы, а губы дрожали сами собой. Пускай она и не слишком понимала, что происходило, но догадывалась, что дело в ней. Изуна не был очень радостным, когда увидел её. Мадара почти сразу впихнул её в комнату, пригрозив, чтобы не высовывалась. Она и не высовывалась.       Наконец-то голоса смолкли. Чутко прислушивающаяся к ним Сакура мгновенно сбежала на другой конец комнаты, делая вид, что смотрела в окно всё это время. Скрипнула дверь, и она дёрнулась, оборачиваясь. Мадара вошёл внутрь с каменным лицом, держа что-то в руках. Сакура вопросительно округлила глаза. — Переоденься, — он подошёл и протянул стопку чёрной ткани. — Зачем? — она развернулась к нему полностью, но одежду не взяла. — Чтобы люди на тебя не косились, — раздражённо сощурил глаза соулмейт, видимо, ещё не отошедший от разговора с братом. — Тебе нужны свои вещи. Сейчас мы за ними пойдём. Ещё вопросы? — Зачем? — она нахмурилась, обхватив себя руками. — Мне нравится моя одежда. — Одежда — это слишком условно для этого… балахона, — Мадара раздражался всё больше. — И у нас, людей, ещё принято носить бельё. Его у тебя нет.       Сакура наморщила лоб, переваривая информацию, но так и не смогла представить, что это за бельё. О чём сказала честно. Лицо соулмейта помрачнело ещё на несколько тонов. Кажется, он не очень-то хотел ей это объяснять. — Бельё надевается под одежду. Без него ходить неприлично. Как и без одежды, — Мадара со снисходительным выражением лица всё-таки вручил ей стопку. — Давай. У меня не так много времени.       Сакура не смогла отказаться — как же откажешься, когда есть возможность выйти на улицу с соулмейтом… Пускай человеческая одежда не дарила такого чувства уюта и спокойствия, как любимый сарафан, к ней придётся привыкать.       Переодевшись в то же самое, что когда-то ей давал Изуна, она выглянула из санузла в коридор, столкнулась взглядом с Мадарой и нервно дёрнула подол майки вниз, закрыть ноги. Он не прокомментировал её жест, может, не заметил и протянул ей какую-то прямоугольную тёмно-синюю коробку.       Сакура осторожно открыла её и не сразу поняла, что в ней лежало. Потом провела ассоциации с тем, что видела на улицах города в первый день своей человеческой жизни. Это была обувь. Красивая, розово-серая, с какими-то веревочками. — Ого, — она округлила глаза, — Шизуне нравились красивые вещи… — Это не Шизуне, — мрачно раздалось над головой, и она машинально задрала подбородок, чтобы посмотреть соулмейту в лицо. — Одежду можно было бы найти, но подходящей обуви у нас не было. Я купил их тебе. Перед тем, как ты сбежала.       Сакура опустила взгляд на красивую обувь, потом посмотрела снова на нечитаемое лицо Мадары и непроизвольно расплылась в признательной улыбке. Он купил их для неё! И потом не выбросил — оставил. — Красивые. Спасибо, — она неловко повела плечами, не зная, что ещё можно сказать. — Обувай, и идём уже, — совершенно равнодушный к её благодарности соулмейт скрестил руки на груди, смотря острым прищуром.       Попытавшись натянуть эту красивую обувь, Сакура столкнулась с тем, что нога в неё попросту не просовывалась. Соулмейт смотрел на это недолго. Почти сразу Сакура расслышала тихий и безнадёжный вздох усталого человека (так вздыхала бабуля Чиё, когда она задавала ей слишком много вопросов). Он присел на корточки рядом с ней, чуть ли не столкнувшись плечом. — Во-первых, ты перепутала правый и левый, во-вторых, сначала нужно развязать шнурки, а в-третьих, кроссовки носят с носками, — он параллельно словам переставил кроссовки, развязал верёвочки-шнурки, а потом вытащил из той же коробки какие-то два кусочка ткани и вручил ей.       Сакура смотрела только на его руки: изгиб запястий, выглядывающих из-под тёмной ткани одежды, гибкие сильные пальцы, так легко расправляющиеся с этими шнурками, прожиль взбухших вен на тыльной стороне ладоней — и не могла оторваться. Было в этом что-то завораживающее. — Смотри, — роняя слова плавно, Мадара поддел шнурки, туго затянул узлом, а поверх него наложил ещё один. — Развяжутся — наступишь на них и упадёшь. Вот так. Попробуй сама.       Сакура посмотрела на левую ногу и на получившийся бант и взялась за второй кроссовок. Надеть его удалось, но вот завязать — не очень. Первый узел вышел, но вот со вторым — бантом — так и не пошло. Она, чувствуя досадливое смущение, попыталась снова, но концы предполагаемого банта выскользнули из пальцев. Чужие руки перехватили контроль, за пару секунд затянули шнурки ещё туже и завязали двойным узлом. — Идём, — её с тяжёлым выдохом дёрнули за локоть вверх. — Вот ещё, накинь.       Что-то тёплое и тяжёлое легло на плечи. Инстинктивно пригнувшаяся, Сакура ощупала плотную ткань. — Великовата будет, но другого нет, — взгляд соулмейта скользнул по её фигуре.       Рукава этой штуки были длинными и свисали даже ниже кончиков пальцев. Сакура помахала ими в воздухе и не сдержала смешка — это выглядело забавно. Мадара так не считал. Рукава он ей подвернул почти до середины предплечий самостоятельно. — Вы там, — он не стал уточнять где, — все такие? — Какие? — осторожно спросила Сакура, думая, что ничего хорошего не услышит, и оказалась права. — Тощие и забитые, — он презрительно скривился, разглядывая её плечи. — Кроме вашего неба и этих… балахонов у вас и нет ничего. — А вам, людям, не хватает вежливости и тактичности! Лучше ничего не иметь, чем быть на вас похожими. Ты, кстати, никогда не был там, где жила я. Нельзя судить о том, что никогда не видел, — задетая его словами Сакура гордо вздёрнула подбородок и мстительно добавила: — И не увидишь. Летать ты не умеешь! — Ты, с некоторых пор, тоже, — жёстко обрубил соулмейт, пришпиливая её взглядом к полу. — У нас достаточно общего, но ты, видимо, этого просто не замечаешь. Меньше лицемерия, Сакура. Идём.       Ошеломленная такими словами, она даже не сразу смогла открыть рот, а её уже вытащили наружу, за входную дверь. Мадара раздражённо зыркнул в её сторону глазами-углями и запер дверь тонкой зазубренной пластинкой, которую тут же убрал в карман.       Что? Лицемерия? И это у них-то общее?!       Сакура чувствовала острое желание сбежать сейчас. Куда угодно. Ей не нужны были никакие вещи, тем более от соулмейта. На глаза навернулись тёплые неприятные слёзы. Но она спускалась вниз вместе с Мадарой, который тащил её за руку. Запястье, захваченное в тиски, болело. И как только они оказались за тяжёлой дверью дома, на улице, Сакура дёрнула руку на себя. Это его не впечатлило. Её снова обожгли взглядом, но пошли на уступку — твёрдая и жёсткая ладонь смяла её собственную накрепко. — Не кричать, не шарахаться от машин, не падать в обморок, — сухо предупредил соулмейт и потянул её за собой. — Лучше — молчать.       Он держал её за руку крепко — мог бы сломать ей пару пальцев, если бы нажал сильнее — и почти больно. Сакура из-за этого не чувствовала себя комфортно, хотя идти рядом с ним было очень практично и совсем не страшно. Даже на переходе через дорогу. Люди, кажется, чувствовали в нем опасность и обтекали его фигуру, а Сакуре оставалось просто прятаться за его спиной.       На улице было прохладно, небо вместо пронзительной и бескрайней голубизны было пропитано серостью, а облака наливались изнутри темнотой, обвисая над городом. Сакура чувствовала приближение дождя.       К нужному месту они проехали по подземному пути, который люди сделали специально для скоростных передвижений. Там было невероятно много людей, пахло неприятно, а от шума начинало гудеть в голове.       Она, оказавшись в длинном и широком тоннеле с ярким светом, длинными лестницами, движущимися вверх-вниз, растерялась. Тяжёлое и неприятное, тянущее в животе ощущение наложилось на общую нервозность, и она просто едва удержалась на ногах, вцепившись в Мадару и второй рукой.       Сквозь прозрачные створки какого-то устройства, не пропускающего дальше без специальной карточки (прямоугольного твёрдого и тонкого кусочка), она прошла с зажмуренными глазами и неловко остановилась — ждать Мадару. Он буквально через две секунды снова взял её за руку. В груди отлегло. Пускай в этом гудящем потоке, пахнущем так разнообразно, ей было некомфортно настолько, что начинало тошнить, соулмейт всё же был рядом.       В длинном транспорте, состоящем из длинных коробок-вагонов, они провели достаточно долго. Людей там тоже было достаточно, хотя большинство и сидели. Мадара спокойно стоял у раздвигающихся в разные стороны наполовину прозрачных дверей, держась за длинную блестящую балку, торчащую между полом и потолком. Сакура стояла к нему лицом, держась за ту же балку, и старательно жмурилась, оберегая себя от дополнительного стресса.       И когда соулмейт наконец-то сказал: «Это наша станция», Сакура смогла вздохнуть облегчённо.       Обратно, под небо, они выбрались спустя бесконечность, как показалось Сакуре. Она чуть не осела на асфальт — то ли от счастья, то ли от пережитого волнения. Не вышло. Мадара успел её поддержать второй рукой, прикладывая к себе. — Ты в порядке? — невозмутимо спросил соулмейт. — Нет, — простонала Сакура, глубоко дыша и вмиг забывая все обиды. — Это просто ужасно. — Сейчас лучше? — всё ещё придерживая, поинтересовался Мадара.       Она закивала, тыкаясь ему лбом в грудную клетку, последний раз рванула лёгкие глубоким вдохом и отстранилась. Чёрные глаза обожгли её лицо вниманием и снова стали непроницаемыми.       Целое скопление магазинов, где можно было купить одежду, оказалось в большом здании, стены которого были буквально закрыты вывесками. Сакура вертела головой, разглядывала блестящий пол, блестящие стекла, за которыми недвижно стояли разодетые человеческие фигуры без лиц и волос, проходивших мимо людей, лестницы, как в подземном царстве, движущиеся вверх-вниз. Мадару её любопытство нервировало — он постоянно косился на неё предупреждающе, будто думал, что Сакура сейчас закричит.       В месте, где продавалась одежда, было ещё светлее, чем в коридорах этого здания. Но одежда тут была какая-то странная… Сакура с недоумением разглядывала непонятные тканевые чашечки со странными тесёмками и треугольные клочки ткани. Потом подумала, что это и есть то самое бельё.       Подошедшая к ним девушка предложила помощь, и Мадара с лёгкостью перекинул задачу выбора на неё. Сакура получила два комплекта этих чашечек-треугольников и была отправлена их примерять.       В небольшой кабинке, у которой вместо четвёртой стены была отодвигающаяся ткань, Сакура оказалась в полном недоумении. Повертела в руках бельё, подумала, что Мадара будет злиться, если ждать её придётся долго. Методом проб и ошибок удалось понять, что куда, и даже застегнуть дурацкий верх. — Ну и? — замогильно поинтересовались снаружи. — Всё, — с готовностью сообщила Сакура, смотрясь в большое зеркало, занимающее всю стену напротив выхода.       Занавесь колыхнулась, Сакура встретилась взглядом с отражением Мадары. Он, посмотрев на неё как-то странно, мгновенно исчез, задёргивая ткань. Она пожала плечами, обернулась обратно к зеркалу. Люди так удивлялись, видя друг друга без одежды? И это ведь на ней ещё треугольничек. Чашечки были неудобными, а застёжка врезалась в кожу спины… — Сакура, бюстгальтер, — жутко процедили снаружи, — надень. — Но в нём неудобно, — тихо пробормотала Сакура. — Какая разница, его всё равно под майкой не видно! — Он тебе мал? Велик? — Нет, наверное…. — Тогда надевай, — в голосе послышались тяжёлые нотки, как будто целым комом грозовых облаков придавило. — Со временем привыкнешь.       Сакура нехотя снова взялась за чашечки. Чувствовать на себе под майкой и шортами что-то ещё было непривычно и не очень удобно, но Сакура стойко сжимала зубы и уговаривала себя потерпеть. Второй комплект она мерить так и не стала, они ничем друг от друга не отличались, кроме цвета.       В ещё одном магазине они провели слишком долго, ища что-то, как сказал Мадара девушке-помощнице, повседневное и не очень короткое. Пока девушка-помощница показывала (почему-то ему) то, что подходило под озвученные критерии, Сакура вертела головой. Как оказалось, зря. — И что же тебе понравилось? — вкрадчиво прозвучало над ухом, когда Сакура обернулась к входу.       Она подскочила, развернулась обратно и ткнула ладонью в первое попавшееся. С этим её и впихнули в примерочную. Мучиться с узкими темными штанами не пришлось долго — вот они-то застёгивались просто. Сакура повертелась в них у зеркала, разглядывая свои ноги.       Она выглянула наружу, сразу наткнулась на Мадару и попыталась сделать вид, что ей всё нравится, красота какая, а можно уже обратно? Он не проникся ничуть, вручил ей что-то ещё и скрестил руки на груди, явно настаивая. Сакуре пришлось примерить ещё майку и что-то тёплое и с длинным рукавом, ещё одни штаны — более свободные и мягкие.       Всё это он небрежно оплатил с помощью яркой и тонкой карточки, сам взял пакеты с одеждой и вышел из магазина первым. Она последовала за ним, тайком разглядывая собственные ноги, облепленные чёрной плотной тканью.       В торговом центре (так назвал это место Мадара) не было так громко, как в метро, и Сакура машинально прислушивалась ко всему, что говорили люди вокруг. И вдруг выловила знакомые нотки из общего фона. Внутри всё заледенело. Она замерла на месте, смотря вперёд. Знакомый визгливый смех обжёг нервы. Сделать вдох оказалось невозможно. Мадара, прошедший на пару шагов дальше, неохотно остановился и обернулся к ней.       Сквозь вату раздался голос соулмейта, но его заглушил повторный взрыв хохота. Сакура упёрлась взглядом в компанию из трёх человек, двигающуюся навстречу. Знакомая беспомощность поднималась от ног.       Белокожая брюнетка, идущая с краю, впилась в неё хищным взглядом и расплылась в тяжёлой ухмылке, приостановилась. Вместе с ней приостановились и два других. Узнавающий взгляд девушки прошёлся по лицу. Она накрутила локон длинных чёрных волос на палец и подмигнула.       Мадара шагнул к ней. В голове что-то погасло. Ступни лизнуло горячей волной.       Сакура, шарахнувшись назад, развернулась. И кинулась бежать.