Чешуя Змеедевы

— Госпожа Змейка-а! — разносилось над озером. Арриши сидела на полянке перед своей пещеркой, спокойно плела травяную циновку и даже тихо напевала. Никуда она не пойдёт и ничего по пятому разу объяснять не будет. А парень поорёт-поорёт и вернётся к своим делам. Через некоторое время крики и правда стихли. И почему она раньше так не сделала? Работа шла споро, пучки травы перевязывались тонкой, но прочной бечёвкой и становились одним полотном. Циновок надо было много: укрыть весь пол и спальное место организовать. — Маленькое семечко в пушистом облачке, куда несёт тебя ветер? Где ты найдёшь свой дом? Где ты прорастёшь и станешь деревом? — пела девушка-змея, продолжая работать. Пальцы и ладони давно утратили аристократичную мягкость и нежность, это были рабочие руки, и Арриши, посмотрев на них, всегда набиралась сил: она не беспомощная, она не бесполезная, она много чего может сама. Дверь девушка-змея уже сделала, и насадила на петли, созданные из корней растущего на склоне кустарника. Из двух кусочков глины получились кувшин для родниковой воды и чашка для лесных ягод, непривычно маленьких и кислых, но вполне съедобных. Пока ей хватало воды и ягод, через несколько дней, когда она совсем обживётся, можно будет осторожно встретиться с кем-нибудь из деревенских, из нормальных деревенских, и спокойно поговорить о взаимовыгодном сотрудничестве… Жители Змеёвки уже перестали страшиться и снова начали ходить в лес, сначала те, что победнее, за ягодами и хворостом, потом и все остальные. Что её обнаружат раньше, чем она того захочет, Арриши не боялась: чуткий слух, умение бесшумно двигаться и хорошо прятаться помогали ей избежать нежелательных встреч в лесу, а отводяший взгляды и мысли заслон вокруг жилища делал так, что никто из людей не мог и близко подойти, ноги сами уводили случайных прохожих в другую сторону… Из-за спины надвинулась тень, Арриши подняла взгляд и отшатнулась в сторону. Прямо над ней возвышался Хиван, он как обычно улыбался и что-то говорил… Похоже, заткнуть уши воском было не самой лучшей идеей, она не услышала, как он подошел. А заслон… какой к подземным демонам заслон, если его мысли и чувства скачут, как им вздумается, и ничему не подчиняются! Просто прошел и не заметил он этот заслон! Могла бы и догадаться, что так будет! Девушка змея с досадой зашипела и вынула из ушей восковые пробки. — … хорошо, что я вас нашел, а то думал, не случилось ли чего. Как у вас здорово получается! Матушка моя тоже такие плела, только по-другому. И поёте вы красиво… А вы тут живёте, да? Арриши поднялась во весь рост, ощущая уже не недовольство, нет, злость, почти ярость! — Тебе кто пос-зволил с-сюда приходить? — прошипела она, от сильных чувств её почти исчезнувшее змеиное произношение стало более отчётливым. — Так я… звал, звал, а вас всё не было… — А поч-щему я долш-жна приходить, когда ты с-зовёш-шь? — звучало уже с угрозой, но Хиван не замечал. — Так ведь раньше всегда приходили… то есть приползали. — Уходи с-сейчас-с ш-же, глупый ч-щеловек! — Не хочу! Если вы ко мне не приходите, тогда я приходить буду! По телу Арриши прошла дрожь, эмоции гнева, досады и страха вспыхнули и пронеслись внутри безудержным вихрем, вызывая переход в боевую ипостась. Чешуя покрыла всё тело, суставы сделались массивнее и прочнее, пальцы удлинились, и ногти тоже, став опасно острыми. Из-под верхней губы спустились два клыка, уши изменили форму, вытянувшись и прижавшись к голове. Коса сама собой расплелась и пять прядей обратились в пять змей, которые с шипением рванули к Хивану. Теперь она действительно стала чудовищем. — Ух ты! — восхитился Хиван, — Вот это да! А можно погладить? Одна из пяти змей, увернулась от его руки и угрожающе зашипела, а когда он снова попытался её коснуться, цапнула за палец. — Ай! Больно! — обиженно нахмурился Хиван и посмотрел на змеюшку с неодобрением, — Невоспитанные они у вас, госпожа Змейка. — А ты руки не распускай! — прошипела Арриши на змеином, язык боевой ипостаси был не способен воспроизводить человеческую речь. «Неужели у него совсем нет чувства страха?» — задалась она вопросом и решила проверить. Мощный удар сшиб парня с ног, змеедева хищно оскалилась и кончиком хвоста схватила его за шею, будто желая придушить. — Не смей приходить сюда, человек! Не смей мне мешать! Я тебе не развлечение! Был бы он нормальным, она бы давно залезла в его разум и внушила эти мысли… А с другой стороны, был бы он нормальным, не пришел бы! Приподняв бестолкового парня в воздух, она отбросила его на заросший пышной травой берег озера. — Прочь! «Только бы ничего ему не сломать! А то придётся с ним возиться, и тогда он точно не отстанет!» Но парень оказался крепким, почти сразу сел, похлопал ошеломлённо глазами, потёр ушибленное плечо и придушенную шею. Встал, отряхнулся, пробурчал недовольно: — Что-то вы сегодня, госпожа Змейка, какая-то сердитая… Почему, непонятно. Вот мужики говорят, что раз в месяц бабы злющие становятся, и от них лучше подальше держаться… Может, и у вас это самое? Я, пожалуй, пойду… Арриши еле удержалась, чтобы не рвануть за болтливым придурком и не разорвать его когтями на месте! Да как он смеет? Нет, так нельзя… Он просто не понимает, что говорит, у него разум невинного ребёнка и чистое сердце, в котором совсем нет зла… Хиван уходил всё дальше, и она постепенно успокаивалась, осознавая, что чуть было не натворила. Боевая ипостась сменилась на обычную, гнев ушел, осталась только досада и чувство вины. Как? Зачем? Почему? Арриши посмотрела на своё с таким старанием создаваемое жилище и глухо застонала, повалившись на недоплетённую циновку. Ничего у неё здесь не получится! Надо уходить, искать другое место, тут покоя не будет… Много вещей собирать не пришлось, с чем пришла, с тем и уходит. Чашку и кувшин решила оставить, если будет нужно и под то, и под другое можно приспособить большие листья этого, как его? Лопуха! Облачилась в зелёное шиин-ши — одеяние воинов: рукава не такие длинные и ткань прочнее. Котомка за плечи, и вперёд, не оглядываясь. У неё каждый день на счету, нужно как можно скорее найти новое убежище… Арриши так торопилась уйти подальше от места, которое перестало казаться безопасным, так быстро скользила по траве, что не сразу почувствовала неладное, а потом начала притормаживать и соображать. Нарастающий зуд под чешуйчатой кожей, неожиданная вспышка гнева… Нет, нет, нет! Только не сейчас! Не здесь! Не посреди леса!

***

Хиван вернулся после обеда, потому что подумал и понял, что надо извиниться. Во-первых, заявился без спроса и приглашения в чужой дом, а это невежливо. А во-вторых, мешал работать, что тоже неправильно, так матушка объясняла. Хиван от работы отвлекался постоянно и на всё подряд, и не понимал, почему из-за этого надо злиться. А сама Ярина так своего сына любила, что даже если он её от работы отвлекал, она только радовалась, будто знала, что недолго ей осталось, а потому ценила каждую минуту рядом с Хиваном… На полянке перед пещеркой Змейки не было, в самой пещерке тоже, да и вообще там было как-то пусто и сиротливо, будто это место бросили. Как Хиван это понял, сам не знал, просто некоторые мысли вспыхивали в его голове, и сомнений в их правильности не возникало. И ещё было понятно, что это из-за него, из-за того, что он так бесцеремонно припёрся, спугнул… Надо быстрее её найти и извиниться, чтобы вернулась! А то как же так этого чуда в лесу не будет? След Хиван нашел без труда, примятая хвостом трава указала направление, он вообще был неплохим следопытом, вот только тихо себя вести в лесу не умел, постоянно отвлекался то на белку, то на ворону, а, когда надо было переть на медведя с рогатиной, не понимал зачем. Мишка же такой хороший и пушистый, можно его погладить? А почему мишка от него убежал? Не любит обниматься? Не вышло из Хивана охотника… Когда полянка закончилась, и Хиван ступил под деревья, искать стало сложнее, трава была уже не такая высокая, да и не везде. Из-за облака вышло солнце, и его лучи пробравшись между листьев упали на землю, заставив сиять маленькие зелёные звёздочки, разбросанные тут и там. Если проследить взглядом, можно увидеть, как они образуют светящуюся дорожку. Парень нагнулся и подобрал одну. Чешуйка! Зелёная чешуйка Змеедевы! Он узнал цвет и форму, не зря при любой возможности любовался хвостом. Но почему их так много вокруг? Раньше такого не было…