«Дорогие мама и папа! Простите, что долго не писал вам. Просто на пути к совятне часто поджидает миссис Норрис и иногда можно встретить Филча, а это ужасно неприятные типы. Филч постоянно на всех ругается и уже назначил наказание двоим из нашего класса. В учёбе у меня всё хорошо. Флитвик меня хвалит, а ещё я отлично справляюсь с трансфигурацией. Только Смит, преподаватель защиты, ведёт себя как старая училка в маггловской школе. Недавно он сделал мне несправедливое замечание и вычел баллы, но все ребята на моей стороне. Пришлите, пожалуйста, мне ещё один лёгкий шарфик — старый я порвал на травологии. Люблю вас, Гарри.»
Гарри поставил точку и свернул письмо в свиток, забыв промокнуть чернила. К счастью, они не сильно смазались, и переписывать заново не пришлось. Как странно — в течение дня случалось столько событий, о которых он планировал написать родителям, но когда дело дошло на составления письма, все они оказались такими неважными и скучными! Гарри не рассказал о том, как сова смешно опрокинула кувшин с молоком на пуффендуйском столе и залила одной девочке всю мантию, а когда та попыталась очистить её заклинанием, пятно стало ярко-розовым и блестящим. Не упомянул, как Лоло Брук угостила всех конфетами перед историей магии и как ребята весь урок развлекались тем, что сравнивали свои языки, окрасившиеся от леденцов в разные цвета. Но самое главное, он не вдался в подробности произошедшего на уроке защиты, чтобы родители не заволновались и не примчались в Хогвартс. Это очень по-взрослому, подумал Гарри. Теперь он сам может разобраться со своими проблемами. С лёгкой душой он отправился на зельеварение, где благополучно продремал большую часть урока, пока его не разбудили тычком в бок, прошептав, что профессор уже приказала готовить зелье. Зелья варить было несложно — берёшь ингридиенты и внимательно читаешь рецепт, помечая карандашом то, что уже добавил. Если что-то и казалось трудноватым, то нарезка материалов, но и к этому Гарри быстро приноровился, порезав себе пальцы всего каких-то раз двадцать пять. Вроде в учебнике всё яснее некуда — так откуда же у Рэнделла в котле взялась чёрная пузырящаяся жижа, в то время как у остальных зелье постепенно из тёмно-синего становилось розоватым? — Профессор, мне кажется, у Пола сейчас котёл взорвётся, — поспешил Гарри обратить внимание преподавательницы на пугающее варево одноклассника, сидящего в опасной близости от него. Пол почему-то злобно посмотрел на Гарри и что-то прошипел под нос.***
Урок полётов на метле, который должен был состояться после обеда, по каким-то причинам отменили. — Ничего не знаю, профессор Флитвик велел никому не выходить из замка, поэтому никаких уроков на свежем воздухе не будет, — отмахнулся староста. — А как же тренировки по квиддичу? — возмутился рослый парень с четвёртого курса, игрок сборной Гриффиндора, — их что, тоже нельзя проводить? — Ну как я понял… — Пойду поговорю с Флитвиком, — буркнул спортсмен и вместе с ним поднялось несколько человек, тоже из команды по квиддичу, — чёрт-те что творится без Макгонагалл… При упоминании директрисы, разговоры о которой уже поутихли, гостиная зажужжала ещё больше, снова начав обсуждать её отсутствие. Какая-то девочка с жаром доказывала, что Макгонагалл на самом деле умерла, а преподаватели скрывают это от учеников. Другая высказала предположение, что у директора должны появиться котята и поэтому она не выходит из анимагической формы. «Ага, — буркнул Чарли, — а отец — миссис Норрис». Даже для него, любителя безумных теорий, такое объяснение казалось диким и нелепым. В глубине души, конечно, большинство учеников понимали, что профессор просто стара и ей не хватает сил на обратное превращение, но никто не хотел в это верить, потому и строились многочисленные теории, одна заковыристие другой. В гостиную на всех парах влетел один из старшекурсников, отправившихся к Флитвику. — Все в Большой зал, — оповестил он, — через полчаса сделают объявление.***
Пока лестница, на которой на целых пять минут застряли гриффиндорцы, медленно поворачивалась в нужном направлении, Гарри невольно вслушивался, как игрок хвастается старосте. — Мы на него надавили, говорим, нельзя же просто посадить всех под замок, ничего не объясняя. Профессор Макгонагалл так бы не сделала, у неё всё по порядку и с объяснениями. За спиной Гарри нетерпеливо подпрыгивала Джо, которой опостылело торчать на едва движущейся лестнице. Крон, в противоположность ей, стоял со своей обычной булждающей улыбкой и задумчиво оглядывал потолок, как будто предстоящее заявление ему не казалось интересным. Когда они наконец добрались до Большого зала, столы были заполнены не более чем наполовину. Кто-то делал домашнее задание, кто-то откровенно скучал. — Как думаете, что там случилось? — спросила Джо, усаживаясь за стол. Гарри пожал плечами. «Вот бы и завтрашнюю травологию отменили. Теплицы же тоже вне замка», — подумал он. Постепенно зал более-менее оживился, школьники теперь сидели почти в полном составе, ожидая объявления. За преподавательским столом царил необычный для него хаос — профессора взволновано переговаривались, нумеролог Вектор показывала коллегам какое-то письмо, астроном Синистра возмущённо потрясала руками над головой, а чудачка-прорицательница Трелони обмахивалась огромным веером, бессильно откинувшись на спинку кресла и изображая дурноту. Когда Гарри впевые о ней узнал, то сразу решил, что ни за что в жизни не будет изучать прорицания и, когда он станет третьекурсником, отдаст предпочтение нумерологии. В конце-концов, с математикой у него всегда неплохо обстояли дела. Наконец Флитвик поднялся. Точнее, он опустился, спрыгнув с высокого стула, чтобы выйти вперёд, и над белоснежной скатертью стола виднелась только его плывущая седая макушка. Ученики замолчали. — Внимание, — пропищал Флитвик, — объявление. Как вы все уже знаете, профессор Макгонагалл на некоторое время сложила свои обязанности... — Да ладно! — раздался из зала скептический выкрик. — Её уже месяц как нет, а сообщают только сейчас. Флитвик будто не услышал. — Поэтому я, как исполняющий обязанности директора, считаю необходимым ограничить передвижение учеников вне замка. Все занятия на стадионе и уроки ухода за магическими существами отменяются до тех пор, пока мы не уладим ситуацию. Зал зашумел. — Матч же на носу! — Как же без тренировок? — Да что за ситуация-то? — Потише, потише, — Флитвик откашлялся и одёрнул мантию, — я понимаю ваше негодование и всё объясню. Думаю, вы должны знать, в чём дело... В Запретном лесу был замечен дементор. Тишина захлестнула зал, будто огромная волна: слова Флитвика расслышали не все, большая часть студентов поражённо замолкла, некоторые, прослушавшие объяснение, продолжали о чем-то шептаться, но, заметив резко ставший серьёзным вид товарищей, тоже замолчали и вперились ничего не понимающими взглядами в преподавателей. — Почти все вы слышали о дементорах, но я расскажу ещё раз. Это тёмные существа, питающиеся человеческим счастьем. Бесконтрольный дементор может даже высосать душу, если его не отогнать, а противостоять ему очень сложно. Давно прошли те времена, когда эти существа были под контролем министерства, и теперь дементорам никто не указ — почуяв человека, он нападёт на него. Поэтому все студенты, в особенности ученики младших курсов, должны соблюдать крайнюю осторожность. Не волнуйтесь, завтра в Хогвартс прибудут люди из министерства, чтобы помочь нам быстрее изловить дементора и увезти его. Последние слова он произнёс несколько неохотно, будто не рад был спешащей в замок помощи. Зал молчал. Гарри почти физически почувствовал страх студентов — он был в каждом их нервном движении, во встревоженных взглядах, которые метались по лицам преподавателей, будто ища поддержки и защиты. Но как ни странно, самому Гарри не было страшно, хотя совсем недавно он читал главу о дементорах в учебнике защиты, где во всей красе описывалась их темнейшая природа и ужасающие способности. Тогда он подумал, что наверное умрёт от страха, если увидит такое создание вживую, но теперь, когда Флитвик сказал, что совсем близко от них шныряет дементор, сознание почему-то не отреагировало должным образом. И хотя умом Гарри понимал опасность, она казалась такой далёкой и призрачной, что сердцебиение не ускорилось ни на удар. — И прошу вас, во время пребывания отряда авроров постарайтесь не мешать им и во внеурочное время оставайтесь в гостиных. Не ходите никуда, кроме Большого зала и библиотеки. По залу прокатился вздох облегчения. — Так сюда приедут авроры? — Ну разумеется, — пискнул Флитвик, — помимо поимки дементора, они установят несколько дополнительных защитных заклинаний, чтобы обезопасить школу. В его голосе явно прозвучала обида.***
На следующее утро студенты ринулись на завтрак с ожиданием увидеть новоприбывший отряд за преподавательским столом, но, ко всеобщему изумлению, там никого не было кроме неполного состава профессоров. — Наверное, ещё не приехали, — предположила Алиса. Чарли фыркнул. — Хороший аврор — незаметный аврор. Готов поспорить, они уже здесь, но мы их, скорее всего, так и не увидим. Гарри почувствовал, как волшебная палочка задрожала в кармане мантии, будто ей не терпелось поколдовать — обычно она так себя вела на уроках, когда Гарри собирался наложить новое заклинание. Иногда ему казалось, что его палочка тянется к учёбе куда больше, чем он сам. «Ничего, — сказал он ей мысленно, — сегодня будет транфигурация, на ней вдоволь поколдуем». Но перед трансфигурацией предстояла ещё история магии — вечный бич неусидчивых молодых волшебников. —…Ещё тысячелетия назад волос призрачного лиса в качестве сердцевины для волшебных палочек распространился по всему миру… — вещал профессор Бинс. Гарри сидел, подперев щёку ладонью, и расфокурированным взглядом смотрел на пергамент Пола, пытавшегося что-то записывать. Бедняга Рэнделл клевал носом, пропускал целые абзацы, обрывал предложения на середине и в целом записывал невесть что, не в силах понять речь профессора. «Вол из невзрачного леса», — вывел он, явно не задумываясь, о чём пишет. — Изначально его использовали древние норвежцы, так как скандинавские страны являлись естественным ареалом обитания призрачного лиса. Затем по пути из варяг в греки этот материал был завезён в Византийскую империю… «По пути из моря в реки», — записал Пол. Гарри уже почти не разбирал бубнёж Бинса, а корявые буквы Пола расплылись перед глазами и превратились в бурную реку, по которой плыло стадо волов с викингами, восседавшими на их мощных спинах. По обоим берегам толпились варяги с грубыми крылатыми шлемами, закрывающими половину лица, и приветствовали путешественников фейерверками синих и зелёных искр из волшебных посохов. Викинги снимали с голов рога на манер шляп и раскланивались во все стороны. А за морем, которое им предстояло переплыть, поджидали греки, замотанные в простыни, и монотонно стучали молотками, готовя гигантскую волшебную палочку, куда должен был уместиться целый вол. Тук-тук, стучали греки, тук-тук, тук-тук… Гарри проснулся от того, что его голова съехала с ладони и он чуть не стукнулся подбородком о стол. Пол уже не писал, а тупо водил пером по бумаге, почти продрав её насквозь, за партой слева, подложив под щёку учебник, спала Джо, к её плечу привалился негромко прохрапывающий Чарли. А в коридоре продолжали стучать. Звук был таким, будто кто-то несильно, но настойчиво бил волшебной палочкой по стеклу. — Я вас уверяю, — послышался приглушенный голос Флитвика, — что заклинание работает исправно! — Я понимаю, профессор, — отвечал ему незнакомый бас, — но я обязан перепроверить защитные чары Хогвартса. Прошу вас, снимите заклинание. Палочка в кармане затряслась — похоже, ей тоже хотелось поиграть с такими мощными чарами. Гарри сжал рукоятку, но палочка никак не хотела успокаиваться. «Вот же своенравная, — подумал он, — терпи уж, будь добра, на первом курсе особо не расколдуешься. А если бы не я, Олливандер оправил бы тебя на переработку». Кажется, эти слова возымели действие, и древко перестало дрожать, но всё же было ощутимо нагретым. Прозвенел колокол, разбудив спящих учеников. — К следующему уроку свиток о скандинавских волшебных палочках, — пробубнил Бинс и покинул класс сквозь стену.