***
Только когда он уже заглушил двигатель на подземной парковке офиса компании, Хантер понял, зачем он в полубессознательном состоянии приехал на работу. Единственный человек, кроме Себастиана, в его жизни, кто знал бы все о нем, был Джефф — неизменный ассистент, которому за исключительный профессионализм прощались и наглость, и вечное самоволие. Китти была Джеффом для Себастиана. Той еще сукой, но наверняка лучшей сукой в своем деле. И если кто-то и знал, что Себастиан решил скрыть от своего почти бывшего мужа, то это была именно Китти. У Хантера желудок крутило от одной только мысли о том, что ему придется пообщаться с главной стервой офиса, и он подумал, что это тоже явно было одно из ее ценимых Себастианом качеств. — Мистер Кларингтон, — Китти даже не оторвала взгляда от монитора, ожесточенно кликая мышкой. — Чем могу помочь? Хантер зашел в ее небольшой офис (Себастиан выбил для своей любимицы хоть и стеклянное, но закрытое помещение) и закрыл за собой дверь. Методично опустил все жалюзи, чтобы убедиться, что их разговор останется незамеченным. Подвинул поближе к ее столу одинокое кресло, предназначенное для посетителей. — Симпатичный кактус, — заметил он, помолчав несколько секунд. Китти все же отвлеклась от работы и посмотрела сначала на маленький белый горшок, едва не затерявшийся между кипами бумаг, а после на него. Ее взгляд выражал что-то среднее между насмешкой и презрением. — Это суккулент. Род Эониум. Искусственный. — Здорово, — хмыкнул Хантер, который уже нашел определенную прелесть в том, чтобы разговаривать с ней о бесполезных вещах — очевидно, девушку это выводило из себя. — Как ты за ним ухаживаешь? — Приглашаю на свидание время от времени и дарю новый горшок на годовщины, — почти ласково огрызнулась Китти, но вовремя вспомнила о субординации и поджала губы. — Я могу быть как-то полезна? — Да, — Хантер сдался и решил говорить напрямую. — Я хотел задать тебе несколько вопросов о моем муже. Возможно, они будут достаточно личные, но мне нужно, чтобы ты ответила максимально честно. Это важно для его восстановления. — Если так, то почему он не здесь? — холодная улыбка Китти демонстрировала, что девушка уже догадалась обо всех его мотивах. — Это вовсе не важно для его восстановления. А даже если и важно, вы скроете это от него, как и все то, что может вам лично навредить. Верно? — Нет, — у Хантера не было сил на более эмоциональную защиту. Он только поднял ладонь, останавливая ее. — Я не стану скрывать. Я просто постараюсь найти возможность вписать всю новую информацию в его картину мира так, чтобы не сломать уже построенное. Как-то так. — Сами себя слышите, мистер Кларингтон? — в ее «мистер» слышалась такая издевка, что Хантер поморщился. — Не могу дождаться, когда вы запутаетесь в собственной лжи и потеряете последний шанс что-то исправить. — За что ты так ненавидишь меня? — Китти вскинула брови в удивлении и звонко рассмеялась прямо ему в лицо. Хантер закатил глаза — ему хватало театральности в последнее время. — Это серьезный вопрос. — Мистер Кларингтон, вы решили развестись со своим мужем, который любит вас больше всего на свете. Я не понимаю и этого, но не могу за это осудить. А вот за то, что вы лжете ему и прикрываетесь тем, что защищаете его, еще как могу. Вы не Себастиана защищаете, а собственную шкуру. Потому что поняли, что совершили ошибку и что у вас появилась возможность откатить все назад. Только вот упс, мир не так работает! — Китти всплеснула руками и поднялась со своего места, с трудом, казалось, сдерживаясь, чтобы не начать на него кричать. — Нельзя просто так взять и заполучить того, кого ты любишь, потому что захотелось или потому что у него амнезия. — Да ты влюблена в него, — с удивлением выдал Хантер, уставившись на раскрасневшуюся от злости девушку. — Ты влюблена в моего мужа. Может, надеялась, что после нашего развода у тебя будет шанс с ним? — Я не дура, мистер Кларингтон, — Китти пригладила волосы, поправляя выбившиеся пряди, и снова села на свое место, сцепляя пальцы в замок. — Я знаю, что Себастиан — гей, и у меня никогда не было никакого с ним шанса. Но я забочусь о нем. И в последнее время у меня это получалось лучше, чем у вас. — Я пытаюсь все исправить, — тихо сказал Хантер. — Я правда пытаюсь. У меня хреново выходит, я знаю. Но, черт. Китти, я правда его люблю. — Я знаю, — усталый взгляд девушки ничего не выражал. — Но разве это будет что-то для него значить, когда он поймет, в какую паутину обмана вы его вплели? — Знаешь, — Хантер усмехнулся, с трудом сдерживая истерический смех, который так и рвался наружу, — думаю, Себастиан в восторге от твоего умения включать драму в подходящий момент. — Вы хотели что-то спросить, мистер Кларингтон, — Китти снова уставилась в монитор. — У вас несколько минут, потому что мне нужно работать. — Только один вопрос, на самом деле, — Хантер задумался, как лучше было это сформулировать. — Фелиция упомянула сегодня какие-то собеседования, результаты которых Себастиан должен был получить, — Китти пристально на него посмотрела на мгновение и снова отвернулась к экрану. — Я ничего об этом не слышал. Возможно, она что-то перепутала, но звучала очень уверенно. Думаю, ты — единственная, кто может что-то об этом знать. И я правда буду тебе благодарен, если ты мне скажешь. — Я обещала не говорить, — Китти прикусила нижнюю губу и впервые за все время, что Хантер ее знал, выглядела действительно неуверенно. — Я дала Себастиану слово, что не скажу. — Это останется между нами. Что бы это ни было, я сделаю все, чтобы ты осталась за кадром, и Себастиан никогда не узнает, что ты была источником. — Я понимаю, что для вас ложь уже привычна, мистер Кларингтон, — раздражилась Китти, нахмурившись. Хантер предпочел проглотить это молча. — У него были причины, чтобы об этом не говорить. — У всех есть причины. — Он уволит меня, когда все вспомнит. — А я найму обратно, так это и работает. Китти, он поймет, что я угрожал тебе и что заставил тебя говорить всеми правдами и неправдами. К тому же, я позабочусь о том, чтобы Себастиан, вспомнив все, не планировал вендетты. Я сделаю все, чтобы он был в порядке. — Наверняка, вы обещали тоже самое в ваших клятвах, — жестоко припечатала девушка, и для Хантера это внезапно стало последней каплей. Тягучей, тяжелой и болезненной. Он наклонился и сжал пальцами переносицу, успокаиваясь и стараясь держать себя в руках. Ему как никогда хотелось просто отпустить ситуацию и заплакать, отпуская всю свою боль. — Мистер Кларингтон? Хантер? — голос Китти звучал невнятно, как если бы их отделял туман, но он все же поднял голову, смаргивая горячую пелену. — Воды? Хантер принял стакан из ее рук и сделал несколько жадных глотков. Китти сжала его плечо в странном успокаивающем жесте. — Сначала подумала, что вас инсульт разбил, — призналась она, и Хантер невольно фыркнул. — Обрадовалась, наверное? — Я все еще могу выплеснуть стакан воды вам в лицо и сказать, что пыталась привести вас таким образом в чувство, — огрызнулась Китти. — Я перешла границу. Не стоило говорить о клятвах. — Да нет. Это было честно. Жестоко, но честно. Я в порядке. Признаться, самокопание и чувство вины спят со мной в одной постели уже достаточно долго, чтобы я к ним привык. — Вас Себастиан тоже за драму любит? — Любил, — подтвердил Хантер, и Китти вздохнула. Она собиралась что-то сказать, но дверь открылась, и в проеме показалась голова молодого парня с очень уж знакомым лицом. — Мисс Уайлд, я хотел… О, мистер Кларингтон, здравствуйте, — юноша запнулся, разглядывая их и пытаясь понять, может ли войти и не мешает ли одним своим появлением. — Зак, я загляну к тебе позже и проверю твою работу, — неожиданно мягко ответила Китти, и неизвестный, но жутко знакомый Хантеру Зак исчез за дверью, пробормотав что-то себе под нос. — Интерны такие старательные, остаются допоздна. Хантер неопределенно кивнул — он наконец вспомнил, что уже видел Зака утром, когда они с Себастианом только приехали в офис. — Я расскажу о собеседованиях, — Китти перебила его мысли. — Но только потому, что мне вас жаль. И это, кстати, не значит, что я к вам оттаяла. И вообще ничего хорошего не значит. — Мне все равно, что ты думаешь обо мне, Китти, — искренне сказал Хантер, откидываясь на спинку кресла и ослабляя свой галстук. — Я просто хочу понять своего мужа. И помочь ему. Китти ничего в ответ на это не сказала, только вернулась за свой стол, но Хантер видел, что она ему не верила. Но ему и на это было наплевать. Он очень хотел вернуться домой к Себастиану с выдуманной версией того, что ему собирались открыть. — За несколько месяцев до того, как вы попросили развода, Себастиан пришел ко мне и попросил подготовить все документы, необходимые для усыновления ребенка. Хантер поперхнулся воздухом от неожиданности. Китти смотрела на него с нескрываемым ликованием, явно довольная тем, что застала его врасплох. — Он не был уверен, что вам это позволят, учитывая рабочий график, достаточно молодой возраст и тот факт, что гомосексуальным парам обычно не отдают особых предпочтений. Поэтому попросил меня собрать пакет документов и разослать по агентствам, чтобы узнать, каковы ваши шансы. Они приглашали его на собеседования. Точнее, приглашали вас обоих, но, предполагаю, Себастиан находил веские причины для того, чтобы появиться одному. — Он никогда не говорил со мной о детях, — прохрипел Хантер, все еще кашляя. — Ну, точно не всерьез. Мы всегда говорили, что это будет потом. Когда-нибудь. — Мистер Кларингтон, ваш муж — мой босс, а не подружка. Я понятия не имею, что он вам говорил, а что нет. Я знаю, что мне было строжайше запрещено говорить об этом вам или Джеффу. Себастиан хотел сначала убедиться, что вам разрешат усыновление, а уже после начинать прощупывать почву. Хантер только развел руками, не зная, что сказать. Он не знал даже, как ему стоило на это реагировать. — Ответы от агентств пришли буквально за пару дней до аварии, — продолжала Китти так же спокойно, как если бы не видела его растерянности. — Анкеты были одобрены четырьмя агентствами из пяти рассмотренных. — И что сказал Себастиан? — Хантер не узнал своего голоса, таким он казался чужим. — Он не знает, — Китти посмотрела в окно, нервно заламывая пальцы. — Я так и не сказала ему. Не нашла подходящего момента. И не думала, что ему это было интересно на тот момент. — Ясно, — Хантер откашлялся и поднялся с кресла, пытаясь как-то переварить все то, что узнал. — Это… много информации. — Это вся, что у меня есть, — девушка пожала плечами. — Мне прислать вам письма от агентств с одобрением ваших кандидатур на усыновление? — Да, — Хантер кивнул и растер лицо ладонями. — Да, пришли, пожалуйста. А еще вызови мне такси. Не думаю, что я готов снова сесть за руль. Боже, Себастиан… Китти сняла трубку со своего рабочего телефона, и больше Хантер не видел ни единой эмоции на ее лице, только ледяной профессионализм.***
Возможность курить в такси обошлась Хантеру всего лишь в пятьдесят лишних долларов. Он опустил окно и, высунувшись в него, наслаждался одновременно никотином и свежим воздухом. В голове плохо укладывались все эти новости, и он изо всех сил пытался склеить их с тем Себастианом, которого помнил он сам, Себастиана за месяц до озвученного им предложения развестись: нервного, отстраненного и замыкающегося в себе. Что если он просто волновался из-за возможного отказа? Но почему тогда не поделился своими страхами и переживаниями со своим мужем? Хантер пытался вспомнить самого себя, но ему казалось, что он все делал правильно: поддерживал, успокаивал, держал за руку, когда надо было, и повторял нежные «я люблю тебя» каждый вечер. И почему в собственной голове всегда казалось, что он сделал максимум возможного? Хантер хотел рассмеяться этой своей мысли, но получилось только хрипло каркнуть. Закашлявшись, он выронил сигарету прямо из окна и чертыхнулся. — Курение вредить, — убедительно заметил его водитель, чей акцент выдавал в нем мексиканца. Еще больше мексиканца в нем выдавал ароматизатор в виде сомбреро, который висел на зеркале заднего вида. — Я знать, двадцать лет курить. — Жизнь вредить, — отозвался Хантер, решив, что доставать новую все же не будет. — Жизнь хорошая, мы сами вредить, — мужчина высунулся в окно и агрессивно крикнул что-то на испанском в сторону подрезавшего его автомобиля. — И вот такой мужик вредить. — Точно, — безразлично кивнул Хантер и достал свой телефон. Кроме нескольких десятков сообщений по работе, которыми обещал заняться уже завтра выбранный ими консультант, светились смайликами-сердечками два сообщения от Себастиана.«Ты забыл закрыть свой кабинет».
«Но я ничего не трогал, потому что я хороший мальчик ♥»
Хантер невольно усмехнулся и заблокировал экран, убирая телефон обратно в карман. Сложно было поверить, что его муж захотел завести детей, но почему-то совсем не сложно было представить, как они вместе воспитывают их. Наверное, это пугало его даже больше. — Счастья, — улыбнулся ему водитель, получая свою сотню. Хантер только хмыкнул — за такие чаевые он бы и сам пожелал чего угодно. Идя по внутреннему дворику к двери, он занимался дыхательной гимнастикой, успокаиваясь и возвращая себе контроль над собственным телом. Контроль этот бы разве что внешним, но это уже было что-то. — Ты пришел! — Себастиан слетел по лестнице так быстро, что Хантер даже не успел за него испугаться. — Это было долго. — Меня не было всего полтора часа, — возразил Хантер, однако обнял его в ответ, радуясь такому количеству ярких эмоций. — Как ты себя чувствуешь? Он не знал, как аккуратно спросить, пережил ли его муж во второй раз смерть своего отца, поэтому решил просто не спрашивать и подождать немного. Шестнадцатилетний Себастиан казался более открытым, поэтому Хантер пришел к выводу, что он сам поделится своими переживаниями, если захочет. — В порядке. Так и не вспомнил, правда, ничего о собеседованиях. Прямо вот никаких мыслей в голове нет, — признался Себастиан, погладив его по плечам. — Как прошло собрание? — Собрание? — Хантер на мгновение уставился на него пустыми глазами, а после сообразил и неловко засмеялся. — Извини, отвлекся на тебя и совсем забыл об этих старых занудах. Все нормально. Они приняли кандидатуру нашего консультанта и одобрили наше решение. Тебе шлют теплые приветы и желают скорейшего выздоровления. — Да уж, было бы славно, — согласился Себастиан и поцеловал его в уголок губ. — Идем, я сделаю для нас чай. — Конечно, — Хантер послушно последовал за ним на кухню. По пути он снял пиджак, повесив его на перила лестницы, и туда же отправил свой галстук. — Найдешь чашки и все необходимое сам? — Хантер, я тут уже довольно долго, — насмешливо напомнил Себастиан. И действительно, на кухне он двигался очень уверенно, без ошибок находя все необходимые ему части сервиза. Сам Хантер же в это время мучительно пытался найти способ спровоцировать всплеск его воспоминаний той информацией, которую узнал. Он помнил по запонкам, что Себастиана нужно было лишь подтолкнуть, а не рассказывать детали, но не представлял, как можно сделать это, не запутав его и не поставив в тупик. — Детка, — мягко позвал Хантер, и Себастиан повернулся к нему с насмешливой улыбкой. Он все еще реагировал на нежные прозвища как подросток. Хантер помялся несколько секунд, пытаясь сформулировать свой вопрос как можно лучше. — Что ты знаешь об агентствах по усыновлению? — В нашем штате их достаточно много, но только пять заслуживают какого-то внимания. Потому что часть из них обслуживает только гетеросексуальные пары, определенный процент работает только с чернокожим населением, а еще одно принципиально не работает с гомосексуальными парами, — отчеканил Себастиан, разливая кипяток по чашкам. А потом удивленно замолчал и застыл на месте. — Китти должна была проверить первые пять и сказать мне, какие из них готовы с нами работать. Хантер вскочил со своего места, расплываясь в улыбке. Ему было все равно сейчас, что неподнятый ими вопрос о детях так и остался висеть в воздухе, и на то, что его муж никогда так и не сказал ему о подобном решении. Себастиан вспомнил еще один важный момент, и это было причиной для того, чтобы праздновать. — Погоди, я велел Китти молчать об этом! Ты ведь от нее узнал, да? — умудрился еще и возмутиться Себастиан, еще оглушенный внезапно вернувшимся к нему воспоминанием. — Вопиющее безобразие! — Безобразие, которое помогло тебе вернуть себе еще один кусочек жизни, — с улыбкой напомнил Хантер, подходя к нему и обнимая. — Китти сделала то, что должна была, детка. И я поверить не могу, что ты не сказал мне о подобном сам. — Я тут пока еще поверить не могу, что я хочу детей. — Я тоже, если честно, — признался Хантер. — Мы с тобой это почти не обсуждали. Китти сказала, что тебе было важно сначала просчитать все возможные варианты, прежде чем ты был готов говорить об этом всерьез. Я ей верю. Мне кажется, она искренне о тебе переживает и заботится. — Говоришь что-то хорошее о моей ассистентке? — Себастиан отстранился от него и недоверчиво прищурился. — Что еще я о тебе не знаю? — Очень многое, — Хантер погладил его по щеке. — Но ты на шаг ближе к тому, чтобы все вспомнить. Он сказал это вслух и почувствовал, как вниз по позвоночнику бегут ледяные мурашки очередной панической атаки. Потому что сам Хантер еще не был близок к тому, что Себастиан, вернув себе память, простил его и позволил вернуться в свою жизнь. И сам он пока что был на один шаг ближе только к полному краху.