Между двух огней

      Понедельник — день тяжелый, так говорят все люди. Время пол восьмого. Все ученики идут в школу. Скоро начнутся занятия. Но как и всегда есть одно «но», это наша четверка, которая опаздывает на учебу, а началось всё с…       С душе раздирающего крика Альи: — МЫ ОПАЗДЫВАЕМ! — Что? — спросила только что проснувшаяся Мари. — Сколько времени? — сказал Нино, сонно потирая глаза. — Без пятнадцати восемь, — ответил Адриан, продолжив спать. Как вдруг он встает. — Без пятнадцати восемь? Мы опаздываем.       Все оделись со скоростью ветра, и пошли в школу не позавтракав. Вот прозвенел звонок, дети сидят тихо и слушают учителя. Пока в половине урока в класс не забежали запыхавшиеся ученики. — Можно войти? — спросили они хором. — Конечно можно, — сказала учительница с милой улыбкой, которая вмиг превратилась в злобный оскал. — Только в кабинет директора.       Они пошли в кабинет директора, будто шли на смертную казнь. Постучавшись, вошли в кабинет. — Так, Дюпен-чен, Агрест, Сезер, Ляйф. Соизвольте объясниться. Вы не только опаздываете, но и срываете урок Мадам Бюстье. — Простите, мы не хотели. Это больше не повторится, — промолвила Алья тихо, почти не слышно. — Ладно, но только в этот раз. В следующий раз отчислю. А в наказание вы будете дежурными по классу целый месяц. — Целый месяц?! — воскликнул Нино, чуть громче чем хотел. — Вам месяца мало? — изогнув брови, спросил директор. — Нет. Нам и месяца хватает, — сказала Алья, закрыв ладонью рот Нино. — Можете идти. — До свидания, — сказали подростки хором. — До свидания.       После школы. — Ох, ненавижу быть дежурной (у них там три больших шкафа, учительский стол с тонной бумаги, около тридцати горшков с цветами, которых нужно полить), — вяло промямлила Маринетт, поливая цветы. — Тебе-то легко. Не ты шкаф разбираешь, — брезгливо огрызнулся Нино. — Да, ладно вам. Главное, что мы вместе, — сказал Адриан со своей ослепительной улыбкой, разбирая папки со шкафа. — Где там Алья ходит? — недовольно спросила Мари. — Лучше пойду поищу её. — Давай там быстрей, — буркнули парни.       Мари шла по школе, заходя в каждый кабинет. «Ну, где же она? Будто сквозь землю провалилась. Что это за звуки? Кажется это со двора школы», — думала она.       На дворе она увидела столпившихся учеников, в том числе и Алью. — Алья, что там происходит? — Там Натаниель и Феликс дерутся. — Что?       Она всех растолкав пошла к дерущимся. — А, НУ, ОБА ПРЕКРАТИЛИ!!! — так заорала, что стекла всех домов в округе потрескалась. Они сразу прекратили. — Кто-нибудь позовите врача, — сказав это она ушла, не забыв захватить Феликса за руку в мед пункт. Медсестры там не оказалось, так что Маринетт решила сама обработать раны Феликса. — И зачем ты полез драться? — спросила голубоглазка, обрабатывая рану. У Феликса была разбита губа и бровь. Рука вся в синяках. — Сам виноват. Ай! — Ой, прости. — Да ничего. Эм… Мари? — начал он неуверенно. — Да… — Может прогуляемся в эти выходные? — Я не против. Когда? — Давай в пятницу после уроков. — Хорошо. И-и-и… Всё! — Тогда, пошли? — Пошли. — Может тебя проводить. — Нет, меня в классе ждут. — Пока. — Пока.       В это время у друзей. От лица Али. «Зачем Маринетт его уташила? Я конечно, понимаю нравится и всё такое, но зачем она его утащила?» — с этими мыслями я пошла в класс. — Вот одна потерашка, — сказал Нино. — А, где Маринетт? — спросил меня Адриан. — Она ушла… с Феликсом. — С кем? — опешили парни. — Зачем она ушла вместе с ним? — с нотками злости спрашивает Агрест. — Он там с Натом подрался, Мари их разняла, сказала вызвать врача и ушла вместе с Феликсом, — как только я закончила рассказ, пришла Маринетт. — Маринетт, ты где ходила? — спросила я. — Я? К медсестре ходила… с Феликсом. — Ладно, он. Но зачем ты пошла? — Вообще-то, то что я пошла было правильным решением. — Почему это? — не унималась я. — Да, потому что там не было медсестры, и я ему обработала раны. Всё, довольно? — Нет. Ты что-то скрываешь. А, ну, колись. — Ладно. Он позвал меня на прогулку и всё. — Поверю, — сказала я с явным недоверием. — Если вы, девочки, разобрались, пошли домой, — встрял в разговор Адриан. — Эх, пошли.