***
То, что жгущие ладонь серьги изменились, Габриэль понял только тогда, когда снял трансформацию. Вместо пугающей черноты — задорные алые пятнышки с россыпью едва заметных тёмных точек. Вспорхнувший над ладонью Нууру вздохнул: — Теперь Тёмная Леди исчезла окончательно, — квами выглядел ещё более опечаленным, чем обычно. — Простите, что такой ценой. — Тебе не за что извиняться, Нууру, — Габриэль подошёл к окну своего кабинета и прислонился лбом к стеклу. — И давай ты избавишь меня от своих нотаций. Квами промолчал, и Габриэль был ему за это крайне благодарен. Конечно, Габриэль уже всё решил, но сделать этот шаг — последний в своей жизни, по сути, оказалось невероятно страшно. Потому что всё, что будет после — это так, словно ёрзать в гробу, выбирая позу поудобнее. — Нууру… На сколько у меня получится отмотать время? Встрепенувшись, квами неожиданно подлетел, присев на плечо мужчины. Нууру раньше никогда не позволял себе подобного — да и сам Габриэль не располагал своим настроем к задушевным беседам, но теперь ему было предельно ясно, почему Адриан порой называл Плагга своим другом. Наверное, капризный на людях чёрный квами тоже умел поддерживать, когда это было необходимо. — Вашей жизни хватит, чтобы вернуть всё на год. — Ровно? — к собственному удивлению, Габриэль спросил с ледяным спокойствием. — Чуть больше, скорее всего. Но в любом случае, это будет до того, как Маринетт наденет серьги. Габриэль удовлетворённо вздохнул. Хорошо. Значит, весь этот риск имел хоть какой-то смысл. Единственное, что ещё требует уточнения… Нууру предвосхитил вопрос Габриэля: — Да, вы можете пожелать, чтобы Адриан всё помнил, но… стоит ли? Мужчина тихо усмехнулся. Он собирался наплевать на законы мироздания, попутно заколачивая гвозди в свою могилу, а Нууру отговаривает его от этой маленькой прихоти? Как будто Габриэль не искупит этот болезненный удар по собственному ребёнку тем, что вернёт к жизни всех, кто пострадал от рук Тёмной Леди, и что оставит Адриану шанс на счастливую жизнь!.. — Нууру… Адриану будет куда проще не дать Маринетт надеть серьги, в конце концов, это он её друг, а не я. Но… — Агрест грустно улыбнулся, — я хочу, чтобы он знал. Чтобы мой сын знал, что я сделал. Чтобы у него после меня осталось хоть что-то хорошее. Неужели ты считаешь это слишком эгоистичным желанием? Квами больше ничего не ответил. Какое бы мнение Нууру ни имел на это счёт, Габриэлю было плевать. В конце концов, он мог позволить себе быть хоть немного эгоистом напоследок.***
Солнечное утро не принесло Адриану никакого удовольствия. Воспоминаний о вчерашнем вечере не было, и парень подозревал, что он просто потерял сознание. А может, организм просто милостиво не давал вспомнить. Лучше бы он милостиво не дал ему вообще проснуться, но возможности организма были крайне ограничены. А потом Адриан заметил первую странность. Правую руку привычно тяготило кольцо — теперь искренне ненавистное. Подорвавшись на кровати, Адриан запутался в одеяле и немного перестарался — свалился на пол, больно и как-то обидно ударившись локтем. С шипением потерев ушибленную конечность, парень поднялся и почти на автомате прошёл к брошенным на диване домашним штанам и футболке. Не глядя, натянул одежду, всё время рассматривая кольцо. Кольцо выглядело как обычно. Тот же вес, никаких лишних царапин, ничего… Адриан наконец вспомнил про Плагга и, поднявшись на ноги, глянул на кровать. Квами дрых на своём привычном месте среди подушек, в лапках умильно держал недоеденный кусочек сыра. Идиллическая картина. Почти. Потому что всего этого быть не могло, и единственным, кто мог объяснить происходящее, был отец. К нему Адриан и пошёл. Он даже не удивился, когда нашёл отца в кабинете. Габриэль Агрест увлечённо разгребал документы, раскладывая их по неравным стопкам. На сына он обратил внимание только когда Адриан неловко кашлянул. Поправил сползшие очки, сощурившись почему-то довольно оглядел парня и, предвосхитив вопрос Адриана о том, что происходит, просто сказал: — Добро пожаловать в прошлое. У тебя, кстати, есть семнадцать дней, чтобы не дать ей стать ЛедиБаг. Мир Адриана пошатнулся, да так, что пришлось ухватиться за дверной косяк и сжать до онемения пальцы. Дыхание сбилось, Адриан запустил пальцы в чёлку, пытаясь незаметно смахнуть едва проступившие капельки пота. — Но… Это же… — Адриан резко выдохнул, не решаясь произнести то, на что когда-то намекнул Плагг. Объединение Камней Чудес никогда не бывает просто так. Габриэль вздрогнул и с какой-то дёрганной усмешкой пояснил: — А у меня есть чуть больше года, чтобы сделать мир после чуточку лучше. Думаю, ты меня поймёшь, Адриан, — он уже без тени улыбки смотрел в глаза сыну. — И я… прошу прощения за то, что сказал тебе, когда забирал кольцо. Ты бы иначе не отдал. Ты слишком упрямый — наверное, в меня. В голове у Адриана было пронзительно пусто, а на сердце — по-прежнему очень больно. Боль стала немножечко другой, будто поменяла тональность. Но никак не уменьшилась.