МАЙВЭЙ

Наруто смог задействовать свою фантазию и разнообразить оральный секс, насколько это вообще возможно: иногда брал так глубоко, что губами обхватывал член почти у основания, который теперь, на удивление, легко и безболезненно проскальзывал в глотку, наверняка сводящую темноволосого с ума своей приятной узостью и теплотой, заставляющую вновь прикрыть глаза и разомкнуть губы в томном стоне. Когда парень уставал или нуждался в более глубоком дыхании, он уделял внимание только головке, позволяя той касаться своего неба, проводил по ней языком, слизывая часто выделяющуюся смазку. Рвано дыша он сглатывал слюну, часть которой все равно вытекала из уголков рта. В такие моменты Узумаки освобождал одну руку и тыльной стороной ладони вытирал свои губы, после чего продолжал прервавшийся минет, не забывая прятать зубы, так как заботился о сохранности писюна Учиховского. Низ живота наливался свинцом возбуждения, заставляя того неосознанно тереться о чужую ногу, чтобы хоть немного снять напряжение. Подобное ерзание на твердом полу потом непременно скажется на коленях юноши, украсив те синяками, однако сейчас он думал об этом в последнюю очередь, полностью сосредотачиваясь на процессе и стремясь довести партнера до заветного пика, которого не пришлось особо долго ждать. Ускоряя движения головой, каждый раз заглатывал всю его длину и на последнем резком движение почувствовал, как рот начала заполнять вязкая жидкость. Выпустив из своего рта ствол, который не прекращал выделять сперму, прижал его к своему лицу, разводя это по губам, не пробуя на вкус, проглатывая его. — А говорил, что не будет шоколада. Молочный шоколад, вот же он, ттебайо. Учиха тяжело и часто дышал, втягивая в себя живот и невольно вздрагивая от волны мурашек, которые накрыли всё тело. Естественно, Саске ожидал мастер класс по минету, тем более от порно актера, но чтоб такой, от которого кончил буквально за считанные минуты, хотя прежде нужно было больше пяти минут. — Должен отметить, что твой минет был лучшим, который у меня только был... от баб, — резко выдохнул, а затем вдохнул свежего воздуха, руками крепче сжав перила, — Но не надейся услышать подобное еще раз. — Придя себя в более трезвое состояние из возбужденного, тонкими пальцами сжал влажный подбородок Узумаки, большим пальцем подбирая капли смазки, размазывая ту по его пухлым губам, потянул на себя, заставляя подняться с колен. — Поднимись, малыш. Твои колени завтра будут ужасны. — Подхватив юношу рукой за талию, рывком к себе прижал, глядя в его глаза, аккуратно впиваясь в сладкие губы, мягко сминая их в довольно нежном поцелуе, как никого еще и вовсе не целовал, отдавая в этот момент всю свою скопившуюся нежность, которую прятал за грубостью. Мужчина языком ласкал всю полость рта, скользя под его юрким язычком, то накрывая сверху, медленно переходя на ряды зубов, плотно прижимаясь к каждому клыку, звонко целуя губные подушечки, причмокивая их и вновь плотно прижимаясь своими, углубляя. Кончиком языка щекоча ребристое нёбо, по которому совсем недавно проходилась твёрдая головка члена. За всё это мгновение брюнет ни разу не прикрыл глаз, с вниманием наблюдая за каждой эмоцией блондина, которого уже мысленно присвоил себе, не желая с кем либо делится. Но, об этом, конечно, позже, а сейчас... Саске отстранился от манящих губ, оставляя за собой тонкий мостик из слюны. За все время поцелуя блондину категорично не хватало воздуха, так что на каждое мимолетное отдаление отвечал шумным выдохом через ноздри. Можно даже сказать, что взгляд Наруто изменился. Если недавно он смотрел на брюнета чуть ли не свысока, то сейчас с каким-то желанием... желанием отдаться и сделать Саске тем, кого можно запустить в свою жизнь после череды всех неудач и страданий, что выпадали в свое время на долю юноши. Упираясь ладонями в его грудь, скользнул ниже, вновь крепко сжимая пальцами мягкий член. — Должен отметить, — Узумаки втянул в себя воздуха, прикрывая глаза, как бы восстанавливая дыхание, — сейчас ты не особо-то и похож на злого пидора, который прячется за маской натурала. — Легко и непринужденно улыбнулся он и каким-то странным образом, не следуя указаниям мозга «не проявлять никакой нежности», уперся лбом о лоб его, невесомо касаясь губ. — А разве кто-то пытается казаться натуралом? — Учиха нарушил тишину спустя короткое время, выдыхая раскаленный воздух на губы юноши, к которым опять аккуратно прильнул, оставляя на тех невесомый поцелуй сразу же отстраняясь и направляясь к выходу. Открывая стеклянную дверь, Саске остановился в пороге. — Идем отсюда, под утро в этой части, от леса жуткий холод. — Вздрогнув от своих же слов, Саске скрылся за белой шторой, которая прикрывала ту самую стеклянную дверь, разделяющую гостиную и балкон. Сразу направившись к столику, брюнет подхватил бутылку и прислонил ту к своим губам, отпивая немного вина, протянув его блондину на вытянутую руку. Узумаки пошел по следам Саске. Смотря чуть ли не с увлеченным видом на испивающего алкоголь Учиху, Наруто протянул руку вперед. Приняв бутылку, сразу же губами коснулся горлышка, выпивая и ничего толком не оставляя, будто бы ребенок, что присосался к материнской груди. Вытерев рот тыльной стороной ладони, он перевел все свое сонное внимание на Саске. — Хочется поскорее уткнуться во что-то мягкое и теплое, а то тут не ебаться, как холодно. — Устало пробубнил он, потягиваясь кверху, тем самым показывая все очертание своих ребер. Учиха, стоявший довольно близко, поднял руку, касаясь буквально каждого ребра блондина холодными пальцами, заставляя того вздрогнуть. — Один, два, три, четыре, пя...— счет прервала зевота, которую Саске отогнал, легко замотав головой и отбирая у голубоглазого бутылку, кинув ту на диван, поднял взгляд на блондина. — Пожалуй, я соглашусь с тобой. - Саске кивнул и шагнул в сторону огромной арки, разделяющей эту комнату и узкий коридор, по которому сейчас следовал, босыми ногами ступая по прохладному кафелю. Свет в доме по сию минуту был выключен, никто даже не вспомнил о нем. Да и смысл? Эта ночь была слишком светлой: полная луна освещала чуть ли не каждую комнату огромного дома с достаточно большими и просторными окнами, через которые, собственно, и виднелся лик молочного цвета луны. Такое время суток мужчина любил больше всего, а иногда даже мог забраться на крышу с бутылкой хорошего виски, дорогих сигарет с каким-нибудь привкусом и всю ночь пролежать, пялясь на ночное небо, усыпанное энным количеством ярких звезд и, конечно же, миловаться излюбленной полной луной, задумавшись о чем-то своем, уходя далеко-далеко от гадкой реальности, которая с каждым днем давила и давила, желая скорее нажать по тормозам и закончить со всем этим бредом. Уткнувшись лбом прямиком в дверь, ведущую в спальню, Учиха недовольно цокнул языком, толкнув ладонью эту деревянную преграду и входя в комнату, порог которой не переступала ни единая душа, кроме самого хозяина дома.