Не надо, братик...

      Хосок и Чимин уже несколько лет встречаются, ходят на свидания, Хосок дарит Чимину прелестные букеты цветов, покупает ему мороженное, и, наверное, все бы подумали, что это довольно так-и мило, ведь солнышко и рисовый пирожок — наилучшее сочетание, не правда ли? И всё же, это прекрасная пара! Но жизнь так не считает… *** Хосок, попивает чаёк около телевизора в котором идёт какая-то дорама про вампиров и поглядывает в окно. Лил дождь, хотя он даже и не видел его, из открытого окна потянуло свежестью, а луна пролила свой свет на кофейный столик. Он ждал Чимина, который уже должен был прийти с работы, а когда он придёт, то обязательно нежно отругает, насытиться его кожей и стонами. На часах уже 20:48, а работа заканчивается в 18:30… Хоупи начинает волноваться за своего малыша, и сердце начинает снова побаливает от всплывающих картинок бедного рисового пирожка, который идёт грустный под дождём и плачет. А плачет собственно от чего? У Хосока дрожат руки и от страха, но он пытается занять себя чашкой чая и передачей, которая резко переключилась на новости. Новости по видимому были срочные, и Хосок боялся увидеть что-то, что было бы связанно с Чимину, поэтому он быстро выключил телевизор и нервно вздохнул. Ему нельзя сейчас волноваться, ни в коем случае. Его сердце настолько слабое, что не выдержит, всего этого… Никто даже подозревать не может, что у него проблемы. Да и причём не какие-то мелкие, а масштабные, которые нельзя решить одним способом и одной операцией…               Две силы есть — две роковые силы…               Хосок решил позвонить на телефон Паку и узнать где он. Уже в двадцать восьмой раз. Идут гудки. Один, второй, третий, но на четвёртый вызов отклоняют. В дверь тут же стучат со словами: «Хосоки-хён, это я!». Чон подбежал к двери и узнал в этом голосе Чимина, который как обычно, будто ничего и не было, подошёл к двери квартиры и по привычке постучал в дверь, не забыв сказать фирменное: «Хосоки-хён…». Дверь тут же распахнулась и Хосок налетел с объятиями на Чимина, который сначала вздрогнул от резкого появления Хо, но потом тут же начал гладить по спине, приговаривая: «Хосоки-хён, успокойся, это же я!» Хоби быстро отстранился и его щёчки приобрели розоватый оттенок, но после чего он выпрямился и поправил чёлку. Взглянув на ЧимЧима, он кое-что заметил… Два бордовых засоса виднелись из-под жёлтого свитера, который Хосок подарил Чимину на день рождение, несколько синяков на шее и руках. У Чона появилась какая-то тяжесть на душе, из-за чего и появился проклятый ком в горле. Он не стал делать выводы раньше времени, поэтому решил оставить этот вопрос на потом. Когда-нибудь, не в этой жизни. Нужно сполна насладиться этими моментами. Но всё же, в сердце ёкнуло.               …Всю жизнь свою у них мы под рукой…               — Чимина-а, а почему так долго? Я уже испугался и думал, что что-то случилось… — у Чимина глаза начали бегать по прихожей, смотря куда угодно, но только не в глаза Хосоку, который сразу понял, здесь неладное, но он всем больным сердцем отвергал это. — Ну… Я… Хосоки-и, меня з-задержали… На работе и пришлось остаться, прости, что заставил волноваться, хён. — Всё это ложь, видно издалека и искренностью не пахнет. — Ну ладно, не буду загружать тебя вопросами, давай лучше посмотрим кино, м? И вкусненькое поедим! — Хоби постарался выдавить из себя улыбку, говоря про себя, что скорее всего он ударился или мокрой шеей пододвинулся к метталическим предметам… Всё возможно. Пока Чимин выбирал вкусняшки, которые он давно спрятал как раз для таких случаев, Хо искал самый милый фильм, который он только смог уберечь от Ким-я-ломаю-всё-лучше-не-подходи-Намджуна. Он любитель милых сериалов и всяких вкусных плюшек. Когда же всё было готово, они уселись на диванчик и укрылись пледом, создавая уютную атмосферу и теплоту, а заодно Хосок попросил снять мокроватый свитер, ибо заболеет! Пока Чимин смотрел за развитием сюжета на экране, Хосок смотрел на него, который выглядел как беззащитный ребёнок с пухленькими щечками, узкими глазами, на которые можно было смотреть вечно, носик, который был таким же миниатюрным, как и сам обладатель этого красивийшего лица. Хотелось обнять, затискать и не отпускать, потому что Пак хрупкий, именно поэтому он никогда во время их развлекательных ночей не оставлял синяков, не сжимал его бёдра и запястья, хотя очень хотелось. Не успел закончиться фильм, как ЧимЧим уже миленько сопел на диванчике. Тогда, Хосок выключил фильм и взял на руки предмет своего обожания перенеся на мягкую кроватку, цмокнув и убирая прилипшую чёлку со лба. ***               …От колыбельных дней и до могилы, —…               Утром, проснувшись, Хосок не нашёл на кровати Чимина, но запах свежеиспечённых рисовых пирожков всё дал понять. Чимин стоял на кухне и готовил рисовые пирожки, пританцовывая в такт какого-то опенинга из аниме. Хосок улыбнулся и обнял сзади Чимина, на что тот немного вздрогнул, но потом понял, что это его Хоби. — С днём рождения Хосоки! — парень быстро развернулся и коснулся чужих губ своими, оставляя сладкое послевкусие персиков. — Давай сегодня отпразднуем дома? — Давай! Через десять часов празднование завершилось, всё было прелестно, потому что всё делал Чимин. Они веселились, хохотали, устроили бой подушками под вечер и измазались в креме от торта. Хосок считает, что это был лучший день рождения в этой жизни. Ему успели позвонить и поздравить все родственники и друзья, которые сказали, что подарок передадут позже. Но он так не считает. — Чимин, давай я помогу помыть посуду? — Хосок… Ты сегодня слишком добрый и немного странный… Не стоит. Я сам помою! — Чимин ярко улыбнулся и продолжил домывать посуду, а Хо пошёл в комнату и начал что-то писать… *** Ложась, Чимин заметил, что на прикроватной тумбе лежит конверт, но он настолько устал, что посмотреть было слишком тяжело. Поцеловав в губы Хосока перед сном, Чимин лёг спать, обнимая любимого человека, который уже посапывал, в отличие от него. *** Во сне Чимин слышал как кто-то плачет и задыхается, но думал, что это всего лишь сон, поэтому просыпаться не стал. *** На утро Чимин встал с кровати и хотел было разбудить Хо, как тот почувствовал, что он даже не дёрнулся, было очень странно, ибо Чон просыпался сразу как только его тронули, но… Он не дышал… Сердце не бьётся… Такое любящее большое сердце не бьётся, не отбивает ритмы в унисон с сердцем Чимина… — Хосоки-и… Вставай… П-пожалуйста. — Чимин отрицал, мотал головой, он думал, что ещё не проснулся и это всего лишь сон. — Х-х-хо…с-сок… *** Чимин открыл конверт со слезами на глазах, которые лились просто бесконечным потоком. На конверте было сердечко, и Чимин захотел захлебнуться, утонуть, исчезнуть… Потому. что. его. нет. «Любимый Чимин. Я тебя очень люблю, ты даже не можешь представить как! Я любил тебя всё жизнь даже не подозревая об этом, всего тебя, от твоих маленький лапок, до твоих глазок. Прости, что не говорил эти слова так часто, как можно было бы… Но. У меня была назначена дата смерти на мой двадцать седьмой день рождения. Прости меня, хотя я знаю, что ты меня никогда не простишь за это. И я себя не прощу. Живи дальше. Я тебя люблю ❤» Чимин начал рыдать сильнее, пока не уснул, но счастье продлилось недолго. Ему снился Хосок. Тот самый, который спасал его не раз. Тот самый, который был смыслом жизни. Тот самый, которому Чимин не успел подарить брачное кольцо. Тот самый… — Я… Чёртова шлюха! — Пак кричал со всех силой, хотя сил у него уже не было. *** Спустя две недели Чимин впал в депрессию… Он не отвечал на звонки родных, не убирался в квартире, никому не открывал. Зачем стараться когда нет того, кого любил? Которым… Не дорожил. — Я…я… Хосок… — У Чимина приступ, он лежит в кровати и ему снова сниться Хосок, такой тёплый, но и одновременно холодный и не постижимым. — Хосок, не… Не уходи! Я люблю тебя… И снова слёзы. *** Спустя половину года, Чимин больше не мог. Он полностью закрылся в себе, и никого не подпускал, боясь потерять снова. И кто ему нужен, когда… Нет Хосока… Пак стоит перед зеркалом и не видит себя. Во всех смыслах. Чёлка отросла так, что не было видно абсолютно ничего, не отражения, не прежднего себя. В руках горстка таблеток со снотворным и та записка от Хосока, а ещё ручка. Чимин зачеркнул слова «Живи дальше» и приписал «Хосоки-и, я иду к тебе». Ручка выпала из рук, а горсть таблеток попала в горло и запил водой. Чимин пошёл в зал с запиской и сел на диван, взял телефон и отослал своей маме сообщение. Чимин: «Мам, прости, я мразь, я должен идти к Хосоку.» А она знает, что Хосок умер как и умер её сын               …Одна есть Смерть, другая — Суд людской.               Примечания: Автор: Тченгук_оппа И бета — автор, мне лень писать своё имя (шиппер дримс (на данный момент Даноки_Де_Катер)) Спасибо!