***
Почтовый фургон представлял из себя весьма потрёпанное временем сооружение, кое-как сколоченное из дерева, с какой-то шерстяной гусеницей на козлах. То был почтальон, укутанный так, что из-под одежды торчали только руки. — Мне сказали, что будет только одна! — крикнул он, заметив Ликона, тянущего свою торбу. — Ничего, мы вместимся, — отмахнулась Агнесса, побыстрее забираясь вовнутрь. Внутри на удивление было даже душно. Сказывалось то, что почти всё место занимали двое спавших незнакомцев. Тот, который сопел справа, укутавшись по самую макушку, на новоприбывших даже не обратил внимания, продолжая похрапывать, а вот левый попутчик как-то недобро и достаточно долго изучал гостей и, закончив осмотр, чуть подвинулся, освобождая немного места на скамье. Опытной путешественницей Агни назвать было сложно, поэтому первый ночной переезд показался девушке сущим адом. Фургончик постоянно трясся и отчаянно подпрыгивал на каждой кочке, её спутники храпели, как два дракона, а так как ей досталось место возле выхода, то периодически Агнессу будил случайно прорвавшийся внутрь холодный ветер. Ликон, которому досталась противоположная скамья, страдал ничуть не меньше, то и дело стукаясь головой о деревянную стену и отчаянно шморгая носом. Первый раз фургон остановился, когда солнце уже взошло, рядом с каким-то безымянным поворотом. Почтальон, выбравшийся из своей «куколки» и оказавшийся весьма бодрым старичком с козлиной бородкой, ловко схватил один из мешков с письмами, зажав в зубах самокрутку, и, косолапя, куда-то ушёл. Ликон только-только уснувший, слипающимися глазами осмотрел округу, махнул рукой на это всё и пошёл обратно спать. Двое же других попутчиков на остановку отреагировали ровным счётом никак. Подивившись их выдержке, ведьма вышла и решила прогуляться. Вокруг высились засыпанные снегом чащобы, на такие Агнесса за жизнь насмотрелась вдоволь, и эти ничем от прочих не отличались, разве что были чуть более запущенными, чем те, к которым она привыкла. Её внимание привлекла дорога. В отличие от заснеженных окрестностей она была абсолютно чистой, словно кто-то прошёлся по ней, методично растапливая снег. Приглядевшись, Агни обнаружила, что дорога щедро усыпана странным красноватым песочком. Агнесса не знала, да и знать не могла, что сей алхимический продукт — детище гильдии алхимиков Марки и что держаться от него нужно как можно дальше. Хотя бы потому, что эта организация знаменита своей текучестью кадров, большая часть из которых выбывает либо на кладбище, либо в дурдом, а также феноменально низкими требованиями к кандидатам на рабочее место. Невинный на вид песочек разъедал не только снег, но и обувь, растительность, мелких и не очень животных, а также саму дорогу. Создатель сего реагента добавлял его в еду, чем обеспечил себе до конца жизни массу невиданных ранее ощущений: возможность разговаривать с животными, растениями и некоторыми элементами мебели. Ещё он открыл пару новых цветов радуги, которые, по словам первопроходца, на вкус были как драже. Сама эта дорога, а точнее тракт, построен был в очень стародавние времена, когда люди ещё заморачивались вопросом путешествий на юг по суше. Долгое время тракт упорно приходил в упадок и лишь недавно, когда в крупном городе на севере — Марке, куда вёл один конец дороги, сменилась власть, её худо-бедно привели в порядок. Заметив, что возвращается почтальон, Агни забралась обратно в фургон. Двое незнакомцев, потревоженные остановкой, как раз зашевелились, просыпаясь. Тот, что справа, оказался пухловатым старичком с лицом и голосом бывалого алкоголика. Он собирался отхлебнуть из небольшой фляжки, но его остановил, требовательно вытянув руку, второй попутчик. Этот был настоящий великан, ростом под два с половиной метра, очень худой и практически лысый, со множеством шрамов на лице. Хриплым басом, заодно разбудив только закрывшего глаза Ликона, он потребовал: — Флягу! — Это в-вода! — немного заплетающимся голосом ответил старик. — Флягу! — тем же тоном повторил гигант. — Богом клянусь! Вода! Святая! — упорствовал второй, но, посмотрев на его выражение лица, вздохнул и отдал, проводив фляжку глазами умирающего от жажды посреди пустыни. Гигант лишь мимолётно понюхал её содержимое, скривился и, обращаясь к Агни, сказал: — Открой дверь. Ведьма пожала плечами и приоткрыла дверь, впустив внутрь холодный воздух. Под всхлип старика, фляга улетела прочь. — Председатель Джониек ясно сказал: ни-ка-ко-го ал-ко-го-ля! — мрачно, по слогам произнёс гигант, сверля старика глазами. — И чем мне питаться? Манной небесной?! — отворачиваясь от него, ответил старик. Вместо ответа гигант достал из своего плаща закупоренный металлический сосуд, ловко открутил крышку, которая вдобавок оказалась простеньким стаканом, и, налив себе половину, выпил залпом, а затем предложил Агни. Та, несколько удивившись такой щедрости, кивнула. Гигант с злорадной ухмылкой налил и ей. Прежде чем пить, ведьма осмотрела и понюхала напиток. Тот оказался очень густым и коричневого цвета, а вот запах показался ей знакомым. Аккуратно она отпила совсем чуть-чуть, пробуя на вкус. Чутьё не подвело: напиток оказался мощнейшим энергетиком, который сходу бил в голову. Агни на секунду показалось, что сейчас у неё из глаз полетят молнии, а сердце отправится в вольное, но короткое путешествие. Однако, спустя пару секунд это прошло, и она почувствовала, как по её телу разливается очень приятное тепло и спокойствие. — Огонь-трава, кофейные зёрна, лимадис, — принялась перечислять ингредиенты, ведьма, — эльфийский цветок и ещё что… — Корица для вкуса, — с уважением глядя на неё ответил гигант и представился. — Везави, — он перевёл глаза на Ликона, на лице которого читалось отчаянное желание попробовать напиток, и всё с той же ухмылкой предложил. — Будешь? Юноша уверенно взял кружку, сделал один глоток, второй и сполз по скамье вниз, лишившись чувств. Агни со вздохом проверила, бьётся ли у Ликона сердце и, убедившись, что тот просто, наконец, добился чего хотел и уснул, не без труда усадила его обратно. — Агнесса, — представилась ведьма и кивнула на своего друга, — а это Ликон. — Гевент, — не поворачиваясь сказал старик и добавил, — самый трезвый первосвященник в мире. Ведьма выразительно посмотрела в его сторону, сильно сомневаясь в правдивости сказанного. — Он действительно первосвященник. В Марке, — пояснил Везави и, кинув на того красноречивый взгляд, добавил, — непьющий первосвященник. — Я без алкоголя ни строчки Писания не помню! — вредно заявил Гевент. — Ты его хоть читал? — Нет, но алкоголь помогал мне импровизировать! — обиженно заявил первосвященник и повернулся к ведьме. — Однажды я обвенчал одного паренька с суккубом! — И чем это закончилось? — так, как будто он знал ответ, спросил Везави. — Не знаю! Давно уже не видел их вместе. Гевент нехотя принял из рук Везави стакан с напитком и с отвращением выпил. Когда он оклемался, Агни спросила: — А почему первосвященник путешествует в почтовом фургоне? — Инкогнито, — ответил за него гигант. — У первосвященника много врагов? Везави криво усмехнулся. — У первосвященника слишком много собутыльников. Гевент смерил его взглядом, кислым настолько, что от него свернулось бы молоко, и постучался в перегородку, разделяющую старика с возницей: — Скоро трактир? — Километров тридцать ещё, — ответили снаружи. Первосвященник, чертыхнувшись, забился поглубже в угол. — А что забыла девочка со своим дружком в почтовом фургоне? — без всякого интереса спросил Везави. — Едем повидать мир! — рефлекторно соврала Агнесса. Гигант усмехнулся и, надвигая на себя плащ, задумчиво заметил: — Путь к графу неблизкий, советую придумать что-нибудь поинтереснее.***
Трактир, возле которого остановилась карета, носил радостно-идиотское название «Звонкие бубенцы» и представлял собой пару домиков разной степени разваленности, отмежевавшихся от окрестных лесов кривоватым частоколом. Попутчики Агни, вяло переругиваясь, пошли перекусить. За ними, убедившись, что коней поменяют, отправился и почтальон. В карете остался лишь мирно дрыхнущий Ликон, которому в отсутствии конкурента досталась вся скамья целиком. Ведьма же застыла в нерешительности. Урчащий живот и промёрзшие ноги требовали еды и тепла, а упрямый разум не хотел попрошайничать. Выход из патовой ситуации нашёлся практически сразу. Примерно в этот момент ей на глаза попался прихрамывающий конь, которого силком и руганью пытался вытянуть конюх. Хмыкнув и поудобнее перехватив сумку с лекарственными травами, ведьма направилась к нему. Осмотр и беглое лечение местной живности заняли около получаса, после чего Агни под довольное ворчание трактирщика получила большущую тарелку рагу со здоровым разваренным куском мяса, кружку с чаем и пожелание заезжать почаще. Гевент с Везави расположились в самом углу, и, судя по лицу первосвященника, с алкоголем ему ничего не обломилось. Помимо этого, в трактире сидела ещё троица каких-то мужиков, по всей видимости, проезжих. Поев, Агни почувствовала себя так хорошо, словно не спала всю ночь в неудобной позе. Ещё чуть посидев в тепле и попросив себе полбулки хлеба и воды для Ликона, который, проснувшись, точно захочет есть, она оправилась вслед за остальными на выход. Везави, убедившись, что с фургоном всё в порядке, усадил Гевента вовнутрь, а сам отправился на козлы. Агни, которую от хорошей еды потянуло в сон, отправилась в фургончик и сама не заметила, как уснула.***
Разбудил её резкий толчок, вызванный остановкой. Гевент в своём углу непонимающе вертел головой, снаружи раздавалось конское ржание и какие-то крики. И только Ликон продолжал тихо сопеть, полностью отдавшись снам. Чувствуя неладное, Агнесса выскочила наружу. Картина была всё той же: узкая полоска тракта и массивный, запущенный лес вокруг. Перед каретой стояла та самая троица, которую Агни видела в трактире, все с арбалетами в руках. Вперёд как раз вышел один из мужиков. Он громогласно, под смешки своих подельников объявил: — Это таможенный досмотр, отдавайте ваши денежки и езжайте себе дальше! Гевент, так же вылезший из фургона, поднял руки в миротворческом жесте и, как на молебне, провозгласил: — Господа, давайте не будем столь требовательны друг к другу. Не златом единым… — Ентить меня, ты шо, священник? — прервал его один из грабителей. — Эээ, ну да, — пожимая плечами ответил Гевент. — Тут вам не месса, святой отец, а ограбление! Гоните ваши денежки и езжайте себе с богом! — А если нет? — раздался голос Везави с козел. Гевент поник и тихо сказал: — Ну вот, теперь он всех убьёт. Агни непонимающе к нему повернулась, но первосвященник не той рукой перекрестил нападавших, вздохнул и уполз обратно в фургон. Раздался грохот — это Везави спрыгнул на землю. Неторопливо вышагивая, он направился к предводителю «таможенников». Тот вскинул арбалет и предупредил: — Но-но, ещё шаг и выстрелю! — Ну стреляй, — пожал плечами гигант и сделал шаг. Звякнула тетива, Везави с нечеловеческой реакцией вскинул руку, словно ловил назойливую муху, и схватил летевший в него болт. Гигант пренебрежительно раздавил его рукой. — Я засуну тебе этот арбалет туда, где никогда не светит солнце, — надвигаясь на главаря, сказал он и уточнил. — Широкой частью. Остальные, увидев это, как по команде разбежались кто куда, оставив старшего отдуваться. — Ты кто такой? — пятясь назад, с ужасом в голосе спросил тот. — Убийца, — мрачно ответил гигант. — Э, позвольте уточнить, убийца кого? — Всех, хах, особенно тех, кто стоит на моём пути, — со смешком добавил Везави и откинул плащ, явив всем вокруг обильный арсенал средств достижения этой цели. У главаря окончательно сдали нервы. С мольбой в голосе он обратился к Агни: — Девушка, остановите его! Он же нас всех убьёт! — Вы ж грабители, — пожала плечами ведьма, — чего вы ожидали? — Обычно всё совсем не так! — упираясь спиной в дерево позади себя, ответил «таможенник». — Нам отдают деньги и все расходятся с миром! Я и стрелять-то не умею, с двух шагов в древо мажу! — Профессиональный риск. — Хе-хе, — рассмеялся Везами, — а ты остра на язык, девочка. — Я ведьма, — поправила его Агни. Гигант, наконец, прижал главаря к дереву. Тот, кажется, попытался изменить своё агрегатное состояние и просочиться сквозь него, но лишь испортил белый снег под собой. — Всё отдам! Деньги, оружие, соучастников! Только пощадите! — едва ли не хныча закричал «таможенник». Везави отобрал у него арбалет и мощными лапищами разломал на мелкие кусочки. — Чтоб ни тебя, ни твоих таможенников я никогда больше не видел! Иначе, как говорит мой господин: «зависнете тут надолго», — он многозначительно обвёл рукой окрестные деревья. Главарь затрясся, как лист на ветру, невнятно кивнул и, оставляя за собой инверсионный след, скрылся в лесу. Из фургона высунулась голова первосвященника. Не открывая глаза, Гевент спросил: — Всё? Ты уже… закончил? — он, нехотя, открыл один глаз и, осмотревшись, удивлённо воскликнул. — Ты… ты никого не убил?! — Да. Весь день насмарку. Везави выразительно сплюнул, возвращаясь на козлы. Почтальон, уже приготовивший кошель и взиравший на происходившее с лицом человека, который теперь видел всё, молча пожал плечами и собрался тронуться в путь. Агни, чуть поразмыслив, подсела к ним.***
Очень быстро ведьма поняла, что это было ошибкой. Не просто так почтальон кутался в кучу одежды. В лицо ей бил холодный ветер, скамейка, на которой она сидела, промёрзла до состояния льда да ещё и постоянно неприятно тряслась, словно сейчас развалится. Вдобавок в паре сантиметров, в тепле и относительном уюте о чём-то щебетал проснувшийся, наконец, Ликон, пытавшийся наладить контакт с Гевентом. Судя по всему, юноша понятия не имел, кто перед ним, а сам первосвященник не очень-то спешил об этом рассказывать, отчего происходивший диалог больше напоминал допрос. Но отступать было некуда: гордость Агни твёрдо заняла позицию, что коль сели, то сидеть будем до упора, вопреки логике и здравому смыслу. Везави же сидел спокойно, ни единым мускулом не выражая даже гипотетическую возможность ощущения холода. Радовало хоть, что теперь она могла видеть места, где проезжали. До этого Агнессе, сидевшей внутри, казалось, что вокруг только леса да поля. Оказалось, что это совсем не так. То тут, то там мелькали деревеньки, мелкие городки и другие следы присутствия человека. Да и сам тракт оказался весьма оживлённым местом с кучей народу, который спешил по своим делам. Пропало какое-то ощущение избранности, мимолётно возникшее до этого. Окончательно это ощущение похоронил торговец, который, пока они стояли в заторе перед каким-то мостом, попытался втюхать ей духи. Агни, до этого видевшая парфюмерию исключительно в качестве алкоголя у некоторых деревенских, растерялась: аромат ей определённо понравился. Торговец это заметил и усилил напор, не понимая, что у девушки банально нет денег. Он так крутился, так нахваливал и выпрыскивал в воздух свой продукт, что у всех в округе заслезились глаза. А его елейный, мягкий, вкрадчивый голос буквально буравил мозг. Везави, сидевший рядом, определённо не был рад такому шуму. Наконец, он не выдержал и буквально швырнул в торговца золотой монетой. Тот не растерялся, ловко её подхватил и, так же грациозно вручив Агни заветный флакон, испарился, уйдя препарировать мозг кому-то ещё. — Спасибо! — искренне поблагодарила Агнесса, пряча флакон в сумку. Гигант смерил её раздражённым взглядом и почесал ухо, намекая, за что он только что заплатил. К его раздражению, после того, как они, наконец, миновали мост, буквально через несколько километров почтальон остановил их у очередного трактира. Выглядел он куда лучше первого. Опрятные домики с покрытой черепицей крышей, красивая вывеска, гласившая, что заведение называется «Усталый путник». — Всё, здесь ночуем, — объявил почтальон. — Солнце ещё не село, — хмуро заметил Везави. — Да, но когда мы доберёмся до следующего места, где можно снять койку, оно уже взойдёт! — Я могу подменить, — заметил гигант. — Лошади тоже устали, а здесь их нам никто даже не подумает менять, — устало ответил старик. — Если вы, господин, подмените и меня, и их — хоть сейчас в путь. Более не пререкаясь, почтальон спустился и, разминаясь, ушёл куда-то. Везави проводил его раздражённым взглядом. Рыча, он спустился и с такой силой ударил в бок фургона, что тот закачался. — Остановка! — рыкнул гигант. Гевент заинтересованно выглянул и, радостно потирая ручки, вылез. — Знаю это местечко! Здесь варят такой отменный сидр! — мечтательно сообщил он. Везави, рыча, потащил его внутрь гостиницы. Следом из кареты показался Ликон, учтиво захвативший не только свои пожитки, но ещё и зачем-то сумку Гевента. Агни сообщила ему об этом, и, не дожидаясь, пока он найдёт её сумку, которую она ещё во время предыдущей остановки переложила в кучу почты, растерянно оглядываясь пошла внутрь гостиницы. Ведьма надеялась повторить тот же трюк, что в прошлый раз. К её глубокому разочарованию «Усталый путник» оказался вылизан практически идеально и в посторонней помощи явно не нуждался. Это была небольшая, уютная гостиница, где не задают лишних вопросов, а если и задают, то не требуют сложных ответов. К тому моменту, как она зашла внутрь, Везави и Гевент, уже расплатившись, отправились в свой номер. Агни же растерянно подошла к стойке с гордой табличкой «ресепшон», за которой стоял скучающий парень на пару лет её старше. — Вы потерялись, девушка? — сразу же спросил он. — Не совсем, — ответила ведьма, собирая всю свою наглость в решительный кулак. — Может вам нужна какая-то помощь? Я ведьма! — Ммм, — многозначительно потянул администратор и, глубоко вздохнув, вытараторил, — в долг на вексель не даём, облигации не обналичиваем, драгоценности, за исключением золотых слитков, не принимаем. Платить здесь и сейчас, никаких завтра-послезавтра, — он бросил на ведьму скептический взгляд и добавил, — натурой не берём. Агни выслушала эту триаду и, подавив в себе желание совместить лицо нахала со столом, отошла чуть в сторону. Там как раз располагалось очень мягкое и удобное кресло. Устроившись поудобнее, ведьма принялась думать, что делать. Перспектива проводить ночь в холодном фургоне ей совершенно не улыбалась. Показался Ликон, но на вопрос о деньгах он лишь продемонстрировал пару медяков: — Зима же, летом отец может и пришлёт чего, а пока… — скорбно разводя руками, сообщил юноша. Родители Ликона были существами в деревне полумифическими, всегда существовавшими за скобками где-то во вселенной, но где конкретно, никто, и сам юноша, знать не знал. Даже Изельда, которая застала ещё их дедов и прадедов, не могла уверенно ответить, что же из себя представляли эти загадочные люди. Периодически то от отца, то от матери Ликону приходили небольшие суммы на поддержание штанов, но на этом их участие в воспитании сына заканчивалось. Пока Агни размышляла, к стойке администратора, задорно хохоча, подошла женщина. Она была не молода и весьма в теле, её длинные чёрные волосы были заплетены во внушительную косу. Было в ней что-то неуловимо знакомое. Нет, Агнесса определённо раньше её не встречала, но в манере поведения, жестах, одежде женщины прослеживалось что-то родное. Затем незнакомка порылась в сумочке и извлекла оттуда какую-то склянку, и для Агни картина сложилась — это была ведьма. Надеясь, что она не ошиблась, Агнесса подошла к ней и аккуратно кашлянула, привлекая внимание. —…паломники начнут прибывать только завтра… — задорно продолжала чирикать незнакомка и тут заметила Агни. — А? Чего тебе, девочка? — Я — Агнесса, ведьма, — представилась та. Незнакомка несколько скептично её осмотрела, почесала голову и, кажется, собиралась потерять всякий интерес. — Ученица Изельды, — понимая, что вот-вот и этот мостик оборвётся, сообщила Агни. Теперь на неё посмотрели куда как внимательнее, в первую очередь на волосы. А затем незнакомка громко рассмеялась: — Ха! Ну конечно! А я, дура, голову ломаю. Вроде всех наших по лицам помню, а тут ты! — она сгребла Агни в охапку и отвела её чуть в сторону, не переставая тараторить. — Если б ты про бабушку свою не сказала, так и разминулись бы! Я — Коленда. А ты Агнесса, значит? Та, сражённая потоком слов наповал, слабо кивнула. — Будем знакомы! Так какими судьбами ты тут? Агни пересказала вкратце, куда держит путь. Когда она дошла до той части, где не могла снять комнату, Коленда пришла в неописуемую ярость и повернулась к администратору. — Червяк подлючий! Чего девушке не помог? — закатывая рукава и надвигаясь на того, спросила ведьма. — Так я ж не знал! — Она сказала тебе, что ведьма, — приблизившись практически вплотную к стойке, Коленда застыла, — или ты решил сестрицу мою облапошить? Она занесла над бедным юношей огромный кулачище. — Дашь ей комнату… — Две, — вклинилась Агнесса, сама поражаясь своей наглости. — …две комнаты, накормишь, напоишь или завтра тебя мать родная не узнает! — опуская кулак на стойку так, что на той подпрыгнули даже те предметы, которые были прибиты, сказала ведьма. — Понял-понял, — трясущимися руками доставая ключи, пролепетал администратор. Выхватив их у него, Коленда вернулась к Агни. — Эх ты, молодость! Кулаком их надо, когда слов не понимают! Агнесса с сомнением посмотрела на свой кулак, от удара которого гиб не каждый комар, а затем на кулачище Коленды — им можно было ковать железо. — Вот, держи ключи, — сказала ведьма и куда-то засобиралась, — а у меня ещё дел полно. Но ты заезжай ещё! И голову выше! Помахав на прощание, женщина ещё раз кинула злобный взгляд на администратора и вышла. Агнесса самодовольно подкинула ключи в руке и, махнув Ликону, пошла искать отведённую комнату.***
Обустроившись в маленькой, но приятной комнатушке, Агни, прихватив Ликона, спустилась вниз в поисках пропитания. Администратор, бросая злобные взгляды, указал на здание по соседству, процедив хмуро, что для гостей ужин бесплатный. Ещё на подходе Агни почувствовала запах вкусной еды и, потирая руки в предвкушении, зашла внутрь. Ей вторил сидящий весь день на хлебе с водой Ликон, у которого только что слюни не потекли от запахов. Заведение оказалось битком набито народом — яблоку негде упасть. Наугад выбрав в меню большую тарелку чего-то горячего и мясистого, а также не менее горячую кружку чая, Агнесса отправилась в поисках места, где сесть. Это оказалось не самой простой задачей. К счастью, в углу обнаружилась знакомая ей компания в лице первосвященника и гиганта, забившихся в самый дальний угол и огороженных от остальных посетителей не только широкой спиной Везави, но и фикусом. Не спрашивая разрешения, ведьма подсела к ним. Следом с лицом, словно его сейчас будут бить, подсел и Ликон. Гевент с вожделением посмотрел на их кружки. — Это чай, — сразу же пояснила Агни, вызвав у Гевента грустный вздох. Ликон же совершил фатальную ошибку. С гордостью человека, которому вчера, наконец, начали продавать алкоголь, сообщил, что у него сидр. Первосвященник, кажется, не успел осознать, что ему сказали, как юноша неожиданно споткнулся, словно кто-то очень здоровенный не просто поставил ему подножку, но и хорошенько вмазал ему ногой. Еда, за исключением злополучной кружки, не пострадала. — Советую в этот раз выбрать чай, — процедил Везави, когда Ликон, наконец, выбрался из-под стола. — Полы тут скользкие… Первосвященник грустно вздохнул, провожая взглядом юношу, и продолжил уныло ковыряться в тарелке. Не выдержав, он жалобно спросил: — Может, хоть в картишки? Везави с сомнением на него посмотрел и, порывшись, положил на стол порядком потрёпанную колоду карт. Первосвященник, радостно потирая руки, быстро их перетасовал и раздал, не забыв и про застрявшего где-то Ликона. Глядя на то, как ловко и умело двигаются его руки, Агни спросила: — Как вы стали первосвященником? Везави глухо рассмеялся, похоже, отлично зная ответ. Гевент же покачал головой и нехотя сказал: — Сильно проигрался в карты своему сержанту-инквизитору. А тот возьми и отправь меня сюда. Ну, а потом… партеечка там, партеечка тут, и вот на мне забавная шапка, неудобная ряса и жизнь, полная соблазнов. Играл Гевент и вправду здорово, чем достаточно быстро развеял скепсис ведьмы по поводу этой истории. Везави тоже играл неплохо, но «по-солдатски»: часто ходил ва-банк, не думая о последствиях. Ликон среди них оказался крепким середнячком, которому просто везло. Агни же в этой компании явно была слабым звеном, поэтому, поиграв, а, точнее, проиграв часик, она, зевая, удалилась.***
Утро встретило ведьму криками, шумом и неразберихой во дворе гостиницы. Это огромное множество постояльцев, словно по велению невидимого дирижёра, одновременно решили отправиться в путь, чем сами себе перекрыли выезд. Когда Агни спустилась вниз посмотреть поближе, хаос только усилился. Чуть в стороне на это безучастно взирал Везави, покуривавший небольшую трубку. Вместо приветствия гигант выпустил в её сторону облачко противного дыма. — Что-то случилось? — кривясь от запаха табака, спросила ведьма. — Не знаю, — хмуро ответил Везави, — слухи — не моё дело. Позади послышались шаги — то на свежий воздух вышел Гевент, судя по всему, в неплохом настроении. Рядом мрачно шагал Ликон, по его выражению лица можно было сказать, что вчерашние карты завершились для него не слишком хорошо. — Боги подсказывают, что сегодня мне достанется капелька хорошего сидра, — жизнеутверждающе заявил первосвященник. Везави смерил его хмурым взглядом, затушил трубку и ушёл в гостиницу. Довольно быстро, и пяти минут не прошло, он вернулся со старичком-почтальоном, таща того едва ли не силком. — Отправляемся через полчаса, — сообщил гигант. Агни с сомнением посмотрела на затор, а затем на него, не совсем понимая, как Везави собирается двигаться дальше через пробку. По пути ей на глаза попался один из застрявших экипажей со смутно знакомой символикой — солнце с глазом посередине. Проверяя свою догадку, Агнесса повнимательнее осмотрела Гевента. Старик был одет в простенький плащ, достаточно надежно скрывавший под собой церковные одежды. Приглядевшись, она нашла, что искала — такой же значок. — Так это же верующие! — воскликнула Агни, и в голове у неё зашевелились шестерёнки понимания происходящего. Попросив на всякий случай никуда без неё не отправляться, она побежала в сторону затора. Ловко лавируя между каретами, телегами, экипажами и прочими видами конного транспорта, она продвигалась к источнику пробки. Та была не такой уж и большой, метров через триста от гостиницы нашёлся небольшой съезд в сторону. Пройдя чуть дальше, Агни обнаружила именно то, что предполагала — новёхонький, только что построенный храм. Именно к нему и тянулся народ. Чтобы убедиться в правильности своих подозрений, Агнесса выловила достаточно опрятного мужичка и спросила, что происходит. — Говорят, это, первосвященник Гевент здесь, лично на открытие приехал. Вот мы и торопимся места получше занять! Выслушав это, ведьма вернулась к гостинице. Почтовый фургончик уже был готов, но вот затор ещё никуда не делся. — И что нам делать? — спросил Гевент, когда Агни обрисовала ситуацию. Везави извлёк из-под плаща небольшой металлический шар с выразительным фитилем сверху. — Пара таких, огонь и паника расчистят путь, — с очень нехорошими нотками в голосе сообщил он. — Эээ, должен быть другой выход, — с сомнением протянула Агни, — они же здесь из-за вас, Гевент. Это ваша паства! — Моя паста? — непонимающе вытаращился на неё первосвященник. — Паства, верующие! — взмахнув руками, попыталась объяснить ведьма. — А-а-а, верующие! — с пониманием сказал Гевент и решительно отсёк. — Предпочитаю с ними не связываться! Глупые, необразованные люди… — Может быть, — не желая встревать в дискуссию на эту тему, сказала Агни, — тем не менее, одна идейка у меня есть! — И что ты предлагаешь? — спросил Везави. — Дать им то, что они хотят! Они здесь из-за первосвященника, если хотят его увидеть — пускай пропустят нас. А там небольшая проповедь, и мы можем двигаться. — Не будет проповеди! — решительно заявил Гевент, хитро ухмыляясь. — Нет сидра — нет связи со всевышним! Гигант задумчиво подкинул в руке гранату, затем с ненавистью посмотрел на своего спутника. Граната отправилась обратно под плащ. — Ладно, — скрипя зубами, сдался Везави, — одна бутылка, не больше.***
Когда народ узнал, что первосвященник застрял на почтовом фургоне в самом конце пробки, их едва ли не на руках дотащили до новенького храма. Там Гевент, спрятав для приличия в одежде полупустую бутылку, с уже изрядно покрасневшим носом прямо с козел принялся проповедовать. Это была длинная, скучная речь не пойми про что. Агни, которая пыталась вслушиваться, быстро поняла, что первосвященник очень умело, что называется, «ездит по ушам». Закончил он ярким пассажем: — Братья и сёстры! И да возрадуются ваши сердца в этот день, да пропадёт с этого света величайшее зло — заторы на дорогах! Во имя Всеотца, посланников его и свободных дорог, аминь! Закончив проповедь, Гевент, чрезвычайно довольный собой, спрятался в фургоне. Худо-бедно, проталкиваясь сквозь восторженные толпы, они продолжили путь. Фургон значительно ускорился, стремясь наверстать упущенное время. Агнесса, сидя впереди, болтала с почтальоном о всяком. Везави молчал, похоже, израсходовав свой дневной лимит слов. Ликона опять сморило, и он беззаботно дрых в полупустом фургоне. Гевент оттуда же загадочно побулькивал, периодически начиная напевать какие-то странные, совсем не священные песни. По мере их продвижения на юг становилось всё теплее. Температура, до этого державшаяся на уровне минус пяти, уверенно перебралась на другую часть градусника. Местность тоже менялась: на смену лесам пришли бескрайние степи без единого следа присутствия людей. Единственные, кого они встречали — такие же путники, держащие путь на юг. — Заброшены эти места давным давно. Тут раньше с погодой чёрт знает что творилось. Да и сейчас не лучше, — почтальон выразительно плюнул. — Хотя в последнее время оживают здешние городки. Везави неожиданно поднялся и принялся что-то рассматривать в небе. Агни тоже различила небольшую точку, которая двигалась параллельно. — Что это? — спросила она у гиганта. — Дракон, — хмуро ответил Везави и, больше ничего не говоря, прямо на ходу перебрался в фургон, бросив напоследок почтальону, — никаких остановок до самого города! Ведьма проводила его задумчивым взглядом и осталась впереди. Дракона она больше не видела, похоже он перемещался куда быстрее них. Когда фургон перевалился через очередной холм, Агнесса увидела вдали заснеженные шпили гор. — О, ещё часов двенадцать, и мы на месте! — крикнул почтальон, смотря в ту же сторону. Агни его энтузиазма не разделяла, оставаясь настороже, вплоть до того момента, как уже глубокой ночью, под начавшийся дождь они не въехали в какой-то город. Агнесса едва успела различить освещённую тусклым фонарём табличку, гласившую: «Юргенград — город сча…».