«Срок скоро уж выходит, с небес падёт Заря, лёд в мальчишки сердце входит. Помнишь ли ты об этом, если нет — то зря! Солнце трижды обернётся, и придёт закат, лучом последним вечную разя, Когда лис с долгом, наконец, вернётся. Восстанет мёртвый змей, что Вечным Королём зовётся, и смерти повелитель выйдет из теней.»
Слова эти огнём впились Агнессе в голову. Если до этого она думала, что сможет, в случае чего, просто промолчать, то теперь поняла, что в тот же момент, как увидит бабушку — пророчество вырвется само. — Ну, а теперь моя часть. Советую задержать дыхание. И про фею не забудь. Бабушке привет, скажешь, что ветер помнит свою долю.***
Если лететь в лапе у дракона было странно, то просто лететь по воздуху было ещё страннее. Мозг — штука упрямая и наивная: по его мнению, летящая мёртвая образина, размером с дом — это нормально. Дракон же! Однако, когда такой же трюк проделывает человек, то тут на лицо явное нарушении законов физики, а если летящий посмеет ещё и не махать потешно руками, то и логики. Неизвестная сила несла Агни обратно в замок графа. Полёт, что удивительно, проходил куда легче и приятнее, нежели путешествие в горы. Не было ни насекомых, ни холода, напротив, было даже уютно, если не смотреть вниз, но такой ошибки Агни допускать не собиралась — зачем портить себе впечатление? В конце концов, небо с такой высоты тоже было неплохим зрелищем. Впрочем, им она не слишком наслаждалась, полностью погружённая в свои мысли. Перед своим похищением ей удалось узнать, что возлюбленная Танета ранее была феей, но ради любви отреклась от этой силы и стала человеком. Агнесса не сомневалась, что именно в этом крылась причина болезни Рей. Граф занимался некромантией, это тёмное искусство поглотило его полностью и через него убивало жену. «Не может свет со тьмою жить», — Агни вспомнила слова одной из фей. Этот народец знал всё с самого начала. Рей знала. Очевидно, уже в те далёкие времена, когда она только познакомилась с Танетом, тот уже занимался тёмной магией. На что она рассчитывала, решив стать человеком? В чём причина такой жертвенности? Неужели только любовь? Если дело обстояло именно так, то Рей была обречена умереть: либо из-за любви, либо от разлуки. «Лучше чорнае… на похоронах принято быть в чорном», — вспыхнули слова бабушки Изельды в памяти. Старая ведьма тоже всё знала с самого начала, и Агнесса интуитивно чувствовала, что дело тут отнюдь не в логике. Был ли изначально у этого поручения хороший исход или всё было предрешено? Агни слишком хорошо изучила свою наставницу, чтобы тешить себя иллюзиями.***
Неизвестная сила доставила ведьму прямо во внутренний двор замка Танета, где предельно аккуратно поставила на землю. Стоило Агни коснуться земли, как она сразу принялась действовать. Ей нужно было увидеться с графом. Не важно, слышал ли он раньше то, что она собиралась рассказать, или нет — Агнесса сделает это. Если не выйдет с ним, то ведьма пойдёт к Рей, та вряд ли послушает, но сделать и проиграть — это куда больше, чем не делать ничего. Искать долго не пришлось. Агни столкнулась с некромантом нос к носу, когда решительно заходила в замок. Танет, как и днём ранее, был мрачен. Одетый во всё тёмное, он медленно куда-то шёл, мыслями находясь где-то далеко. Несмотря на это, если столкновение с ведьмой его и удивило, то показывать этого он не стал. — Как продвигается? — с мнимым интересом спросил граф. — Я всё знаю! — решительно ответила Агни. — Знаю, что вы обращались к местной ведьме, получив ответ, который вас не устроил. Знаю, что Рей была феей, но ради вас стала человеком, и именно поэтому она умирает. — Потому что стала человеком? — с едва заметным интересом уточнил Танет. — Нет! И вы прекрасно это знаете! Её убивает то, чем вы занимаетесь! Ваша магия, применённая даже во благо, — это всё равно тёмная магия. — Я старался заниматься своим искусством как можно дальше, свёл наше общение к минимуму… — начал оправдываться граф. — Да какая разница! — воскликнула Агнесса. — Вас связывает не телесная близость, а любовь! Только Рей дарит вам свет, а вы ей тьму! Фее! Созданию… — она осеклась, потеряв нужные слова, и наобум вставила фразу Хродгейр, — чистой доброты и всего такого. Танет стоял, словно получил болезненный удар. Он как-то сжался и поник, потеряв значительную часть своей мрачности и отстранённости. Именно в этот момент, когда Агни взглянула ему в глаза, она впервые заметила, что они голубые, цвета грозового неба. В их глубине ведьма заметила то, что Рей видела всю жизнь и за что готова была умереть. Это были слёзы, а за ними в далёком прошлом притаился мальчик. Замкнутый, слабый, всеми нелюбимый одинокий мальчишка, который нашёл покой в изучении книг. Те подарили ему силу отомстить обидчикам, дали возможность проявить себя, доказать всем, что он не пустое место, но и цену потребовали немалую. Вот за кого была готова отдать жизнь Рей — за мальчишку, который бегал к ней в лес в свободное время, чьи голубые глаза широко, с изумлением смотрели на дивный мир вокруг. Только они и Рей, которая до последнего билась за всё хорошее в нём, остались у Танета с тех пор. «Кого именно я должна спасти?» — задумалась ведьма. Сзади, со внутреннего двора послышался грохот и отвратительный визг — дракон вернулся. Агни застыла, не зная, что теперь делать. Граф же вытер слезинку, выпрямился и сказал: — Иди к Рей, твоё место там. Это не твоя война.***
Когда ведьма поднялась в комнату Рей, та беспокойно металась по кровати, рискуя свалиться с неё. Девушку как можно аккуратнее пытался удержать перепуганный Ликон, но выходило у него так себе. Агни успела очень вовремя вернуться: ещё чуть-чуть, и фея оказалась бы на холодном полу. — Тише! Тише! — подхватив её за плечи, принялась мягким голосом повторять Агнесса. — Мне надо туда, вниз, — неожиданно сообщила Рей. — Ему нужна помощь, прямо сейчас! — Там всего-то мёртвый дракон, — пытаясь её уложить, сообщила ведьма. — Вот именно! — с отчаяньем сказала девушка. — Магия не поможет ему и тогда… Рей замолкла, скорчившись от ужаса. Агни тоже ослабила хватку, пытаясь понять, о чём та говорит. Танет был некромантом, имел власть над мёртвыми, коим и являлся дракон. «А если нет?» — пронеслась в голове у ведьмы мысль. Что, если тех сил, что уже были у графа, окажется недостаточно? «Тогда он обратится к ещё более тёмным силам, даст им ещё больше власти над собой, ведь он сражается, как ему кажется, за свою любовь», — поняла Агнесса. — Я смогу помочь ему, пожалуйста! — надрываясь, сказала Рей. — Пожалуйста, помоги мне помочь ему! Агни зажмурила глаза, пытаясь решиться. Ей снова явилась бабушка, теперь она замешивала что-то в небольшом котелке. Ловкие, ссохшиеся от старости руки бросали в варево ингредиент за ингредиентом, мерно наполняя котёл. — Хороший суп — это сумма из мёртвой курицы и полкило овощей, — назидательно заметила Изельда, — но отказавшись добавлять в него мясо, ты не спасёшь от скорбной участи ни картошку, ни морковь, ни тем более саму курицу. Да ещё и суп испортишь. Агнесса открыла глаза и встряхнула головой, прогоняя наваждение. Либо расстояние между ними серьёзно ухудшало умение старой ведьмы создавать глубокомысленные афоризмы, либо, что более вероятно, мозг самой Агни не был готов в этот момент ещё и симулировать поведение бабушки. Тем временем из складок ведьминого платья, зевая и сонно потягиваясь, вылезла Хродгейр. ― Что-то, а-а-ах, я на полуслове уснула, ― задумчиво оглядываясь, сказала фея. ― Ба, знакомые лица! Здравствуй, сестрёнка! Рей направила глаза в её сторону и долго пыталась понять, кто перед ней. Наконец, разглядев фею, она отвела взгляд и тихо ответила: ― Привет, Хродгейр. ― Мы сможем повторить тот же трюк, что и на скале? ― спросила Агни у феи. ― Нет, без шансов. Судя по этой мумии, ― Хродгейр кивнула в сторону Рей, ― мы в замке у графа, а значит, дракон будет чувствовать себя, как… гигантская мёртвая рыба в огромной солёной луже. Агни вздохнула и, постепенно принимая, что иного выбора, похоже, нет, ещё раз спросила: ― Рей, ты уверена, что сможешь ему помочь? Девушка кивнула настолько уверено, насколько было возможно для состояния живого мертвеца. Ведьма вопросительно глянула на Хродгейр, но та лишь пожала плечами и развела в сторону крохотные ручки. ― Это не ко мне. Если я в своё время не смогла убедить её не жертвовать ради некроманта всем, чем было, то и сейчас не смогу. Да и не буду, как там… живи ярко ― умри молодым. Агнесса глубоко вздохнула и, пригласив Ликона помогать, принялась поднимать Рей. Им предстоял длинный и сложный путь по замку.***
В это время внизу, во внутреннем дворе дракон Рватьпорватьубивец, по которому и не скажешь, что совсем недавно он едва не развалился на кусочки, склонился над графом Танетом и медленно, не слишком внятно произнёс: ― Мой господин, Калифинекс щедро наградит т-т-тебя за в-верность. Ты пол-лучишь с-силу, о к-какой и мечта-ать не мог! Всё, ч-что пожелаеш-ш-шь, будет твоим. В-воскресишь фею… ― Ты врёшь, мерзкое создание! ― в гневе воскликнул Танет. ― Даже твоему господину это не под силу. И неужели, если он такой могущественный, то мог прислать только дохлого дракона с дурацким именем? Глаза Рватьпорватьубивца загорелись алым светом, он угрожающе наклонил пасть и прорычал: ― Ты или с моим господином, или пр-р-ротив него! Выбир-р-рай, смер-р-рное отр-родье! Граф не успел на это ответить. Раздался громкий хлопок, и в голове у дракона образовалась солидных размеров дыра. Везави отбросил разряженный пистоль и достал следующий. Второй выстрел угодил в глаз. Несмотря на полученные раны, Рватьпорватьубивец, шипя, развернулся в его сторону, приготавливаясь к атаке. Гораздо резвее, чем можно было ожидать от полусгнившего трупа, он кинулся вперёд, стремясь не то укусить противника, не то раздавить. Несмотря на всю внезапность атаки, Везави легко от неё ушёл, умудрившись ещё раз, но уже без видимого результата, выстрелить дракону в бок, а затем, кувырком уйдя от огромной лапищи, достал короткий меч и на всю длину вогнал его нежити в бок. Однако вытащить клинок он уже не смог ― тот застрял намертво. Дракон мерзко зашипел и провёл ещё одну серию атак. Везави больше не контратаковал — только уворачивался. Глаза убийцы судорожно бегали по монстру в поисках уязвимого места и быстро нашли нужное: дракон постоянно то разевал, то закрывал пасть, издавая мерзкие звуки. Выгадав момент, Везави вместо того, чтобы опять уйти в сторону, напротив, ринулся вперёд. Одной рукой он зацепился на вырост на шее дракона, подтянулся, оказавшись прямо перед пастью, и быстрым движением второй руки загнал в неё металлический шар. Спасаясь от покрытых гнилью зубов, убийца оттолкнулся ногами от морды, и в полёте, достав последний пистоль, выстрелил в небольшое утолщение, образовавшееся у дракона на шее. Громыхнул взрыв. Голова Рватьпорватьубивца с мерзким шлепком впечаталась в стену на другой стороне двора, а его туловище дёрнулось в конвульсии и затихло. Везави медленно поднялся на ноги и, очень довольный собой, вразвалочку подошёл к тому месту, где из останков дракона торчал его меч, и принялся его выкорчёвывать. Граф Танет тем временем быстро бросился к голове чудища и принялся проделывать над ней какие-то операции, то и дело тихо ругаясь, когда у него ничего не выходило. Мёртвая плоть, наконец, поддалась, позволяя вынуть меч. Везави практически со слезами на глазах осмотрел безнадёжно повреждённый клинок, покрывшийся множеством зазубрин, и погнувшийся в нескольких местах. ― Дерьмо, хорошая была сталь, ― буркнул он, собираясь спрятать оружие. Неожиданно лапа чудовища ожила и, пользуясь эффектом неожиданности, схватила убийцу, вдавив того в землю. ― Нет! ― воскликнул Танет, судорожно водя руками над головой дракона. ― Теперь ты подчиняешься мне! Глаз монстра открылся, и мёртвый зрачок уставился на графа. Секунду или две он оставался нормальным, а затем вновь загорелся алым светом. Раздалось противное шипение ― это дракон пытался что-то сказать, но из-за практически отсутствовавшей челюсти ничего не получалось. Голова нежити оттолкнула от себя некроманта и взмыла в воздух, зависнув над замком. Дракон посмотрел на графа, а затем на своё туловище. От того отвалился длинный тонкий хвост и змейкой пополз к Танету. Граф попытался остановить его, делая пассы руками, но ничего не получилось, он даже не замедлился. Ещё мгновение, и хвост обвил Танета с головы до ног, не позволяя ему пошевелиться. Именно в этот момент до двора добрались Агнесса с Ликоном, которые тащили полумёртвую Рей. Рватьпорватьубивец, заметив их, издал целую серию звуков, один отвратительнее другого. — К нему, быстрее, — практически одними губами прошептала жена графа. — Давайте быстрее, попробую его отвлечь! — крикнула Хродгейр, храбро устремляясь к голове дракона. Граф лежал на земле, обвитый хвостом, который медленно его сдавливал. Рей так рвалась к нему, что Агни не столько её тащила на себе, сколько удерживала от того, чтобы та не вырвалась. Оказавшись, наконец, рядом, девушка не упала, а, скорее, повалилась к своему мужу. Танет мгновенно освободился — драконий хвост рассыпался от простого мимолётного касания Рей, и обнял возлюбленную. — Жди здесь, сейчас этот дракон пожалеет, что явился сюда! — со страшной уверенностью заявил граф. Тени сгустились вокруг него. Небо, до того лишь местами покрытое тучами, в мгновение ока погрузилось в серую, непроглядную мглу. Танет побледнел, став цвета мела, а его глаза, напротив, потемнели и ввалились. Агни, стоявшей от него в полуметре, стало дурно, а Ликон и вовсе, позеленев, быстро отошёл подальше. — Нет! — тихо, но решительно возразила его жена. — Я знаю, что ты задумал, знаю, что ты сможешь, но… нет! Посмотри вокруг: на это солнце, небо, зелёные луга и леса. Я знаю — ты хочешь спасти меня, но они куда ценнее! Танет, услышав её, остановился и вернулся к возлюбленной. Тьма отхлынула от него. Луч света пробился сквозь облака, касаясь умирающей феи. Рей, которую покидали последние силы, положила голову Танету на руки, глазами смотря на солнце в небе. — Как же я по нему скучала, — со сладкой улыбкой сказала она, — такое яркое, тёплое… посмотри на него… Граф, терпя боль в глазах, посмотрел вверх. — Обещай, что солнце в тебе никогда не зайдёт… — Рей остановилась на секунду, словно собираясь с силами для последнего рывка, — и однажды мы встретимся вновь там… в свете… Агни не сразу поняла, что случилось: налетел ветер, и ей в глаза прилетела пыль, а когда она снова посмотрела на Танета, тот уже стоял с выражением решительности на лице, а Рей нигде не было. Откуда-то сверху донёсся злобный клёкот. Там, в метрах десяти над землёй, вокруг изуродованной драконьей головы кружилась Хродгейр. Фея чем-то то и дело посыпала её. Вреда это не наносило, но чудовищу определённо не нравилось. Рватьпорватьубивец пытался подловить фею, укусить или на крайний случай толкнуть её — из-за разницы в размерах хватило бы даже этого, но пока у него ничего не получалось. Понимая, что там помочь она не сможет, Агни обратила внимание на Везави, который так и лежал, придавленный лапой. Убийца как раз в этот момент сумел высвободить одну руку, которой до сих пор сжимал свой меч. Однако, вместо того, чтобы нанести удар, Везави откинул голову и, заметив стоящую неподалёку ведьму, настолько, насколько позволяло его положение, с силой перекинул оружие ей. Агни этого манёвра не поняла, но клинок, оказавшийся для неё непомерно тяжёлым, кое-как подняла, застыв в нерешительности. Везави недовольно пошевелил челюстью, явно размышляя, не потратить ли тот небольшой запас воздуха, что у него был, на ругательства, и двумя короткими рывками сказал: — Перво-свящь! Агнесса не сразу поняла, при чём тут Гевент, но затем посмотрела на меч у себя в руках и на тушу мёртвого дракона в стороне. Неважно, насколько правоверным был первосвященник, но освятить оружие он мог! Ведьма со всех ног бросилась в конюшню. Там царил полный разгром: во время битвы дракон вышиб часть стены, и кони, испугавшись, разбежались, перевернув всё вверх дном. Гевента нигде не было видно. Агни даже хотела поискать в сене, но по пути к ближайшему стогу заметила небольшую каморку в углу здания, где конюхи хранили необходимый инвентарь. Там-то и нашёлся первосвященник, причём в предельно неприличном состоянии — вдрызг пьяным. — Как, ИК, продвигается бой? — косясь мутными глазами на вошедшую Агни, спросил Гевент, а затем задумчиво протянул. — Этот бооой будеет вечеееен… Даже этого короткого напева ведьме хватило, чтобы захотеть вернуться обратно в холодные, не такие уж и высокие горы. — Нужно, чтобы вы освятили этот меч, — прерывая потоки отвратительных музыкальных дарований, сказала Агнесса. — Нэ проблема, неси воду, — довольный, что кто-то вспомнил, что он, вообще-то, ещё и священник, сказал Гевент. Агни обернулась на конюшню в поисках искомого, но воду нашла только в небольшом следе от копыта. — Нет воды, — сообщила она. — Может подойдёт что-то другое? Перед первосвященником на столе стояло несколько простеньких бутылей, в одной из которых определённо что-то оставалось. Гевент заметил направление её взгляда и, прижимая бутыль к себе, словно маленького ребёнка, с отчаянием сказал: — Не отдам — это последняя! Потом меня опять будут кормить салатами и поить квасом! — Если не отдадите, то потом вами полакомится дракон, — холодно сообщила ведьма, надвигаясь на старика. Как нельзя вовремя снаружи послышался очередной набор отвратительных звуков вперемешку с рёвом. Гевент чуть не плача откупорил бутылку и, сделав небольшой глоток на прощание, вылил содержимое на меч. — Срази врага нечистого, — «всхлип», — сталью острой, — «всхлип», — отправь душу его чёрную, — двойной «всхлип», — в глубины подземного царства… Агнесса с сомнением посмотрела на меч, который остался таким тяжёлым, покорёженным и погнутым, уточнив: — Это всё? Сработало? Гевент, не глядя, провёл по лезвию рукой и затем продемонстрировал целёхонькую ладонь. — Ступай, мне нужно побыть одному… не каждый день идёшь на такие жертвы.***
Битва во внутреннем дворе тем временем продолжалась. Дракону удалось, наконец, протаранить назойливую фею, которая, выбившись из сил, пропустила удар и улетела куда-то в сторону. Танет, до этого безуспешно пытавшийся высвободить Везави, теперь был занят тем, что создавал вокруг драконьей головы магический кокон, мешая той ориентироваться. Что удивительно, рядом с ним стоял Ликон и повторял его движения. Из рук юноши сыпались разноцветные искры, сам он явно был вымотан, но пока держался. — Не забывай дышать! — поправлял его граф. — Спину ровнее! Концентрируйся на мне и отдайся магии полностью! — Вы можете поразить её этим? — отвлекая его и демонстрируя освящённый меч, спросила подошедшая Агни. Некромант, недовольный тем, что его тревожат, покосился на неё и попытался взять меч, но его ладонь задымилась. — Мы спустим его вниз, а ты делай! — одёргивая руку, сказал Танет. — Только не смотри в глаза. Агни хотела спросить почему, но в этот момент перед ней, в пяти шагах, на землю шлёпнулась голова дракона с двумя алыми точками на месте глаз. И именно в них был направлен взгляд ведьмы. Эти две точки словно её загипнотизировали. Было в них, если присмотреться, что-то красивое. Словно две умирающие звезды, переливавшиеся оттенками красного. Шаг! Звёзды как будто пели грустную, длинную песню о давно минувших днях. Шаг! О храбром драконе, зелёном, как изумруд, быстром, как ветер, в чей дом пришло зло. Шаг! Злая, отвратительная сила наводнила его земли, осквернила воду и изменила её обитателей. Слуга смерти пришёл к дракону. Шаг! Была в песне и битва. Короткая, отчаянная, безнадёжная. Некромант Калифинекс был сильнее: с ним был джин и вся мощь повелителя желаний. Изумрудного исполина повергли, разорвали на клочки, а затем, извратив саму его суть, оживили, дав новое имя. Шаг! Меч вонзился в голову павшего дракона, даря тому долгожданный покой.***
Наваждение померкло, и Агни увидела перед собой рукоять меча, глубоко вошедшую в гнилой глаз. В замке висела странная, натянутая тишина. Казалось, чудище опять оживёт, но ничего не произошло. Одна секунда, вторая, третья… наконец, налетел ветер, принося с собой хоть какие-то звуки: шелест, но совсем не листьев — это труп дракона принялся рассыпаться прахом, обнажая чёрные, полусгнившие кости. Затем исчезли и они. «И всё-таки, Агни — убийца драконов!» — восторженно подумала ведьма перед тем, как хлопнуться в обморок.