***
Всё произошло ночью — это стало понятно для Агнессы уже после первого осмотренного дома. Дело было даже не в том, что семья, жившая там, так и осталась в кроватях, а в том, что дом оказался закрыт изнутри. Ворья в Любятово не было, жилища здесь если и закрывались, то только на ночь — мало ли что. К счастью, обычно закрывали только дверь ведущую на улицу, а вот ту, что вела во двор и туалет, боялись. Природа есть природа. Тем не менее, несколько полностью закрытых изнутри домов Агни всё же встретила. Ломать окна она не стала, ограничившись тем, что убедилась, что внутри ничего не горит. Картина везде была примерно одна и та же: неизвестная беда нашла людей ночью, во сне, и явно не желала их из него выпускать. Большая часть спала тихо, нормальным сном, но были и те, кто как Джек беспокойно метался, словно в кошмаре. Уснул даже вампир Старопонь, который за время отсутствия Агни успел переоборудовать своё жилище согласно своему новому статусу. Спал он теперь, например, в самом настоящем гробу. С дрожащим от волнения сердцем Агнесса вошла в свой дом. Уж здесь так точно ничего не изменилось. Всё те же висящие везде гроздьями травы, скляночки и прочие запасы полезных в ведьмовстве вещей. Исчезли только её книги — очевидно бабушке они только мешали. Сама старая ведьма нашлась у себя в комнате, которая была непривычно холодной и открытой. Как правило, здесь было жарко, словно в жерле вулкана. Изельда любила, чтобы у неё было тепло, душно и отсутствовали посторонние. Глядя на это помещение, посторонний человек мог подумать, что здесь живут гости, хотя Изельда занимала его столько, сколько Агни себя помнила. Никакого убранства, никаких личных вещей, кроме одежды и стоящей в углу крюки, которой старая ведьма пользовалась тогда, когда хотела подчеркнуть свой возраст — то есть никогда. Даже из мебели и той был только шкаф с кроватью. На последней бабушка и лежала, как и прочие, будто бы спала. — Вот я и дома, — зачем-то сказала Агни и хотела было выйти, но тут заметила, что в руках у Изельды что-то есть. Как оказалось — записка. Такая родная и милая, она, написанная кривым почерком абсолютно слепого человека, сообщала: «Не трат время на балтовну с пустатой, пасматри на стол!». В доме было три стола: кухонный, столовый и Агнессин личный, стоявший у неё в комнате. Первые два оказались пустыми, если не считать записок: «Ни этат» и «Ни этат тоже». Старая ведьма определённо за зиму заскучала от одиночества. А вот стол в комнате Агни пустым не был. Помимо очередной ехидной записочки: «Наканец-та», тут лежала старая книга и карта окрестностей, на которой кружком обвели местечко «Хава», что располагалось немного южнее Любятова, километрах в двадцати. Взяв в руки книгу, Агнесса обнаружила там ещё одну записку: «Эта не для тибя, а для Ликона!!!». — Нельзя это было всё написать в одном месте сразу? — раздражённо спросила ведьма у пустоты. Ответ был написан на пыли, толстым слоем покрывавшей пол: «Типерь всё. Памой палы». Решив, что сделает это после того, как разберётся, что происходит, Агни, прихватив книгу, пошла на выход, рассчитывая встретить Ликона. Так оно и произошло — юноша, где-то по пути встретивший Хродгейр, как раз собирался постучать. — Открыто, — мгновенно отреагировала Агнесса. По волнению Ликона легко можно было понять, что видел он примерно то же, что и она, а значит вся деревня пребывала в плену странного сна. Хродгейр тоже счастливых вестей не принесла: — Ничего странного я не увидела. Кроме кучи спящих людей. — А животные? — уточнила на всякий случай Агни. — С ними всё в порядке, по крайней мере с теми, кого я нашла. — Ну и что нам делать? — с надеждой смотря на Агнессу, спросил Ликон. — Тебе читать вот это, — вручая ему книгу, ответила ведьма. — Бабушка так сказала. — А она сама? — Спит, как и все. — Эм, как она тогда тебе сказала? — удивился Ликон. Вместо ответа Агни продемонстрировала ему несколько записок. — Значит, она заранее знала, что это произойдёт, — заметила фея, разглядывая одну из них. — Почему тогда не помешала? — Может, не успевала? — предположила Агнесса, раздумывая над ещё одним вариантом. Старая ведьма вполне могла ничего не делать, так как знала о её скором возвращении, а значит не считала происходящее чем-то опасным. Однако вряд ли оно было так. Сами-то люди были, конечно, в порядке. Пока: пить и есть нужно даже спящим, не говоря уже о том, что на улице совсем не лето и спать на морозе — плохая идея. Ликон тем временем закончил изучать книгу. — Ха! Я это читал. Очень давно, но суть помню. Это… эм, сказка о Сновидице. — О ком? — не поняла Хродгейр. — Это не та дама, которая умела проникать в чужие сны и фактически там же жила? — что-то такое смутно припоминая, уточнила Агни. — Ага, — кивнул Ликон. — Но это же просто сказка, нет? — Каждая сказка — это позабытый миф. Каждый миф — утерянная легенда… — нравоучительно пояснила фея. — А легенда — очень далёкая история, — закончила за неё ведьма. — Кажется, я даже знаю, где её искать. Она показала остальным найденную карту. Ликон скептично заметил: — Я был там несколько раз в прошлом году — за мукой ходил. Это мельница и пара домов вокруг. Там живут две семьи. Самые обычные люди. Никаких Сновидиц. — Значит не увидел, — ответила ему Агни, которая не питала иллюзий насчёт того, насколько он внимательный. — Или, — вмешалась Хродгейр, — ему не дали увидеть. На неё уставилось две пары глаз, требующих пояснений. — Ой, не надо притворяться. Я вас, людишек, знаю: вам только дай скелет в шкафу спрятать, вы туда целое кладбище переселите. Вряд ли эта «Сновидица» или как там её — обычный человек. А если не обычный, — она щёлкнула пальцами и ухмыльнулась, — добро пожалось в шкаф. Доля истины в этом была, и не одна. Агнессе вдруг вспомнилось, как несколько лет назад от неё с бабушкой прятали новорождённого ребёнка, который не закричал после родов, что было плохой приметой. Закончилось всё плачевно для всех, кроме Старопоня, которому доплатили за нестандартный заказ. — Значит отправляемся немедленно, — вздрогнув от неприятных воспоминаний, решительно сказала Агни.***
Решили лететь на метле. Так было и быстрее и, как это ни странно, — комфортнее. Чем идти по холоду несколько часов, да ещё и по колено в снегу, можно было долететь за полчаса, хоть и в крайне неприятных условиях. Где-то к концу полёта Агни, впервые за целый месяц, ощутила знакомое присутствие — Ветер, он же Етевр, он же элементаль воздуха, был здесь. Тут, посреди родной ему стихии, ведьма даже могла видеть его очертания. Похожий на неопределённой формы марево, он, словно на коне, скакал по облакам, периодически останавливаясь и позволяя себя нагнать. — Ты тоже его чувствуешь, да? — спросила у Агнессы Хрогдейр. Как фея умудрилась своим тоненьким голоском перекричать ветер и вообще спокойно сидеть у неё на плече, ведьма не знала, но повторить это даже не пыталась, просто кивнув в ответ. — Он здесь не один. Там, внизу, тоже кто-то есть, иного рода. «Огонь», — догадалась Агни. Из всей стихийной четверки она не встречала только его. Кроме того, Земля и Вода ясно показали свою неспособность свободно перемещаться и явно никак не могли здесь оказаться. Интуиция подсказывала ведьме, что ничего хорошего от этой встречи ждать не следовало. Все предыдущие заканчивались плохо, и вряд ли эта может, даже теоретически, стать исключением. — Вон она! — перекрикивая ветер, сообщил Ликон из-за спины. — Мельница Хава! Отправив метлу на снижение, Агнесса принялась выискивать сугроб побольше. Приземления ей никогда не удавались, и чем ломать и калечить ноги, проще было снизиться, сбросить кругами скорость и плюхнуться на что-то мягкое. Ликон к этому был готов, а вот Хродгейр, которую, разумеется, никто не стал предупреждать, отправилась в объятия снега вместе с остальными. — Рождённый ползать — летать не должен! — гневно заявила фея, выбираясь из-под снега. — Это что сейчас такое было? — Мягкая посадка, — ответила ведьма, приводя себя в порядок и помогая подняться Ликону. — Мягкая?! Посадка?! — кажется, Хродгейр сильно задело такое неуважение к полётам. — Напомни мне с тобой позаниматься полётами. Как создание, летающее с помощью крыльев, может научить летать на метле, Агни не знала, но спорить не стала. Думать сейчас следовало о другом. Ветер спустился вместе с ними, и хоть никак себя не проявлял, игрался со снегом неподалёку. Кроме того, поблизости было и ещё что-то, надо понимать — Огонь или как он там себя называл. — Мы идём? — видя замешательство ведьмы, спросил Ликон. — Да, просто… Опасность появилась внезапно, не предупреждая о себе заранее в письменном виде не менее чем за две недели. Дикого мага от обезглавливания спасло лишь то, что Агни, заранее почувствовав угрозу, бросилась на него и сбила с ног. Атаковало их странное, немного непропорциональное создание. Внешне оно напоминало оживший, очень странный, переливающийся на солнце доспех, вооружённый здоровенным двуручным мечом. Тонкие длинные руки, такие же ноги, весьма небольшое туловище, длинная, очень худая шея, на которой сидел внушительных размеров шлем, украшенный крылышками. Из-под его забрала шёл пар. Но больше всего внимание Агнессы привлёк вырез на кирасе в форме сердца, позволявший увидеть «внутренности» доспеха. Там, переливаясь всеми цветами радуги, билось сердце, сотканное из огня. — Познакомься со второй моей сестричкой — Пламя, — наконец проявил себя Ветер. — Она у нас в семье горячая особа. Хе-хе. — Что вы здесь оба делаете? — спросила Агни, не обращая внимания на Ликона, который так и лежал под ней и абсолютно не понимал, что происходит. — Видишь ли, не все из нас готовы месяцами ждать, пока ты окольными путями доберёшься до Неё, — ответил элементаль. — Кое-кто всем сердцем желает ускорить неизбежные события. Пламя тем временем замерла в ожидании. Правда, как несложно было заметить, здоровенный меч у неё в руках был наготове. — Как ты предлагаешь мне донести твоё пророчество, если моя бабушка будет спать до смерти? — гневно воскликнула ведьма. — А на пути к единственному решению этой проблемы стоит эта образина! Доспех недовольно дёрнулся, но тут налетел сильнейший ветер, и его отбросило на несколько метров назад. — Поаккуратнее со словами. Я, кажется, уже говорил, что не все такие терпеливые, чтобы терпеть ещё и твой скверный характер, — посоветовал Ветер. Несмотря на то что сказано это было с явным недовольством, Агни уловила в его словах признак слабости. Он не был готов пожертвовать ею и своим планом соответственно тоже. — Я буду говорить как хочу! — поднимаясь на ноги, крикнула Агнесса. — Убирайтесь прочь из этих земель! Оба! Живо! СЕЙЧАС ЖЕ!!! Возможно, разговаривать в этой ситуации и следовало иначе, но именно это сработало. Ветер и Пламя отступили. — Мы уйдём, но наша с тобой сделка остаётся в силе, — нашептал Етевр, перед тем как исчезнуть. — Когда я обрету свободу, то сожгу тебя и весь этот край животных до тла! — сообщила Пламя, проходя мимо. Голос её был странным. Вроде и женский, но как будто разговаривали через сжатые зубы на вдохе. Агни в ответ вызывающе дёрнула плечами и неосторожно рукой коснулась доспеха. Он был обжигающе холодным. Теперь было понятно, почему он так переливался под лучами солнца — это был не металл, а лёд. — Эм, знаешь, у меня столько вопросов… — провожая её взглядом, признался Ликон. — У меня нет на них ответов, — холодно сказала Агни. — К тому же, сначала надо спасти деревню.***
На мельнице троицу встретила та же картина, что и в Любятово: множество спящих людей, которых не получалось разбудить. Пришлось всё обыскивать. К счастью, как и говорил Ликон, Хава состояла из ненаселенной, по понятным причинам, мельницы и нескольких домов неподалёку, поэтому искать долго не пришлось. В стоявшем чуть поодаль доме, во дворе которого рос здоровенный, очень старый дуб, были следы разгрома. Дверь в одну из комнат оказалась выломана. Это помещение очень напоминало комнату Изельды — такой же минимализм в убранстве, только ещё сильнее. Тёмное и пустое, оно наводило тоску и грусть. Агнесса не представляла, как можно в таком жить. Единственный предмет обстановки — кровать, занимала лежащая на спине девушка, бледная как мел и худее даже Агни, с очень длинными, кудрявыми рыжими волосами. Она была как будто в бреду: что-то невнятно шептала и постоянно слегка дёргалась. — Сновидица, — констатировала очевидное Хродгейр. — Что это у неё в боку? Агнесса, до того обратившая внимание только на лицо девушки, опустила взгляд и ахнула. В боку у Сновидицы торчал небольшой, изящный ледяной кинжал. Тот, кто его воткнул, метил прямиком в печень с таким расчётом, чтобы жертва долго и неотвратимо умирала в мучениях. — Надо его достать! — решительно сказал Ликон, явно намереваясь сразу перейти от слов к делу. — Стой! — оттолкнула его Агни. — Ты хоть понимаешь, что делаешь? — Если она умрёт, то вместе с ней умрут и те, кто сейчас не могут проснуться! — заявил юноша. — Мы должны… — Если ты достанешь этот кинжал, то она истечёт кровью в считанные минуты! — Эм, но ты же сможешь это остановить? — Как? С помощью трав?! — воскликнула Агнесса. — Я не хирург, и мы вряд ли его где-то здесь найдём. Её разум отчаянно метался в поисках решения и никак не мог его найти. Всё, что она могла сделать, — продлить агонию. На час, на два, может быть, на три, если повезёт. Но затем неизбежный рок всё равно возьмёт своё, прихватив заодно и всю округу. Тем временем Ликон неожиданно резко подхватился и выбежал из комнаты в соседнее помещение, туда, где было больше света, и принялся листать книгу о сновидицах. Спустя некоторое время оттуда раздался его полный волнения крик: — Мы можем их спасти! Взбудораженный донельзя юноша вернулся, размахивая руками и пытаясь что-то показать в книге, которую едва было видно из-за темноты. — «Отправился Войтон в царство кошмаров и вывел оттуда пленников злой колдуньи», — процитировал он. — Это, конечно, хорошо, — с некоторым облегчением согласилась ведьма. — Но как это повторить? Без Войтона. — Ну, тут ничего про это нет, — пожал плечами Ликон. — Он просто всех спас. А злую колдунью… эм, хм, ожидаемо: сжёг. — Добрые у вас, людей, сказочки, — ехидно хмыкнула Хродгейр. — Наверное, мне надо уснуть… — не обращая на неё внимания, принялась рассуждать Агни. — Ты просто окажешься в таком же плену, как и остальные, — не согласился с ней Ликон. — Вы что-нибудь слышали про осознанные сновидения? — задумчиво поинтересовалась фея. — Это когда сны контролируешь? — переглянувшись с ведьмой, уточнил юноша. — Ага. — Ты мне рассказывал, — сомневаясь, вспомнила Агни. — Но я и обычные сны вижу редко, куда уж там осознанные… Повисла тишина. Все напряжённо думали, что им делать. Первой идея посетила Хродгейр, которая, подхватившись, спросила у остальных: — Вы помните, из чего Везави готовил ту свою жижу? — Ты про его кофе? — уточнила Агнесса. — Кофейные зёрна, корень лимандиса… — Отлично! — щёлкнула пальцами фея. — Мы сможем его тут сварить? — Да, но зачем? — не поняла ведьма. — Ты же не хочешь, чтобы я после него уснула? — О боги! Такая здоровая и такая пустая, — подлетев и постучав по её голове, констатировала Хродгейр. — Ты уснёшь, а мы в тебя его вольём! — Ты же не сможешь проснуться! — догадался, о чём это она, Ликон. — А напиток подействует. Агни задумчиво почесала затылок и принялась потрошить НВСЖ. Рецепт она помнила, но, разумеется, большая часть его составляющих к лекарствам не относилась и, соответственно, места в сумке не заслуживала. — Так, лимандис у меня есть, но только листы, — начала она перечислять. — Эльфийский цветок, хм… только лепестки. Огонь-трава… — Обойдёмся без неё, — отмахнулась Хродгейр, тоже активно потрошившая сумку. — У тебя что, тут не кофейных зёрен? — Зачем мне в лекарственных травах кофе? — язвительно ответила Агнесса. — Кофе делает всех добрыми, энергичными и счастливыми, — нравоучительно заметила фея и вспомнила про существование Ликона. — Эй, истукан, побегай по округе, может где завалялась пара зерён. Отыскал он куда больше — в мельнице лежал целый килограммовый мешок. Судя по паре таких же, но пустых, это не было какой-то случайностью. — Во, нашёл! — гордый собой, ворвался в дом Сновидицы юноша. — Ц-ц-ц, — шикнула на него фея. — Я отправила её ложиться спать, мы пока должны приготовить напиток. — Понял, — шёпотом ответил Ликон. — Эм, что от меня требуется? В общем и целом требовалось от него всего-то сделать всю работу. Хродгейр же скромно взяла на себя общее руководство и так же роль главного цензора. Приготовить нечто хотя бы отдалённо похожее на напиток Везави удалось лишь с третьей попытки, да и то фея осталось не слишком довольна результатом. — Отвратительно, но сойдёт, — заявила она. — Ну что, думаешь, Агни уже уснула? — беря кружку в руки, спросил Ликон. Перед ответом фея осторожно заглянула в комнату, где на чужом диване кое-как пристроилась ведьма. — Да, но напиток ещё не готов, — заявила Хродгейр, снимая с пояса крохотный мешочек. Она аккуратно извлекла из него одну, переливающуюся на свете крупинку и бросила её в кружку. — Что это такое? — размешивая, поинтересовался Ликон. — Кристаллизированый сок дерева фей. Убойная вещь, если ты понимаешь, о чём я. Юноша не понимал, но верил на слово. Зачем-то стараясь не шуметь, он осторожно подошёл к Агни. Та спала с выражением сосредоточенности и решимости на лице, словно ожидая, что её поднимут по тревоге спасать вселенную. Этому Ликон нисколько не удивился. Ему уже довелось видеть спящую ведьму — в замке графа Таннета. Хотя сном-то состояние назвать конечно было сложно, впрочем как и сейчас. Подойдя ближе, Ликон замер в нерешительности. За несанкционированное прикосновение к себе, даже самое нейтральное — руки коснуться там или волосы поправить, Агни готова была порвать на мелкие клочки. Юноша, хоть и не с первого раза, усвоил это очень давно и старался лишний раз не рисковать здоровьем. — Чего застыл? Кого ждём? — вывела его из состояния задумчивости Хродгейр. — Лей давай. Она, бедняжка, ради тебя сразу полусидя решила спать. Ликон слишком хорошо знал Агнессу, чтобы не сомневаться в том, что это совсем не так. Скорее уж ведьма так устроилась лишь затем, чтобы её никто, без её ведома, не стал двигать. Присев на диван, как можно аккуратнее, он приоткрыл ей рот и стал небольшими порциями давать напиток. Как это ни удивительно, кормёжке людей в бессознательном состоянии Ликон научился тоже у Агни. Ведьма вряд ли это осознавала, но за годы знакомства она научила его огромному количеству подобных премудростей. Хотя попроси он её в открытую, только бы фыркнула и нашла бы причину этого не делать. Закончив поить, юноша хотел встать, но неожиданно ладонь ведьмы мягко схватила его, словно удерживая. Ликон вопросительно посмотрел на скучающую рядом Хродгейр. — Сиди уж, — пожала плечами фея, и едко добавила, — насильник. — Но я же… — Всё равно насильник. — Но… — Прибор есть — насильник. Спорить с ней юноша не стал. Это было бессмысленно. Порой Хродгейр мыслила совсем уж не по-человечески, и любой длинный разговор неизбежно скатывался в отгадывание загадок. — Переживаешь, волнуешься за неё? — спустя пару минут напряжённой тишины спросила фея. — Нет, — прикинув в уме, не издёвка ли это, ответил Ликон. — Она справится. — Ох, сколько веры! — вот это уже сильнее было похоже на ехидство. — Ну-у, Агни никогда не давала мне повода усомниться в себе, — решительно возразил юноша. — Просто странно это слышать от человека, которого она утром смешала с грязью, прилюдно. — Её что-то тревожит, что-то такое, с чем она сама не может справиться. Но помощи, как бы плохо всё ни было, не попросит. Повисла тишина. Некоторое время ничего не происходило — Агни, под воздействием напитка стала спать куда беспокойнее, нежели раньше. Ликон продолжал держать её за руку, всем сердцем надеясь, что это хоть чем-то помогает. Хродгейр же безучастно летала вокруг, изучая обстановку дома, где они находились. — Она заключила сделку с повелителем стихий. Ветром полагаю, — нарушила тишину фея. — Что? — не понял юноша. — Эм, в смысле — я не понимаю, что это значит. — Есть силы, с которыми нельзя заключать никаких сделок, договоров или просто говорить «да» без лишней уверенности в контексте происходящего. Даже если иного выбора нет, даже если на кону твоя жизнь — цена будет слишком высока. — Но когда и зачем? — Думаю, чтобы спасти идиота-графа и мою тупую сестричку. — Ты про Рею? — Да, — кивнула фея и с презрением добавила, — надеюсь, оно того стоило. — Стоило, — уверенно ответил Ликон. — Ты хоть понимаешь, с чем она связалась? — возразила Хродгейр. — Знаешь, кто такие эти повелители стихий? — Ну, элементали какие-то, — вспоминая изученную литературу на эту тему и то, что он сегодня видел, ответил юноша. — Если бы всё так просто. Это первоэлементали. Невероятно могущественные и безумные. Они существовали в этих землях задолго до того, как здесь поселились первые люди. — Они не выглядели какими-то… хм, очень могущественными. — Потому что пока… — фея запнулась, — в общем, их сила ограничена. Но если они вырвутся на свободу, а вряд ли им нужно от твоей подруги что-то другое, — всему придёт конец. — Ты не преувеличиваешь? — усомнился Ликон. Перед ответом Хродгейр навернула по помещению несколько кругов. — Ты, по-моему, видел Воду, — наконец сказала она. — Как тебе? — Э-э-э, я практически ничего не помню, — поёжился от воспоминаний юноша. — Меня звали в какой-то лес, ну, а потом было вообще очень странно. — Ну, суть ты уловил, — грустно ухмыльнулась фея. — Представь себе целые деревни, даже города, очарованные и бредущие на смерть в морскую пучину! Повелители стихий — это жестокие дети, а мы, все живые существа в принципе — для них одноразовые игрушки. — Агни и бабушка Изельда со всем справятся, — остался при своём мнении Ликон. — Надеюсь, что ты прав, — искренне призналась Хродгейр. — Смотри, кажется, она просыпается! В это время снаружи послышались шаги, а из другой комнаты раздался стон боли…***
Агни устроилась на диване предельно неудобно для себя. Он сам по себе был далёк от идеала, так вдобавок ведьма ещё и решила сразу приподняться, чтобы её можно было напоить. Оставалось лишь надеяться, что Ликон умудрится не убить её всего одной кружкой жидкости. В сон ведьма провалилась неожиданно быстро и легко. Сказывалась усталость и, наверное, близость Сновидицы. Во всяком случае, закрыв глаза и расслабившись, Агнесса сразу же начала как будто куда-то проваливаться. Сначала это было лишь мимолётным ощущением, но не успела она осознать это, как поняла, что и вправду куда-то падает. Исчез дом, неудобный диван, даже сама Агни: она превратилась лишь в смутное осознание себя самой. Попробуй ведьма найти свои руки, ноги или другую часть тела — у неё бы ничего не вышло. Лишь понимание того, что она всё же существует, удержало Агнессу от полного растворения в безликом ничто. Оно же и помогло ей выкарабкаться, придало привычную форму и внешний вид. В ничто возникла, пускай и как будто небрежно нарисованная, излишне худая девушка лет двадцати. В старомодном, весьма потрёпанном платье и глубокими, не по возрасту умными голубыми глазами. Пепельные, словно седые, волосы, которые были коротко, совсем не по-девчачьи подстрижены. У неё появилось имя и история, а вместе с ними и страх. За себя, за родных, за чужих. За прошедшее, будущее и даже никогда не случившееся. Он налетел на Агни, словно пронизывающий, холодный горный ветер. Жестокий и злой. Сонмом разных, смутно знакомых голосов, он кричал: — Ты её убьёшь! — Ты лишь её бледная тень! Игрушка в её руках! — Ты ни на что не годишься! — Тебя никто не любит! Ты везде чужая! — Где же твой дом, колдунья? А нету его! Выгнали тебя оттуда! — Сжечь её, и всего делов! Агнесса пыталась на это как-то возражать, но её голос тонул в порывах ветра, оставаясь беззвучным. Ей не хватало сил, причём не только на это, но даже на то, чтобы удерживать форму. Черты смазывались, особенности внешности пропадали одна за другой. А ветер всё дул и дул, кричал и кричал… В тот момент, когда безымянная, безликая ведьма, практически растворилась в ничто, окружающее пространство пронзил яркий свет, как будто где-то вдалеке зажглось солнце. Своими тёплыми, почему-то мокрыми лучами, оно давало Агни надежду и силы. У неё снова появились не только имя, но и форма, куда более чёткая и аккуратная нежели раньше. Но страх никуда не делся и не отступил, всё ещё пытаясь уничтожить ведьму, заставить потерять её форму, утратить себя. Солнце, как бы сильно ни грело, не могло защитить Агни от него. Помощь пришла из другого источника. Что-то любящее и заботливое коснулось сути Агнессы. Без слов поддержало её, ободрило и могло рассеять мрачные мысли. Ветер затих и исчез, позволяя наконец ведьме осознать, где она находится. Это был странный, тёмный и немного мрачный лес, больше похожий на своеобразный лабиринт. Его пронизывало множество тропинок, ведущих в самые разные стороны. Агни стояла в конце одной из таких троп, под красивой молодой березой. В отличие от остального леса, это дерево не было тёмным, а напротив, было освещено словно в солнечный полдень. Осознав, что ей не очень нравится подобная древесная метафора, ведьма двинулась по тропинке. То и дело среди деревьев виднелись человеческие силуэты, но сойти с дороги Агни, как она ни старалась, не смогла. Видимо, даже у царства снов были свои законы и правила. Тропинка всё петляла, делилась и извивалась, но так никуда и не привела. Всё тот же мрачный лес, силуэты в нём, а где-то одновременно далеко и близко, её берёза. Агнесса поняла, что делает что-то неправильно, и решила сменить тактику. Вместо бесцельной ходьбы она решила попробовать привлечь внимание одного из лесных обитателей. Очень кстати ей попался на глаза силуэт невысокого роста, явно детский, который стоял чуть-чуть ближе, нежели остальные. — Эй, тебе нужна помощь? — обратилась к нему Агни. — Где моя мама? — ответили ей, шагнув навстречу. Агнесса знала этот голос. Он принадлежал Кадму — мальчишке из Любятова. Его мать три или четыре года назад ушла зимой в лес за хворостом и провалилась в яму. Как не спешила ведьма, первой несчастную нашли волки. — Твоя мама ушла и уже не вернётся, — честно призналась Агни. — Но почему? Ведь я её так любил! — не понял Кадм, останавливаясь, может быть, в метре от тропинки. Увы, даже такое небольшое расстояние Агнесса не могла преодолеть. — Она тебя тоже. И очень бы хотела, чтобы ты сейчас подошёл ко мне. — Ты отведёшь меня к ней? — подозревая подвох спросил мальчик. — Нет, — покачала головой ведьма. — Но я отведу тебя домой. К отцу и дедушке. — Они бывают злыми, — поёжился Кадм. — Запрещают мне веселиться! — Все мы далеки от идеала, даже ты, — напомнила ему Агни. Ей вдруг вспомнилось, как он прошлым летом пытался подсмотреть, как ведьма моется. Гоняла его тогда Агнесса по всей деревне. Явно неуверенный в том, стоит ли, мальчик всё же сделал один шаг, затем второй, третий и наконец оказался на тропинке, сразу приобретя знакомую внешность. — Агнесса! — радостно воскликнул он. — Ты вернулась? — Да. Ты знаешь, куда тебе идти? — подозревая, что древесные метафоры касаются не только её, спросила ведьма. Мальчик уверенно кивнул. — Тогда иди, — прежде чем он ушёл, Агни добавила, — если увидишь в лесу кого-то знакомого, попробуй вывести его на тропинку, хорошо? — Конечно! Ради тебя — что угодно! Так, одно за другим, Агнесса принялась вытаскивать на тропки людей, потерявшихся в царстве снов. Кого-то она знала, и это было просто, с некоторыми ей помогли уже спасённые — Кадм, мало того что вывел на тропинку всех своих друзей, так ещё и отца с дедом. По мере того, как всё больше людей освобождалось, лес вокруг становился менее тёмным и мрачным. Наполнялся голосами, светом и звуками. Была среди заблудившихся и Изельда — её Агнесса узнала сразу же, ещё издали. Она стояла поодаль от остальных. Дальше неё была только растерянная девушка, находившаяся совсем уж далеко от тропинки. Очевидно — сама Сновидица. — Бабушка, я дома! — обратилась к ней Агни. — Я слишком много на неё взвалила. Она не справится, — отрешенно ответили ей и не ей одновременно, даже не пытаясь пойти на встречу. — Справится! Силуэт бабушки нерешительно шагнул в её сторону. — Да? — неуверенно уточнила Изельда. — А если я ошиблась в своём выборе? Как тогда, давным-давно… — Ты никогда не ошибаешься. — Это не так, Агнесса. Ведьма вздрогнула от этого — бабушка упомянула её имя, хотя ещё не вышла на тропинку, оставаясь от неё в паре шагов. Такого прежде не случалось. Вдруг, у него глаза зажглись золотым цветом. Они напоминали два миниатюрных солнца, приятных издали, но смертельно опасных вблизи. — Я ошибалась множество раз, — заявила Изельда, — и всегда это имело чудовищные последствия. Что на это можно было возразить Агни не знала, но всё же попыталась: — Ты нужна нам… мне. — Нет. Когда-то давно это может и было так, но всё изменилось. Вы сильны и самостоятельны. Мне же пора уйти. Изельда сделала шаг назад, явно намереваясь вернуться в прежнюю позицию. — Нет! — крикнула Агнесса. — Это будет ещё одной ошибкой, самой чудовищной из всех! Бабушка замерла, и глаза её погасли, исчезнув. — Я знаю, — сказала она спустя пару секунд. — Такова цена силы. Великие поступки — великие ошибки. — Ты всё ещё нужна мне, — повторила Агни. — У меня столько вопросов… К этому моменту лес практически опустел и затих — большая часть людей сумела выбраться из плена. Оставались лишь два последних силуэта. — Полы помоешь? — неожиданно спросила Изельда. — Конечно! Силуэт старой ведьмы шагнул на тропинку, воплощаясь в своём привычном облике. Агнесса хотела было обнять бабушку, но та её предостерегла: — Не время и не место. Дома поговорим, но прежде, — она указала на последний оставшийся силуэт. — Тебе к ней. Если она останется здесь, то всё повторится снова, следующей ночью или даже раньше. Вытащить её будет самым тяжёлым. — Это вроде не должно быть сложно, — усомнилась Агни. — Да? Подумай головушкой над тем, что для неё это фактически означает смерть. Пока она здесь — она жива, но там, в реальности, у неё кинжал в боку. — Я справлюсь, — пытаясь приободрить саму себя, сказала Агнесса. — Ты справишься, — согласилась Изельда и пошла по тропинке вдаль, туда где раскинулся огромный золотистый дуб.***
Только когда бабушка ушла, Агни вдруг пришло в голову, что она даже имени Сновидицы не знает. Пришлось кричать так, надеясь привлечь к себе внимание. — Эй, там! Посмотри на меня! Пожалуйста! Пришлось повторять это раз за разом. Силуэт же просто стоял, мерно покачиваясь, словно на ветру. Иногда он делал несколько шагов, но абсолютно не целенаправленно. На кричащую ведьму Сновидица обратила внимание, только когда случайно к ней повернулась. — Ты вернулась, Агнесса! — восторженно сказала она, мгновенно приобретая свои черты внешности. Не хватало только кинжала, но его видимо девушка не осознавала. Агнесса уже сообразила, что тут в первую очередь всё зависит от того, насколько ты хорошо понимаешь, что происходит. Поэтому-то большинство и пребывало в состоянии неясных обрывков собственных мыслей. — Эм, мы знакомы? — смутилась ведьма. — И да, и нет, — с улыбкой во все зубы ответила Сновидица. — У меня нет друзей или знакомых в реальном мире. Но здесь, — она обвела рукой округу, — мы с вами всеми провели много времени. И с тобой тоже. Просто, к сожалению, никто из вас этого не помнит. — Это… странно. — Нисколько. Ведь тогда странно и то, что ты заботишься о людях. Помогаешь, лечишь, утешаешь. Я делаю то же самое — только в мире снов. В моём мире. — Мне и кошмары, знаешь ли, снятся, — с некоторым укором заметила Агни. — Конечно! — серьёзно кивнула Сновидица. — Это важно! Чтобы перебороть страх, тебе надо, прежде всего, встретиться с ним лицом к лицу. С этим Агнесса спорить не стала, хотя бы потому, что была полностью согласна. Вместо этого она сменила тему разговора: — Ты знаешь, что происходит? — Что-то нехорошее, — поёжилась, как от сильного ветра, девушка. — Что-то плохое случилось там… в вашем мире. — Ты умираешь, — в лоб, как есть, сказала Агни. Подобные новости, увы, можно сообщать только так. Человеческая психика такая вещь, что попытайся ты как-то смягчить удар, как-то заранее утешить, и не успеешь даже заметить, как будут созданы целые нагромождения из ложных надежд. Обратной стороной медали было то, что мало кто такие новости воспринимал спокойно. По правде говоря, таких не было вовсе. Сновидица исключением не стала. — Нет! Нет!!! Это… это невозможно! Обо мне всегда заботились… но как? Почему?! У неё на боку вдруг появилось кровавое пятно, медленно, но верно расширяющееся. Агнесса надеялась, что это не происходит и в реальности тоже. — Тот кто это сделал, хотел причинить вред не только тебе, но и всем, в чьи сны ты приходишь. — Он хотел их убить! — сама догадалась Сновидица. — Мерзавец! Подлец!!! Если бы у меня только было время… он бы пожалел об этом! — Боюсь, времени у нас как раз нет. Если ты останешься здесь, то… — Агни запнулась, не зная, что именно она хочет сказать, так как плохо понимала, что происходит. — Я всё понимаю, — кивнула девушка. — Это место превратится в царство бесконечных кошмаров, из которых нет выхода. Она сделала несколько шагов по направлению к тропинке, но затем остановилась с видом, будто ей пришла в голову отличная идея. При этом её черты начали смазываться и исчезать. — Но ведь если я останусь здесь, то смогу помогать им! — начала искать выход Сновидица. — Всё будет как раньше! Мне удастся сдерживать кошмары. — Нет, — покачала головой Агни. — Уже не удалось. Когда я вернулась, вся округа спала и явно не намеревалась просыпаться. Этому нельзя позволить повториться. — Да, я понимаю, — ответил уже практически обезличенный силуэт, делая ещё несколько шагов в сторону тропинки. Остановившись в паре метров от неё, Сновидица безвольно опустила руки и упала на колени. — Не могу идти дальше, — шёпотом призналась она. — Мне страшно. — Умирать страшно, — согласилась Агнесса. — Я боюсь не этого. А того, что всё, что я здесь делала — это не важно, не имело смысла. — Это не так! — сказала ведьма. — Почему ты так уверена? — Мы все вносим свою лепту в зависимости от наших возможностей. Если твой труд не важен, какой смысл от моего? Какой смысл вообще тогда жить! Бред. Сновидица медленно поднялась и решительно вышла на тропинку. Перед Агнессой снова стояла рыжеволосая девушка небольшого роста, практически её ровесница. Был у неё в глазах какой-то игривый огонёк, к сожалению уже практически погасший. — Вот и всё, — мрачно сообщила она. — Я готова идти. И тебе, Агни, тоже пора, хоть и другой дорогой. — Жаль, что мы так и не успели толком познакомиться, — с грустной улыбкой сказала ведьма. — Ты ошибаешься, — задорно улыбнулась в ответ Сновидица. — Мы с тобой отлично проводили время! Каждую нашу ночь. Без предупреждения она обняла Агнессу, словно старого друга. — Я буду скучать по тебе. — Я тоже, — смущаясь, ответила ведьма. Разорвав объятия, они пошли каждая своей дорогой. Уже издали Сновидица крикнула: — Агни, пообещай мне кое-что! — Что угодно! — Пускай я тебе приснюсь! — Обязательно, — с улыбкой ответила Агнесса, касаясь своей берёзы.***
Снаружи творился полный кавардак. Проснувшиеся на мельнице люди не только обнаружили посторонних, но ещё и факт смертельного ранения Сновидицы. Конечно же, сложить одно с другим и получить абсолютно неверный результат никому не составило труда. К счастью, Агни проснулась не слишком поздно и до расправы ещё не дошло. Её тут худо-бедно знали, хотя и отнеслись к её истории с изрядной степенью скепсиса. Это отняло у ведьмы слишком много времени, которое она хотела потратить на то, чтобы проводить в последний путь Сновидицу. Увы, но когда Агнесса вошла к ней в комнату, та как раз с криком вытащила из себя кинжал. Заметив постороннюю, девушка натянуто улыбнулась. С этой улыбкой она и застыла навсегда. — Мы побудем с ней ночь, — решительно заявил её отец. — Я знаю, что надо делать в таких случаях. Его лицо и лица остальных родственников Сновидицы говорили совсем об обратном, но Агни не стала вмешиваться в это. Не время и не место для пустых споров. Напоследок она хотела забрать кинжал Пламени, но тот больно жёгся холодом. На помощь ей пришёл Ликон, который был в перчатках. Хотя даже в них ощущения явно были так себе. — Эм, что мне с ним делать? — спросил юноша, перекидывая кинжал из руки в руку, словно горячую картошку. — Растопить, — влезла Хродгейр. — Это ведь лёд. — Да, — согласилась с ней Агни. — Тут недалёко мастерская дядьки Малека — сходите к нему, попросите разжечь печь. — А ты? — удивился Ликон, что она не пойдёт с ними. — У меня дела… — заметив его полный подозрения взгляд, ведьма призналась, — мне надо побыть одной, затем я вернусь домой. Юноша пожал плечами, показывая, что если надо, то пускай. Уже сев на метлу, Агни, вспомнив своё путешествие в мир снов, окликнула его. — М? — повернулся к ней Ликон. — Я знаю, что ты сделал, пока я была там. Спасибо тебе, — от всего сердца сказала ему ведьма. — Да… не за что, всегда рад помочь, — очень удивился такому признанию юноша, расплываясь в счастливой улыбке. Обратный путь для Агнессы пролетел за один миг. Будучи так сильно погруженной в свои мысли, она даже не заметила, как приземлилась на любимом холме. Посаженный ещё осенью драконий корень уже взошёл и вовсю ловил лучи солнца листьями. Его легко можно было спутать с земляникой, если ту можно было представить растущей посреди снега, но ровно до тех пор, пока ты не касался его. Жёгся он ничуть не хуже крапивы и борщевика, с той лишь разницей, что одежда от него не спасала. Выбрав себе пятачок, где зелёной поросли не было, Агни села там, пытаясь собраться с мыслями. Совсем не таким она представляла себе возвращение домой. Когда несколько месяцев назад ведьма отправилась в путешествие, мир был таким простым и понятным. Теперь же вопросов у неё было куда больше ответов. Наверное, следовало отправиться домой и попытаться разобраться, но у Агнессы на это уже не было никаких сил, в первую очередь моральных. После всего сегодня произошедшего, ведьма была выжата досуха. — Ну чаво расселась достоинством на морозе? — послышался сзади недовольный бубнёж. — Решила сказать потомству решительное и категорычное «нет»? Агни удивлённо повернулась на голос. Первый раз в жизни она увидела, что сюда поднималась бабушка — Изельда терпеть не могла этот холм. — Я посадила здесь драконий корень, — объяснила Агнесса. — М-м-м, — потянула Изельда. — Любишь ты эту дрянь-траву, да. Неожиданно мозг Агни обожгло словно огнём. Пророчество до того мирно спавшее на окраинах сознания, вдруг, как будто живое, проснулось и решительно взялось пробивать себе путь наружу. — А-а-а! — простонала ведьма, хватаясь за голову и падая на бок. — Не держи его в себе — не поможет, — останавливаясь рядом, с жалостью посоветовала Изельда. — Срок скоро уж… — пересиливая боль, против своей воли начала произносить пророчество Агнесса. — Мдаа, слог у него стал ещё хуже, а загадки и подавно, — дослушав стих, заметила бабушка. — Полегчало? Что удивительно — да. Боль ушла, а вместе с ней исчезло и терзающее разум уже несколько месяцев ощущение тревожности. — Прости меня, — со слезами бросилась к ней в объятия извиняться Агни. — Я не хотела, у меня не было… Обычно Изельда терпеть не могла слёз в жилетку, но в этот раз не стала сопротивляться. — Я знаю, — качая её, словно баюкая, ответила бабушка. — Сама ведь туда тебя отправила. — Но зачем? — Затем, что некоторые вещи неизбежны. И ты — моя ученица, должна быть к ним готова. Когда меня не станет, тебе предстоит столкнуться с Ветром, Водой, Землёй и Огнём, решив их судьбу. — Я должна буду их победить? — удивилась Агнесса. — Не знаю, — пожала плечами Изельда. — Это тебе решать, может ты найдёшь более изящнае решение проблемы. — Но как? Я ведь простой человек! Даже Ликон, и тот — маг, а я… — А ты просто за пару месяцев спасла уйму народа, подябила гигантскую дохлую ящерицу, встретилась со всеми повелителями стихий, сожгла давно мёртвый город, — ехидно перечислила бабушка, — даже со мной в прошлом, и то сумела повидаться. — Это вправду была ты? — ошарашенно переспросила Агни. — Я думала, это наваждение, иллюзия… — Это вправду была я, — кивнула Изельда, задумчиво добавив, — давным давно. Мой первый день в этом мире… хм, дома. — Но как такое возможно? Кто же ты? Старая ведьма отстранилась и посмотрела на Любятово вдали. — Ты получишь ответ на этот вопрос, но не сегодня, — начала она с нескрываемым ехидством. — Но почему? — не поняла её Агнесса. — Потому, что тебе ещё предстоит сегодня помыть полы, — ехидно возразила Изельда. — И протереть пыль. Травы не перебраны, скот не кормлен. Этим кто должен заниматься? Я что ли? — Но, но… — Ты изрядно разбестилась за эти месяцы, — хмурясь, сообщила бабушка, медленно спускаясь с холма. — «Агни, убийца драконов» — ха! Дракона каждый дурак убить может, тьфу! Пущай пойдёт справится с нашей козой Аленькой! Говорила она тем самым тоном, при возражениях на который список дел только разрастался. Вздохнув, Агни поднялась на ноги и потопала следом. День не резиновый — а дел много.