Свойство сирени

Пятница быстротечно сменилась субботой, а та в свою очередь отдала права такому желанному воскресенью. У учеников седьмого курса совсем не было времени, хотя кого я обманываю, свободную минутку они находили всегда. Взять, например, Лили: вроде бы семекурсница, кучи домашних заданий, но Эванс успевала найти время и на занятия по Защите, и на тренировки по квиддичу. Всего пятнадцать минут назад закончилась первая в жизни индивидуальная тренировка гриффиндорки. Ничего особенного не было: Эванс летала по полю, выискивая золотой мячик, а Поттер засыпал девушку своими советами и замечаниями настолько, что та не выдержав, ушла с поля. Лили слишком близко к сердцу воспринимала критику, хоть и понимала, что ведёт себя как капризный ребёнок, но ничего не могла с собой поделать. Эванс решила добраться до гостиной Гриффиндора самостоятельно. Всё бы ничего, но Лили не учла тот факт, что во время ярости ты не особо соображаешь. В общем, Эванс потерялась, и сейчас она в недоумении шла по коридору, надеясь встретить кого-нибудь, но на часах было всего семь утра. Вопреки ожиданиям девушки, она всё же услышала приближающиеся шаги и стремительно ринулась к ним навстречу. Высокий парень с чёрными прилизанными волосами и длинным носом с горбинкой, вот кого она встретила. Парень был немного сутулым, но это не портило его образа. Лили смутно помнила его — это был её однокурсник Северус Снейп. — Привет, — обратилась Эванс к Снейпу, подстраиваясь под его медленный темп походки. — Здравствуй, Лили, если не ошибаюсь. Я Северус Снейп. — Я знаю. У меня тут возникла проблемка, я немного потерялась и не могу найти… — Сейчас семь? — Ну, да. А что? — удивлённо спросила Лили, смотря на слизеринца. — Да так, просто я не понимаю, что ты забыла в холодном коридоре в семь часов утра в свой законный выходной? — А ты интересно, что здесь делаешь? И вообще, какая разница? — У меня встреча, но тебе об этом знать не обязательно. И да, если не хочешь не отвечай. Меня не интересует ответ, я просто из вежливости. До гостиной я тебя доведу всё равно по пути. -А что за встреча? — проявила любопытство Лили, поднимаясь по винтовой лестнице. — Ты мне не рассказала про себя, зачем же тогда мне это делать? — Я была на тренировке по квиддичу, ничего интересного. — Никогда не интересовался этим видом спорта… — Чем ты вообще интересуешься? Небось, учебники зубришь и играешь в плюй-камни? — усмехнулась гриффиндорка. — Нет, — спокойно начал парень, — Я занимаюсь боксом — магловский вид спорта. — Я знаю, что такое бокс, но как ты… Я думала ты зубрёжник и прилежный ученик. — Я не зубрю предметы, я их просто понимаю, а этого более чем достаточно. А бокс меня успокаивает. Когда мне было шесть, мой отчим нашёл для меня тренера, ну и понеслось… — Твои родители в разводе? — Да, мой родной отец пьяница и наркоман, он бил мать, но она всё же решила оставить мне его фамилию. Я уважаю её выбор, хоть и не понимаю. Вдруг откуда ни возьмись, выбежала низенькая девушка с золотистыми кудрями и нежно-голубыми глазами. — Сев, я тебя заждалась. Где ты был? — причитая, спросила она, прыгая на шею Снейпа. — Мэри, я провожал… Но «Златовласка» так и не дала договорить слизеринцу, перебив его на полуслове: — Я Мэри МакДональд, учусь на Когтевране. И да, если ты ещё не поняла, я девушка Сева, — усмехнувшись, произнесла Мэри, беря парня за руку. Если до встречи Снейп вёл себя спокойно, а его лицо не выдавало ни одной эмоции, то сейчас он буквально сиял. Чёрно — карие впалые глаза безотрывно следили за движением когтевранки, а на губах растянулась лёгкая улыбка. — Приятно познакомиться, я Лили Эванс. — Да, про тебя я уже наслышана. Сев, ну мы идём, — взмолилась блондинка, пронзительно смотря на Северуса. — Да. Лили, ты не против, если мы пойдём, проход в гостиную за поворотом, думаю, ты не заблудишься? — Да, конечно, идите. Парочка побежала наперегонки до лестницы, весело смеясь, и оставив гриффиндорку одну в холодном коридоре, предаваясь мыслям и воспоминаниям. Когда-то у Лили тоже был парень. Его звали Марк и он оказался волшебником. Девушка познакомилась с ним в Израиле, они жили в соседних домах, и общались в перерывах между проживанием Эванс в больнице. Потом их отношения переросли во что-то большее, и они начали встречаться. Так прошло около двух лет, пока Марк не переехал в Болгарию. Иногда Лили вспоминала о нём, но всё позади. Эванс больше не увидит его улыбки и не посмотрит в болотно — зелёные глаза; не проведёт пальцами по пшеничным волосам и не поцелует в щёку на прощание. Думая обо всём этом, девушка не успела заметить, как очутилась в гостиной. В камине догорали последние искорки, от когда-то тёплого костра; мягкие диваны были пусты, а у окна стояла девушка с волосами цвета розового золота. — Лили! Ты чего так рано? — начала Элисон Йорк — девушка Поттера, — Джим сказал, что вы закончите только к десяти. — Непредвиденные обстоятельства, — буркнула Эванс, плюхаясь в кресло. — Что-то случилось? — Поттер — идиот, вот что случилось. На это Элисон лишь усмехнулась, а затем продолжила. — Небось, засыпал советами? У меня тоже так было. Год назад я была в команде, а перед этим тоже занималась с Джимом. Я была охотником. — Почему ушла? — Травма. Упала с метлы, а взлететь не смогла. Боязнь высоты или что-то типа этого. — Сочувствую, — сухо ответила Эванс. Йорк опять усмехнулась, но на этот раз как-то по-другому. — Как ты вообще с ним общаешься? Он просто невыносим. — Я его люблю, поэтому и принимаю. К тому же, со мной Джим другой. Кстати, не знаешь где он? — спросила Элисон, подходя ближе к Эванс. — Без понятия. — Ладно. Ну, до встречи, Лили. Было приятно пообщаться, но мне нужно идти — Джима искать. — Угу. Немного подпрыгивая, словно белочка, Элисон поспешила к выходу из гостиной, оставив девушку в полном одиночестве. Лили не понимала почему, но девушка Поттера была ей неприятна. Было в ней что-то фальшивое, по крайней мере, так думала Эванс. Гриффиндорка до сих пор не могла понять, почему Поттер выбрал именно её? Конечно, она привлекательная девушка, но не модель. При том, за ним толпами бегают длинноногие куклы. Почему именно она? Неужели он действительно любит её? Дальнейшие размышления девушки прервал скрип, давно несмазанных, петель и заливистый смех. — Сириус, что ты делаешь? Вдруг нас кто-нибудь увидит. Я не хочу, чтобы о нас знали. — Ди, ну скажи мне, кто в семь утра будет сидеть в гостиной, в воскресенье? — Ха-ха-ха, Сириус, погоди. Парочка завалилась на диван, стоящий напротив кресла, в котором и сидела Лили. Девушка замерла от шока, не ожидая увидеть блондинку рядом с Блэком. Сириус навалился на Диану Кук- охотницу Гриффиндора, вжимая её в диван. Но тут парочка заметила присутствие постороннего в комнате, и мигом отпрянули друг от друга. — Лилс, а что ты здесь делаешь? — начал было Блэк, растерянно бегая глазами по комнате. — Сижу. Блэк, ты, что собираешься оправдываться передо мной? — усмехнулась Эванс. — Ещё чего! За что это? И вообще, ты нам помешала, и неплохо было бы извиниться. Лили не придумала, что ответить, и поэтому решила просто уйти. — Хорошо, извините. Я вынуждена вас покинуть. Можете продолжать. Ах, да, чуть не забыла, Диана, особо не удивляйся, если он бросит тебя, уж такая у него натура, — произнесла Лили, в упор, смотря на Сириуса. — Лилс, да ты чего? Сколько можно повторять? Я не бросал тебя и… — Довольно, — сквозь зубы прошипела Лили, разворачиваясь на каблуках. — Ну, и иди! Если не хочешь, не надо! Я думал, мы были друзьями, а ты даже послушать меня не хочешь! — А что мне слушать-то? Я, итак, всё знаю! Ты бросил меня! И не выслушав его дальнейших оправданий, Лили взбежала по лестнице и вошла в, чуть приоткрытую, дверь спальни. Тишина… Как же Лили хотела, чтобы всё было нормально, но не успевала Эванс наладить отношения с одним человеком, как ссорилась с другим. Ну что не так? Сначала Поттер, затем Блэк… Не много ли для одного утра? Глаза непроизвольно скользнули по кровати МакКинонн, на которой та мирно посапывала, свернувшись клубочком. Рот её был чуть приоткрыт, и из него на подушку капала слюна; волосы же её растрепались по подушке, местами спутываясь в колтуны. Эванс было жалко подругу, ведь та искренне любила мерзавца Блэка, а тот развлекался с новоиспечённой охотницей. Так же Лили не знала, нужно ли говорить Марлин об увиденном? Пытаясь выбросить происшествие с Блэком из головы, девушка побрела в ванную комнату. Пройдя по каменным плитам, Лили подошла к длинному зеркалу и уставилась на своё отражение. Рыжие волосы были слегка мокрыми от дождя, идущего за окном; под глазами залегли тяжёлые синяки — проявление болезни, которая так и не отпустила девушку; Курносый носик, покрытый веснушками, немного покраснел от холода. Но в образе Эванс осталось то, что не смогла победить ни болезнь, ни усталость — ярко-зелёные глаза. Эти глаза приковывали взгляды всех людей, встречающих девушку. Они были настолько необычными, что от них не могла оторвать взгляда сама Лили. Вдруг в голову девушке кольнула мысль, что сегодня нужно навестить мадам Помфри. Целительница велела Эванс прийти на обследование через неделю, но девушка, как всегда, забыла. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Решив, что сейчас идти ещё рано, Лили со спокойной душой приняла душ и умылась. Теперь в голове девушки крутился не диалог с Сириусом, а ссора с Поттером. Как же некстати… Эванс не могла смириться с его советами и критикой. Как же ей просто хотелось играть лучше всех, не прикладывая усилий, жаль, что это невозможно. Завернувшись в полотенце, Лили вышла из ванной комнаты, и последовала к своей кровати. На ней лежал старый сиреневый свитер и тёмно-синие джинсы. Вопреки своему обычаю, Лили решила надеть столь непривычную для неё одежду. Раньше девушка предпочитала носить платья или кофты с интересными и яркими пинтами, игнорируя простые свитера и джинсы, но сегодня что-то изменилось. Возможно это всё из-за того, что большинство её сверстников так и ходили, а может дело всё в том, что в самой Эванс начинали происходить изменения. — Лилс, это ты? Чего не спишь, выходной же? — потирая глаза, спросила Алиса, косясь на будильник. — Я была на тренировке. Ну, я же вам рассказывала, что Поттер будет давать мне индивидуальные занятия. — Опять этот квиддич. Вот чем он вам всем так нравиться? — Лиса, успокойся, а то всех разбудишь. У меня к тебе разговор есть. — Что за разговор? — беспечно спросила Кеннеди, садясь рядом с Лили. Эванс не знала, как начать, мысли путались в голове, не давая сосредоточиться. Увиденное сутра настолько её потрясло, что девушка не могла подобрать слов, но сказать нужно было. — Я видела, как Сириус целовался с другой девушкой, — вкрадчиво прошептала Лили, дабы не разбудить спящих. — С кем? — изумилась Алиса, не сдерживая эмоций. — С Дианой Кук. — Марлин знает? — Нет. Я видела их полчаса назад, а если бы она узнала раньше, мы бы поняли. -Мерлин, только не это… Она же только оклемалась от прошлой, — встревоженно произнесла Алиса, косясь на блондинку. — Прошлой? — Да, Сириус недавно встречался с Кэтрин Мур. Они сосались по всем углам, никого не стесняясь. Я никогда не видела Марлс такой грустной, как тогда. — Ей сказать об этом? — Сама думаю… С одной стороны, лучше уж она узнает от нас, чем от здешних сплетниц, но я не хочу делать ей больно. — Всё так серьёзно? — В этом вся и проблема, Марлин по-настоящему любит Блэка. Они встречались на четвёртом курсе, тогда она светилась от счастья, но Сириусу это надоело, и они расстались. — Что значит, ему надоело? — недовольно спросила Лили, начиная закипать. — Не было ещё ни одной девушки, которая была бы с Блэком больше месяца. Они ему просто надоедают, и он ищет другую. — Почему же тогда все хотят быть с ним, если знают, что он их бросит? — Каждая из них надеется, что она не такая, как все, и что Сириус полюбит её. — На мой взгляд, это тупо, — пробурчала Лили, вспоминая первую встречу с Блэком. — Лили, они влюблены в него, а любовь помутняет рассудок, — тепло усмехнувшись, проворковала Кеннеди. — А ты-то, откуда знаешь? И чего все нашли в этой любви? Зачем она нужна? Она же приносит боль. — Да, она иногда может ужалить, но нельзя забывать, что именно любовь заставляет светиться нас, как ёлочная игрушка, и с нетерпением ждать встречи с человеком, о котором думаешь перед сном. Разве это не счастье? *** В Большом зале было непривычно пусто. Большинство учеников ещё нежились в своих постелях, в число коих входили Марлин и Доркас. Лили и Алиса, не выдержав, отправились на завтрак без них. Весь зал наполнился манящим запахом геркулесовой каши с черносливом и тостами, на которых был намазан малиновый джем. Сев на скамейку, Эванс оглянулась. За столом Гриффидора сидели всего две третьекурсницы и Мародёры, которые громко смеялись над какой-то шуткой. Отвернувшись, Лили посмотрела на Алису, которая прожигала глазами стол Пуффендую. — Лис, ты чего? — Да так, — уклончиво проговорила подруга, переведя взгляд на Лили. Встряхнув тяжёлыми рыжими волосами, Эванс повернулась в сторону стола барсучков. За ним сидело несколько девушек и всего один парень, угрюмо смотрящей в свою тарелку. — Это кто? — игриво спросила Лили, пальцем показывая на парня. — Да тише ты. Тебя не учили, что пальцем тыкать не красиво? — растерянно пролепетала Кеннеди. — Неа. Так кто это? — Мне-то откуда знать? Думаешь, я всех знаю? — Всех ты уж точно не знаешь, а вот его… — Чего это он тебя так заинтересовалась? Я-то думала, ты в Поттера влюбилась. От неожиданности Лили даже подавилась соком, и он потёк у неё из носа. — Чего? Какого Мерлина ты так думала? — А что это ты так забеспокоилась? Я же пошутило — подмигивая, сказала Алиса, с интересом смотря на подругу. — Не шути так. Он меня бесит, и вообще, ты так и не сказала, кто это. — Фрэнк Лонгботтом. — Ты думаешь, мне это о чём-то говорит? — недовольно прошипела Эванс, не отойдя от шутки. — Он с седьмого курса Пуффендую. Больше я о нём ничего не знаю. — Да ну? — Это правды, Лили. Я с ним говорила всего пару раз, он не общительный, особенно со мной, — грустно проговорила Кеннеди, косясь на парня. — Да это не я влюбилась, а ты… — Я этого и не отрицаю. Он мне нравиться, вот только трус он. Даже подойти ко мне боится. — Ну, а ты что хотела, не все такие храбрые гриффиндорцы, как ты, — игриво сказала Эванс и вновь посмотрела на пуффендуйца. — Ой, Лилс, отстань, и без тебя тошно. Кстати, смотри, кто идёт. В зал вбежала запыхавшаяся Лизетт Бенсон, держа в руках свиток. Она приближалась к столу отважных львов, а когтевранцы недовольно поглядывали в сторону девушки. Сев за стол, Лизетт принялась запихивать в рот тост с джемом, попутно пытаясь что-то сказать. — Эй, Лизетт, прожуй сначала, а то мы ничего не понимаем, — сказала Лили, посмеиваясь над подругой. Последовав совету Эванс, Бенсон проживала тост, который был предназначен вовсе не для неё. — Я только недавно спросила ещё пару человек, но они отказались, и мне пришлось стереть память, но ничего… — Ты вообще о чём, — спросила Лили, косясь на Кеннеди, ожидая ответную реакцию со стороны гриффиндорки, но её Эванс так и не увидела. — Она о сообществе по борьбе с Волан-де-Мортом, — пояснила Алиса. — Что? А ты-то, откуда знаешь? — Лизетт рассказала. — Но зачем? –Лили недовольно уставилась на Бенсон. — Лили, я же сказала, что буду набирать людей. — Я думала, ты перебесишься и забудешь… — Кстати, Лизетт, ты решила, когда будет первое собрание, — прервала их Алиса, беря очередной тост. — Пока нет, я набираю людей. Вот и говорю, не все же соглашаются, поэтому приходится стирать память. Сначала не очень получалось, но потом вроде как… — Ты что память стираешь? Так нельзя. — Лилс, тише. Этим людям я ничего плохого не делаю. — А вдруг что-то пойдёт не так. Ты думаешь только о себе. Так нельзя, — прошипела Эванс, поднимаясь со стула. — Да ну? Возможно, я и думаю только о себе, но это мой выбор, Лили, и не тебе решать, что можно, а что нет, — вкрадчиво проговорила Лизетт, беря свой листок. Встав со скамьи, Бенсон спокойно пошла в сторону выхода, оставив Лили прибывать в состояние шока и непонимания. Лизетт ещё никогда так не вела себя. Она доказывала свою правоту, но чтобы согласиться со своим недостатком и сказать такое… Это было на неё совсем не похоже. *** Прошло всего пару часов, а Лили уже успела проголодаться, благо стрелки часов уже доходили до отметки восемнадцать, что означало приближение ужина. За всё это время девушка успела сделать все уроки и немного посидеть в библиотеке в полном одиночестве. Марлин хотела пойти с Эванс, но рыжеволосая гриффиндорка предпочла провести время в одиночестве. Какой бы Лили не была общительной, даже ей иногда нужно было уделить время себе и своим мыслям. Она всё вспоминала события минувшего утра и никак не могла перестать придумывать им другие концовки. В этом была вся Лили — она не могла отпустить ситуацию в уходящий поток времени, Эванс предпочитала подолгу думать о ней. Положив книгу на полку, Эванс поспешно вышла из библиотеки и побрела к лестнице. В закоулках замка Лили всё ещё так и не разобралась, но толпа учеников, бегущих вниз, невольно наводила на мысль, что там и находится Большой зал. Проходя мимо стола Когтеврана, гриффиндорка пересеклась взглядом с Лизетт, которая что-то с энтузиазмом рассказывала Лавгудам. — Эй, Бенсон, почитай номер сегодняшнего «Вечернего пророка», думаю, ты оценишь, — посмеиваясь, сказал Эван Розье. — Ты о чём? — Прочитай — узнаешь, — криво усмехнувшись, произнёс слизеринец и вышел из зала. Интересно, что же в этом номере будет такого, что Розье не побрезговал рассказать о нём Лизетт? Плюхнувшись на скамейку, Лили поймала себя на мысли, что не может оторвать взгляда от конца стола, который заняли Мародёры со своими девушками. Глаза перебегали с Сириуса на Джеймса и обратно. Блэк сидел рядом с Питером и обдумывал план очередной шалости, Поттер же поглаживал по голове свою девушку, прилёгшую на его плече. Эванс обуял совершенно непонятный для неё самой гнев, который практически мгновенно улетучился, уступив место необузданному интересу, в примесь с долей волнения. К столу Когтеврана, быстро передвигая коротенькими ножками, засеменил профессор Флитвик. Подойдя к Лизетт, он что-то ей сказал, и обеспокоенная Бенсон покинула зал в сопровождение декана. Лизетт Бенсон — Профессор, зачем профессор Дамблдор завет меня? — поднимаясь по винтовой лестнице, спросила когтевранка. — Мисс Бенсон, честно говоря, я и сам не знаю. Директор попросил привести вас к нему и всё. Остаток пути они прошли в гробовом молчании. Лизетт совсем ничего не понимала. Сначала слизеринцы, теперь это, что вообще твориться? Бенсон сидела с Дорой и Ксено и рассказывала им о своей идее сформировать общество по борьбе с Волан-де-Мортом, на что они отреагировали с удивительным энтузиазмом. Подойдя к каменной горгульи, профессор Флитвик, произнёс то, что девушка ожидала услышать меньше всего: — Малиновые леденцы с шипучкой. — Верно, — важно промолвила горгулья и отъехала в сторону, открыв проход с круговой винтовой лестницей. Оказалось, что название сладости, которую продают по всем углам и есть пароль в тот кабинет, в котором бывали лишь избранные. «Ха, а Дамблдор умный старик» Лестница подняла своих пассажиров, оставив их около высоких дубовых дверей. — Мисс Бенсон, я не могу пойти с вами. Здесь нам следует расстаться, если что я буду в своём кабинете, — пропищал профессор и обратно вступил на лестницу. Лизетт ничего не смогла ему ответить. В ней бушевало какое-то непонятное чувство, сопровождающиеся дурным предчувствием. Забыв постучать, когтевранка с размаха открыла двери. — А, мисс Бенсон, это вы. Присаживайтесь, — директор указал на мягкое кресло, обитое алым бархатом. — Профессор, зачем вы меня звали? — Сядьте, мисс Бенсон, — спокойно произнёс волшебник, но на его лице уже не было той измученной улыбки. Повинуясь профессору, Лизетт села на краешке кресла и принялась следить за директором. — Профессор, что-то случилось? — Можно сказать и так. Лизетт, — обратился волшебник, садясь напротив девушки, — вы знаете, что произошло этим вечером? — Нет, что-то случилось? — На Шеффилд было совершенно нападение. Сердце Лизетт больно забилось о грудную клетку, и уже готово было упасть в пятки. Шеффилд — родной город девушки, в котором она жила вместе с родителями с самого рождения. « Волан-де-Морт не мог их убить… Это не могло произойти со мной… Они не могли умереть…» Слёзы невольно пошли из глаз, оставляя мокрые дорожки на щеках и щемящую пустоту внутри. — Лизетт, они живы. С вашими родителями всё в порядке. — Что? — непонимающе спросила Бенсон, всё ещё не отойдя от потрясения. — Ваши родители живы. В тот момент, когда на город напали, их не было дома. Они приехали, когда мракоборцы уже были на месте, хотя пару заклятий в них всё же попало, но ваших родителей уже спасли. Не переживайте, особого вреда для жизни нет. — М-мне нужно с ними увидеться, — взволнованно запричитала Лизетт. — К сожалению это невозможно. Ваши родители в опасности. У Волан-де-Морта есть список всех волшебников, учащихся в Хогвартсе, и он хочет расправиться со всеми маглорождёнными. Вашим родителям предоставили надёжное укрытие в одном из закрытых волшебных городов. Письма туда не доходят, а попасть в него просто не возможно. — Я никогда не увижу родителей? — Нет, это временная мера. Лизетт, не переживайте, с ними всё хорошо. — Известно кто напал на них? — спросила растерянная когтевранка. — Нет, но… — Что? Пустота сменилась жгучим гневом и жаждой мести. Ей хотелось своими же руками лишить жизни тех, кто чуть не оставил её сиротой; тех, кто посягнул на жизнь самых дорогих для неё людей. — Среди Пожирателей смерти были замечены ученики Хогвартса, так мне сказал Аластор Грюм. — Вы знаете конкретно, кто это был? Слизеринцы? Это были они? — Мисс Бенсон, я не знаю, не думаю, что ученики слизерина как-то причастны к этому. Это всё глупые стереотипы и не более того. — Вы просто не знаете их! — с жаром воскликнула когтевранка, вскакивая со стула, — Они гнусные убийцы, а вы верите им. Пока они чувствуют ваше покровительство, убийства будут продолжаться. Лизетт уже не отдавала себе отчёта, в ней кипела жажда мести, а старый волшебник только подогревал пыл девушки — он молча смотрел на неё с величайшей грустью и сожалением, показывая, что понимает её, но ничем помочь не может. В приливе гнева девушка поспешила к двери, и толкнув её ногой, выскочила из кабинета. Сноп мурашек пробежался по коже рук и ног, немного остудив пыл Бенсон. Она, конечно же, понимала, что поступила неразумно, но вспыльчивый нрав и жажда мести установила свои правила. Сойдя с винтовой лестнице, Лизетт, медленно перебирая ногами, шла по коридору. Она думала о родителях и о том, чем это нападение могло закончиться. При одной лишь мысли об этом сердце девушки уходило в пятки, а перед глазами вставали страшные образы родителей, чьи остекленевшие глаза больше никогда не посмотрели бы на дочь. Но слава Мерлину, всё обошлось, и ПСы не добрались до её семьи. Слава Мерлину, что самые дорогие для неё люди, остались живы. Заворачивая в очередной пролёт, Лизетт услышала мужской голос, эхом отдававшийся о каменные стены замка. Звуки становились всё громче и громче, но Бенсон даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто идёт. В этот момент ей было всё равно на всех и вся. Из-за спины вышел высокий парень с тёмно-рыжими волосами и длинными руками. Его мантия балахоном болталась за ним, а развязанный галстук в зелёно-серебряную полоску небрежно обкручивал шею. Слизериниц вполголоса читал письмо, вальяжно передвигая ногами. Гнев, вот что почувствовала Лизетт, когда увидела слизеринца. Тот же, осознав, что в коридоре есть кто-то ещё, обернулся в сторону девушки. Шоколадно-карие глаза когтевранки встретились со светло-зелёными. Парень озабоченно посмотрел на зарёванную незнакомку, а затем на его лице появилось понимание, и он ободряюще улыбнулся. Лизетт же восприняла всё по своему, ей показалось, что парень ухмыляется и смеётся над ней. Этого она уже вытерпеть не могла… Подняв волшебную палочку на уровне глаз, Лизетт посмотрела на слизеринца с такой злостью, что могла прожечь его насквозь, а затем крикнула на весь коридор: — Круцио!