-Привет, Грейнджер! Не ожидала?

* * * POVГермиона Едва отойдя от одной беды, на меня свалилась огромным тяжелым комом другая... Да, это обидно, что он не видит во мне девушку, но подругу младшего брата... Но зато есть плюсы... Один самый большой и мой самый важный – живой... Он живой, Мерлин его задери... Он не гниет под землей, он не отправлен на вокзал между жизнью и смертью, он не потерян... Вот он! Стоит буквально за несколько стен от меня. Да, ему не нравлюсь я... Да, он не питает ко мне никаких чувств. Да, он был в ступоре, когда услышал ту фразу, которую... О, Мерлин, я пустила с языка... Как теперь выкрутиться перед ним? Он был ошарашен тем, что я почти прямым текстом призналась ему в симпатии. А, если он начнет шутить на эту тему? Если высмеет? Нет, я не думаю, что он на такое способен. Ведь потешаться над чувствами девушки это низко. А он человек, который не обидит просто так, и не станет над этим смеяться... наверное... конецPOVГермиона Еще добрых минут десять девушка сидела у стены, то и дело, размазывая по лицу слезы, то прекращая плакать, то начиная вновь биться в истерике. До сих пор на ней сказывалось влияние войны. Оно сказывалось на всех. Но для Гермионы это было тяжелой бессонницей, которая выражалась в основном ужасными моментами из прошлого и неограниченными ночными криками вперемешку с истериками. Именно поэтому на ночь она всегда задвигала полог и ставила оглушающий купол чтобы не мешать другим бороться со своими страхами. А еще и сегодняшнее потрясение в лице самого бесячего и рыжего из семейства Уизли (естественно так казалось только Гермионе) тоже не осталось без внимания, как и последующие 4, нет, 5 нарастающих истерик... Последняя была самой сильной, и в эмоциональном плане, и по продолжительности. Так что она настигло бедную девушку, уже свернувшуюся калачиком на своей кровати, в комнате, специально сделанных (одним взмахом волшебной палочки) для тех, кто решил все-таки закончить седьмой год обучения, хотя таковых было немного, и это не было обязательным, но люди все-таки были... Но, как оказалось позже заклинание совсем ослабло, когда она, заходясь в новой волне панической атаке, когда просто не можешь вдохнуть, а из груди вырываются только краткие вскрики и хрипы, вперемешку с нескончаемым потоком слез и боли... До Гермионы дошло, что заклинание перестало действовать только тогда, когда она сквозь свою истерику услышала чьи-то причитания, и нежные руки, которые пытались успокаивающими движениями привести ее в чувства. Сначала Гермиона опешила от прикосновений другого человека, и вообще его присутствия. Но потом она как-то перестала думать об этом, и просто слушала такой родной голос, вспоминания котором только день назад больно резали слух и сдавливали грудную клетку до хруста костей... Но когда она стала просто слушать голос и концентрироваться на словах: -Тихо, моя хорошая, успокойся... Все хорошо, Герми, я рядом... Малышка, все будет хорошо, все хорошо, я обещаю... И через несколько минут истерика медленно стала сходить на нет. И когда уже Гермиона стала оценивать ситуацию реально, фокусируясь на том, где она и что происходит, она поняла, что прямо в данный момент нежиться в объятия любимого человека. Единственного человека, к которому была так крепко привязана красной нитью своей безответной любви девушка. Ведь после того, как на родителей не подействовало Фините не осталось никого такого родного Гермионе. Эта война забрала тех, кто был для Гермионы всем. Именно тогда девушка стала ценить мелочи и стараться жить, опираясь только на радость от них, ведь тех, кто был причиной больших радостей не осталось. Да, были Гарри, Рон, Джинни и многие другие люди, которые старались поддержать ее, но все равно это было все не то: не те люди, не те чувства, не то, что нужно... А тут, в один миг вернулся тот человек, который мог подарить ей одним своим присутствием и существованием то тепло, которое не могли вызвать даже родители... И полностью уже успокоившись, девушка, шмыгнув носиком в попытках хоть как-то разрядить отчего-то резко наступившую тишину, спросила: -Фред... а что ты тут делаешь? Как ты зашел в женские спальни? -Не за что, Грейнджер... -Да...Да, прости, Фред, спасибо большое... -Если ты не помнишь, но всех тех, кто решил продолжить обучение поместили в аналогичное нашим бывшим спальням помещение, но все-таки различия имеются. И отсутствие запрещения на мальчиков - одно из них. -Ну ладно...- Гермионе было крайне неловко, находиться с эти парнем в одной кровати, а он еще и продолжал обнимать ее, и поглаживал по голове... Вскоре они разговорились... И как бы они не хотели поднимать эту тему, но в основе было обсуждение войны... И тут Фред решил аккуратно вступить на хрупкий лед... -Герм, а ты когда-нибудь во время войны или после хотела, чтобы у тебя в руках оказался воскрешающий камень? Тяжело сглотнув, Гермиона немного охрипшим голосом ответила: -Конечно, был человек, смерть которого очень подкосила меня, и после родителей это была самая большая и значимая потеря в моей жизни... Я очень тяжело её переживала, и вот они отголоски, именно их ты наблюдал сейчас. Это бесконечные истерики, бессонницы, панические атаки и неверие в светлое будущее. А знаешь, чья смерть сделала это со мной? Твоя Фред, твоя... Закончила девушка, и замолчав, почувствовала сопение себе в область шеи и редкое подергивание рукой в своих волосах. Расслабленно улыбнувшись, она тяжело вздохнула, и поудобнее устроившись в таких родных и приятных руках тоже заснула, желая закончить этот эмоционально тяжелый день...