Глава 7
18 сентября 2018 г. в 02:12
— Немного правее, капитан. То есть левее.
— Определись уже!
— Прошу прощения, капитан, но с моей стороны это право, а для вас, наоборот, лево, поэтому я решил пояснить…
— Ты меня за идиота, что ли, держишь? Кончай этот цирк и включай камеру!
— Ну, я же должен выбрать правильный ракурс и угол падения света.
— Советую поторопиться, мое терпение уже на исходе.
— Все готово, капитан. Можем начинать.
Скуало хмыкнул, подумав о публике, для которой предназначалась видеозапись. Хотя Вария официально отказала Саваде в просьбе о помощи в его плане, сославшись на то, что спецподразделение Вонголы признает только власть Девятого босса, Скуало в память о дружбе с одним из хранителей Десятого решил преподнести малышне из прошлого ценный подарок, предупредив их о некоторых опасностях этого времени. Оставалось надеяться, что сообщение попадет на базу в Намимори раньше, чем с детьми случится что-нибудь нехорошее.
— Если вы смотрите эту запись, то для вас есть две новости, — самодовольно скалясь в объектив, начал Супербия. — Хорошая: вы все еще живы. Плохая: скорее всего, это ненадолго.
— Подождите, капитан, — прервал его Фран, — кажется, я забыл ее включить.
Как и обещал мечник, его терпению пришел конец, и в следующую секунду он уже находился рядом с иллюзионистом. Парень опасливо пригнулся, прячась за камеру.
— ВРААААААЙ!
От голоса Скуало у него заложило уши. Фран жестом показал, что камера уже включена. Заметив загоревшийся красный огонек, мечник вложил все эмоции в послание к юным вонгольцам.
— Вы там еще не передохли, чертовы вшивые детишки?!
Супербия снова развалился на диване, мысленно представляя перепуганные физиономии Савады и компании.
— Слушайте меня, безмозглая малышня. Оставайтесь на месте, даже если вы словите сигнал нового кольца Вонголы…
Из-за спинки дивана высунулась светловолосая макушка. Иллюзионист замахал руками, пытаясь предупредить капитана, но было уже поздно: вслед за макушкой показалась сверкающая диадема, а еще чуть ниже — широченная улыбка Его Высочества.
— Более простые инструкции всплывут попозже, если вы, конечно поняли. А до тех пор будьте хорошими детками и не высовывайтесь с базы.
Скуало подскочил на месте, мгновенно обнаружив самоубийцу, посмевшего прервать его речь.
— Враааай! Ты чего сюда приперся?
— Принцу было скучно, вот он и пришел.
— Если еще раз перебьешь меня — шею сверну.
— Попробуй, — провокационно хихикнул Бельфегор.
Дальнейшие разборки происходили за спинкой многострадального дивана, Франу пришлось приподняться и вытянуть шею, чтобы хоть что-то увидеть. Судя по звукам и возне, между его коллегами происходила рядовая потасовка. Иллюзионист уже хотел было отвлечь их вопросом, стоит ли выключать камеру, как перед самым объективом неожиданно возник капитан.
— Надеюсь, мы встретимся еще раз! — проорал он. — До этого — смотрите не сдохните!
Видимо, не выдержав такого напряжения, камера вырубилась сама. Фран осторожно снял ее со штатива.
— Записалось? — рявкнул Скуало.
— Кажется, да, — ответил Фран, просматривая запись.
— Тогда отнеси ее на кодировку.
— Похоже, ты уже слишком стар, чтобы задать мне трепку, как раньше, — довольно заулыбался Бель, голова которого снова показалась из-за дивана.
Мечник сдавленно зарычал, направляясь к хранителю Урагана.
— И скажи, чтобы вырезали все лишнее, — крикнул он вслед иллюзионисту.
Фран поспешно покинул кабинет, не желая наблюдать продолжение служебных разборок. В коридоре он столкнулся с человеком из отдела связи.
— Будет сделано, — сказал тот, получив в руки камеру. — Есть какие-нибудь замечания по обработке?
Парень на миг задумался.
— Нет, капитан строго запретил вносить любые изменения.
— Хорошо.
Довольный своей выходкой, Фран неторопливо зашагал дальше по своим делам.
В офицерском крыле царила удивительная тишина: не было слышно ни перебранок Бельфегора с его мелким напарником, ни слащавых вздохов Луссурии, ни возмущенных криков капитана. Леви вышел из своей комнаты, надеясь, что его коллеги действительно уже спят в столь поздний час, и он может спокойно помыться. С некоторых пор хранителю Грозы приходилось ложиться позже обычного, чтобы дождаться, когда освободится душевая. Началось все после того, как ему довелось однажды принимать душ в компании Луссурии. Не понимавший тонкого юмора нетрадиционного Солнца Варии, Леви А Тан был вынужден предпринять такие меры предосторожности, чтобы исключить подобные неловкие ситуации в будущем.
К удивлению Леви за дверью душевой комнаты слышался приглушенный шум воды, а в щелку можно было разглядеть просачивающийся свет. Но дверь не была заперта, и мужчина подумал, что кто-то мог забыть выключить свет и воду — вполне в духе его безответственных соседей. Вдруг слуха хранителя Грозы достигли звуки возни, и тишину нарушил хриплый стон. Голос показался знакомым, и Леви решил осторожно заглянуть внутрь.
Его взгляд заскользил по плитке на полу, поднялся выше по стене, но он никого не видел. Увеличив щель еще немного, он смог захватить в кадр матовое стекло душевой кабины, которое и явило ему источник возмутительных звуков.
С обратной стороны к стеклу плотно прижималась голая спина и задница, но рук и ног у этой фигуры было явно больше, чем могло расти на одном человеке. Поверхность вздрагивала от ритмичных движений.
Леви А Тан поспешно выбросил из головы самую очевидную догадку, потому что такое просто не могло происходить в стенах штаба Варии под носом у босса. Он отпрянул от двери, захлопнул ее и подпер спиной.
Через минуту с обратной стороны дверь толкнули, и Леви запоздало освободил проход.
Из душевой вышел Фран и невозмутимо прошлепал босыми ногами мимо хранителя Грозы, словно не заметив его.
— Эй, ты! — окликнул его Леви, опомнившись.
— О, синьор Леви, — отозвался иллюзионист, — доброй ночи.
— Что это сейчас было?! — выпалил мужчина, ткнув пальцем на дверь.
Фран удивленно округлил глаза и вытянул шею, заглядывая за спину Леви.
— Где?
— В душе!
— Ооо, — протянул парень. — Вы об этом. Вам может это показаться необычным, но в душевой я принимал душ.
Издевательский тон иллюзиониста еще сильнее завел хранителя Грозы.
— То, что я там видел… — голос Леви дрогнул, ведь он не был до конца уверен, что именно он видел. — Как ты это объяснишь?
Фран ничуть не смутился.
— Я, конечно, подозревал в вас нездоровый интерес ко мне, синьор, — почти обиженно поджал губы парень, — но подглядывать, как я принимаю душ! Это очень странно, не находите? Если это продолжится, клянусь, я все расскажу капитану.
Лицо мужчины побагровело, он не смог вымолвить ни слова. Леви показалось, что он услышал в свой адрес тихое «старый извращенец!», но нахальный мальчишка уже скрылся в своей комнате. Постояв еще пару минут, хранитель Грозы так и не смог справиться со своими чувствами и вернулся к себе, оставив намерение помыться.
В тот же миг из душевой появился Бель.
— Принцу было весело, — не переставая тихонько хихикать, сказал он. — Еще чуть-чуть, и он бы меня услышал.
— Это было бы крайне неприятно, семпай, — ответил иллюзионист, высунув нос из своей комнаты. — Вы очень неосторожны.
— Ты не перестаешь меня приятно удивлять, — не обратил внимания на его упрек Принц. — Обозвать этого идиота извращенцем и обвинить в подглядывании!
— Кстати, это относилось и к вам, семпай. Но электрический придурок хотя бы постеснялся войти, когда я принимаю душ, так что с вами ситуация еще хуже.
— Принцу все можно, — невозмутимо заявил Бельфегор и, задумчиво улыбаясь, направился в свою комнату.
— Только в следующий раз вам все же следует быть осторожнее, — сказал ему вслед Фран. — Страшно подумать, если бы это был не Леви, а капитан или синьор Луссурия. И я даже не знаю, какой вариант хуже.
Дверь капитанского кабинета была приоткрыта и, прежде чем войти, иллюзионист осторожно заглянул внутрь. Скуало стоял к нему спиной, что-то разбирая на столе. Рядом в кресле сидел светловолосый мужчина, которого прежде Фран не видел. Эти двое о чем-то разговаривали. Хранитель Тумана прислушался.
— Можешь не трудиться, я уже знаю, зачем ты приехал. И собираюсь ответить тебе то же, что сказал Саваде: нет.
— Да ты даже не выслушал меня! — Голос незнакомца показался Франу неуместно позитивным. — Откуда ты можешь знать…
— А что еще? Ведь Вонгола из прошлого уже здесь, верно?
— Верно. Но они тут ни при чем. Сейчас я представляю только интересы Альянса.
Повисла тяжелая пауза. Иллюзионист снова заглянул в кабинет: мечника уже не было видно, а его гость по-прежнему сидел в кресле в пол-оборота к двери.
— И что же понадобилось от нас Альянсу? Мне казалось, они вполне комфортно чувствуют себя под Мельфиоре.
— Ты прекрасно знаешь, что этого союза никто не хотел.
— Да? А у меня была другая информация.
Гость тяжело вздохнул.
— У Сопротивления есть план.
— Подслушиваешь? — раздался голос над самым ухом иллюзиониста.
Парень оглянулся и увидел нависшего над ним Бельфегора.
— Это вы, семпай, — прошептал иллюзионист. — Вы меня напугали.
Принц перегнулся через напарника и просунул голову в дверь.
— Вас не учили, что подглядывать невежливо? — укоризненно спросил Фран. Теперь из-за Его Высочества ему было совершенно не видно и не слышно, что происходит в комнате.
— Кто бы говорил, — хмыкнул в ответ Бель. — Надо же, сам Дикий Мустанг. Что он здесь делает?
— Откуда я знаю, — буркнул хранитель Тумана. — Они как раз начинали говорить о чем-то важном, когда вы объявились и отвлекли меня. А вы знаете этого человека? — внезапно осенило парня.
— Конечно, знаю, — коротко бросил Бельфегор и вернулся к своим мыслям. — Только чего он тут забыл? Неужели опустился до того, чтобы кланяться от имени Савады…
— О нет, капитан тоже подумал, что он приехал просить помощи для Десятого, но он сказал…
Бель шикнул на иллюзиониста и стал прислушиваться к разговору в кабинете.
— Командование нужно захватить быстро, чтобы они не успели вызвать подкрепление. На это способно только элитное подразделение Вонголы, поэтому и необходимо ваше участие в операции.
— А где гарантии, что остальные семьи Альянса вдруг не передумают нападать?
— Ты такой недоверчивый.
— В Варии никогда не было иначе. Так что?
— Я гарантирую, что в назначенный день все участники Сопротивления по всему миру нападут на штабы Мельфиоре согласно плана. Тебе недостаточно моего слова?
— Слишком много на себя берешь, Дикий Мустанг.
— Согласен или нет?
— В любом случае, я не могу один принять решение о поддержке Альянса. Да и Занзас не прощает предателей, готовых встать на колени, лишь бы выжить.
— Ты знаешь не хуже меня, что все было не так. — В веселом голосе гостя появилось раздражение.
— Дело не в том, что я знаю и чего не знаю, а… Врааай! Это еще что?
— Упс, кажется, нас обнаружили, — заулыбался Бельфегор, вваливаясь в комнату.
— Ты что, подслушивал?
— Сам виноват, что не позвал меня на встречу. Вы задумали что-то интересное?
— Не твое королевское дело.
— Рад встрече, Ваше Высочество.
Когда мужчина поднялся из кресла и повернулся к Принцу, Фран наконец-то смог разглядеть его лицо. Высокий блондин, на вид незнакомцу было за тридцать, но смеющиеся глаза и светлая улыбка придавали его лицу какое-то детское выражение.
— Так значит, намечается веселье? — повторил вопрос Бельфегор, кивнув в знак приветствия гостю.
— Похоже на то, — хмуро ответил Скуало. — Каваллоне хочет, чтобы мы присоединились к нападению Альянса на базы Мельфиоре.
— Альянс все еще жив? — удивился Бель.
— Нам нужно было время, чтобы оправиться от удара Бьякурана и собрать силы, — в который раз терпеливо пояснил Дино.
Фран все еще стоял в дверях и переводил взгляд с одного мужчины на другого. Поначалу их разговор казался ему непонятным, но, вспомнив, о чем рассказывала ему когда-то Хром, иллюзионист смог составить более-менее определенную картину.
От Докуро парень знал, что Альянс мафиозных семей в самом начале войны вынужденно заключил мирный договор с Мельфиоре. Неудивительно, что сейчас капитан так пренебрежительно отзывается о них: в Варии компромиссы были не в чести.
На Франа никто не обращал внимания, и, пользуясь этим, он продолжил наблюдать.
— И когда планируется операция? — спросил Скуало.
— Все зависит от молодой Вонголы. Эта международная операция — второй этап плана Десятого. Сначала Савада и его хранители должны захватить базу Мелоне в Намимори.
— Врааааай!
Возглас капитана слился с шипящим смехом Принца.
— Сначала ты просишь меня о помощи предателям, а теперь выясняется, что это — часть игры Савады? — по голосу Супербии было не понятно, сердится он или веселится от наглости просьбы гостя. — Знаешь, я, пожалуй, даже расскажу об этом Занзасу. Он оценит.
— Что я оценю, акульи отбросы?
Фран чуть не подпрыгнул, когда за его спиной раздался низкий хрипловатый голос. Хранитель Тумана скользнул вдоль стены, предпочтя держаться на расстоянии от босса.
— Стоило только вспомнить, — хмыкнул мечник и раскланялся Каваллоне: — Удачи.
Занзас стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку и сложив руки на груди, и тяжелым взглядом смотрел на всех собравшихся.
— С каких пор мои подчиненные решают за меня, как я поступлю? — медленно произнес он.
— С тех пор, как ты скинул на меня все дела, — вполголоса огрызнулся Скуало, продолжив громче: — А что ты предлагаешь?
— Мы выступим против Мельфиоре вместе с остальными.
Супербия удивленно вскинул брови. Даже сам Дино выглядел удивленным. Бель и Фран повернули головы к боссу.
— Но ты же сам отказал тогда Саваде в помощи… — начал капитан.
— Мы выступим под флагом Девятого Вонголы, — повторил Занзас тоном, пресекающим любые возражения.
Скуало сверлил его убийственным взглядом, но на босса, как известно, такие приемы не действовали. Воздух едва не трещал от напряжения.
— Как прикажете, босс.
Взметнулась волна серебристых волос, и мечник вихрем вылетел из кабинета, едва не сшибив Занзаса.
— Я знал, что на Варию можно рассчитывать, — просиял Каваллоне.
— Это не ради Савады, — бросил Занзас и, развернувшись, вышел в коридор. Дино пошел следом за ним.
Фран уже пожалел, что стал свидетелем этой сцены: иллюзиониста никогда не интересовала политика, а вот накала страстей он не любил. Пользуясь случаем, он поспешил поскорее убраться отсюда.
Варийские офицеры стояли на балконе замка штаба командования Мельфиоре, с которого открывался вид на лес. Над верхушками деревьев вспыхивало разноцветное пламя — отряды Уайт Спелл спешили окружить горстку своих противников, которым хватило наглости численным меньшинством за жалкие минуты захватить штаб.
— План провалился? — простонал Луссурия. — Вонгола не прислала подкрепление?
— Это как раз по плану — Вонгола и Альянс не в первый раз сдались, как дети, — прорычал капитан.
Скуало замер, соображая, что им делать в сложившейся ситуации. Они заперты в замке вместе с тремя десятками своих людей — это немалые силы, но по другую сторону их ждала настоящая армия во главе с таинственным Погребальным Венком.
Офицеры выжидающе смотрели на капитана, но тишина длилась недолго.
— Дева Мария, неужели так и будем здесь стоять? — запричитал Луссурия. — Это скучно. Защита — не мой стиль!
— На остатки Альянса рассчитывать мы не можем, — резонно заметил Бельфегор. — Не стоило нам отпускать Мустанга в Японию.
— Я не собираюсь слушать ваше нытье! — взревел Леви А Тан. — Нам не нужен ни Альянс, ни его никчемный глава. Мы — Вария! Справимся и без помощи со стороны, как справлялись всегда!
— Господин Леви, сделайте одолжение, — вежливо вмешался Фран. — Идите туда и справьтесь сами, пожалуйста. А мы посмотрим отсюда.
Над Хранителем Грозы засияло электрическое облако.
— Забыл спросить мнение трусливого сопляка! Учись, как работают офицеры Варии.
Леви подошел к краю балкона, Фран с шутовским поклоном уступил ему дорогу.
— На такой местности противник может выбрать всего несколько позиций для атаки. Это предсказуемо, — рассуждал вслух Леви, мечтая, что босс узнает, как он первым взял ситуацию под свой контроль.
— Неужели все ждешь, когда Занзас оценит твое рвение, старый электрический извращенец, — пробубнил себе под нос Фран.
Слова Франа выдернули Хранителя Грозы из его мыслей.
— Да я твой поганый язык…
Иллюзионист даже не шелохнулся, когда Леви бросился на него. Он уже знал, что через секунду Луссурия, как всегда, вмешается и заведет свою песню про командную работу.
Атмосфера в кругу старшего состава Варии искрилась и без молний Леви. Фраза «А я сразу был против плана Альянса» висела в воздухе — более материальная, чем пороховые облака.
— Так что делать-то будем, капитан? — вновь взмолился Хранитель Солнца.
Супербия окинул хмурым взглядом офицеров. На его лице заиграли желваки. Самый громкий член Варии проявлял поразительную сдержанность, и его молчание на деле оказалось куда страшнее его же криков.
Наконец, капитан огласил приказ.
— Леви, Луссурия — остаетесь держать замок. Я буду охранять восточный вход. Южный за Белем и Франом, возьмите с собой кого-нибудь из людей.
— Тоска! — вскинулся Луссурия.
— Что? — возмутился Принц. — А мне точно надо приглядывать за Франом?!
Иллюзионист отреагировал мгновенно.
— В каком смысле — приглядывать? Из нас двоих это я не в восторге от вас, семпа-ай.
— Капитан… — прошипел Бельфегор. — Считаю своим долгом вас предупредить, что лягушонок может случайно умереть во время миссии… от моей руки.
— Не было приказа нести херню! — мечник сорвался на крик к всеобщему облегчению. Таким его видеть было куда привычнее. — Фран все еще новичок, к тому же ребенок.
— Да ты посмотри сам, какой из него ребенок! — возразил Бель.
— И давно не новичок, — надулся Фран.
— Приказы не обсуждаются, — пресек их Скуало.
Леви А Тан дождался момента для своей шутки.
— Прихлопни его, Бель! Сделай всем нам одолжение.
— Ну вот, из-за тебя расхотелось, — скривился Принц.
— Меня кто-то не услышал? — рявкнул Скуало.
Хранители Тумана и Урагана одновременно спрыгнули с балкона на землю и устремились к лесу.
— Поубивайте там всех! — завистливо крикнул им вслед Луссурия. — И коробочки не забудьте!
Напоминание Луссурии о коробочках было лишним: Фран и без того в последнее время не забывал о своей ни на минуту.
За несколько дней до операции по захвату командования Мельфиоре к нему наведался учитель с небольшим подарком в виде коробочки, ключом к которой оказалось кольцо Ада. Попытка испробовать ее на деле ни к чему не привела: коробочка послушно открылась, но внутри была пуста.
— Учитель, кажется, она бракованная, — разочарованно сообщил Фран, давно мечтавший о собственной коробочке. — Можете ее вернуть, если сохранился чек.
— Снова делаешь поспешные выводы и даже не пытаешься подумать головой. С ней все в порядке, просто она обладает теми же свойствами, что и кольцо.
— О нет, — ужаснулся Фран и едва удержался, чтобы не выбросить очередной «милый» подарок. — Если честно, мне хватило впечатлений с кольцом, повторять опыт нет никакого желания.
Воображение Франа очень быстро нарисовало ему, что может случиться под влиянием двойного эффекта зверя. Не так уж много прошло времени с тех пор, как его целыми днями трясло от желания трахаться, жрать и иногда убивать. Не редко — все это одновременно.
— Так и не научился слушать, не перебивая. Я начинаю думать, что из тебя никогда не выйдет толк.
— Простите, учитель, я слушаю.
— Коробочка обладает свойствами кольца, а не эффектом. Внутри нее — не «ничего», как ты изволил выразиться, а пустота. Особый вид поглощающей пустоты, которую ты имел возможность лично испытать на себе. Поэтому прежде, чем из нее что-то появится, она должна поглотить достаточно силы. Не обязательно твоей, она не разборчива в «пище». Для нее подойдет любая сила, главное, чтобы была мощной, как, например, пламя Предсмертной воли. Коробочка сейчас испытывает то же, что и ты в первые дни знакомства с кольцом Ада, так что вы найдете общий язык.
— То есть, сейчас она все-таки бесполезна? А чем же мне сражаться в предстоящей битве? Одними иллюзиями я уже не справлюсь.
В ответ Мукуро только загадочно рассмеялся и исчез, оставив ученика наедине с его вопросами.
Бельфегор выбрал место для засады и остановился, устроившись на широкой ветви дерева.
Фран приземлился на соседнем дереве.
— Семпай? У меня вопрос.
— Что еще?
— Можно я уберу из спины эти страшные ножики, которыми вы кидались в меня по дороге? Хотя это, собственно, ваши ножики, но они торчат из моей спины, и это малость смущает.
— Разрешаю. Аккуратно собери и наточи их прежде, чем вернуть.
— Что-то не хочется.
Фран был уверен, что Бельфегор лишь подыгрывал настроению офицеров, но сейчас они остались одни, а вокруг Принца физически ощущалась атмосфера раздражения. Привычные шуточные перепалки никак не снижали ее градус. Накануне Бель допытывался, как иллюзионист будет сражаться. Фран не мог ему ничего рассказать. С тех пор отношения между ними стали прохладнее, как от первых осенних сквозняков.
— Вы себя ведете, как ребенок, семпай. Эти ваши глупые игрушки…
— Не смей их портить!
Фран согнул парочку королевский ножей, будто те были сделаны из пластилина. В ту же секунду красное пламя вспыхнуло в лесном полумраке. Огненная дорожка взметнулась к вершинам деревьев и опустилась на плечи Принца, принимая форму хорька.
— Бросишь хоть еще один — и я тебя подожгу.
— Шучу-шучу, — примирительно поднял ладони иллюзионист. В этот момент из его спины на землю посыпались все оставшиеся лезвия. — О…
Минк устремился к Франу, опасно взмахивая пылающим хвостом.
— Кыш-кыш, — Фран отмахнулся от Минка, как от надоедливого насекомого. — Не приближайся.
Иллюзионист не знал, может ли хорек всерьез причинить ему вред, и решил, что оба они просто подыгрывают дурному настроению Принца. В последнее время они неплохо сдружились: просыпаясь один в комнате семпая, Фран часто находил на своей подушке Минка, которому явно нравилось нежиться у его щеки.
Оттолкнувшись от ветки, хорек Урагана взвился вверх и, описав окружность, вернулся на плечо Бельфегора.
В гуще листвы раздались вскрики, и Фран увидел несколько мелькнувших фигур в белой одежде.
— Семпай, вы сразу догадались о засаде?
— Конечно, — презрительно фыркнул Бель. — Там около тридцати человек.
— Удивительно! Значит, мне уже пора называть вас гением?
— Конечно. Я ведь все-таки Принц.
Солдаты Мельфиоре оказались в самом центре красного облака Урагана. Они в панике оглядывались, ища своих командиров и не решаясь атаковать. Наконец, получив приказ, одновременно со всех сторон на варийских офицеров устремились вооруженные противники.
Бель и Фран спокойно наблюдали, как они обгорают и падают на землю, как пожухлые листья, застревают в сплетении ветвей, крича от боли.
— Хорошо горит.
— Семпай, вот вы когда-нибудь задумывались о проблемах окружающей среды?..
Когда огненное марево развеялось, оставив после себя повсюду мелкие догорающие очаги, хранители смогли разглядеть приближающийся к ним сгусток голубого света.
— Пеликан Дождя?
Фран первым заметил, что за птицей появился человек, не похожий на солдата Уайт Спелл. Его черно-белая одежда не выглядела как форма. Это был фрак.
Паря на облаке голубого пламени, к ним приблизился пожилой мужчина в костюме прислуги с устрашающим шрамом поперек лица.
— Еще один клоун, — фыркнул Бель.
— Давно не виделись, господин Бельфегор, — звучным басом мужчина поприветствовал варийцев — Узнаете меня? Я служил дворецким королевской семьи, когда вы были еще ребенком.
Это звучало дико и не могло быть правдой. Фран видел, что осталось от прошлого Принца, своими глазами. Его прошлое было мертво, никто и ничто не могло выжить и возникнуть перед ними, тем более сейчас. Это была шутка — но реакция семпая удивила иллюзиониста: Принц перестал даже улыбаться и замер, как восковая фигура.
— Возможно, — рассеяно ответил он.
Фран отстранился, став безучастным наблюдателем. В конце концов, Принц мог и соврать ему, что убил абсолютно всех. И не только на этот счет.
— Мое имя Оргельт.
— Ты думаешь, я бы запомнил имена прислуги? И чего ты хочешь? Если собрался умолять меня о пощаде только потому, что знал меня, то не трать время. Мне не нужен дворецкий.
Мужчина был обескуражен равнодушием Его Высочества.
— Вовсе нет! У меня есть господин. Я служу настоящему принцу, которому суждено стать королем.
— Ты что-то путаешь. Я и есть Принц.
— Шутка затянулась, — пробубнил Фран. — Он нас отвлекает, разве нет, семпай?
Воздух, как лезвие, вспорол скрипучий голос.
— Как всегда, ошибаешься, Бель.
— Что? — одновременно воскликнули Бельфегор и Фран, когда в воздухе появилось парящее кресло, объятое пламенем Урагана. В кресле, закинув ногу на ногу, сидел тип — точная копия варийского Принца-Потрошителя.
Незнакомец упивался эффектом, который он произвел своим появлением.
— Корона принадлежит старшему из близнецов, братец.
— Да ну, — только и смог выдавить Бельфегор.
— Ты говорил, что убил его, — вполголоса произнес Фран.
— Так и есть.
— Тогда что это? Иллюзия?
— А это не работа иллюзиониста — говорить где реальность, а где иллюзия? — завелся Бельфегор.
Фран знал ответ на свой вопрос, но все равно не был в нем уверен. Даже учитель говорил, что способность смотреть насквозь придет только с опытом, но сейчас он с трудом смог произнести вердикт:
— Он настоящий. Наверное.
— Наверное?! — прошипел Бель.
Их спор разнял близнец Бельфегора.
— Не трать время, братец. В это трудно поверить, но я действительно Расиэль — тот самый наследный принц. Хочешь, покажу тебе родимое пятно? Или, может быть, шрамы, которые ты оставил на моем теле? Хочешь взглянуть на них?
— Обойдусь.
— Его пятно и правда похоже на ваше! — воскликнул Фран, когда второй принц поднял край рубашки. — Так значит, семпай, ваш брат жив? И все, что вы мне рассказывали…
— Я говорил правду, — перебил его Бельфегор. — Эй, Сиэль, я же убил тебя? Я победитель.
— Победитель — как в игре? — не сдавался Фран, будто глупая болтовня могла удержать Принца от нервного срыва. Он знал ощущение этой ауры, которую сейчас источал его напарник: это был запах на грани безумия.
— В игре, — рассмеялся Бель.
Принц в кресле смотрел на варийцев сверху вниз, посмеиваясь.
— У тебя все такая же выборочная память, Бель. Ты прав, мы с тобой играли, вот только я всегда выигрывал с момента нашего рождения. Я даже на свет появился раньше тебя. И корона, конечно, предназначалась мне.
— Он сильнее тебя? — шепотом спросил напарника Фран.
— Разумеется, нет, — шикнул на него Бельфегор, не отводя взгляда от воскресшего брата. — Понятия не имею, как он смог выжить, но я уже справился с ним один раз, справлюсь и второй. Если лягушке очень страшно — разрешаю спрятаться.
Фран сжал пальцами в кармане коробочку. Она все еще была пустой, и случись им вступить сейчас в неравную схватку — Фран ничего не сможет сделать. Вот если бы он мог сначала ее накормить…
В этот момент в его голове созрел план.
— Но семпай, знаете ли, гений! — Фран вклинился в разговор братцев, продолжая паясничать. — Хотите сказать, вы сильнее и умнее нашего гения?
— Гений? — хохотнул Расиэль. — Бель, расскажи всем, как ты одержал ту победу. Ты всегда знал свое место, поэтому не мог сразиться со мной честно. Ты помнишь, братик, как отравил меня в тот день?
— Отравил? — всплеснул руками Фран. — Яд, ножи, убийства. Куда смотрели ваши родители?
Но его никто не слушал. И не видел — это позволило Франу незаметно достать и распечатать свою коробочку. Учуяв витавшие в воздухе отголоски пламени, загадочная коробочка тихо завибрировала.
— Твои методы тоже были грязными, — ответил Бельфегор. — Плевать. Это не объясняет, как ты оказался здесь. Я точно помню, что закопал тебя в саду своими руками.
На этот раз приступ хохота сотряс все тело принца в кресле. Он запрокинул голову и смеялся под удивленными взглядами варийцев и даже собственного слуги.
— Хорошо, я открою тебе мой секрет. Все было решено еще в нашем детстве, когда подарок достался только одному из близнецов. Знаешь, что это?
Даже издалека варийцы разглядели на костлявой руке перстень с крупным красным камнем в обрамлении серебряных крыльев.
— Кольцо Маре? — догадался Бель. — Какое оно имеет отношение к нам?
— Есть много миров, братик, и не в каждом из них тебе удалось обхитрить меня, — загадочно улыбнулся Расиэль.
Франу стало совсем не смешно.
— Семпай, без шуток, он Погребальный Венок, — прошептал иллюзионист.
Но Принц его не слышал. Бельфегора переполняла злость, нетерпение, жажда насилия, и Фран, чувствительный к чужим эмоциям, как все иллюзионисты, заражался этими ощущениями, как его пустая коробочка по капле впитывала чужую силу.
Дело приобретало иной оборот и касалось далеко не только семейных проблем Принца-Потрошителя. Хранитель Тумана был обязан оповестить капитана о ситуации.
— Капитан Скуало, Погребальный Венок на юге, — доложил Фран, как только в наушнике сквозь помехи раздался знакомый голос.
— Черт! — раздосадовано ругнулся мечник. — Я пошел не в ту сторону.
— Можете вообразить, это старший брат моего горе-семпая, который по идее должен быть мертв, — поспешил поделиться новостью Фран, наслаждаясь удивлением Супербии. Франу хотелось убедиться, что хоть кому-нибудь, кроме него, это событие кажется необычным, раз уж сам Бель был больше разозлен воскрешением брата, чем шокирован. Но Скуало оставил их без подмоги.
— Семпай, у меня плохие новости.
— Я слышал, — раздраженно прервал его Бельфегор. — Я и не собирался просить ни у кого помощи.
— Я связался с ним, потому что это моя обязанность, — пояснил иллюзионист.
— Это только мое незаконченное дело, так что можешь проваливать отсюда, лягушка.
— Буквально с языка снял, братик, — повторил вслед за Белем Расиэль.
— Не могу исполнить ваш приказ, семпай, пока не выясню, кто же из вас настоящий принц! — заявил Фран.
— В каком еще смысле — кто настоящий?! — рявкнул Бель.
Фран с облегчением почувствовал, что его шутка, наконец, развеяла кровавую пелену перед глазами Принца.
— Я помогу вам, семпай, — продолжил играть свою роль иллюзионист. — Пришло время для этой штучки.
Он разжал ладонь и продемонстрировал свою коробочку и кольцо с гравировкой из трех шестерок.
— Посмотри-ка, Оргельт, у них тоже припрятан козырь. — Принц в кресле вытянул шею, рассматривая кольцо Ада.
— Значит, мой противник — этот суровый дядя в костюме дворецкого? — предположил Фран.
На этот раз парившие в воздухе Расиэль и его слуга заметили пацана, который крутился рядом с младшим Принцем.
— Эй, Бель, что это за шут?
Бельфегор довольно хихикнул.
— Нечего пялиться на мою ручную лягушку, урод.
Словесная перепалка закончилась, когда синее пламя столкнулось с красным. Первым атаковал дворецкий: над его головой появился огромный и прозрачный, как облако, слон в окружении пламени дождя. Минк легко отразил атаку, не дожидаясь команды хозяина. На миг щит ураганного пламени скрыл Бельфегора и Франа от их противников.
— Эй, лягушка. Разрешаю тебе поучаствовать в битве. Поторопись и используй свою коробочку.
— Я бы с радостью, но это невозможно, семпай.
— В каком это смысле? — прошипел Бель. — Ты серьезно продолжишь заливать мне эту фигню про твои тайные дела с Мукуро?
— Вовсе нет! Я бы с радостью ее использовал, если бы не моя шапка. Видите ли, чтобы встать в специальную стойку…
— Заткнись! Сам разберусь.
Фран почувствовал момент, когда коробочка была готова к действию: она довольно заурчала и затихла, даже немного потяжелела. Но в ней все еще оставалось достаточно места. Учитель велел «накормить» ее ничем иным, как настоящим пламенем Предсмертной воли, и Фран уже знал, как добудет его.
Тела варийцев сдулись, как воздушные шары, и шлепнулись с дерева на землю. Расиэль, не веря такой легкой победе, продолжал источать ультразвуковые волны пламени Урагана, прежде чем двинуться дальше. Все это время Фран лежал, не двигаясь, и мысленно умоляя Бельфегора ему подыграть. Идея окутать их тела пеленой иллюзий и инсценировать красочную смерть была спонтанной, времени предупредить семпая не оставалось, и Фран понадеялся на то, что варийский гений в самом деле гениален — бесспорно, риск был велик.
Когда Погребальный Венок со своим слугой оказался на достаточном расстоянии, Принц заговорил первым.
— Прекрати это все.
— Как скажете, семпай.
Парни поднялись с земли, отряхивая одежду.
Фран ждал вопросов или обвинений. Бельфегор молчал.
— Нам повезло, что ваш брат и дворецкий так быстро нам поверили, — разбавлял тишину Фран. — Не правда ли? А как вы догадались, что это была иллюзия, семпай?
— Я уже говорил, что вижу твои фокусы насквозь, — сухо ответил Бельфегор.
— А как вам мои спецэффекты? Мы так эффектно умерли, как считаете? Я скопировал все ваши движения, чтобы выглядело правдоподобно.
— Так вот зачем ты пялился на меня вместо того, чтобы помочь.
— Вы злитесь, семпай?
— Конечно! Нужно было драться, черт тебя дери! Мы бы сами разделались с моим братом. Зачем нужно твое идиотское кольцо, раз ты не используешь его?
— У меня не было выбора, — простонал Фран, потирая шею.
Хорошего оправдания, впрочем, не было тоже, и парень не знал, насколько еще хватит терпения Принца.
— А если я скажу, что хотел своими глазами увидеть Занзаса в битве?
— То есть опять не скажешь? — понял Принц.
— Вам разве не интересно посмотреть, настолько ли босс хорош в деле, как говорят?
— Мозгом поехал? — хмыкнул Бель. — Разумеется, он хорош, иначе я бы давно прирезал его во сне.
— Тогда мы сможем просто насладиться редким зрелищем, как ваш братец выбесит Занзаса. Неужели не хотите взглянуть?
Бельфегор улыбнулся, подумав, похлопал ладонью по надутой лягушачей шапке напарника.
— Принц любит развлечения.
Воздух гудел от концентрации пламени Предсмертной воли даже тогда, когда Занзас еще не зажег свое кольцо. Хранители Урагана и Тумана Варии находились на приличном расстоянии от него, но все равно чувствовали вибрацию — Расиэля уже от одной этой ауры должно было разорвать на кусочки. Первым атаковал Расиэль, высвободив свое пламя Урагана. Кольцо Ада на пальце Франа стало нагреваться.
Жадно наблюдая за происходящим, иллюзионист перестал обращать внимание на все больше раскалявшийся металл. Коробочка в его кармане была предусмотрительно распечатана, и Фран не безосновательно считал, что лучшей начинки для нее и представить сложно. Когда Занзас, наконец, высвободил свое пламя, Франу даже показалось, что коробочка застонала от удовольствия.
Вдруг острая боль пронзила руку, Фран вскрикнул от неожиданности и привлек к себе внимание Бельфегора. Принц только теперь вспомнил о напарнике. На глазах иллюзиониста выступили слезы, кольцо Ада на его пальце дымилось и шипело, прожигая кожу. Фран попытался снять его, но только обжег пальцы другой руки.
— Что происходит? — Бель склонился над скрючившимся на земле парнем, осторожно касаясь его плеча.
В нос ударил резкий запах горящей плоти, к горлу подкатила тошнота, и дышать стало почти невозможно. Слезы потекли по щекам Франа, он не пытался их сдерживать, все его сознание сосредоточилось на запредельной боли и остром чувстве голода, скрутившем его живот.
— Эй, лягушка, что за чертовщина? — Бельфегор перевернул Франа на спину, ощупал пульс на шее — кровь билась, словно барабанная дробь.
Принц не на шутку испугался. Он попытался обхватить руками голову иллюзиониста, чтобы тот не разбился о камни на земле.
Боль не давала сосредоточиться и вернуть контроль над проклятием, которое, казалось, полностью овладело сознанием Франа. Он чувствовал, как земля царапает его щеку, и, судя по теплой густой жидкости, потекшей по виску, он ударился головой. Он видел, как будто сквозь дымку, кроны деревьев и светлое пятно лица Бельфегора. Картинка расплывалась и таяла, и теперь вместо головы Принца над ним дрожала и покачивалась бледная луна с плывущими по ней пятнами кратеров, и то ли от ушиба у парня двоилось в глазах, то ли впрямь луна разделилась на два одинаковых круга, так похожих на большие безумные желтые глаза.
Тишину в каминном зале нарушил ворвавшийся в нее черно-малиновый ураган, увенчанный сверкающей диадемой. При всей своей природной грации Его Высочество опрокинул напольную вазу и задел стеклянный столик, опасно зашатавшийся, но устоявший на месте.
— А теперь, лягушка, попробуй объяснить, что это значит! И лучше бы тебе успеть сделать это до того, как я нашпигую твою тощую задницу ножами!
Фран нарочито медленно закрыл книгу, которую до этого читал, и поднял взгляд на Принца.
— Не понимаю, о чем вы, семпа-ай.
— Ах, не понимаешь? — тяжело дыша, прошипел Бельфегор. — Кроме тебя здесь нет ни одного идиота, которому бы пришло в голову налить в мой стакан молоко с пенками!
Иллюзионист посмотрел на напарника с невинным удивлением и вернулся к чтению.
— А вам не приходило в голову, семпай, что вы не обнаружили бы сегодня в вашем молоке пенки, если бы я вчера не обнаружил в моей комнате растянутые лески? Между прочим, я мог их не заметить и серьезно пораниться. Возможно, даже насмерть.
Эта мысль доставила Бельфегору несколько мгновений радости, и на его лице возникла мечтательная улыбка. Но ненадолго.
— Как только вернется Скуало, я потребую, чтобы тебя уволили…
— Неужели Ваше Высочество уже не может справиться со мной без помощи придурка-капитана? — вскинул брови Фран.
— …если до его возвращения с тобой не произойдет какого-нибудь несчастного случая.
— Да-да, ведь я такой неуклюжий, вдруг совершенно случайно упаду на десяток острых лезвий.
— Ну уж нет, лягушонок, когда я от тебя наконец избавлюсь, каждый в штабе будет знать, что это моя заслуга.
— Ладно вам, семпай, всем и так известно, кто постоянно на меня покушается. Так что даже если это будете не вы, все равно подумают на вас.
Фран уже снова уставился в книгу, но краем глаза успел заметить, как в руках Бельфегора заблестели два серебристых веера ножей. В следующую секунду несколько стилетов воткнулись в шапку-лягушку, а остальные в спинку кресла по обе стороны от иллюзиониста.
Скажи ему кто раньше, что однажды он будет искренне рад подколам и нападкам Принца Потрошителя, Фран счел бы его сумасшедшим. Но это произошло. Немного опасные, но все же невинные игры со смертью заняли прежнее место в их с Бельфегором жизни как знак стабильности. Иногда шалости заканчивались простой перебранкой, иногда ножами, но, к удовольствию обоих, в половине случаев - в постели. Вот только к той жуткой ночи в лесу они никогда не возвращались: Фран мало что помнил после того, как мир померк, сузившись до бездонной желтой точки, а Бельфегор перестал спрашивать.
Иллюзионист захлопнул свою книгу и бросил ее на столик, по которому она проскользила и шмякнулась на пол, зашуршав страницами. Фран с показательным равнодушием поднялся с кресла и неторопливо направился к выходу.
— Ты куда собрался? — недоуменно спросил Бель.
— Да вот, неожиданно захотелось побыть в одиночестве, — сказал Фран. — Но вы не обращайте внимания, можете продолжать швырять ваши ножики и портить мебель, я, честно, ничего не расскажу капитану.
— А ну-ка стоять.
Фран невольно вздрогнул, когда прямо у него над ухом раздался глухой удар. Кулак Принца впечатался в стену совсем рядом с его головой. Иллюзионист медленно перевел взгляд с крепко сжатых пальцев напарника на его лицо с пугающе широким оскалом.
— Тебя еще никто не отпускал, лягушка, — прошипел Бельфегор. — Что-то ты слишком осмелел, пора поучить тебя манерам.
Фран окинул взглядом Принца, вскинул бровь и скривил уголок губ.
— Звучит интересно, семпа-ай.
Принц на миг растерялся, но тут же нашел ответную колкость.
Фран ее не услышал. Звуки вдруг пропали, а вслед за ними свет и способность держаться на ногах. Иллюзионист ощутил, как его тело оседает вдоль стены. Из последних сил он уцепился за рукав Бельфегора и почувствовал, как его подхватили сильные руки и прижали к чужой теплой груди.
К своему удивлению, Фран обнаружил, что сознание его не покинуло. Он разжал пальцы, уже не ощущая под ними шерстяную ткань свитера. Воздух стал жарким и пыльным. Сквозь одежду иллюзионист почувствовал, что сидит на горячей земле.
— Ну же, открывай глаза, у нас не так много времени.
Нетерпеливый голос учителя заставил Франа очнуться.
Мукуро стоял перед ним посреди оазиса, вид у него был растрепанный и слегка возбужденный.
— Давно не виделись, учитель, — сказал Фран, поднимаясь и отряхиваясь от песка. — Простите, что не бросаюсь на шею с объятиями — все так неожиданно…
— Будь добр, оставь эти шуточки при себе.
— Шуточки? — в голосе варийца мелькнула обида. — Если бы вы только знали, в какой момент выдернули меня! Теперь, по вашей милости, семпай еще недели две не оставит в покое эту тему. Только подумать: я грохнулся в обморок от одного его грозного вида!
— Не волнуйся, в ближайшие дни тебе будет, чем заняться помимо перебранок с коллегами. Ты уже готов меня выслушать?
— Я весь внимание, — буркнул парень, тем не менее, больше не перебивал учителя. Мукуро показался ему серьезным — чересчур для обычной деловой беседы.
Рокудо подождал несколько секунд, чтобы убедиться, что его любимый ученик выговорился, и удовлетворенно улыбнулся краем губ.
— Для начала немного свежих новостей из Японии. Только что Савада и его компания проиграли Бьякурану, но в качестве утешительного приза прихватили его девчонку. Юни, она же аркобалено Неба, единственная из них в этом времени, кто выжил. У нее есть то, что очень хочет заполучить Бьякуран, поэтому Юни ни в коем случае не должна попасть к нему в руки. Сейчас она под защитой Десятого, но я не доверяю Вонголе. Дело слишком серьезное и требует моего непосредственного участия, если ты понимаешь, о чем я.
Фран неуверенно кивнул.
— Вижу, что не понимаешь, — хмыкнул Мукуро. — Проще говоря, мне пора выбираться из тюрьмы. И я очень рассчитываю на твою помощь.
— Вот так сразу? — нарушил обет молчания Фран. — Или я успею пообедать перед визитом в Вендикаре?
Это должно было прозвучать с сарказмом, но Рокудо утвердительно кивнул. Фран едва не застонал.
— Неизвестно, будет ли у нас другой столь же удачный шанс. Я почти уверен, что Бьякуран перестанет играть с Савадой и, наконец, решит убрать его одним ударом. А для этого ему понадобится шестой Погребальный Венок, который в данный момент коротает дни по соседству со мной на нижнем этаже Вендикаре. Существует не много легальных способов выбраться из этой тюрьмы, и одним из них воспользуется Бьякуран: он заключит контракт с Вендиче. Наша цель — устроить так, чтобы вместо Венка стражи освободили меня.
Мукуро замолчал, снисходительно давая возможность ученику осмыслить услышанное. Фран некоторое время молча смотрел в одну точку, а затем поднял глаза на учителя.
— То есть, я должен обмануть стражей?
— Совершенно верно. Только не говори, что тебе претит мысль об обмане, не поверю.
— Нет, я не о том. А почему мы тоже не можем заключить контракт с Вендиче? Звучит, вроде, не сложно.
Губы Рокудо насмешливо скривились.
— По-твоему, если бы все было так просто, я стал бы тратить на тебя время? — почти раздраженно фыркнул он. — Спишем твой глупый вопрос на незнание условий сделки.
Слова учителя ничуть не обидели парня, а только разожгли любопытство.
— А какие условия?
— Не имеет значения.
— Но все же?
— У тебя сейчас и без того достаточно забот. Рука уже не болит?
Фран взглянул на перебинтованную ладонь и пошевелил пальцами, насколько это позволяла перевязка.
— А ведь я мог бы на вас обидеться, — вспомнил он, — о некоторых вещах все же следует предупреждать заранее. Даже если они неизбежны, — добавил Фран, предугадывая ответ Мукуро.
Тот пожал плечами.
— Неприятно вышло, но, можешь мне не верить, я действительно не знал, что так получится. Видимо, коробочка поглотила слишком много пламени, хотя это лишь догадки. Когда речь идет о кольцах Ада, вообще ни в чем нельзя быть уверенным заранее.
— Звучит неутешительно.
— Такова реальность. Но раз ты еще жив и кольцо по-прежнему у тебя, то поводов для беспокойства нет. Опыт показывает, что иллюзионист неизбежно умирает после того, как кольцо подчинит себе его разум.
Мукуро вновь сделал паузу, чтобы ученик мог обдумать его слова. Но время поджимало.
— А теперь вернемся к моему делу. Не думаю, что смогу еще раз навестить тебя, поэтому, будь добр, запоминай с первого раза.
Фран кивнул в знак согласия.
— Бьякуран отправит к стражам своих людей, ты должен будешь оказаться там раньше и создать их иллюзии. Главный плюс системы контрактов: заключающий сделку может освободить любого пленника, поэтому стражи заранее не уточняют, кого именно. Ты называешь мое имя, Вендиче меня выпускают. Все просто, верно?
Вопрос, как показалось Франу, был риторическим, поэтому он не стал расстраивать лишний раз учителя: ничего простого в этом плане он не видел. Фран хотел бы о многом спросить, например, как он найдет путь ко входу в тюрьму, как узнает точное время приезда команды Мельфиоре, в конце концов, как он может создать иллюзии людей, которых никогда не видел, и прочие формальности. Но во-первых, парень дал себе обещание не провоцировать учителя вопросами, а во-вторых, все равно не слишком надеялся получить на них прямые ответы.
— А если вы больше не сможете со мной связаться… — задумчиво сказал Фран, все еще глядя в на свою ладонь. — Получается, что все делать я буду один?
— Вовсе нет, я слишком дорожу шансом выйти на свободу, чтобы доверить это задание одному мальчишке. Ты сегодня отправишься в штаб Кокуе, банда будет ждать тебя в полном составе и со всей необходимой информацией. Они все подготовили для операции, не хватает лишь твоих способностей. На самом деле, самую сложную работу уже выполнили другие, — более спокойным тоном добавил Мукуро. — Кокуе вместе с Хром раздобыли необходимую информацию, юный Савада и его хранители вынудили Бьякурана прибегнуть к крайним мерам. Так что твоя часть работы действительно не такая тяжелая, хотя требует аккуратности и мастерства. Но я достаточно видел тебя в бою, чтобы не беспокоиться на этот счет.
Фран из последних сил старался удерживать внимание, но с каждым словом учителя он все больше погружался в свои мысли.
— Значит, я последний раз вижу… вашу иллюзию? — спросил он бесцветным голосом.
— Если все пройдет успешно, то уже через несколько дней встретимся в реальности, — улыбнулся Мукуро, на этот раз более искренно.
— А что потом?
— Отвезете меня в домик на обрыве, я отлежусь день-другой под вашим присмотром. Учти, что первое время после освобождения из колбы я буду очень слаб, и если о благе тела позаботятся Кокуе, тебе я доверяю охранять мой разум.
— А потом?
— Достаточно. — Мукуро резко пресек исчерпавший себя разговор. — Если ты не внимательно меня слушал, повторю: у нас мало времени. Ты прямо сейчас должен собраться и отправиться в Санта Лионе, кстати, постарайся сделать так, чтобы никто посторонний не знал о твоих перемещениях. До встречи, я надеюсь, скорой.
Фран не успел больше ничего сказать. Он резко выдохнул, словно у него из легких вышибли воздух. В глазах потемнело, он зажмурился, а когда к нему вернулось зрение, то обнаружил, что лежит в большом кресле напротив камина.
В первую секунду иллюзионист подумал, что уснул за чтением и все — начиная от стычки с Принцем заканчивая странной встречей с учителем — ему приснилось. Но в следующее мгновение он заметил возвышающиеся над подлокотником дивана подошвы сапог, и в памяти все окончательно встало на свои места.
Поднявшись, Фран на ватных ногах прошел мимо Бельфегора. Тот лежал с самым безразличным видом, могло даже показаться, что Его Высочество спит, но хранитель Тумана не обманывался внешней расслабленностью напарника, потому что знал: Принц внимательнейшим образом наблюдает за ним.
Фран знал, что мог уйти, и Бельфегор не стал бы его догонять или задавать вопросы. Но подлость заключалась в том, что Фран так уйти не мог — молча исчезнуть, не попрощавшись.
Бельфегор покорно ждал любого исхода, притворяясь спящим.
— Мне придется уехать, — наконец, выдавил из себя Фран.
— Куда? — слишком быстро для спящего откликнулся Принц, но в ответ получил напряженное молчание. — Ясно, не скажешь.
— Нельзя.
— Ничего нового. Мог и не говорить.
Фран почувствовал, как его язык вдруг превратился в ледяное щупальце, которое спустилось по горлу и крепко сжало его сердце. Во рту стало противно и горько.
— Прости.
Бельфегор приподнялся на диване и запрокинул голову, глядя на напарника из-под челки.
— Ты о чем вообще, лягушка? Все иллюзионисты загадочные. Приходят и уходят.
— Как Маммон?
Фран хотел рассказать Бельфегору все: о задании учителя, о том, что он помогал Вонголе, о проклятии кольца, о тренировках и жизни в заброшенном особняке на Сицилии, о чудовище с желтыми глазами, которое живет в его болоте и пугает его до чертиков. Эти слова вертелись у него на кончике языка.
Бельфегор поднялся с дивана и теперь смотрел на напарника сверху вниз. Внезапно он наклонился и поцеловал Франа в лоб.
— Надолго?
— Надеюсь, что нет.
— Возьми с собой шапку. И возвращайся скорее, а то у нас проблема с хранителями Тумана. Быстро кончаются.
Бельфегор ушел, оставив Франа одного в пустом зале.
Иллюзионист почувствовал, что как минимум один камень упал с его души — не единственный, но весьма большой. Причины появления остальных отягчающих камней он не мог понять. Фран давно решил, что не станет обманывать Бельфегора, только недоговаривать, и сейчас он сказал ему правду. Но всем телом он ощущал характерные признаки попытки соврать — настолько умелой, что и сам не мог поймать себя на лжи.
До комнаты иллюзионист дошел на автопилоте, точно так же достал из шкафа рюкзак и наугад побросал туда кое-какие вещи. В голове было оглушительно пусто, и каждая попытка думать сопровождалась неприятными ощущениями, будто по черепу изнутри скребли вилкой. Поэтому, столкнувшись в холле с неприлично жизнерадостным Луссурией, Фран не смог сразу сочинить хорошую историю о том, куда направляется.
— О, ты даже покраснел, — проворковал хранитель Солнца. — А может быть, наш мальчик собрался сбежать на свидание?
— Угу, — сонно отозвался иллюзионист. — Вы очень проницательны, синьор Луссурия.
Мужчина всплеснул руками.
— Кто бы мог подумать, ты уже такой большой! И кто же эта счастливица? Или счастливец? — Луссурия расплылся в хитрой улыбке.
— Девушка, — неожиданно трезво ответил Фран, пересилив легкое головокружение.
— Девушка так девушка. — Мужчина пожал плечами. — Тебя ждать к ужину?
Вопрос настиг Франа уже на пороге.
— Думаю, нет, — ответил он после минутного колебания. — Мы с ней только недавно познакомились, и пока капитана здесь нет, я хотел пожить пару дней у нее. Узнать друг друга получше, и все такое.
Под восторженные возгласы Луссурии о гормонах и молодой крови Фран спешно покинул замок.
Даже с затуманенным разумом он понимал, что идти до города пешком глупо, а значит, придется воспользоваться служебной машиной. Шофер, как полагается, не задавал никаких вопросов, но на всякий случай иллюзионист попросил подвезти его в центр, откуда уже самому можно будет добраться до вокзала и сесть на ближайший поезд.
Путь к заброшенной лыжной базе Санта Лионе парень помнил так хорошо, будто и не прошло с тех пор почти два года. Свернув с главной дороги, покрытой потрескавшимся и раскрошившимся асфальтом, он пошел по протоптанной тропинке к деревянному двухэтажному домику, приютившемуся на самом краю обрыва.
Занавески на всех окнах были задернуты, и сквозь них не сочился изнутри свет. Дверь, как и всегда, оказалась не запертой, Фран осторожно толкнул ее и шагнул в синеватую темноту гостиной.
— Ты…
Глаза не сразу привыкли к полумраку. Иллюзионист напряг зрение и смог разглядеть, что здесь собралась вся банда Кокуе. Как только он вошел, М.М. поднялась с дивана и уставилась на него, словно не узнавала. Кена хранитель Тумана узнал по выделяющейся на фоне темноты светлой шевелюре, а Чикуса совершенно слился с сумерками, только поблескивающие стекла очков обозначали его голову.
Фран остановился на пороге. В воздухе висело физически ощутимое напряжение, будто в последние несколько дней все трое только и делали, что ждали его под дверью, но в то же время его появление стало для них неожиданностью.
М.М. все еще стояла на месте, не решаясь подойти к парню. Она теребила пальцы и поджимала губы, Франу показалось, что ее лицо похудело и выглядит уставшим.
— Ты быстро добрался, — наконец, заговорила француженка.
— Учитель сказал, дело срочное.
В углу завозился Кен, и тягостная тишина начала понемногу рассеиваться. Иллюзионист прошел в комнату, бегло оглядываясь по сторонам.
— Мы не думали, что ты уже сегодня приедешь. — М.М. шла за ним следом, стуча каблуками.
— А со стороны было похоже, будто вы меня ждали, — отозвался Фран. В доме и раньше не поддерживали порядок, но опустевший и затянувшийся паутиной камин свидетельствовал о том, что здесь давно никто не жил.
— Тебе показалось, — подал голос Чикуса. — Мы сами вернулись только сегодня утром.
— Откуда?
— Кто как.
— А ты все еще работаешь в мафии? — спросила М.М.
— Да.
Франу не хотелось говорить о Варии, поэтому он не стал интересоваться в ответ, где были остальные, и сменил тему.
— Так что нам нужно будет сделать?
— Подожди минутку.
Пока М.М. копалась в своей сумке, Кен зажег небольшую керосиновую лампу.
— Вот, здесь то, что Мукуро просил передать тебе. — Девушка протянула иллюзионисту большой конверт.
Бросив свой рюкзак на край дивана, Фран сел на подлокотник и распечатал конверт. Внутри он обнаружил фрагмент карты с какими-то отметками, несколько фотографий и сложенный вчетверо листок бумаги.
— Кто это? — спросил Фран, разглядывая незнакомые лица.
М.М. села рядом с ним и заглянула через плечо.
— Это, — она постучала длинным ногтем по фотографии темноволосой женщины, — капитан одного из отрядов Уайт Спелл, Айрис Хепберн. Ей поручено сопровождать освобожденного из Вендикаре Погребального Венка. Эти трое — ее подчиненные.
— Моя задача, так понимаю, создать иллюзии этих ребят и отправиться к Вендиче, верно? — уточнил иллюзионист.
— Не совсем. — Кен плюхнулся на диван, отчего тот жалобно заскрипел. — Ты будешь ей, — Джошима ткнул пальцем в фото Айрис, — а остальными — мы втроем.
— И кто это придумал?
— Мукуро.
Фран нахмурился.
— Я не умею создавать иллюзии поверх живых людей.
— Мукуро сказал, что умеешь, — пожал плечами Чикуса.
— А больше он ничего не сказал? — участливо поинтересовался хранитель Тумана, насторожено ожидая очередного сюрприза от учителя.
— Сказал, — подтвердил Кен и задумчиво возвел глаза к потолку. — Только я забыл.
— Мукуро говорил, что сам сообщит тебе обо всем, — вмешалась М.М.
Собрав все бумаги и небрежно запихнув их обратно в конверт, Фран закинул на плечо рюкзак и поплелся к лестнице. Остальные молча проводили его взглядами.
Второй этаж почти не изменился со дня его отъезда, только стал холодным и застывшим, будто кадр на пленке. Воздух оказался настолько свежим, что дыхание мгновенно превращалось в пар.
Фран, не раздеваясь, упал на свою старую софу и натянул колючий плед. Повозился с подушками, устраиваясь, снова достал из рюкзака конверт и, наклонившись так, чтобы свет луны из окна падал на бумаги, еще раз пролистал их. С фотографий на него по-прежнему смотрели не слишком приятные лица людей Мельфиоре. Женщина, которую ему предстояло сыграть, не вызывала симпатии. В пухлых, капризно поджатых губах, вызывающе накрашенных глазах, вздернутых бровях читалось что-то стервозное и вздорное. Подключив всю свою фантазию, иллюзионист пытался представить себе ее в жизни, ее поведение и манеры. Сейчас он чувствовал себя настоящим актером, которому необходимо разгадать своего персонажа, ведь спектакль для стражей тюрьмы должен быть идеальным.
Из конверта выпал небольшой листок, про который Фран уже забыл. Спрятав остальные документы обратно, парень развернул бумажку, оказавшуюся запиской. Неровный почерк был ему не знаком. В записке содержалась информация о защитном барьере, которым окружена территория Вендикаре, блокирующем применение любого пламени, в том числе, и пламени Тумана. Криво нарисованная схема изображала купол, накрывающий вход в тюрьму. Фран окончательно перестал понимать, что ему делать: ведь если барьер блокирует иллюзии, он не сможет превратить себя и остальных в людей Уайт Спелл. Вопросов становилось все больше, но теперь их даже некому было задать.
Фран почувствовал, что всерьез злится на учителя, и его злость перерастала в распаляющее, жгучее раздражение.
Освобождение Мукуро из Вендичче — ради этой цели Фран жил почти десять лет и постоянно подвергал себя опасностям, и конечно, не он один. План должен был быть проработан до мелочей, но теперь все делалось в спешке и без четких инструкций. Неужели Вендиче считались бы такими безупречными стражами, если бы их можно было провести иллюзией!
Фран злился на Мукуро за недосказанность, за суету, ведь все это происходило не в первый раз: Мукуро регулярно «забывал» о чем-то его предупредить, спросить его мнения, проворачивал и планировал все дела, совершенно не беря его в расчет, словно его ученик был бессловесной машиной, неукоснительно выполняющей любую команду и у которой не может быть своей жизни.
Мукуро заставил его сорваться с места, не позаботившись о том, как Франу объяснить в Варии свое исчезновение. Конечно, без Скуало в штабе сейчас теряется все, и очередную пропажу могут даже не заметить, но что если капитан вернется раньше? Если Вария станет его искать, если обнаружит этот дом, узнает о плане побега Мукуро и о том, что их хранитель Тумана помогает Вонголе, Франа могут посчитать шпионом. Кроме Занзаса и Бельфегора никто не знает о связи иллюзиониста с Рокудо Мукуро, а босс вряд ли станет заступаться за него.
Страх перед гневом Скуало заставил Франа улыбнуться. Выходит, он настолько заигрался в мафию, что уже и забыл о…
Фран подскочил на постели, рассыпав ворох бумаг.
Теперь он понял, что действительно солгал себе и Бельфегору утром в гостиной — сказав, что скоро вернется. Что вообще вернется.
Несколько лет назад Мукуро почти на этом месте с помощью тела Хром объявил своему ученику, что тот отправляется на стажировку в мафиозную семью, чтобы набраться опыта и пожить под прикрытием какое-то время. Каждый день, проведенный с Варией, был лишь подготовкой к завтрашнему дню освобождения Мукуро из Вендикаре. Вся его чертова жизнь была службой человеку, который завтра, наконец, сможет воспользоваться оружием, которое сам выковал, и это оружие он — Фран.
Что случится дальше? Возможно, Фран погибнет во время задания. Но скорее всего это случится позже, когда Мукуро окрепнет и исполнит свои мечты по захвату власти. Это объясняет ту легкость, с которой Мукуро пустил жизнь Франа в расход, подарив ему кольцо Ада.
Вот только на воле Фран успел ощутить вкус жизни, и учитель перестал быть ее центром. Мукуро все еще крепко связывал его с иллюзиями, но сумасшедший Принц, как якорь, держал его в реальности, буквально пришпилив к ней своими ножиками. И теперь Франа разрывало на части между этими мирами.
Когда по щекам потекли две горячие струйки, Фран с удивлением прикоснулся к лицу кончиками пальцев. В последнее время только физическая боль могла вызвать у него слезы, но сейчас в его груди закручивался узел, душил его, разрывая дыхание. Тело иллюзиониста мелко дрожало от злости, отчаяния и тоски, и он был рад этим слезам, потому что таких сильных эмоций он не испытывал даже во время секса, потому что боялся, что он разучился и его душа уже утратила часть себя, а сейчас он будто вспомнил об этом.
Фран проплакал почти всю ночь, как будто на утро этот дар у него отнимут, и уснул, когда за окном начало светлеть.
Тюрьма располагалась в том самом ущелье, которое Фран видел прежде с обрыва, где находился дом Кокуе. На каменных выступах лежали белые шапки снега, снизу доверху в отвесной скале зияли зарешеченные черные проемы, кое-где мерцали оранжевые огоньки факелов.
Иллюзионист вышел из машины и сделал несколько неуверенных шагов. Ходьба на высоченных каблуках, которыми увлекалась оригинал его образа, давалась ему труднее всего. Видя, что Франу нелегко в такой обуви протаптывать дорогу через сугробы, Кен и Чикуса пошли вперед. М.М. осталась в машине: в последний момент она сорвалась из-за страха увидеть Мукуро таким.
До входа в подземную тюрьму пришлось добираться пешком: дорога, ведущая вглубь расселины, была так занесена снегом, что машина не смогла бы проехать.
Они прошли метров двадцать, когда Фран почувствовал купол. Ощущения оказались совершенно новыми, непривычными, но скорее приятными, чем нет. Воздух вокруг словно стал плотнее и слегка вибрировал, как толща воды.
— Чувствуете что-нибудь? — спросил иллюзионист, поморщившись от чужого капризного голоса, который вырвался из его рта.
— Ты о чем? — мгновенно насторожился Кен.
— Ничего более странного, чем кокон из иллюзий, — ответил Чикуса.
Фран не стал ничего объяснять ребятам, точно так же, как не объяснял, каким образом изменил их внешность — хотя никто из Кокуе и не проявлял интереса. Вариец достал из кармана куртки коробочку и кольцо Ада, которое он больше не носил на пальце.
У Франа было меньше двух суток, чтобы все продумать. Единственное, что пришло в голову на счет купола, это поглотить его с помощью коробочки. Проблема — даже не проблема, а навевающее сомнения обстоятельство заключалось лишь в том, что иллюзионист еще ни разу не пользовался своим заряженным оружием и не был уверен, что это сработает. Но сейчас он остался совершенно один, и ничего иного, кроме как опробовать теорию на практике, не оставалось. Еще и с одной попытки.
Пламя кольца Ада зажглось не сразу. Как только выгравированные цифры окутала синеватая дымка, воздух начал гудеть сильнее, ощутимо давя на голову. На этот раз даже Чикуса и Кен почувствовали изменения в окружающем их пространстве. По поверхности защитного барьера пробежали едва заметные электрические разряды.
В животе у Франа мгновенно похолодело. Парень не на шутку испугался, подумав, что такое световое шоу вполне могут заметить стражи тюрьмы. И это только начало, кто знает, какими спецэффектами сопровождается попытка зажечь пламя под куполом. Его компания тоже заметно занервничала, но по-прежнему никто не задавал вопросов — за что иллюзионист был им глубоко благодарен.
Когда небо над ними вновь стало чистым и ясным, Фран решился продолжить. Повертев в пальцах коробочку, парень неторопливым движением соединил отверстие на ней с поверхностью кольца и тут же отвернул ее от себя. Коробочка распечаталась, но из нее ничего не появилось. Фран старался не обращать внимания на тяжелые взгляды Чикусы и Кена и внимательно высматривал малейшие изменения.
Часть поверхности купола, которая, как оказалось, находилась от иллюзиониста на расстоянии вытянутой руки, помутнела и приобрела четкие очертания, словно внезапно возникшая стеклянная стенка. По ней тут же поползли ломаные линии трещин, и спустя мгновение осколки купола, похожие на сверкающую алмазную пыль, потянулись к открытой коробочке, исчезая внутри нее. Постепенно в барьере образовалась довольно большая брешь, и Франа вдруг посетила мысль, что полное исчезновение барьера Вендикаре непременно заметят. Захлопнув коробочку, хранитель Тумана спрятал ее в карман. Он слегка успокоился, заметив, что дыра больше не расползается.
Жестом велев остальным идти за ним, Фран шагнул на территорию Вендикаре. После тщательного анализа собственных ощущений, он пришел к выводу, что ничего необычного больше не испытывает. Они двинулись дальше, но не успели пройти и пяти метров, как услышали позади негромкий хлопок. Все трое одновременно оглянулись. Брешь, сквозь которую они прошли, исчезла, и купол вновь стал неразличим глазу.
— Идем, — поторопил спутников иллюзионист, торопливо направился прочь от защитного барьера. Кен и Чикуса обогнали его, протаптывая тропинку в сугробах и указывая давно знакомый им путь ко входу в тюрьму.
Они поднялись на крыльцо и остановились перед высокой аркой.
— Что-то не вижу звонка, — не своим голосом протянул Фран. — Куда нужно стучать?
— Им нет смысла вешать над дверью колокольчик. — Чикуса хотел по привычке поправить очки, но, вспомнив о своем новом обличии, только потер переносицу. — Сюда входят либо арестованные, либо заключившие сделку, и тех и других Вендиче встречают лично.
Иллюзионист искоса посмотрел на своих спутников: оба они, даже Кен, не выдавали волнения, только стояли чуть поодаль и с опаской поглядывали на тяжелую стальную дверь.
Ждать пришлось недолго: вскоре где-то внутри скалы заскрежетал механизм, и дверь плавно поползла вверх. Из-за нее наружу вырвались клубы белого пара, поэтому Фран не сразу смог увидеть, что находилось по ту сторону. Он слышал, как за его спиной захрустел снег — Кен и Чикуса сделали пару шагов назад.
Густые белые облака стали постепенно рассеиваться, и уже через несколько мгновений хранитель Тумана рассмотрел вытянутые темные силуэты, похожие на очень высоких людей в цилиндрах. Когда еще через мгновение дымовая завеса растворилась в морозном воздухе, парень увидел троих стражей: они, в самом деле, были высокого роста, головы на две выше обычного взрослого человека, одеты в черные плащи и черные шляпы, а между чернотой воротников и полей шляп выделялись белые пятна бинтов, которыми были плотно обмотаны их лица и шеи.
Фран никогда прежде не встречал Вендиче и сейчас, увидев три совершенно одинаковые фигуры, немного растерялся.
Молчание затягивалось.
— Мы прибыли по приказу синьора Джессо, — начал Фран, стараясь придать голосу как можно более нахальную и самоуверенную интонацию. — Надеюсь, вы знаете, зачем мы здесь?
У Франа не было другого выхода, как изображать наглость. Только сейчас ему пришло в голову, что, возможно, потребуется сообщить какие-нибудь данные: пароль, номер договора — что-то, о чем знает только заключивший сделку. Иллюзионист отчаянно и почти безосновательно надеялся, что его тактика не подведет. Он никогда не позволял эмоциям отражаться на своем лице, но сейчас он с досадой чувствовал, что пухлые губы Айрис против его воли заметно дрожат.
— Назовите имя узника, — раздался глуховатый металлический голос.
Фран не мог понять, кто из троих обратился к нему, и его взгляд перебегал с одного стража на другого.
— Рокудо Мукуро, — ответил он, совладав с непослушным женским голосом.
Вендиче какое-то время пристально смотрели на него — по крайней мере, лица их были повернуты к гостям, а сами стражи не шевелились, из-за чего становились очень похожими на жутковатые статуи.
Фран настороженно ждал каждую секунду, что их обман легко раскроют, и Вендиче уже догадались, что перед ними самозванцы, но отчего-то медлят нападать. Парень вдруг вспомнил слова учителя о том, что труднее всего обмануть те глаза, которых ты не видишь, но которые при этом видят тебя…
Двое стражей кивнули и, развернувшись, направились вглубь длинного коридора, тянувшегося от входа и исчезавшего далеко в темноте вместе с факелами на стенах. Пару секунд Фран колебался, не зная, нужно ли ему идти следом, но, заметив, что его спутники никуда не идут, переступил с ноги на ногу, будто не собирался сделать шаг, а просто топчется на месте от холода.
Покинувшие их Вендиче, казалось, отсутствовали уже не меньше часа или даже целую вечность. В коротких шортах и тонких чулках хранитель Тумана основательно замерз, уставшие от обуви на высоком каблуке ноги болезненно покалывали и немели.
Наконец, в дальнем конце коридора от густой темноты отделилось несколько движущихся силуэтов. По колышущимся полам длинных плащей и покачивающимся в такт шагов высоким шляпам Фран опознал двух стражей. Еще одну тень он никак не мог разглядеть: она двигалась плавно, словно плыла над полом, и ее очертания не были похожи на человеческую фигуру.
В тот миг, когда эта процессия приблизилась к ним на достаточное расстояние, чтобы можно было все рассмотреть, вдоль позвоночника иллюзиониста пробежали мурашки, и на этот раз он не был уверен, что смог бы сохранить равнодушный вид на своем настоящем лице.
Под конвоем Вендиче к выходу двигалась странная конструкция, похожая на вертикальную тележку, к которой был прикован человек. Его худое тело туго перетягивали кожаные ремни, крепившиеся к металлическим прутьям тележки. Фран на мгновение перестал дышать и услышал за своей спиной хруст снега: Кен и Чикуса тоже разглядели человека и отшатнулись.
Это был Мукуро. Судя по всему, сейчас он находился без сознания, и, если бы не ремни, его голова бессильно упала бы на грудь. Длинные тонкие пряди спутанных волос разметались по плечам и спадали на глаза. Нижняя половина лица была скрыта железной маской, похожей на нечто среднее между респиратором и намордником. Кожа на лбу, под глазами и на веках казалась прозрачной из-за нездоровой бледности.
Опомнившись раньше своего капитана, двое солдат Мельфиоре расторопно кинулись к освобожденному пленнику и едва ли не с грубостью вырвали тележку из рук стражей. Фран снова замялся, не зная, что делать дальше. Ничего умнее, как сказать «спасибо» и быстро свалить отсюда, он не мог придумать, и уже приготовился поблагодарить Вендиче, как его перебил тот же металлический голос.
— Наша часть сделки выполнена, — сказал один из стражей. — С этого момента Рокудо Мукуро освобождается от заключения и преследования с нашей стороны, с него снимаются все обвинения, предъявленные до сегодняшнего дня. За все последующие преступления он вновь будет осужден и заключен в Вендикаре, условия контракта автоматически аннулируются.
«Дежурная инструкция», — подумал Фран, слегка успокоившись. Коротко кивнув, он жестом велел своим спутникам следовать за ним обратно к машине, которая ждала их за границей купола.