Дашь мне номер?

Она резко повернулась. — Девушка, дадите ваш номерок? Настя стояла в смятении. Уголки ее сухих губ дернулись, и Настя прищурила глаза. Сильный ветер встрепал ее волосы, упавшие на лицо. Она не видела лица говорящего, но прекрасно знала, кто это. Маленький огонек в руке темного силуэта уже почти потух, и он вышел из тени, встав под лучи фонаря, так что теперь Настя могла разглядеть ехидную ухмылку на его лице. Сердце внутри готово было выбиться наружу, и на лице девушки появилась стыдливая краснота. Два противоречивых чувства бились внутри нее, отравляя ее саму изнутри. Настя наклонила набок голову и первый раз трезво оценила ситуацию, не дав волю своим эмоциям. Андреева развернулась и побежала дальше по лестнице, к двери подъезда. Ноги подкашивались и рвались обратно. Кирилл явно не ожидал такого безразличия к себе, и ухмылка быстро исчезла с его лица. Он продолжил разыгрывать бессмысленную сцену, которая выводила Настю из себя. — Девушка! А как же номер телефона? «Девушка» уже почти набрала код домофона трясущимися руками, пытаясь не слышать парня, но легкие движения пальцев, нажимающих на кнопки, вдруг пристановились. Она слышала его дыхание и ощущала взгляд, характерный только для него, смешение безразличия и неравнодушия. «Просто продолжи набирать код… На какой цифре я остановилась.?» Настя прикусила губу в раздумьях. Она разозлилась из-за того, что придется набирать комбинацию заново. Обвинив во всем Кирилла, она уже перестала сдерживать эмоции и резко развернулась. — А зачем тебе он? Бледный приподнял уголки губ, услышав наконец ответ. Он помолчал в ожидании и надежде, что Настя сменит свою серьезную гримасу, но понял, что девушка устала надевать веселую маску и хочет показать всю свою строгость. Она подняла свои брови и широко открыла глаза, заставив парня опять любоваться ею. Острые очертания шеи и мягкость скул ослепляли его, находившего в обычной внешности нечто неземное. Зеленоволосый помялся на месте, будто от скромности, окинув взглядом двор, и обратно поднял глаза. — А как я тебя найду, чтобы ты мне вернула долг? — Кирилл старался скрыть свое замешательство и небольшую неуверенность, но Настя ее почувствовала, растягиваясь в неискренней улыбке. Андреева подняла одну бровь, не понимая, как ее собеседник может говорить про непонятный для нее долг в данной ситуации. — Какой долг? — тем не менее спросила она. Кирилл усмехнулся и развел руками, обращаясь к небу, ожидая этого вопроса: — Да она не помнит! — он опустил руки и повернулся к девушке, еще раз убеждаясь, что она действительно не знала, о чем речь. Настя закрыла глаза и тяжело выдохнула, выпуская свою злобу. Она устала от этой игры. Она думала, что управляет ею и способна повернуть ход в любой момент в любую сторону. Кирилл думал, что владеет ей, и правила сочиняет он. Но такая игра не принадлежала никому. Настя развернулась и приготовилась снова набирать код, но ее остановили новые слова. — Я жду свою пачку сигарет, — Кирилл боялся, что Настя успеет ввести цифры и скрыться за дверью подъезда. По неизвестным причинам Настю согрело осознание того, что парень помнил про те сигареты. Кончик ее пальца уже почти коснулся последней цифры в коде, но остановился. Настя уже в который раз повернулась и медленно спустилась по лестнице, закрывая собой моргающие цифры на домофоне от глаз Кирилла. Она остановилась в пяти бесконечных метрах от него и потянулась в карман. Бледный следил за ее движениями, боясь упустить любую мелочь, не уловив ее намерений. Тонкая рука замерла в кармане, будто все еще сомневалась. Настя смотрела ему в глаза, сжимая кулак второй руки. Девушка побледнела и чуть не бросилась в объятия своего собеседника, но сжимающиеся в ладонь пальцы возвращали ее в реальность. Кирилл неуклонно смотрел на нее, морально надавливая. Настя тяжело выдохнула и достала из кармана пачку сигарет. Отточенными движениями она открыла ее и убедилась, что там осталась лишь одна сигарета. — Лови, — Андреева кинула пачку Кириллу, и та полетела ему в ноги. Парень простоял в замешательстве некоторое время. Намек Насти ему крайне не понравился, потому она разозлила его. Он в непонимающе хлопал ресницами, перебегая глазами с пачки на удаляющуюся девушку. «Да что она себе позволяет». Кирилл засунул обе руки в карманы толстовки и пошел за девушкой, пнув пачку. Та отлетела и звучно ударилась о ножку скамейки. По такому звуку за спиной Настя поняла, что парень двинулся за ней, и постаралась ускорить шаг. Его присутствие сзади четко ощущалось. Настя могла даже чувствовать, как Кирилл втягивал воздух, пытаясь начать разговор, но каждый раз останавливался. — Настя! О, что творится с влюбленной девушкой, когда она слышит свое имя из губ парня. Шатенка остановилась и закрыла глаза. От переживаний живот начало тянуть внутри, а по телу побежали мурашки. Зачем, зачем он опять дает надежду, или же это Настя придумала себе слепую веру? Кирилл уже давно понял, что задевает девушку, когда называет ее по имени, и пользовался этим. Он опустил глаза и стал рассматривать свои ладони от неловкости и нежелания встретиться с ее глазами. В груди у него что-то заныло, и легкие будто сдавливались. Он захотел начать курить, но что-то не позволяло ему достать сигарету из кармана. Ему никогда не было так неловко говорить, но он пересилил себя. — Я понял…- Кирилл не успел договорить, как Настя повернулась к нему, готовая слушать. Ей хотелось услышать все, чего она так хотела. Она знала, как тяжело было говорить Кириллу, но желание пропустить через себя его слова было сильнее. В надежде у нее забилось быстрее сердце, засияли глаза, и девушка уже не могла больше прикрываться своим наигранным безразличием. Она наклонила набок голову. Кирилл был в большой надежде избежания разговора, но сразу понял настрой Насти и тяжело выдохнул. — Я понял, — он повторился и посмотрел прямо в вопросительные глаза, — я могу находиться где угодно, но все равно буду хотеть вернуться в эту квартиру номер 107. Я хочу писать песни, будучи вдохновленным лишь тобой, — начал он говорить с большими паузами. На Настиных глазах начали появляться слезы. Глаза бешено бегали по телу Кирилла, и девушка почувствовала себя по-настоящему счастливой. Это не было похоже на обычного Кирилла. Она встретилась взглядом с глазами Бледного, с красными глазами, в которых вздулись сосуды. Его веки смыкались, то и дело закрываясь на несколько секунд. Настя не придала этому значения, вслушиваясь в такие душевные слова парня. — Я лучше буду спать у тебя на полу, чем в люкс номере самого дорогого…- Кирилл остановился. Настя выпрямилась, напуганная парнем. Он качался из стороны в сторону, опустив голову. Кончики пальцев правой руки стали странно дергаться. Он схватился рукой за голову и заправил назад свои зеленые волосы. Кирилл пытался что-то сказать, но из губ вылетали лишь непонятные звуки. — Кирилл? — Настя прошептала, не понимая состояния зеленоволосого. Парень накрыл свое лицо трясущимися ладонями. — Кирилл! — Настя вскрикнула и схватила собеседника за плечо. Девушка попыталась встряхнуть парня и увести домой, но тот стоял на одном месте, постепенно поддаваясь трясучке всего тела. Настя схватила его за холодное запястье и убрала его руку от лица. Кирилл согнулся пополам, пытаясь успокоить неподдающееся тело. Андреева села перед ним на корточки и взглянула в его лицо. Она встретилась с пустым взглядом, будто Кирилл смотрел сквозь девушку, не замечая ее. Его глаза будто покрылись пленкой без возможности видеть. Кирилл открывал и закрывал глаза в ритм своим покачиваниям из стороны в сторону, и Андреева не могла четко разглядеть его лицо. Бледный промычал что-то, похожее на «я», но закончить предложение ему не удалось. — Кирилл! — теперь Настя плакала не от счастья. Она положила свою ладонь на его щеку и попыталась повернуть лицо к ней. Кирилла накрыла болезненная волна, и он согнулся еще сильнее, но продолжал стоять на ногах. Его рука тряслась и не могла попасть в карман, но все же ему удалось вытащить оттуда телефон. Он выпал из руки на асфальт. Кирилл сильно вдохнул, чтобы суметь произнести два слога: — Дима…- он присел на корточки и теперь уже не мог совладать со своим телом. — Что… Какой еще Дима? — Настя кричала в панике, ожидая помощи от того, кому сейчас она нужна была. Кирилл схватился за грудь и стал тяжело дышать. Он закинул назад голову, и теперь Настя смогла его разглядеть. Его лицо было похоже на снег. Через закрытые бледные веки были видны темно-синие сосуды. Кирилл подавился и кашлянул, захлебываясь пеной изо рта. Настя с ужасом что-то прошептала и схватила его посиневшую руку, попытавшись нащупать пульс. Эти слабые, еле уловимые толчки не были характерны для Кирилла в обычном состоянии. Настя закрыла рот руками в истерике. Она схватилась за телефон парня и начала судорожно искать номер. Кирилл стал звучно заглатывать воздух и уперся рукой в асфальт. Он не открывал глаза, лишь мысленно желал помощи. Тело не прекращало трястись, но Кирилл начал снимать с себя толстовку, повторяя у себя в голове то, что не мог сказать вслух: «Жарко, жарко, жарко.». — Не надо! Оставь ее! — кричала Настя, держа телефон у уха и пытаясь натянуть толстовку обратно. Из губ Кирилла послышался хрип, и Настя подняла глаза на его лицо. Она застыла и медленно поднесла руку ко рту. Кирилл сидел с открытыми, но мутными глазами, не реагирующими на свет фонаря. Его зрачки расширились.