***
Илья зашёл в Большой Зал и был приятно удивлён. Зал был украшен просто шикарно. На окнах красовались белые узоры, ярко поблескивающие от светильников, расставленных по всему периметру зала. Возведя взгляд к потолку, Илья увидел, что на него падал снег, правда, не достигая макушки головы он таял в воздухе. — Яблочный Сидр или Сливочное пиво? — услышал он знакомый голос. Перед ним стоял один из Миранчуков в белой рубашке. Кто это был, Антон или Лёша, он, конечно, не знал. — Нет, спасибо, — новоиспеченный официант ушел, а Кутепов, заметив Дениса, подошёл к нему. — Помощь не нужна? — Это так мило с твоей стороны, — улыбнулся Денис, вызывая у Ильи желание дать ему пинка, — но мы пока справляемся. Кутепов кивнул, оставляя Дениса наедине с Головиным, который пытался что-то сказать Черышеву на ломанном английском, иногда вставляя французские «какой же ты глупый», «ну почему я не могу сказать тебе, что ты мне нравишься». Илья лишь незаметно улыбнулся, поймав взгляд французского парня, который, кажется, понял, что Илья знает французский на зубок. Подойдя к свободному столику, Илья сел на высокий стул и принялся снова осматривать зал. Люди уже медленно подтягивались. Некоторые пары ворковали, расположившись у окон, в дальнем углу желающих фотографировали и сразу выдавали колдографии. На сцене работали какие-то ребята, настраивавшие музыкальную аппаратуру для группы, которая должна была появиться сегодня на вечере. Увидев Рому с Алисой, Илья немного напрягся, но постарался не подавать виду, что смотрит в их сторону. — Привет, — улыбнулся Рома, — садясь рядом с Кутеповым и усаживая Алису на соседний стул. — Привет, Илья, где твоя пара? — девушка гаденько как-то улыбнулась, посмотрев на Кутепова. — Я без пары, — ухмыльнулся Илья. — Ну значит слухи в нашей школе бывают не только слухами, — Алиса протянула Роме бокал, наполненный золотистой жидкостью с пузырьками, — вот, держи. Зобнин взял бокал, но увидев недовольный взгляд Ильи, поставил на стол. — Какие слухи? — ненавязчиво спросил Илья, — что-то я ничего не слышал последнее время. — Может, это потому что ты не обращаешь последнее время внимание ни на что, кроме… — Алиса хитро улыбнулась, а нервы Ильи напряглись до предела, — ходят слухи, что ты влюбился в какую-то девчонку с Гриффиндора, а она пошла на Бал с другой девочкой, — девушка заливисто засмеялась. — Да, так и есть, — улыбнулся Илья, желая выдрать ей все волосы, которые она гладила слишком часто, — пожалуй, не буду вам мешать. — Отличное решение, — услышал Кутепов уже в спину. «Господи, как же она раздражает». «Но если она намекала на Рому, то, наверняка, она обо всём догадывается». «А если знает Алиса, то совсем скоро будет знать вся школа», — в этом сомнений у Ильи не было. «Но зачем ей рассказывать об этом?» Кутепова мучили сотни вопросов и он отправился в один из пустующих кабинетов, чтобы просто побыть наедине с собой. Зайдя в пустую аудиторию, он услышал странные всхлипы, и хотел уже было покинуть чужое пристанище, как вдруг увидел знакомую фигуру. Артём Дзюба сидел на учительском столе и запрокинув голову, плакал. Сердце Кутепова сжалось, но он не собирался вмешиваться в чужую жизнь, так беспардонно врываясь в личное пространство. Но, замешкавшись на секунду, Илья шумно выдохнул и зашёл в кабинет, закрыв за собой дверь. Дзюба, увидев незваного гостя, быстро вытер слёзы рукавом рубашки. — Что ты здесь делаешь? — услышал Илья тихий недовольный голос. — Пришёл вот поплакать, а тут вот уже занято, — саркастично ответил Кутепов, но посмотрев на вздрагивающие плечи собеседника, добавил, — ладно, шучу. Что случилось? — Почему я должен рассказывать тебе о своих проблемах? — Не знаю, просто интересно, что могло на столько сломить сильного льва, что он сидит сейчас в пустом кабинете и ревёт навзрыд? — Да пошёл ты, — бросил Артём, надевая пиджак. — Слушай, прости, — произнёс Илья, — я не очень-то силён в утешении. Тем более, мы общались не так близко… Но я же вижу, что ты нормальный парень. Чёрт, да ты даже когда спину сломал, не плакал, а тут… — Спасибо, — Артём расплылся в благодарной улыбке. — Ну так что? — улыбнулся Илья, протягивая Артёму платок, — будешь рассказывать? — Эм, ну да, — буркнул Дзюба, садясь на стол, Илья опустился рядом, — только ты мне должен дать обет, что не расскажешь никому об этом. — Ну что за детский сад? — Илья закатил глаза, и Артём понял, что это действительно прозвучало глупо, отлично зная, что Илья не подлый и не станет рассказывать секреты Дзюбы. — Я ведь встречался кое с кем какое-то время… — С Акинфеевым, да, я в курсе. — Что? — у Артёма глаза на лоб полезли, — Откуда?! — Ну знаешь ли, мы немного друзья с ним. — Вот как? И что он рассказывал обо мне? — Может вернёмся на первую тему, и я, наконец, узнаю, что случилось? — Ах, да, — встрепенулся Артём, — мы с ним хотели пойти вместе на бал, стать открытой парой, рассказать всем о своих чувствах… — Но… — протянул Илья, желая услышать, что скажет Дзюба дальше. — Но в последний момент он сказал, что не хочет позорится, видите ли, он не хочет, чтобы все смотрели на него, как на гея и всё такое. Ну, я психанул, а он поди да позови эту француженку Герун на Бал в последний момент. А я тут сиди теперь, мучайся. — Не переживай, — улыбнулся Илья, — он тебя так любит, что уже надоел мне с вашими отношениями. — Но почему тогда… — Слушай, Артём, страх перед чем-то неизведанным это нормально. Всё мы люди. И все чего-то боимся. Игорь боится признаться всему миру в своей любви к тебе, но, пойми, в вашей с ним истории важно лишь то, что он не боится признаваться в этих чувствах тебе. А время всё расставит на свои места. Не переживай. — Ого, не знал, что ты можешь так круто поддерживать, — улыбнулся Дзюба, а Илья поморщился. — Ну кто тебя учил использовать в своём лексиконе слово «круто», фи. Артём рассмеялся и обнял Илью, которой тут же начал вырываться из крепких дружеских объятий. — Ну всё, всё, хватит, — Илья запротестовал, руками отталкивая Артёма, — это не значит, что мы теперь друзья до гроба. — Да, да, значит, — хохотнул Артём, чувствуя, как на душе становится немного легче. — Чёрт, — прошептал Артём, хлопая себя по карманам, — палочку оставил у входа Большой Зал. — Я могу сходить, — предложил Илья, вспоминая, что встретил Игоря с Катей в Большом Зале, понимая, что эта встреча нужна сейчас Артёму меньше всего, — всё равно сейчас туда пойду. — Ладно, — улыбнулся Артём, потягиваясь на стуле, — если ты хочешь. Кутепов вышел из кабинета, как тут же увидел довольно омерзительное зрелище. В коридоре на подоконнике сидела Алиса, с задранным по пояс платьем и ногами, обхватывающими тело, которое он узнал с самой первой секунды, как вышел из аудитории. Волна отвращения подступила к горлу, когда Илья увидел, как руки Ромы хватают эту легкомысленную особу за талию и бёдра. Он услышал звуки, которые означали лишь то, что Зобнин целовался с ней так остервенело, как только мог. Алиса лишь мерзко хихикала и изредка запрокидывала голову, подставляя свою грудь под влажные губы Зобнина. Артём понял, что-то не так и посмотрел в широкую щёлку, которую оставил Илья, по прежнему держась за ручку двери. Поняв всё сразу, Артём взял Илью за запястье и завёл обратно в кабинет. Подойдя к парочке он крикнул: — Сто баллов с каждого! Парочка от неожиданности не сразу поняла, что происходит, но быстро пришедшая в себя Алиса крикнула вслед уходящему Артёму. — За что??? — Сто тридцать очков с каждого! — крикнул в ответ Дзюба, заходя в кабинет, и схватив палочку Кутепова, запечатывая вход в аудиторию, чтобы им никто не помешал. Артём увидел Илью, бессильно опустившегося на пол и обхватившего колени. Кутепов смотрел в одно точку, делая глубокий вдох и такой же глубокий выдох. — Почему я связался с ним? — прошептал Илья, чувствуя, как рука Артёма опустилась ему на плечо. — Всё наладится, Илюх. Илья монотонно кивнул, чувствуя как к горлу подступает ком. Вот ещё немного и он почувствует слёзы на своих щеках. Но он дал себе чёткую установку, что не будет плакать при Дзюбе. Он был таким человеком, который никогда не показывал своих настоящих чувств на людях, стараясь держаться ото всех отстранённо. — Я пойду, — произнёс Илья, с трудом сдерживая солёные слёзы. — Хорошо, — произнёс Дзюба, отдавая ему волшебную палочку, — ты с этим справишься.***
Илья сам не помнил, как дошёл до своей комнаты в подземельях. В спальне никого не было, и он устало упал на кровать, закрывая лицо руками. Какая-то неведомая боль крепкой хваткой держала его внутренние органы, отказываясь отпускать. Страх и собственная беспомощность поселилась в его душе, заставляя и без того холодное сердце, покрыться ледяной коркой. Но уже через несколько минут, слёзы вырвались из глаз и истошный крик наполнил всё подземелье, отдаваясь в коридорах глухим эхом. Илья со злостью открыл свой чемодан и взяв оттуда жёлто-красный шарф, который ему когда-то подарил Рома, бросил его на каменный пол, и схватив палочку, выкрикнул: — Инсендио! Предмет гардероба вспыхнул, утопая в ярких языках пламени, постепенно наполняя лёгкие парня горьким дымом. — Инсендио! — снова крикнул Илья сквозь слёзы, направив палочку на огонь. Шарф полыхнул ещё больше, превращаясь теперь в груду пепла, медленно догорая. — Я ненавижу тебя, Рома Зобнин, — прошептал Илья перед тем, как провалиться в глубокий сон.