***
Смена заканчивается на полчаса позже ожидаемого: засидевшаяся компания молодых парней без конца заказывает выпивку и закуски, щедро трясёт кошельками и горланит. Но в конце концов даже всегда терпеливо остающийся «до последнего клиента» Диего не выдерживает: выскакивает в зал и почти что требует заканчивать праздник и расходиться по домам. Те почему-то испуганно подчиняются, платят и принимаются торопливо одеваться. Лишь закрыв дверь и перевернул табличку, я слышу истерично звонящий телефон. Мимолётом удивляюсь, что менеджер совершенно не возмущается и не кричит, но потом вспоминаю: тот ушёл пораньше, задумчивый и какой-то подавленный. Уже заскакиваю в коридор, когда кто-то поднимает трубку. — Ресторан «Ambassador», слушаю Вас, — торопливо говорит Ян, смена которого закончилась час назад, — Нет, только что закрылись. Да, пришлось задержаться. Почему я должен тебе вообще что-то сообщать? Нет, я не жажду в очередной раз найти тебя под дверь, но… Хорошо, буду звонить и всё рассказывать, только не приходи. Да, хорошо, хорошо, я ведь согласился! Ну что ещё? Да, обязательно провожу, сиди дома. Мы будем примерно через полчаса. Почему? Что значит «почему»? Потому что не собираемся бежать по улицам, чтобы успеть непонятно куда. Да. Хорошо. Понял. До скорого. Парень практически бросает трубку и трёт виски. Он немного растрёпан, наверняка решил прикорнуть перед делёжкой денег и теперь будет мучиться от головной боли. Тихо подойдя, я положила руку ему на плечо, поглаживая. Этот контакт — пока малый, но ставший значительным шагом в только начавших намечаться отношениях — заставил Яна вздрогнуть и рывком повернуться. — Анна, ты… — он прочистил горло, — С тобой всё хорошо? — Да. С чего такой интерес? — Сегодня был длинный день. Пожалуй, слишком длинный. И ещё парни эти… — он скривил губы, — То и дело пялились. — Они на меня смотрели? Не заметила. — Ты им понравилась. Ты… — парень снова как-то немного сник, — Ты нравишься мужчинам, Анна. Потому что красивая. — Спасибо за комплимент. Но всё равно не понимаю, чего ты так беспокоишься. Кто звонил, кстати? Разговор, судя по всему, был очень личным. Прости, что ненароком подслушала. — Ничего, не бери в голову. Я… Давай прогуляемся? — Согласна, но сначала получим деньги…***
— Двадцать восемь долларов! — возмущалась я, пока парень старательно обходил лужи, избегая воды, — Не могу поверить, что стала единственной, кто заработал меньше сорока! Ужасно, ужасно! Всего двадцать восемь долларов, а я ведь рассчитывала минимум на сорок! Кто мог подумать, что после пересчёта я только потеряю?! — Ты слишком возмущаешься для человека, не проронившего ни слова во время подсчёта. Качать права стоило именно в тот момент. — Я была в шоке! А теперь… Двадцать восемь долларов! Всего двадцать восемь долларов! Как такое возможно?! — Сегодня был не самый удачный день. — Но всё же… — я успокаиваюсь, но потом гнев снова поднимает голову и я извещаю всю улицу, — Двадцать восемь чёртовых долларов! Да я не теряла столько с первой недели работы, когда умудрилась облить клиентку супом и потому оплатила ей из общих чаевых новую блузку! — Ты тоже устроила в своё время дождь из еды? — Я сейчас вообще не об этом! А о… — Неужели, тебя так сильно волнуют деньги? — Вообще-то, я на них живу, плачу за учёбу и как-то даже немного коплю. Мне нужен постоянный источник дохода, чтобы выкарабкаться из долговой ямы и не питаться исключительно водой из-под крана и пряными лепёшками из индийского магазина, которые делаются из… Господи, да я даже не хочу знать, из чего они делаются! Я копила на первый год обучения почти три года, работая где брали и, когда только переехала, чуть с ума не сошла от необходимости постоянно тратить! Поэтому не надо укорять меня в неумении отпускать доллары! Я знаю им цену и она равно моему времени! Только закрыв рот, я сообразила, что за всё время довольно агрессивной тирады Ян не проронил ни слова, даже более того — бедный парень выглядел реально напуганным. Рот захлопнулся сам собой, а губы растянулись в улыбке. Захотелось его как-то утешить, ободрить. Но вместо этого я зачем-то добавила: — У тебя, наверно, и не было никогда таких проблем. — Ты права, — почти грустно подтвердил Ян, — Я действительно никогда не испытывал нужды, родители с самого детства оберегали меня от тяжёлой работы, не нагружали домашними делами и заранее позаботились о деньгах на обучение. Мы не стеснены в средствах, а если возникнут проблемы — всегда можно продать пляжный домик и разобраться с долгами этими деньгами. Или открыть ночной приём для посетителей. В общем, вариантов много, мне не нужно гнуть спину за копейки. — Так зачем ты пришёл в Ambassador? — он остановился, нерешительно почесал нос и только по одному опущенному в пол взгляду я сообразила, что дело явно нечисто, — Только не говори, что… — Я увидел в руках у сильно понравившейся девушки сумку с салфетками, на них было название ресторана. И решил, что наверняка смогу познакомиться с ней, если попаду туда на работу. Так что я на всякий случай забросил удочку, а затем явился в самый загруженный час. Это было немного странно, но в то же время — крайне трогательно. И если некоторые вещи можно простить, просто предположив, что парень волнуется, то… — То есть, ты гнёшься по восемь часов пять дней в неделю только для того, чтобы быть ко мне ближе? — Анна, понимаю как это выглядит, но… — Да это ужасно выглядит! Я бы ради незнакомого парня даже со скамейки не встала, будь он хоть красавчиком на миллион! А ты устроился на совершенно ненужную работу и… Господи, как я раньше не заметила, насколько крутой у тебя велик?! И ведь столько времени верила, будто мы на одной волне! — Послушай, я… — Не важно. Ян, ты очень хороший парень, но я встречала в своей жизни достаточно полных чудиков, чудаковатых и просто странных парней, и каждый новый был непохож на предыдущего. И все они сначала казались хорошими и правильными, а делали что-то лишь по глупости или от любви. Повисла нехорошая пауза. Парень стоял, опустив глаза и теребя завязки на спортивной куртке, в которую переоделся после смены. Впервые я обратила внимание на его модные кроссовки и довольно приличную на вид одежду, тут же возник вопрос: сколько людей ежедневно замечали «нестыковки» в том, как и он выглядит и чем занимается, но упорно продолжали молчать? И почему они это делали? — Кто ещё в курсе, что ты обеспечен достаточно, чтобы вообще не ходить на работу? — Эм… — Ян, это, возможно, наш последний разговор, давай хотя бы попрощаемся на хорошей ноте, ладно? — Ладно, — он тяжело вздохнул и выдавил, — Кира. — А ещё? — Никто. — Точно? — Менеджер… может быть… я не уверен… Двое. Значит, уже два человека мало того, что отлично знали обстоятельства жизни Яна, так ещё и добровольно скрывали их от остальных. Мой мозг плавно закипал в черепе, пытаясь осмыслить то, является ли текущая ситуация предательством. Помолчав ещё немного, я сделала то, чего когда-то давно поклялась никогда не делать: взяла время на размышление. — Давай поговорим об этом завтра, а лучше — через пару дней, — выдавила я и ускорила шаг, отрываясь от тщетно пытающегося следовать не отставая парня, — В принципе, через пару недель тоже можно. Или месяцев…***
Себастьян точно не знал, что побудило его выскочить из укрытия, где он с удовольствием жевал пахнущую мясом резиновую игрушку. Вообще, человеком он покупал её скорее от скуки, но вот в кошачьей облике она стала прекрасным способом избавиться от стресса: оказалось, что бросать, грызть и пытаться разодрать когтями — шикарный способ убить время, не повреждая при этом мебель. Поэтому когда зло хлопнула входная дверь и тяжёлые шаги известили о приходе хозяйки дома, он был слишком увлечён для разделения с ней радости от окончания рабочего дня. Однако Анна проследовала на кухню, привычно поставила чайник и только тогда чуткое кошачье ухо уловило первый странный звук… Именно этот всхлип и выманил его из укрытия, заставив нестись к замершей у окна девушке со всех лап, не контролируя свой хвост, отчего тот почти торжественно подрагивал в воздухе. — О, Себастьян, — повернулась на топот девушка и парень с трудом удержался от того, чтобы завизжать от ярости: лицо её было красным, а от уголка глаза спускалась на подбородок тонкая ниточка слезы, — Я думала, ты спишь. Прости, если разбудила, — она грустно улыбнулась, — Боже, я совсем на фоне стресса из ума выжила: разговариваю с котом, и при этом — извиняюсь перед ним за шум в собственном доме. Похоже, пора обратиться к специалисту. Она открыла верхнюю дверцу шкафа, никогда особо не интересовавшего Себастьяна из-за того, что там хранились исключительно крупы и порядком просроченные непонятно откуда взявшиеся шоколадки, и достала пузатую бутылку. Он с удивлением воззрился на алкоголь, которым обычно в доме и не пахло, и возмущённо бросил взгляд на девушку. — Ну-ну, ты — моё домашнее животное и просто не имеешь права меня осуждать! Ведь не зря говорят: все животные однажды становятся похожи на своих хозяев, а ты… — Анна сбилась, но вместе всхлипа глупо хихикнула и Себастьян почувствовал, как по спине пробежал холодок страха: девушка была пьяна, причём — довольно сильно, — Ты вот должен сейчас превратиться в милого доброго парня и приняться со всевозможным рвением броситься меня утешать! Ну? — Себастьян повёл ухом, не зная что делать и как реагировать на подобное предложение, — Ох, и на что я только надеялась, честное слово… — она глубоко вздохнула и, встряхнув бутылку, извлекла из никогда не использовавшейся прежде маленькой вазы штопор, легко с помощью него избавляясь от пробки и делая первый, пробный глоток, — Правда, я ведь пыталась как-то объяснить себе произошедшее, но и подумать не могла, что Ян всё это время меня дурил! Кошачьи мышцы напряглись, удерживая его на месте, но когти всё равно вытянулись сами по себе, мешая здраво мыслить. Выходит, это идиот, кроме того, что просто волочился за Анной, постоянно маяча на горизонте и мешая подойти ближе, а после увезя её незнамо куда и обрядив в купальник, умудрился сотворить что-то ещё? Причём настолько странное и непростительное, что девушке потребовался алкоголь для принятия этого факта. Так что он сделал? — Знаешь, что самое обидное? — усмехнулась хозяйка и от этого полузадушенного всхлипа Себастьяну стало совершенно не по себе, — Я правда верила, что смогу всё наладить. Уехала в другой город, устроилась на работу, стала учиться, обживаться, как-то приводить жизнь в норму, однако всё равно наступила на те же грабли и день за днём только и делаю, что повторяю старые ошибки! У него свело всё тело, в то время как где-то внутри билась единственная различимая мысль «Что происходит»? Анна явилась позже оговорённого срока, но после разговора с Яном он был уверен, что они просто остановились поговорить возле двери, потому и не ждал на подоконнике, всматриваясь в темноту, как делал это обычно. А оказалось: то сильно оплошал и теперь девушка заливает горе вином, заедает — откуда она вообще взяла эту гадость, если в доме никогда и не пахло? — сушёной говядиной и всхлипывает, грустно смотря в окно. Возможно, ему стоит помочь… Но, как? Подойдя ближе, он трётся боком о ноги хозяйки, как и все прочие кошки, стараясь успокоить и перенять часть внутренней боли. Руки — горячие, почему она вообще вся такая горячая, неужели снова заболела? — тут же подхватывают его и, поднимая над полом, усаживают на подоконник прямо рядом с бутылкой. Себастьян с интересом обнюхивает бутылку, из которой тянет чем-то горько-кислым, но явно красным и сухим. Сколько Анна её прятала и зачем? А главное — как умудрилась купить, при этом не спалившись перед существом, проводящий 24 часа в сутки исключительно наблюдая за её перемещениями? Это кажется странным. Анна умеет удивить даже человека, сделавшего смыслом своей жизни слежку, что приятно греет и заставляет задуматься над тем, чтобы и правда превратиться в человека и… согреть? Себастьян несколько раз проговаривает про себя различные фразы, которые можно было бы сказать практически падающей в обморок девушке, но приходит к неутешительному выводу: прямо сейчас она вряд ли сможет принять внезапное изменение его внешнего вида. Но вот после ещё пары бокалов… — Знаешь, я ведь и правда думала, что он чем-то отличается от остальных парней, пытающихся взять меня своей «неподражаемой харизмой» или всех этих «милых мальчиков», не способных даже шнурки завязать без помощи своей мамочки. Всех парней всегда делила всего на две категории: дети и уроды, а вот для Яна, которого едва знаю, выделила особую группу, и… зря… — Анна опустила голову и всхлипнула, — Он правда мне нравился. Понимаешь, Себастьян, до него за мной тоже ухаживали, но… не настолько открыто и честно. Этот парень сумел перевернуть моё представление о том, как можно дружить, заботиться и беречь. Да, порой всё было непонятно, не к месту или… А, не важно. Ян водил меня за нос, скрывай свой уровень дохода и устроился в ресторан только чтобы подобраться поближе. Он ходил за мной каждый день как привязанный, заставляя привыкать к постоянно находящему за спиной помощнику и в итоге… приручил. Что мне теперь делать, а? Себастьян мысленно посчитал бокалы. Если учесть, что после каждого предложения она делал глоток, а уже в момент возвращения была немного навеселе, то… Достаточно ли у девушки алкоголя в крови для принятия внезапно оказавшегося в её квартире парня? Не станет ли это причиной будущих проблем? И вообще, кому и что он пытается доказать? — Себастьян, даже ты не можешь мне помочь! — взвыла Анна и сделал шаг назад, закрывая лицо руками, — Почему я вечно делаю одни и те же ошибки? Почему, несмотря на то, что знакома с большей частью своих недостатков, главным из которых является доверчивость, наступаю на одни и те же грабли снова и снова?! Девушка дёрнулась, отставила уже почти пустой стакан и попыталась опуститься на стул, промахнувшись в результате оказавшись на полу. Это вынести было уже просто невозможно: Себастьян соскочил с подоконника и, моментально возвращаясь в человеческую форму и подошёл вплотную. Его колени оказались невероятно близко к узким ладоням, которые словно нащупывались что-то в воздухе. В следующую секунду Анна вцепилась ему в ногу как в спасательный круг и разрыдалась… Ему надо было отступить, надо было развернуться и уйти в какое-нибудь кафе, выпить там чаю или чего покрепче. Надо было не превращаться в человека вообще, а раз уж превратился и отчего-то почувствовал себя странно всемогущим, наведаться в ближайший бордель, бросив хозяйку разбираться со своими проблемами самостоятельно. Однако вместо этого Себастьян подхватил Анну на руки и устремился в сторону спальни, ловко избегая столкновения с косяками и мебелью. Она выла на одной ноте, прижимаясь к его груди и совершенно не реагируя на внезапное появление дополнительного человека в доме. Тонкие руки сжимали рубашку, комкали её и, наконец, вцепившись в плечи, затихли. Стоящий над кроватью парень с удивлением бросил взгляд вниз, где находящаяся в истерике секунду назад девушка уже безмятежно спала. Чисто для эксперимента парень подул в прикрытое светлыми прядками ухо и она завозилась, недовольно бурча. — Себастьян, ну что ты творишь… — пропели Анна ему прямо в шею, приникая всё ближе и оттого — делая ситуацию всё более захватывающей, — Не лезь, итак весь мир как в тумане… — Что случилось? — пользуясь возможностью, уточнил парень, — Ты сильно напилась и… в чём причина? — Ян, — по тому, как девушка это выдавила, ему стало ясно, что разговаривать она не хочет, однако продолжение всё же последовало, — Он притворился таким же, как я, чтобы подобраться поближе и втереться в доверие. Все вокруг были в курсе, что этот парень хорошо обеспечен и следует какой-то особенной цели, но ничего не говорили. Они все мне врали. Все! — И что плохого? — А то, что я снова поверила человеку, который этого совсем не заслуживает! — Да? Он обидел тебя? «Странный разговор. Странный вопрос. Странный парень, которой держит на руках, непонятно откуда взявшись в твоей квартире. Анна, неужели ты не замечаешь ничего необычного в происходящем? Насколько же ты пьяна, если не в состоянии здраво воспринимать действительность вокруг? А что, если я захочу сделать тебя своей прямо сейчас? Что ты почувствуешь?» Девушка молчала. И тогда Себастьян осторожно опустил её на кровать и, пользуясь возможность, коснулся губ. Она не отвечала, замерев, словно находилась в каком-то трансе и, присмотревшись, парень различил её руки, сжавшие покрывало. — Ты боишься меня? — Нет. Я ничего не боюсь. — И всё же… мне стоит уйти? — Нет, останься, пожалуйста…