***
Бакуго сидел на раритетном диване, чью обивку наверняка протирали задницы каких-нибудь исторических личностей, и жевал пиццу — самую дешевую из всей, что была в меню. Оплачивать заказанную еду он Тодороки не позволил, ведь тот не собирался её есть, а налички у Бакуго с собой было мало. Ждать материальной поддержки от Киришимы, который остался в прямом смысле без трусов, тоже не приходилось. Поэтому в половине четвёртого утра Бакуго ронял крошки дешёвой пиццы на бесценную вельветовую обивку и наблюдал, как Тодороки, чинно сидящий на полу гостиной, слушает исполняемые Киришимой оды творчеству Алого Бунтаря — стареющей звезды боевиков. Эти словесные излияния спровоцировал сам Тодороки, по наивности вручивший новому знакомому не только журнал с автографом, но и стопку дисков со старыми фильмами его кумира. После этого у Киришимы окончательно сорвало резьбу и он устроил хозяину дома подробнейший экскурс по биографии и фильмографии Алого Бунтаря. — Он выполняет все трюки сам, — Киришима с энтузиазмом сжимал кулаки и сверкал глазами, не забывая периодически таскать из коробки треугольники пиццы. — За годы съёмок он получил около трёх тысяч травм разной степени тяжести, включая даже… — Открытые переломы, — закончил за него Тодороки. — Я знаю, это было указано на обложке подарочного диска с фильмом «Кодекс героя». Бакуго, услышав такое, поперхнулся очередным куском пиццы и закашлялся. Прервав беседу, парни повернули головы и молча наблюдали, как он вливает в себя газировку. Перестав издавать пугающие звуки, Бакуго вытер рот салфеткой и уточнил: — Тодороки, только не говори, что ты тоже смотрел этот, как там его, «Кодекс»? Ответ был лаконичен и ужасен: — Я посмотрел все диски из этой подборки. — Откуда вы только на мою голову берётесь, долбанутые фанаты… — Я не фанат, просто мне было скучно, — Тодороки почти улыбнулся. Эта почти-улыбка и в Бакуго вызвала желание улыбаться. — Как ты и говорил, свободного времени у меня выше крыши. Киришима, наблюдающий за ними поверх стакана с колой, как бы между прочим спросил: — А как вы, парни, познакомились? Бакуго хотел было привычно напомнить, что его это не касается, но Тодороки ответил быстрее. — Однажды твой лучший друг пришёл сюда и сказал, что хочет надрать мне задницу. — Это в его стиле, — Киришима понимающе закивал. — Мне он бросил вызов в тот же день, когда моя семья въехала в соседний дом. Выбил два зуба! А пока я плевался кровью на траве, Бакуго пошёл домой, взял пакет с замороженным горохом и вынес его мне. И, представляешь, как ни в чём не бывало велел приложить к щеке, потому что новые зубы отращивать жутко больно. Тогда я понял: он — парень что надо. — Такое несложно представить, — лицо Тодороки было настолько серьёзным, что это наводило на подозрения. «Веселится, засранец», — догадался Бакуго. — Пойду отолью, — хмуро сказал он вслух и с грохотом опустил банку из-под содовой на журнальный столик, инкрустированный янтарём. Когда он вернулся, в гостиной был один Киришима, собирающий мусор, оставшийся после их позднего ужина. Молча развернувшись, Бакуго вышел в коридор и прислушался. Судя по звукам, Тодороки находился на кухне. — А ты долго продержался, — похвалил Бакуго, шагнув через порог кухни. — Я обычно сваливаю сразу, как только дерьмоволосый начинает втирать про своего Бунтаря. Тодороки, стоявший у раскрытого холодильника спиной к нему, резко поставил что-то на полку и захлопнул дверцу. Прежде чем обернуться, он провёл по губам тыльной стороной ладони. — Киришима очень энергичный. — Он — репей, прилипающий сразу и намертво, — уточнил Бакуго. Посмотрел на холодильник, потом на Тодороки, выглядящего застигнутым врасплох, и предположил: — Ты сейчас что, кровь пил? Тодороки неохотно кивнул. Ему явно было неловко. В глаза Бакуго он не смотрел. Так не пойдет. — Дай мне попробовать. — Попробовать что? — Тодороки наконец посмотрел на него, да ещё с таким забавным выражением лица, что удержаться от смеха было невозможно. — То, чем ты тайком заправлялся, — сквозь смех пояснил Бакуго. — Давай-давай, не будь жадиной. С непередаваемой миной Тодороки повернулся к холодильнику, достал жутковатого вида пакет с красной жидкостью и, помедлив, протянул его Бакуго. Донорская, сообразил тот. В отверстие на пакете было хитроумным образом вставлено что-то вроде соломинки для коктейлей. Под пристальным взглядом Тодороки Бакуго поднёс трубочку к губам и сделал несколько глотков. Погонял кровь во рту, чтобы прочувствовать вкус, а потом выплюнул в раковину. — Пицца мне нравится больше, — резюмировал он, вручив пакет Тодороки. — Возвращайся, как закончишь. Не дожидаясь ответа, Бакуго вышел в коридор. Привкус крови всё ещё ощущался на языке, нужно было срочно запить эту мерзость газировкой. Он поморщился, представив, что раньше кровь текла по венам какого-то рандомного человека. Но Бакуго не сожалел о своём поступке. Он хотел показать, что не испытывает брезгливости к вампирским замашкам. Это желание было спонтанным, но именно такие решения, как показывал опыт, самые правильные. Облегчение и благодарность, отразившиеся во взгляде Тодороки, стоили того.***
Их странная компания вскоре разошлась. Бакуго надеялся вернуться домой раньше, чем бдительная мать обнаружит его отсутствие. Он бежал на максимальной скорости, не заботясь о том, поспевает ли за ним спутник. Киришима, щеголявший в одолженном спортивном костюме, не сразу сумел подстроиться под его бег. — Дай угадаю, это Тодороки укусил тебя? Чувак, тебя? — Ему досталось гораздо сильнее, — Бакуго еще немного поднажал, чтобы снова вырваться вперёд, но его собеседник был слишком настырным. — Так что ты планируешь делать? — выкрикнул Киришима сквозь шум ветра, когда ему удалось поравняться с Бакуго. — С чем? — Ты знаешь, с чем. — Вот только давай без сраных загадок. Киришима рывком обогнал его, чем вынудил остановиться, чтобы избежать столкновения. — Я спрашиваю, что ты планируешь делать с Тодороки, — терпеливо уточнил он. — Собираешься вести себя так, будто ничего особенного не происходит? Бакуго посмотрел на него тяжёлым взглядом. — Ничего особенного и не происходит. Я на мгновение потерял контроль и тут же его вернул. Точка. — Не происходит? Да ты едва не набросился на меня, потому что увидел во мне угрозу! — Киришима безжалостно озвучил то, о чём Бакуго старался не думать последние несколько часов. — Ты был готов разорвать сородича и друга, чтобы защитить его. — Завались уже, — Бакуго повысил голос, но Киришима, похоже, решил жать до конца. — Тодороки — твоя пара. У Бакуго свело судорогой шею — так сильно он сжал зубы. — Можешь говорить что угодно, но твой внутренний волк выбрал его, — не унимался Киришима. — Против инстинктов не попрёшь, дружище. И если тебя интересует моё мнение, — он с ухмылкой довольного папаши похлопал Бакуго по плечу, — это, конечно, странно, ведь Тодороки вампир, но он производит хорошее впечатление. Опять же, поклонник Алого Бунтаря не может быть каким-нибудь отморозком… Но главное — я доверяю твоему выбору. Так что, ребята, я на вашей стороне. Это стало последней каплей. Бакуго отпихнул его, да так, что Киришима едва не рухнул на землю. — У меня нет никакого «внутреннего волка», — прорычал он. — И твоё мнение мне до лампочки. То, что случилось, ничего не значит. Такие инстинкты — полная херня. Этот кровосос не моя пара. Дерьмо, да мы вообще не вместе! И я как-нибудь сам разберусь, в кого влюблён, так что захлопнись, пока тебе глотку нахрен не вырвали. — А ведь слово «влюблён» первым сказал не я... От понимающей улыбки соседа Бакуго захотелось кричать. Вместо этого он изо всех сил вмазал по стоящему рядом сухому дереву. Ствол раскололся на две части, а из костяшек кулака тут же начала сочиться кровь. Бакуго смотрел на красные ручейки, стекающие в рукав, и не мог поверить, что это происходит с ним.