Трудности воспитания

      В последнее время Жемчужина думает, что с ней что-то не так: её Алмаз выглядит такой печальной, даже когда просматривает данные о почти возведённых постройках, что невольно она задумывается о том, а не пора ли её заменить.       Они практически не общаются, а Розовый Алмаз отдаёт приказы так редко, что ощущение ненужности становится для её подчинённой невероятно привычным. Голубая обещала прибыть через шесть месяцев, чтобы проверить, как идут дела в колонии, и до тех пор велела никуда не улетать, поэтому в ближайшее время Розовые были предоставлены сами себе.       — Ты могла себе представить, что постройка колонии окажется такой скучной? — Алмаз пытается как-то завязать разговор. — Когда я наблюдала за Жёлтой, всё это выглядело как-то… повеселее.       — Я могла бы представить, если вы мне прикажете, мой Алмаз, — живо отзывается Жемчуг, чем вызывает у хозяйки недовольный вздох, и виновато опускает взгляд. Что она делает не так?..       Плохо подчиняется, не то говорит? Почему Алмаз не говорит своей Жемчужине, в чём её ошибка? Она бы с готовностью исправилась или, если это невозможно, с радостью уступила бы своё место другой прислужнице, если она подходит лучше. Почему её не меняют, если она не приносит радости своему Алмазу?       — Покажи мне статус главного Детского сада, — скучающе просит Розовый Алмаз, и Жемчуг, обрадованная новым приказом, активирует свой камень:       — Да, мой Алмаз!       Правительница уныло подпирает голову рукой, практически не глядя на выведенную голограмму, но до сознания доносятся заветные слова:       — Первые солдаты-Кварцы появятся в ближайшее время.       Жемчужину резко дёргают за руку, отчего она чуть не теряет контроль над своей формой. Голова безумно кружится, и глаза едва успевают распознать перед собой лик хозяйки, которая обхватывает её за плечи:       — Наконец-то что-то захватывающее!       Розовые глаза сияют трепетным интересом, любопытством — всей той богатой гаммой эмоций, которые та демонстрирует только при встрече с другими Алмазами. Жемчужина мигом перенимает это настроение, широко улыбается и позволяет вести себя на этаж ниже.       — Быстрее, мы не должны ничего пропустить!       — Да, мой Алмаз, — Жемчужина касается шара для наблюдения, визуализируя вокруг Детский сад, в котором вот-вот должен был появиться новый Кварц.       — Ты только посмотри на это, Жемчуг, — восхищается Розовый Алмаз, оглядывая окружающее пространство. — Просто подумай: мы создаём жизнь из ничего! Мы привносим частичку чуда в галактику… О! — она бросается к ближайшей появившейся Аметист, широко разводя руки и выкрикивая приветствие: — Добро пожаловать на Землю! — но та, не замечая своего Алмаза, пробегает сквозь неё. Розовая грустнеет.       — Я… — вздыхает она, — я хотела бы быть там, рядом со своими самоцветами…       Жемчужина стоит, сложа перед собой руки, и выдаёт самый разумный довод:       — Я могу телепортировать вас в Детский сад прямо сейчас, мой Алмаз.       Её хозяйка смотрит сначала недоумённо, затем — с неверием.       — Что? Н-нет. То есть, я хотела бы, но… — Алмаз усмехается, — сколько возмущений мне придётся выслушать от Жёлтой и Голубой, если я спущусь туда!.. Меня даже Белая отчитывала за игры с Рубинами. Я только получила свою колонию; совсем не хочу, чтобы её отобрали из-за такого пустяка.       Она молчит, краем глаза поглядывая на Аметистов, а потом заговорщицки шепчет прислужнице:       — Но ты могла бы представить, как я там, внизу, играю и смеюсь в окружении Аметистов?       — Конечно, могу, мой Алмаз, — кивает Жемчужина, вновь активируя свой камень и показывая правительницу рядом с её подчинёнными. — Вы выглядите очень счастливой.       — Я не буду такой счастливой, когда Жёлтая и Голубая узнают. Они же…       — Они не узнают, — собеседница понижает голос и прикрывает глаза, стараясь представить всё как можно отчётливее. На голограмме Розовый Алмаз постепенно меняет свою форму.       — Потому что вы выглядите как одна из Кварцев.       — Ох, это так чудесно, Жемчуг!..       — Я рада, что могу быть вам полезной, мой… — Жемчужина открывает глаза и теряет хозяйку из виду, — Алмаз?..       Розовый Кварц приветливо машет рукой и крутится вокруг своей оси, позволяя получше рассмотреть новую форму. Жемчужину хватают за руку и ведут к телепорту, и на ходу Алмаз хвалит свою поразительно умную помощницу, без которой она не додумалась бы до такого.       Возможно, она не столь уж дефектная, думается Жемчужине. Возможно, даже такая, как она, способна порадовать своего Алмаза и наслаждаться её счастьем — высшим благом каждого порядочного самоцвета в империи.

***

      Колонизация на Земле (как же глупо Розовая обозвала свою колонию, подумать только) шла своим чередом, никаких отклонений не наблюдалось. Жёлтая старалась вмешиваться в процесс как можно меньше: Голубая подчёркивала, что Розовая стала более ответственной и что чрезмерный контроль может пойти ей во вред.       Однако Жёлтая всё равно не может не проконтролировать: это её долг — следить, чтобы всё было в порядке и на своих местах, чтобы первая колонизация у младшей сестры прошла удачно.       — Ты опять затребовала отчёты от своих Перидотов? — неодобрительно хмыкает Голубая. — Тебе не кажется, что мы должны научиться доверять Розовой?       — Ты же не доверяешь Сапфирам охрану, а Топазам — предсказание будущего? — бормочет Жёлтая. — Просто я слежу за тем, чтобы всё было в порядке.       Лёгкое прикосновение к талии практически обжигает; Жёлтая дёргается, запоздало понимая, что это всего лишь ладонь Голубой, и её собственная рука зависает неподвижно над панелью управления.       — Голубая…       Та не слушает её: оплетает руками талию и прижимается к изгибу шеи, навязчиво льнёт сбоку, отчего у Жёлтой начинает дрожать рука.       — Что случилось? — она едва находит в себе силы на разговоры: что за муха укусила Голубую?       — Я заметила, что это самый эффективный способ заставить тебя слушаться, — её ухмылка ощущается кожей.       — Прекрати, ты говоришь так, словно я — несмышлёный самоцвет.       — Сейчас очень похоже на то. Оставь Землю нам с Розовой, передохни немного.       Шёпот Голубой струится прямо в голову, а губы практически касаются ушной раковины. Жёлтая прикрывает глаза, выключая панель управления, и резким движением подхватывает сестру, закидывая её себе на плечо.       — Вы напросились, миледи, — игриво произносит она, удерживая рыпающуюся Голубую.       — Ты же меня уронишь!.. — хохочет та в ответ и слабо бьёт кулаком по сестринской спине. — Отпусти, Жёлтая!       — Нет-нет, миледи, вы именно что напросились, — продолжает Жёлтая назидательным тоном, неся добычу к себе в покои. Жемчужина со всех ног бежит следом, спеша открыть дверь перед своим занятым Алмазом, и покорно остаётся ждать в коридоре.       Голубая коротко вскрикивает, когда Жёлтая роняет её на кровать и ложится сверху.       — Всё, миледи, это ваше наказание — лежать со мной как минимум три часа.       — Если в эти три часа ты не будешь строить планов на несчастную Землю, то я согласна, — улыбается она, зарываясь пальцами в короткую причёску Жёлтой.

***

      Её улыбка пьянит и лишает возможности критически думать, оценивать ситуацию вокруг. Жемчужина впервые задыхается в эмоциях, не чувствуя, где они принадлежат ей, а где — её дорогому Алмазу.       Она едва уговаривает хозяйку уйти и не светиться в Детском саду, потому что Жемчужина рядом с Розовым Кварцем смотрится странно, а уйти сама она не посмеет.       Алмаз безумно счастлива, Алмаз веселится — и всё это благодаря ей, только ей. Она бездумно предлагает осмотреть колонию за пределами Детского сада, потому что на лице Розовой вновь скользит печаль из-за того, что они уже уходят.       Органическая жизнь радует правительницу ещё сильнее: она кропотливо оглядывает каждый листик на дереве, бегает за бабочками, даже срывает цветок и дарит его своей Жемчужине, которая в этот момент бесконечно жалеет, что органическая жизнь недолговечна, потому что этот подарок она готова хранить до скончания веков.       Алмаз наблюдает за рыбами, птицами, любуется пасущимися неподалёку животными и без конца повторяет, какая же у неё умная Жемчужина, для которой такие слова словно мёд на душу.       День на Земле практически подходит к концу, когда они видят на другом берегу разумную органическую жизнь — созданий, почти идеально похожих на их физическую форму. Розовый Алмаз следит заворожённо за каждым их шагом, но они скрываются в лесу, прежде чем она успевает к ним подойти.       — Нам нужно идти, мой Алмаз, — оповещает Жемчуг, и Розовая нехотя идёт за ней. Настроение хозяйки столь переменчивое, столь непредсказуемое, что она решается наконец спросить:       — Что-то не так, мой Алмаз?       Розовые глаза выглядят потухшими, ещё более печальными, чем в начале дня, и Жемчужина заранее корит себя в несуществующих грехах: опять что-то не так, она опять не знает, что…       — Вы выглядите… обеспокоенной.       — Жизнь… — шепчет Алмаз. — Вся эта жизнь, что здесь есть, именно она возникла из ниоткуда.       Жемчужина сглатывает и замирает неподвижной статуей, готовая внимать каждому слову госпожи.       — Я видела эту жизнь за толстым слоем стекла и никогда не придавала ей значения… Эта планета… — Розовая смотрит на свою Жемчужину, — не переживёт моего вторжения. Всё будет разрушено.       — Но будет построено новое!..       — Новое, исходящее из сухих расчётов и данных, — сжимает кулаки Алмаз. — Оно не живое. Оно не такое, как это! Мы не создаём жизнь из ничего… — розовые глаза оглядывают пышные леса и огромные горы, мелькающие вдали. — Мы отбираем эту жизнь, оставляя после себя пустоту.       — П-простите, м-мой Алмаз, мне не следовало приводить вас в такое место!..       — Нет, — слабо улыбается она. — Мне нужно было это увидеть. Спасибо тебе.