Чистый лист

Два дня пути вылились практически в четыре. Нет, мы даже никого не повстречали, что уже начинало напрягать, потому как седьмое чувство говорило о крупных проблемах перед таким затишьем. Возможно, конечно, что и нападение на город отбило у судьбы желание нас мотать от берега к берегу, как лодку во время шторма. Довольно удручающая прогулка под громыхание полноводного Сириона в компании самых не радужных мыслей, но надеялись мы на лучшее. Правда сложно было надеяться на лучшее, пока наставник хмурел все сильнее день ото дня. На вот уже какие-то там сутки от начала нашего путешествия от Гондолина и на третьи от того момента, как мы минули Врата Сириона, я решила прижать Квендинголдо и заставить его объясниться. У нас и без того мрачности хватает, а он ещё и нагнетает! Прижала я его в прямом смысле этого слова: наткнувшись по пути на одинокую иву, уже говорящую о близости цели (Нан Татрен - ивовый лес, кхм, узнала это я здесь, у ивы), мы устроились под её плакучими ветвями на отдых. Я сидела рядом с наставником, наблюдая со стороны как он хмуро всматривается в чистый горизонт по другую сторону реки. Вскинув руку, я жестоко захватила шею Пенголода в плен локтем (на этот финт он даже поперхнулся!) и приняла максимально серьезный вид. Присев рядом на корточки, я аккуратно вытащила один из клинков на его поясе под внимательный взгляд. Глубоко вздохнув и попросив мысленно Валар не гневаться, я направила лезвие на мешок наставника, другой рукой удерживая эльда на месте. - Либо будет озвучена причина мрака на твоём лице, либо... - я опустила нож ниже, отчего кончик лезвия касался ткани мешка. - Либо ему не жить, - округлившиеся глаза нолдо нужно было видеть, все же не просчиталась с предположением, что этот книжный червь захватил несколько свитков с собой. - Исиль, ты не желаешь этого, - эта мрачная зараза потянула руки к мешку, но смачным шлепком мне удалось остановить это дезертирство. - Уверена? - через некоторое время наставник сдался, уже с сожалением смотря на свои прелести (я о свитках, даже и не думайте!). - Да, вещайте. - Дориатом уже не правит Тингол, - моя очередь удивляться, - Я несколько... исказил факты, когда мы проходили сквозь леса синдар. Мужчина из атани возжелал благословения Тингола на брак с его дочерью, прекрасной Лютиэн. Взамен - Сильмариль, эта часть истории тебе известна. Берен с возлюбленной его принесли и двое получили своё благословение, - я согласно покивала, мол, знаем, как же. - Тингол пожелал воссоединить Наугламир и Сильмариль, работу же эту доверил гномам, чья алчность всплыла наружу и затмила их сердца тяжкой жаждой, коей страдает каждый, кто слаб духом, но все ж увидел величайшую работу Феанора. - Я считаю, что величайшее у него - жена и дети, но продолжай, - заполнила паузу в рассказе Квендинголдо я своей заметкой. - Очередное сражение, последовавшее за этим недоразумением отняло жизни не только наугрим, но и самого Тингола, - эльф перевел взгляд на зеленую крону дерева над собой. - Правил Дориатом Диор, сын Берена, но недолго. Сыны Феанора, названные тобою же величайшей работой их отца, откликнулись на зов клятвы, - Пенголод закрыл глаза - и без того было видно, как тяжело и ему далась эта история. - Диор не отдал Сильмариль? - Нет, феаноринги напали на королевство иатрим и принесли многие смерти, - нолдо опустил на меня тяжелый взгляд, отчего стало и вовсе не по себе. - На счастье или на беду, но Келегорма, Карантира и Куруфина более в этих землях мы не увидим, как и Диора с его сыновьями и женою. Две зимы назад Эльвинг, дочь его, вместе с остатками своего народа и проклятым камнем добрались до Гаваней Сириона. Там мы наверняка и встретимся. - А тот эльф, которого ты встретил?.. - Один из немногих, кто до последнего не хотел покидать края, столь милые сердцу. Вопрос почему бы и не отдать Сильмариль братьям, повис в воздухе - никто из живущих, наверное, не смог бы удержаться, едва попав под влияние камня. Это колкое молчание преследовало нас всю оставшуюся дорогу до Нан Татрен.

***

Пришлось обосноваться среди ив на шесть лун, на седьмую на горизонте показались гондолиндрим. Лес отличился настоящей приветливостью: ивы пропускали сквозь свою листву достаточно света, а обилие трав обеспечивало нам добротную постель. Рассказывать о путешествиях довольно легко, но сон на твердой земле правда приедался, по крайней мере мне после нескольких ночей на деревьях в горах у Гондолина стало легче переносить эти временные тяготы. К тому же, за долгими думами и разговорами они практически мною и не замечались. Пенголод ждал прибытия эльфов как столп, хоть и смурной, а вот я не могла устоять на месте и постоянно бегала взад-вперед. Даже оклика не заслужила, но и не ждала я его, я ждала их. Их, кого оставила там, в Гондолине - семью. Но вместо семьи перед нами остановились... остатки. Назвать это народом, населявшим великий город, у меня не поворачивался язык, а среди скорбных лиц я все никак не могла найти знакомых. Уже панически вертя головой, я уставилась вопросительно на наставника, а после и на подошедшего к нему Туора. Словно оглушенная, я не слышала их тихих переговоров, выпав из времени вокруг себя. - Просто скажите, что они пошли другой дорогой, - хмуро перебила я Туора. - Боюсь, что это так, Исиль, - мужчина слегка поклонился в приветствии, но ответного поклона так и не дождался. - Но путь их сейчас направлен в чертоги Мандоса. Стук сердца у самой глотки перебил все звуки, исходящие от мужчины, а резкое чувство острой нехватки воздуха колом застряло где-то глубоко в груди. Сделав шаг назад, я захрипела, хватаясь за горло в каком-то немыслимом припадке. Перед темнотой последним воспоминанием оказалось обеспокоенные лица Туора и наставника, едва успевающего подхватить меня. Сколько я пробыла в беспамятстве мне было не известно, но после пробуждения я думала только о том, что веки стали уж слишком тяжелы. "Надо бы забежать к Охтарселдо, какой-нибудь отвар у него на этот случай точно имеется," - мелькнула мысль у меня в голове, пока я дрожащими пальцами раскрывала свои веки. Встретившись взглядом с незнакомым сероватым потолком, меня как водой окатили. - Уже не забежать, - проговорила одними пересохшими губами. Пересохшими настолько, что в ответ на боль после легкого шевеления ими что-то теплое прокатилось вниз, к подбородку. - Проснулась! - воскликнул кто-то тихо совсем рядом. Повернуть голову мне не хватило сил, но губы обладатель голоса уже умудрялся смачивать теплой водой, как и вытереть перед этим с них кровь. А после этой процедуры меня и напоили каким-то сладким до одури соком. Глаза слипались, а руки, оставшиеся лежать безвольно на груди, уже не поддавались желаниям головы. Хотелось вскочить с кровати, хоть та и затягивала с свою мягкость, хотелось закричать и рвать на себе волосы в бессилии. Отправили меня вперед, а сами остались там, навсегда! Даже Глорфиндел! Нахмурившись, я тяжело повернула голову в сторону притихшей эльфийке, чтобы с удивлением приоткрыть рот и снова поморщиться от боли из-за трещинок на губах: каким образом Идриль, дочь Его Величества, оказалась здесь и почему именно она возится со мной? И... Краем глаза заметила заинтересованного маленького мальчишку, огромными глазами уставившегося на меня. Заметив направление моего взгляда, эльфийка повернулась в сторону мальчика и неодобрительно покачала головой. Немного поворчав, она строго направила Эарендиля прогуляться до отца и вернулась ко мне. Допаивать этой мерзкой полукашей-полусоком. Ничего не имела против, но желание поскорее добраться хотя бы до наставника алело в глазах ярче солнечного света. - Осторожно, - помогала мне подняться на подушку Идриль. - Ты была без сознания пять лун, тело успело отвыкнуть от нагрузок. Уж тем паче совершенно без еды, - нахмуренные брови слегка исказили красоту перворожденной, но та продолжила в том же тоне, - Лорд Пенголод, конечно, выдающийся ученый, но что делать с детьми совершенно не ведает, - продолжала она возмущаться. Лорд? С детьми? Что вообще происходило, пока меня не было? Широко распахнувшаяся дверь впустила чересчур много света и я, зажмурившись, застенала. Когда перемена в освещении свелась к нулю, я посмотрела в сторону вошедших: наставник, Туор и незнакомый мне эльф. Последний похмурился, пропел что-то на непонятном языке (опять?) и, получив ответ на свой, наверное, вопрос, удалился. Пенголод бесцеремонно уселся прямо на мою кровать, переговариваясь о моём состоянии с Идриль: по её словам, я держу молодцом, пока она была со мной слез замечено не было, да и в целом моё состояние она назвала нормальным, но немного истощенным. Хорошее слово "истощена" - путешествие и переживания вымотали меня, сил из-за незапланированного сна нет вовсе. Мой личный прогноз: вытрясу все, что можно от Туора и иже с ним, а после отойду подальше и повою всласть. Тоску в сердце ничем не запаять, а эльфы существа славные в плане смерти - есть веский шанс, что выйти из Мандоса возможно. Надуманный ли мною, или посланный во сне Ирмо, но все же шанс. Может, я уже приготовилась потерять семью за время побега из Гондолина, а может, я просто вот такая черствая, но желания оплакивать не было (повыть разве что немного), но было желание хранить в себе память о них, когда-нибудь навестить их... могилу? Вопреки воле слёзы все же потеклись из глаз, когда эльфийка делала строгие наказы чем меня поить. Великий Эру, надеюсь, что их фэа спокойны и они вместе там, за чертой. Дождавшись, пока я успокоюсь, Идриль покинула нашу копанию, оставив после себя гнетущую тишину. Которую разбавила я своим шебуршанием - хотела подняться повыше на подушке, чтобы сесть. Помог в этом деянии мне Туор, пока Квендинголдо пытался взглядом прожечь моё одеяло. - Рассказывайте, - я закашлялась и благодарно приняла тот ягодный настой, осушая очередной кубок. - Не стоит ли подождать до того, как ты поправишься? - я хмуро посмотрела на Туора, слегка дернув головой - в состоянии полусидя отчего-то закружилась голова. - Не стоит. Я всего лишь хочу знать как погибла... - вновь кашель перебил меня. - Как погибла моя семья? Недолгое молчание прервал наставник. - Лучше рассказать сейчас, и не мучить её неведением. - Я не хочу знать о подробностях падения вашей тюрьмы, - хмуро отзываюсь, практически перебивая Пенголода, - Я хочу знать судьбу моей семьи, Туор! Мужчина подвинул стул от стола ближе к кровати и глубоко вдохнул, словно окунаясь с головой в воспоминания того дня. - Твой брат пал первым, - начал с разбегу в обрыв он, - Защищал раненых, но не удалось. Они оказались в западне у входа к тайному выходу, по которому нас вела Идриль, - нолдо недовольно мотал головой, а я прониклась тихим уважением к прямолинейности Туора. - Затем и ваш отец, погиб как достойный воин. Сириэсиль, - он вопросительно посмотрел на Квендинголдо, и тот кивнул ему согласно, - Сириэсиль закрыла собой от стрелы моего сына. И все? Глорфиндел жив? Мой мечущийся взгляд заметили оба мужчины, но понял его только наставник. - И Лорд Глорфиндел, - нолдо так и не отвел от меня взгляда за весь разговор. - А что он? - так и не понимал Туор. - Он тоже семья, - оставалось мне только прохрипеть. - Семья? Что ж, ладно, - мужчина потер устало висок и продолжил, словно через силу, - Он замыкал со своим отрядом наш отход, но позади показался балрог и напал. Я повел выживших дальше и последнее, что видел, как они падают в обрыв. - Есть шанс, что?.. - Нет, его тело подняли Великие орлы, пришедшие на помощь. Отныне там курган. Съехав вниз по подушке я перевела взгляд на потолок. Каждый из них погиб "не зря". Может, так и лучше? Брат, матушка, отец, каждый кого-то да спас, достойно высоконравственных эльфов. А Глорфиндел и вовсе остаткам не дал поредеть. Ведь так? Ему хотя бы теперь не предстоит скорбеть по быстро ушедшей человеческой любви. Я улыбнулась, вытирая слезы, крупными каплями скатывающимися из глаз - вновь одна, как и лет... семь назад? Успокаиваться не пришлось - слезы кончили даже не начавшись толком, но опустив взгляд на эльфа и человека, все ещё присутствующих в комнате, взгляд зацепился за эльфа. А нужна ли я теперь наставнику? Обучение полетам окончено, он и сам говорил. Будто бы в ответ на мой задумчивый взгляд, Пенголод нахмурился и, довольно шумно пыхтя (для кого как - Туор, кажется, даже не заметил его недовольства), заворчал. - Даже не смей думать о том, что сейчас залетело в твою голову! - нолдо довольно сдержанно произнес это, полагаю, ради Туора, но мой наметанный глаз заметил его истинные чувства. - В Гаванях гуляет невероятное количество историй и ещё большее количество занимательных эльдар, а писчика у меня до сих пор нет, поэтому и не думай сбежать от меня. - Спасибо, - я постаралась немного приподняться, но провалилась в этом, закряхтев. Взъерошив мои волосы ещё сильнее, наставник легко улыбнулся и встал с кровати, намереваясь уводить с собой и Туора (который за наш небольшой диалог вовсе перестал понимать происходящее). Едва Квендинголдо сдвинул его с места, мужчина встрепенулся и, встав со стула, подошел ближе ко мне, присаживаясь перед кроватью на колено. - Перед твоей семьей я уже в долгу за сына, но все же посмею просить, - чем дальше, тем Туор хмурился сильнее, - Присмотри за Эарендилем, когда он останется один, пожалуйста. Выдавив из себя слова согласия и обещание приглядывать за ним, я, в конец потеряла связь с настоящим, покорно принимая очередную порцию приторного снадобья. - Он ведь сейчас принес вести о смерти и попросил заботиться о его сыне? - задумчиво я спросила у наставника. - Это тайна, но они с женою не останутся в Гаванях, - нолдо вновь устроился в моих ногах, выудив по пути уже какой-то свиток, - Отплывают в западные земли. Откинув голову поглубже в подушку, я прикрыла глаза и уснула. В ту ночь Глорфиндел в последний раз вытрясал у меня обещание и в последний раз я видела его спину.