Витражи из крыльев фейри

Теперь стало понятно, отчего лекарь так обрадовался, что Джаред выжил, и вдвойне был рад, что после перелиньки он новые крылья вырастил. Но просить для себя подобное не посмел, слышал, как Дженсен сестру продавливал, выгрызал возможность брать кровь у её команды. Арахнидскую «волшебную» кровь. Знал цену спасения Джея и радовался за него. Как себе верёвку не намылил и не удавился — не ясно. Зато очевидно было, отчего никто в посёлке не попытался дать отпор захватчикам-арахнидам или поохотиться на «чудовище», захватившее дерево рода. Ни единый крылатый не желал помогать Серебряным. Какая может быть помощь тварям, которые унижают, калечат всех вокруг, продают своих людей в другие селения? Дженсен тряхнул головой, опасаясь, что он далеко не всё узнал про местных вождей. Что ещё они делали? Младенцев на завтрак ели? Ах, да, ожерелье из костей… Дальше фантазия пасовала. И как теперь с этим поселением калек к зиме готовиться? Джаред засопел ему в ухо, готовый уже разреветься. Он про крылья Лингина не знал и как оправдаться за свои зажившие тоже не понимал, расстроился неимоверно. Его крылья замерцали перед носом Дженсена, завораживая. Эти переливы, отсветы, смотреть можно вечно. Дженсен забыл про разговор, уставился на гипнотическое мелькание цвета. Крыло немного гнулось и словно дышало под движением воздуха. Дженсен не удержался, цапнул за ребро крыла, удерживая перед глазами. От резкого движения охнул не Джей, а Лингин. Джаред доверчиво пододвинул крыло ближе к глазам Дженсена. Он-то не боялся, что жвалы сожмутся сильнее. Дженсен присмотрелся. Полотно живого крыла отличалось от высушенных в витражах. Было мягче и подвижнее. Будто шёлковое полотнище парусом надувалось при движении… Шёлк. Но все паучьи ткани легко пропускали воздух. — Пошевели ими, пожалуйста. Джаред неторопливо взмахнул, демонстрируя, как двигаются рёбра крыльев, а на спине напрягаются мышцы. Дженсен для уверенности прощупал пальцами. Как и его паучья часть, насекомья часть Джареда поражала сочетанием кажущейся хрупкости с неимоверной силой. «Интересно, сколько веса смогут провернуть мышцы крыла?» — подумал Дженсен. На первое место в его задачах вылезла необходимость восстановить крылья местным фейри. Иначе ни запасов, ни отпора слизням не видать. Просто некому работать будет. Джинни при всей любви к брату команду уведёт домой. Как командир она не имеет права оставить их здесь на смерть. Дженсен спросил у Лингина: — Как вы обычно лечите крылья? — Мы их не ломаем, — Лингин, как и арахниды, зачарованный, уставился на мерцание радужных сегментов крыла. — У молодых, если хорошо кормить, повреждения иногда зарастают. Остальные смиряются. — А хорошо кормить — это чем? — Мясом. Мёдом. Неплох ещё млечный сок червецов. Но ничего подобного здесь не осталось. — Джинни, нам потребуется очень много мух, — решил Дженсен. Задрал голову к потолку и попросил сына: — Все крылья Серебряных, что уцелели, срежь и принеси ближе к выходу. Нам нужен большой, укрытый от лишних взглядов зал. Джей, есть такой? — Церемониальный подойдёт. — Покажи Хайяту где это, пусть несёт крылья туда. Джинни, мне на опыты срочно нужно несколько мух. Если не получится быстро наловить, то сойдут и коконы, если есть созревшие. Джинни кивнула. Мысль другого арахнида она считывала на ходу и добавила: — Пыльцу тоже постараюсь найти. — Точно. Дженсен наконец отпустил крыло своей пары и плотоядно уставился на Лингина. Тот смутился. От «захватчиков"-арахнидов он пока лично к себе зла не видел. Максимум плохого, что они сделали, — некоторые запасы подъели. А тут такой взгляд. Он попятился, но выход перекрывал неведомо как успевший спуститься Хайят. Вроде и не ждёт ничего, а всё равно мимо не проскочишь. Дженсен встряхнулся, стирая всё кровожадное впечатление, сказал: — Уважаемый, Вы поможете нам? У меня есть пара идей, как восстановить ваши крылья. — К-как? — оторопел крылатый. Джинни подняла одну из поломанных ног, показала прилепленный паутиной «каблучок». Новая фаланга с когтями была всё ещё мала и слаба, чтобы на неё опираться. У арахнидов потерянные конечности хорошо отрастали, но без линьки ужасно медленно. Можно было и полгода без руки или ноги прожить. — Примерно вот так, — сообщила она. — Но с крыльями придётся повозиться. Крепкие, гибкие и не липкие. Над этим надо потрудиться. Джен, я после обеда пришлю еду! Пока! Ещё секунда, и вроде бы огромные арахниды — Джинни и Хайят — из комнаты растворились. Лингин передёрнул плечами от мазнувшего по спине сквозняка. Ему не было жаль Серебряных, и теперь он понимал как их переловили. Хоть и бескрылые, но арахниды были в разы быстрее крылатых. Лекарь собрал всю оставшуюся решительность: — Конечно, я помогу. Вы даже не представляете… — осёкся, когда увидел взгляд Дженсена на крылья своей пары. Вспомнил, как Джаред потерял их, и чего стоило восстановить. Этот арахнид представлял. Дженсен подождал, пока лекарь тоже выйдет собирать необходимое для опытов. Джинни и Хайят унеслись раньше, Мегги перехватили где-то по пути, её звонкий голосок слышался уже снаружи дерева. Джаред тоже засобирался, а Дженсен удержал его и поделился своими переживаниями: — Джей, я не могу поверить, что этот кошмар устроили потомки арахнида. Это ужасно. Серебряные сделали много такого, что для нас невозможно никогда. Мы не такие совсем… Джаред снова прижался, сплёл вибриссы на голове с такими же у Дженсена, от прикосновения стало хорошо и тепло. — Знаешь, в книге очень мало говорится про него как про человека. Описано тело, его строение, что от него было трое детей, и Серебряные ведут род от младшего, который получился обычным крылатым, только почти белым по масти. И знаешь, боюсь Дети Солнца тоже не были безгрешными. Мне кажется, что его удерживали в плену. Слишком мало он прожил. — Это невозможно. — Я знаю. Но и свою родню, поверь, я знаю неплохо, — Джаред сглотнул, посмотрев прямо в глаза. — Представляешь, если бы они были немного умнее и, выследив нас, подумали бы не об убийстве, а о сильном потомстве? Посадили бы на привязь меня. Что бы ты сделал? Тебя бы не допустили разговаривать с местными, жил бы и кормился на этом дереве. — Я бы понял, что ты несчастен. — И долго бы продержался против армии обученных крылатых, которые столько времени тебя изучали и вызнали все уловки и возможности? Нет, Джен, недолго. И им было бы наплевать, что я умру следом, они бы вырастили и воспитали наших детей. Так, как им кажется правильным. А в следующем поколении топили бы многоногих и оставляли бы только мальчиков-альф. Вот тебе и свежая кровь, сила и скорость арахнидов при внешности крылатого. Дженсен не мог поверить. В голове не помещалось, что его нежный Джаред, обожаемая пара, может придумать такое. Хотя какое тут «придумать», «любимые» родственники творили такое у него прямо на глазах. Что-то — не стесняясь бессильного омеги, а что-то записывал летописец, поди ещё и назидание потомкам оставлял, как ловчее использовать арахнида. Джаред хихикнул, когда неожиданно для себя смог пошевелить вибриссами на голове, удовольствие от контакта было слишком сильным. Но договорил уже серьёзно: — Не знаю. Я не знаю, почему мы такие. Есть только одна книга, где наш город называется Шегир-Эни. Город новых или спасённый город. Наши предки огромным караваном пришли с тёплого юга, вроде бы отделились от ещё более крупного поселения, чтобы устроить новую, справедливую и лучшую жизнь. У них были книги, знания, они многое умели делать, такого, о чём сейчас мы можем только мечтать. А получилось вот это… Даже эта библиотека, все картинки — лишь осколок от прежних знаний. То, что допущено в родовую либерию, — вообще урезанные и переписанные книги, там часто полная чушь про нашу историю и про устройство мира. Там даже ни слова нет о том, что изначально Шегир-Эри строили четыре разных народа, а торговые связи были с двумя десятками. Это так глупо, что страшно. Дженсен снова обнял его, приласкав на прощание. Джаред понёсся осматривать церемониальный зал. А Дженсен успокоил разгорячённое близостью пары тело и тоже собрался. Ему предстояло сегодня успеть многое.