Витражи из крыльев фейри

- Не чешись, - Джинни щёлкнула его когтем по руке. - Сам же знаешь, нельзя. Дженсен знал, но поделать ничего не мог, подсыхая, шкура зверски чесалась. Он не помнил такого в прошлый раз, но сейчас он ни глаз нормально продрать не мог, ни вибриссы расправить, тело было как деревянное и совсем не ощущало пространство. Под когтями постоянно оставались счесанные куски, а пальцы продолжали натыкаться на коросты. Страстно хотелось упасть на живот и всласть исчесаться о гальку. - Пусти к воде, быстрее отмокнет. - Тебе нельзя, - Джинни снова поплескала на него из баклажки, растирая, принося недолгое облегчение. И странно, почти невозможно для командира арахнидов пояснила: - Джаред запретил. - С каких пор арахна слушает крылатого? - подколол он. Ответ сразил так, что почесуха на время отстала. - С тех самых, как он кормит нас птичьим мясом. Крабье тоже вкусное, но с птичьего сил больше. Насколько удавалось разглядеть, она не шутила. Дженсен прекрасно помнил свои столкновения с пернатыми - шустрые, сильные твари. Их клювы ему порой в кошмарах снились - один клац, и нет у тебя головы или куска тела. И перьевая броня - многослойное чудо. Лёгкая, гибкая, не прокусишь. Поверить в то, что крылатый фейри добывает мясо птиц, да ещё кормит не только своих людей, но и сильно не своих прожорливых арахнидов... Это в голову не помещалось. - Рассказывай. Джинни не заставила себя уговаривать. Наверное, он последний на все поселение, кому ещё можно было выдать это за новость. И шанса Джинни упускать не стала. Дженсен уткнулся лицом в мокрую ткань, отмачивая на лице коросты, слушал и не верил. Это не могло быть про его нежного фейренка. Точно не про мелкого нежного омежку, пусть и отрастившего себе после перелиньки всякого. Но Джинни говорила всерьез. Первую птицу Джаред убил, когда пытался отвадить от Дженсена крабов. Намазал пику ядом слизняка и целился, ждал, пока краб через плетёную загородку полезет. А со спины на него пернатая налетела, кокон с мужем из воды выдернула, выгородки все перевернула, в паутине запуталась. В голосе арахны промелькнуло что-то слишком похожее на зависть, когда описывала, как на глазах всего отряда Джаред птицу догнал, мужа отобрал, а саму - утопил. - Он всем рассказывает, что это ты его научил, как с птицами справляться, что против пера пику втыкать надо и всегда со спины держаться. Дженсену подурнело от одной мысли, что его россказни про полет сюда заставили Джареда ввязаться в драку с птицей. Научил, как же... Он поплотнее прижался лицом к ткани, может, хоть гореть меньше будет от стыда. Джинни, не дождавшись пояснений, тоже, видимо, решила, что подобное - разговоры в пользу слабых. Но Джаредом восхищалась неприкрыто. Ещё бы. Джаред на месте разделал пернатую хищницу, на потроха и шкуру приманил крабов. И весь поселок праздновал два дня, что принц Джаред - Повелитель Ветра настолько силен, что каждому воину может дать по кусочку ранее неизведанной пищи. А уж крабьим мясом они могли вволю объедаться. Арахна облизнулась и добавила, что от такой вкусной кормёжки даже старые раны быстро затягивались, а у фейри стали покалеченные крылья восстанавливаться. За две недели почти все обескрылевшие заметили, что у них крылья оживают, даже у тех, кому арахниды каркас не укрепляли, пластины нарастать начали. А уж кому помогали, там такое случилось.... Лингин похвалился, как у него через сделанную Дженсеном пластину свои ткани проросли. Джинни восхищённо поцокала - когтями теперь крыло не прорвешь, довольный ходит неимоверно. И рука у него зажила быстро. За эти подробности Дженсен испытал к ней истинную благодарность, стыдно было спросить, как там его жертва, не остался ли ещё и без рук, как без крыльев. Выздоровел, ну, слава лесу. От дальнейших рассказов Дженсен снова засомневался, в сознании ли он. Оказывается, его пара с тех пор не единожды брал Хайята и уводил его в лес. А обратно притаскивали то две, а то и три птичьих туши. В поселении поверить не могли, но вкусное мясо было теперь у каждого. И к зиме они готовились так, что удивление брало. Даже арахниды задумались, не остаться ли им здесь до лета, голодная смерть даже без впадения в спячку им не грозила. У Джареда теперь была корона. Лёгкая диадема, вырезанная из панциря краба, украшенная янтарем и самыми яркими перьями. Как доказательство его сил и побед. Джинни замялась и с непонятным сомнением сказала: - Он и вторую выточил и украсил, для тебя. Дженсен вздохнул и покраснел, кажется, всей шкурой. От напоминания о том, какой он теперь урод, хотелось утопиться. А надо жить. Ничего, сделает из другого панциря себе маску и не будет пугать мужниных подданных своим видом. А сестра, не понимая, что буквально иглы ему в сердце вонзает, добавила: - Ничего, переделает. Всё-таки пережить, что вместо красавца ты стал чудовищем, нелегко, и Дженсен предпочел сменить направление: - А караван слизней как же? Должны же были давно прибыть? - С ними странно вышло. Гардим должен был в той стороне муравьев по твоему приказу наловить и приглядывать за продвижением отряда, если успевал. Говорит, что внезапно, как раз в тот день, когда ты здесь с личинкой слизня бед натворил, и черви, и муравьи, и даже самые молодые арахниды отряда сошли вдруг с ума. Своих-то он отловил и спутал, чтобы не ввязывались, а с караваном ужасное произошло. К ним вышли не только чёрные, мясные муравьи, на странный зов из леса принеслась целая колонна огненных, а после них, сам понимаешь, только если ты крылатый живым уйдешь. И то может не повезти. А после огненных они ходили смотреть, но там даже следа не осталось от слизней или многоножек, на которых поклажу везли. Только кровь да куски почему-то гнилого мяса. Два десятка слизней и десяток фейри-рабов пропали. Так что со слизнями у нас только ты близко познакомился. Да уж... Познакомился, ничего не скажешь. Дженсен снова передёрнул плечами и под возмущенное сопение почесался. Столько времени потерял, мужа подвёл, сам теперь на морду как муравей, маску ему придётся носить, а не пояс. И без пояса складка зарастёт бронёй от неиспользования. Поистязать себя тоскливым будущим не успел, за спиной вдруг потемнело, и он шарахнулся в сторону. И только потом разобрал свист рассекаемого воздуха. Джинни стояла как вкопанная, и Дженсен дальше отпрыгивать не стал. Обернулся навстречу Джареду, солнечному богу, чей силуэт с трудом мог разобрать так и не промытыми нормально глазами. - Ну, здравствуй, Король червей. У Дженсена зашевелились волосы, хотя должны были встать дыбом вибриссы. Но они будто бы приросли. Пришёл его час позора и отчаяния.