Витражи из крыльев фейри

Знакомое стрекотание крыльев, едва слышимое, но от этого не менее грозное, заставило подобраться не меньше, чем от разговора с матриархом. Джаред определенно был зол. Даже в голосе прорывалось. - Джинни, я же просил. - Джей, парней я отправила. Недовольное фырканье с обеих сторон. - Ты их не ко мне отправила. Случайно перехватил. Посылать надо было не за бражкой, здесь нужен древесный сок. Гардим нашел подходящее дерево и обещал привезти. - Случайно перехватил, как же... Опять червячная магия? Теперь обе стороны непонятно хихикнули. Джаред встряхнул мешочек, подвешенный на шее, тот вдруг зашевелился. - Она самая. Прекрасно чуют. Дженсен почувствовал страшную усталость. Он заставлял себя стоять ровно, вздрагивал от желания сбежать, но каждую секунду все сильнее хотелось сорваться с места и ломануться в чащобу. Удерживало только одно - тоска не пройдет. Но и рядом с Джаредом она его поедом ела. Вот он, стоит, смотрит спокойно, пререкается с Джинни. А не бросает все, чтобы утащить домой, запрятать в гнездо и... Дженсен прикусил щеку изнутри, чтоб не завыть. Странный мешочек у Джареда на шее запрыгал. И смех резко прекратился, Джей шагнул ближе. - Джен, ты чего себе надумал? - он взял в ладони лицо мужа, прошёлся пальцами по коростам. - Что? Дженсен не нашел в себе сил встретиться глазами. Зачем? Чтобы жалость в них увидеть? Да и ресницы так и не разлепились, всё видно было как из под воды. - Подожди, давай хоть лицо отмоем, - в его баклажке оказался нектар, амброзия, сок того дерева, на котором столько лет провел Дженсен. Или родственного ему. Как отказаться, когда после первой же горсти кожа размягчается и расправляется, а прилипшее к ней наконец отпадает. Он подставил лицо, руки, и Джаред щедро плеснул, терпеливо дожидаясь, пока муж отфыркается и оботрётся. Коросты с лица слезли, а на груди, несмотря на то, что туда немало попало, все ещё цеплялось что-то за пальцы. Прозревший Дженсен опустил взгляд и обомлел. Немудрено, что он вибрисс не чувствовал. Их не осталось. Сплошь составная броня с кучей шипов, ещё и пятнистая настолько, что смотреть невозможно, глаза от напряжения сводит. Россыпь чёрных, коричневых, рыжих пятен, а поверху, будто природе мало показалось, ещё и белый горох. Как ни присмотрись, сразу плывет перед глазами. Оглядел руки, та же картина - сплошные шипы и всё в крапинку. То-то же Джаред обниматься не полез, наткнись-ка с разбега на такое. Опять волосы шевельнулись. Если такой же ужас на лице... Он случайно зацепился взглядом с Джаредом, тот даже не моргал, пялился. А потом почему-то заговорил с Джинни: - Милая, отвернись. Оглядываться не стал, проверять, исполнила ли. Схватил мужа за сложенные жвалы и притянул к себе, поймал поцелуем. Что-то волшебное сотворил внутри языком, у Дженсена ноги подогнулись. И прижимался, так удачно вкручиваясь между шипов, будто и не было их для него. Тискал и трогал всего, словно до сих пор не мог поверить в реальность. А потом стукнулся лбом в лоб, ойкнул и выпустил из объятий. По лицу у него поплыла капелька крови. Дженсен торопливо ее слизнул, а потом спохватился, начал ощупывать, обо что его ненаглядный так приложился. От обнаруженного ноги совсем ослабели. Что за лешачина? От переносицы к волосам расходились веером четыре линии шипов, чем ближе к волосам, тем крупнее. А бывшие семейные вибриссы разрослись, как у водяного лося, жесткой колючей короной. Дженсен схватился за крайний рог, не понимая, как он теперь будет без вибрисс обходиться, и вздрогнул. Во-первых, стало темнее, словно прикрытый веком глаз ещё и ладонью накрыли. А во-вторых, в гуще волос укрылись пучки более мелких и тонких, но таких чувствительных отростков, что горячая волна пробежалась по всему телу . Он перехватил руки Джареда, сунувшиеся ему под корону. Ещё не хватало прямо здесь, на голой земле, где на многие метры вокруг ничего кроме гальки и грязи, впасть в любовную эйфорию. Но крылатый не отступал, выкручивался из захвата и тянулся к бывшим вибриссам, щекотал их и гладил, будто это его сейчас ощущениями накрыло. Ворчал, будто сам с собой спорил: - К лешему с диадемы янтарь, сюда только перламутр и жемчуг. Джен, солнце моё, это надо видеть, будто отражение лучей в чистой воде, как рябь на реке, нельзя уловить взглядом, а глаз и не отвести. Снова зацеловал, едва не доведя до, хм, неприличного. Мешочек на шее вновь зашевелился. Джаред в раздражении его с себя сорвал. - Вот пропасть, если они на нас постоянно будут так реагировать, придется червячни в глубь леса переносить, все же сползутся. Дженсен не понял ничего и переспросил: - Кто в мешке? Джаред ослабил горловину и показал: внутри плотного шелкового мешочка, в горсти земли, ползали крошечные личинки дождевых червей. Только обычно они двигались медленно и сонно, если собирались в кубло, спутывались и спали. Но эти знай себе шустро ползали и все норовили выбраться в сторону Дженсена. Он сделал два шага влево, червячиная стрелка снова указала на него. - Говорю же, ты у нас - Король червей. А если нервничаешь, они в твою сторону толпами мчатся. Привлекают и птиц, и крабов, и лешеву прорву всякой дряни. Муравьи тоже реагируют, поэтому тебя оставили обрастать броней здесь. А все окрестные муравейники Джинни проредила, в коконы над их же деревьями посворачивала. Иначе все сюда плыли. Дженсен огляделся. И правда, огромный намывной остров, песок и камни. Множество кольев, крепко врытых в землю, очевидно, от нашествия птиц. На берегу плетеные загородки, в одной уже запутался краб. Его привлекла шевелящаяся полоса из выбравшихся на берег водяных червей. От прорвы работы, которую пришлось провернуть ради его выживания, Дженсену подурнело. Несколько червей из мешочка умудрились выпрыгнуть, поползли прямо к арахниду. Джаред расшифровал этот знак и нервные оглядывания своей пары правильно, успокоил: - Зато за едой далеко ходить не надо. И крылья на их мясе растут как у заново родившегося. Джен, перестань думать лишнее. Я с ума чуть не сошел. Каждый раз, когда ты почти умирал у меня на руках. А сейчас ты живой, - он снова прихватил мужа за жвалы. Дженсен удивляться устал, как он не режется об острые края. Прошипел, глядя в глаза: - Как только твоя броня проминаться перестанет, я отволоку тебя в ближайшее тихое дупло и объясню, что думаю о твоих идеях с разведкой, с полетами с дерева без крыла и прочих. Не выдержал, укусил в поцелуе. Замер, долго всматриваясь, в глазах снова промелькнуло что-то арахнидское, темное желание отравить свою пару укусом, уволочь и спрятать от всего мира, а то и сожрать, если окажется неуступчивой. Джаред моргнул и прошло наваждение. Огладил невесомым касанием лицо и попросил: - Меньше думай. В такую жару муравьиные коконы плохо хранятся. От них даже у червей уже изжога. И собратья твои зажрались, двое в перелиньку пошли. Успокойся. У воды раздался хруст. Джинни, пока они тут отношения выясняли, пришибла краба и волокла его на разделку. - Да, да, Джен, будь поспокойнее. Еды и правда предостаточно.