Витражи из крыльев фейри

Уйти-то Джаред ушёл, но один леший - всю ночь, как Дженсен ни проснётся, муж сидит недалече и на него таращится. Глазами сверкает, а на зов не идёт, обмануть пытается, будто спит. Под утро не выдержал, пришёл под бок и пригрелся. И так они хорошо уснули, что восход проспали и до полудня провалялись. Крылатый запутался в паучьих шелках и выглядел так соблазнительно... Пока не открыл глаза и не прижал к голове вибриссы. Дженсен всё равно потискал его, сонного и мягкого, не смог отказать себе в удовольствии. Зайти в приятных вещах дальше муж не дал. Засобирался. Даже разговаривать не стал. Опа, и арахнид стоит один одинёшенек с остывшим куском готового мяса в руках, вроде как на завтрак. А сам крылатый вспархивает над рекой и не оглядываясь отбывает до дома. Снова стало невыразимо страшно, что не вернётся. Тело вперёд головы сработало, Дженсен метнулся по броду. И вроде едва замочил в воде ноги, в последнюю, когтевую фалангу передней ноги тут же впилась какая-то здоровенная водяная тварь. Этакий молниеносный подводный бросок, бурун воды скрыл внешность нападающего. Дженсен оторопел, так нагло его ещё никогда не жрали. С ноги скользкая стволообразная тварь стряхиваться не желала, наоборот, всё пыталась поглубже одеться на захваченную конечность, а лучше затянуть к себе самого Дженсена. Веса в ней оказалось прилично, рыбу она напоминала весьма отдалённо, по крайней мере чешуи на бледно-голубых боках особо не было, а вот когти на грудных плавниках очень даже были, вычурно красные. Подведённые яркой жёлтой окантовкой янтарные глаза недобро поблёскивали. Дженсен упёрся свободными ногами и отказался приближаться к глубине, цепляясь за камни на мелководье. Он даже немного засомневался, возможно ли её просто стряхнуть, кажется, зубы внутри этой пакости тоже были. Пошевелил когтями, ковырнул что-то мягкое, теперь засомневалась рыба. Однако разойтись миром у них не получилось. От дикого рыка прямо над ухом арахнид попытался шарахнуться, но рыба не смогла вовремя отпустить. За что и поплатилась. Взбешённый фейри спикировал ей на спину, а по голове приложил со всех своих чувств дубинкой из комля лечебного красного корня. Судя по разжавшимся зубам и закатившимся глазам, обезболивал корень на славу. Орудуя отростком дубины как крюком, Джаред зацепил тварину за жабры, выволок на остров и потащил сразу на костровище. Дженсену в глаза не смотрел, зло и предупреждающе вибрировал крыльями. Размеры бестолкового хищника впечатляли. Когда фейри выволок его из воды, оказалось, что с рыбой они почти одного роста. Дженсен рассмотрел, что на едва затвердевшей броне зубы оставили вполне чёткие следы. Будь его шкура помягче, отращивать бы ему новую фалангу вместе с когтями. Задумчиво посмотрел на внешне безопасный брод и отступил подальше. Если этакой рыбы здесь водится как и тех крабов, то с острова ему надо будет перелетать, переплыть не дадут, притопят. От костра послышались глухие удары. К ужасу Дженсена омега выскребал внутренности прямо из бьющейся туши. Хвост извивался и раскидывал куцым плавником угли и камни, красные когти скребли золу. У арахнида помимо воли волосы зашевелились, а у Джареда на шее бойко запрыгал мешочек. Фейри обернулся, осмотрел мужа, представил, как выглядит со стороны, объяснил: - Это пещерный дорм. Его даже если на части порезать, куски ещё пару дней подпрыгивать будут, очень живучая тварь, - после чего сам передёрнулся и тише добавил: - Если бы он смог затащить тебя хоть по колено в воду, его было бы не убить, а тебя - не спасти. Няня Майнэ рассказывала, что они растут всю жизнь, живут долго, и некоторые так вырастают, что даже птиц у воды схватывают и едят. Волосы на голове арахнида снова зашевелились. Как там ругалась Джинни? Склизская тварь всю удачу на жизнь вперёд высосала? Очень на то похоже. Воды-то он совершенно не боялся, не жил возле неё никогда, не задумывался, кто там под блескучей поверхностью водится. А шаг дальше с мелководья не сделал только потому, что подозревал там обиталище целого стада янтарноглазых. И ведь на миг показалось, что в глубокой воде отбрыкаться от недогадливой рыбины будет проще. А, получается, Джаред опять от него смерть отвёл. Вот тебе и нежный необученный омежка, в который раз спасает взрослого, умудрённого опытом арахнида. Стало стыдно. Особенно когда рассмотрел, как сноровисто и шустро Джаред сдирает с рыбины кожу. Второго лезвия у него не было, Дженсен выбрал под ногами чёрный, местами пропускающий свет окатыш, подобрал другой камень и обстучал первый кусочек. Получилось, как в детстве - цок-цок. Лишнее отвалилось, немного кривоватое обманчиво грубое полотно осталось. Дженсен вздохнул, ну хоть что-то полезное не забыл, и полез мужу помогать. Джаред недоверчиво покосился на его инструмент, но увидев, как ловко колотое вулканическое стекло режет грубое мясо, пододвинулся. Вдвоём они шкурили брыкающуюся тушу гораздо быстрее. Хотя Дженсена и мутило кого-то, считай, наживую разделывать, а Джаред, на секунду задумавшись, словил хвостом под дых и улетел почти до воды, но они справились. Солнце не успело коснуться крон деревьев, как на костровище лежала свёрнутая шкура, два огромных пласта дрожащего вонючего мяса, завёрнутые в листву и, за неимением нормальных верёвок, стянутые паучьим шёлком. Гигантский рыбий остов, после обрезки мяса ставший в целом неподвижным, но всё ещё пугавший подёргиванием когтей. Мутноглазая голова и горка потрохов на листьях. Сами победители дорма тоже не розами благоухали, рыбий дух добычи не особенно яркий, но был и собственный, дормий "аромат" - душная вонь гнилой травы, застоялой воды и, кажется, трупов. Дженсен, ободрав шкуру, предложил остальное выкинуть подальше в лес, к ближайшему муравейнику, но фейри запретил, мол, мясо лекарственное, и разделывать продолжил. От чего этакий продукт помогать должен? Дженсен пару капель гадостной крови случайно слизнул, исплевался и предполагать замаялся. Ну, разве что детей от поноса лечить удобно, один раз такое съедят и больше разную пакость в рот совать поостерегутся. Чтобы опять не полечили эдакой "вкуснятиной". Джаред тоже всю дорогу молчал и думал, молчал упорно и на подначки не поддавался. Дженсен смирился уже, что с мужем они теперь будут разговаривать вот так, но крылатого вдруг прорвало. Повёл к броду мыться, спокойно в воду завёл и пояснил: - От запаха их крови в воде даже крабы шарахаются. Где дорма придавило, там другим совсем не пройти. Пару дней отсюда и ниже по воде можно хищников не опасаться. Сам зашёл в воду, поплескался и Дженсена окатил, оттереть присохшие куски помог. Арахнид, теперь знавший на что смотреть, заметил, как огромные тени мечутся по границе брода, и подплыть им хочется, и вода не сильно бурная, но кровавый запах и вверх по течению немного доносит. - Они только на меня так охотятся? Крылатый швырнул в них камнем, рыбины благоразумно отплыли, но совсем и не думали уходить. - Да. Черви, рыбы, муравьи. И леший знает, что ещё теперь на тебя, как мотыльки на свет, слетается, - он оглянулся на костровище. - До вечера надо вызвать парней, пусть заберут. Пока рядом даже дозора нет. Дженсен немного отстал от хода его мыслей. Пока засмотрелся на шевеление губ, у него пальцы кололо, так хотелось пару зацапать, уволочь в укромное место и сделать там с ним всё-всё-всё. Мечта... Он облизнулся, а явь неожиданно подыграла его фантазиям - крылатый с расширившимися глазами подходил всё ближе и ближе, зачарованно принюхиваясь и забывая дышать. От возбуждения арахнид притопнул ногами, волна брызг тут же привела фейри в порядок. Он очнулся, ухватил мужа за жвалы и куда-то поволок, арахнид слепо поддался, было наплевать, куда Джаред его заведёт, главное, что ведёт Джаред. Дженсен понял, что делает что-то не так, лишь когда Джаред зарычал и начал выдирать руки из захвата. Оказывается, его замечательно хваткие пальцы не отпускали пару, даже когда касались его только самыми кончиками. А Джаред от такого поворота не на шутку испугался. Но и возбудился. Арахнид ловко перехватил мужа и притянул поближе. Его прекрасный омега раскраснелся, волосы и вибриссы встали дыбом, а головные, наоборот, изломились зигзагом и прижались к голове. Но омежья натура его предавала, арахнид отчётливо чуял, ещё немного и смазка с него буквально потечёт. В голове из всех мыслей осталось одно: "Рядом никого нет". Крылатый ещё разок отчаянно рванулся из объятий, даже навернул обнаглевшему арахниду крылом по рогам. Не помогло. И рук больше и в целом сильнее. Да и что скрывать, самому хочется до тьмы в глазах. В последней надежде вырваться уткнулся носом в нос, переплёл вибриссы с короткими мужниными, словно кипятком обливая обжигающим ужасом. Но добился только голодного блеска в шальных глазах, да фырка феромонами, от которых любой разумный впал бы в панику и убежал куда глаза глядят, а у него после одной горячей ночи на этот запах только вставало так, что скрыть невозможно. Джаред отчаянно зарычал и замолотил крыльями, но стоило арахниду замереть, уставившись нечитаемым тёмным взглядом, он сам сдёрнул с себя штаны, зацепив за шипы на мужниных ногах, извернулся и с видом, будто прыгает в кипяток, впился в него губами. Дальше у обоих пропало терпение. Джаред кусался и царапал когтями броню, а Дженсен поймал его, завернул задом к себе и наконец пронзил брыкливого, заставив заорать и покрыться испариной. Внутри было так много смазки, что она тут же поплыла у них по ногам. Дженсен вбивался в мужа, пытаясь взять его жёстко, сильно, чтобы у обоих полетели искры, но после нескольких резких движений что-то произошло. Дженсена будто окатило горячим, а Джаред пискнул и обвис на его руках. Сквозь волны удовольствия, когда приятное будто удесятерилось, Джей внутри стал размером с орешек желудя, а Дженсен в нем все равно поместился, он пытался понять, что происходит. Крылатый был жив, постанывал, и спросить у него Дженсен решил позже. Разум все равно норовил вылететь куда-то в радужно-пылающие облака...