Project Lazarus

Слава тебе господи, второй раунд прошёл легче. Кларк протянул руку, и Виктор её пожал. – Итак, ты на самом деле умер или… – спросил он и сразу же добавил: – Ага, думаю, на самом деле. Кларк плавно высвободил руку: – Что подтолкнуло тебя к такому заключению? – Я не собираюсь утверждать, что понимаю, как работают все эти странные штуки у тебя внутри, но всё выглядит так, словно ты метаболически активен только с прошлых выходных или около того. – Верный глаз. – Брови Кларка поднимались всё выше и выше. – Угу. Что случилось? – Это случилось, – ответил Брюс, демонстрируя пробирку. Её содержимое было ярко-зелёным даже при тусклом освещении внутри криптонского корабля. Он оставил Кларка на корабле, а сам спустился в пещеру, чтобы – в узком смысле этого слова – позвонить Виктору и дождаться его прибытия. Сотовые телефоны внутри не работали, и хотя Виктор нашёл бы способ – он помогал Брюсу устанавливать свинцовый щит и клетку Фарадея в этом влажном пространстве в толще горных пород – это не означало, что ему дозволялось запросто без приглашения появляться где угодно в штаб-квартире Брюса. Вернувшись, Брюс застал Кларка на том же месте – в одном из многочисленных и, судя по всему, никак не промаркированных коридоров корабля. Он держал руки в карманах брюк, как некто, кого временно оставили в одиночестве в доме, в котором он боится к чему-либо прикоснуться. Это был наиболее сохранившийся артефакт народа Кларка на Земле, и Брюс подумал… ну, он неправильно разыграл эту карту, вот и всё. Поначалу Кларк казался взволнованным, когда узнал, что Лига забрала корабль из Метрополиса, но, когда корабль отказался реагировать на его прикосновения и голосовые команды, помрачнел. Встреча с Виктором его немного приободрила. Брюс на мгновение принял это за не более чем вежливость, акт демонстративного дружелюбия по отношению к Супермену, но нет: он уже раньше навидался людей, пытающихся изображать спокойствие рядом со знаменитостями и другими объектами увлечения. Забавно, что существует хоть кто-то, кто может помочь величайшей легенде современности преодолеть застенчивость. – Я не буду это пить, – поспешно объявил Виктор. – Тут кроется какая-то история? – спросил Кларк. – История заключается в том, что отныне парень сам может пить свой собственный инопланетный ил, – сказал Виктор. – То есть ты хочешь сказать, что он определённо инопланетный? – уточнил Брюс. – Мы стоим на инопланетном корабле рядом с инопланетянином. Вели бы мы этот разговор о земном иле? – Об этой штуке я знаю только одно: она зелёная и воскрешает криптонцев. – Брюс сделал паузу. – И она сломала мой масс-спектрометр. – Уточни, что значит «сломала». – «Сломала» – значит, что я в любом случае не попросил бы тебя это пить. Мы также должны исследовать некоторые образцы клонированных тканей… – У Брюса перед глазами возникло видение, в котором Виктор вонзал зубы в кусок культивированной кожи Зода, так что он вынужден был прерваться. – Ты здесь только для того, чтобы подключить достаточное количество систем корабля, чтобы можно было использовать его инструменты. – Ага, понимаю. Не нужно ходить вокруг да около, чувак. Брюс поднял взгляд к рифлёному металлическому потолку и вдохнул. Стоящий рядом с ним Кларк фыркнул от смеха. Центр управления кораблём представлял собой серую комнату, полностью разорённую во время схватки Кларка с Зодом. Отверстие с зазубренными краями отмечало место, где Кларк пробился сквозь обшивку и несколько переборок, чтобы попасть на капитанский мостик, перехватив корабль в полёте над Метрополисом. Длинные оплавленные рубцы складывались в дугу, пересекающую стену, потолок и повреждённое крепление неудобного на вид кресла пилота, которое раньше было к потолку подвешено. Пока Виктор изучал обстановку, Кларк присел на корточки, чтобы подобрать какой-то не опознаваемый, оплывший от жара обломок, и теперь вертел его в руках. Брюс прислонился к искривлённой дверной раме и наблюдал за тем, как он наблюдает за работой Виктора. Если не считать обманчиво земных звуков механического и сварочного цехов, на мостике было достаточно тихо, чтобы даже человеческие уши Брюса улавливали шум водопада снаружи. Виктор коротко отвечал на вопросы Кларка, и, хотя Кларка это не останавливало от дальнейших расспросов, Брюс отчётливо различал его сомнения, не счесть ли эту краткость свидетельством неприязни. Он должен разобраться в этом сам, Брюс смотрел и помалкивал. Под ладонями Виктора – или как там следует называть концы рук, когда они заменяются горелками, или лазерами, или гнездами вытягивающихся кабелей – на полу росло сооружение из перекрученного лома и проводов и поднималось выше, туда, где когда-то крепилось кресло пилота. Изогнутая верхушка, наверное, исходно была подлокотником кресла; в нём имелось отверстие около дюйма в поперечнике такой же формы, что и эмблема на костюме Кларка. Виктор согнул правую руку под невероятным углом и выдвинул из ладони зубчатую фигуру: длина два дюйма, профиль смахивает на панораму Метрополиса. Однако в итоге она стала выглядеть подходящей к отверстию в опоре. Разглядев эту штуку, Кларк выдохнул и выпрямился во весь рост. Виктор сразу же втянул объект обратно: – Прости, у тебя есть настоящий? – Нет, я… свой потерял. Продолжай. Виктор слегка пожал плечами, и ключ снова показался из его ладони. Он прижал руку к консоли, и его биологический глаз расфокусировался. Брюс ожидал, что зажжётся свет и оживут двигатели. Кларк, должно быть, представлял нечто похожее; после того как добрые три минуты ровным счётом ничего не происходило, он с неловкостью огляделся и откашлялся. Брюс не думал, что это нарушит состояние хакерской диссоциативной фуги Виктора, этого и не случилось, но вскоре Виктор отнял руку от конструкции и не произнеся ни слова покинул мостик. Кларк в замешательстве устремился за ним, Брюс последовал за Кларком. Виктор в свою очередь следовал за чем-то, находящимся за стеной, за каким-то проводником энергии или информации, который он проверял через каждую дюжину шагов, прикасаясь к стенам или сканируя их своим искусственным глазом. Он привёл их на корму, а затем вниз, в круглое помещение, увенчанное куполом и уставленное тем, что по предположению Брюса являлось стоячими рабочими терминалами. У них не было экранов и то, что Брюс счёл панелями управления, выглядело просто металлическими выступами и впадинами. Всё это с таким же успехом могло быть внеземным парком скульптур, как и чем-то типа диспетчерской. По крайней мере это место сохранилось практически неповреждённым в течение нескольких последних, насыщенных событиями лет, что несомненно было хорошо для функциональности корабля и/или для этих важных артефактов криптонской культуры. Виктор коснулся одной из «скульптур», и узор радиальных завитков в центре пола разошёлся по швам и открылся с иризирующим эффектом. Из швов сочилось голубое сияние от источников света, горящих по периметру цилиндрической камеры, расположенной внизу. В центре камеры без всяких креплений висела рифлёная чёрная колонна. Брюс резко отшатнулся, а Кларк подошёл прямо к самому краю и присел на корточки, балансируя на носках, чтобы видеть Виктора, спрыгнувшего вниз к… чему? Двигателю? Хранилищу исходных данных? Чем бы оно ни было, его стенки мерцали под металлическими руками, когда он к ним прикасался. Брюс бывал во всех закоулках этого места, пытаясь понять, что же это такое, но был не в курсе, что пол открывается. – У тебя, должно быть, есть другие дела, которыми ты должен заняться, – пробормотал Кларк себе под нос, словно они были на похоронах или в театре. – Как и всегда, – ответил Брюс, придвигаясь ближе для лучшего обзора. – Это всегда выбор между одной и дюжиной других не менее важных вещей. Уверен, тебе такое знакомо. – Хорошо, – произнёс Кларк, выпрямляясь в полный рост. Брюс не знал, как это интерпретировать. Скепсис? Удовлетворение? Но он с опаской осознавал, что стоит рядом с Кларком, плечом к плечу в успокаивающем и совсем не неприятном приглушённом свете. Это был отличный знак. Вначале между ними всё было так неловко и враждебно, что было сложно представить переход хоть к какому-то подобию рабочего ритма. Если они учатся, то в конце концов и существование в одном пространстве без постоянных трений имеет шансы превратиться в реальное будущее для всего этого проклятого предприятия. Брюс снова подумал о том, как же близко они друг к другу стоят, и на всякий случай скрестил руки на груди. Независимо от того, что хотел выяснить Виктор, придя сюда, это было недолго. Он перелетел обратно на пол к Кларку и Брюсу. – Плохая новость заключается в том, что я не могу запустить эту штуку, – сообщил он, по большей части адресуясь Кларку. – Хорошая новость – Барри может, что означает, что я буду поблизости, когда он узнает, что ты жив. – Я предпочёл бы привлечь к этому Барри в более контролируемом виде. – Разумеется. Желаю насладиться дегустацией инопланетного ила. Брюс опять вздохнул. – Я ему позвоню, – сказал он и двинулся в обратный путь по коридору, который привёл их сюда. Барри успел примчаться за то время, которое потребовалось Брюсу, чтобы вернуться к Кларку и Виктору на криптонский корабль. Брюс не стал утруждать себя попыткой помешать ему вломиться внутрь; день считался хорошим, если Барри хотя бы удавалось убедить ничего, блядь, не трогать в процессе проникновения туда, куда он вообще не должен был соваться. Барри начал молоть языком, ещё только замедляясь до скорости человеческого восприятия: – …мне нравится думать о себе скорее как о Парне с Суперскоростью, чем о Парне с Огромным Выделением Энергии. Думаю, теперь у меня имеется что-то типа брэнда, и если всплывёт, что вы, ребята, зовёте меня всякий раз, как захотите перезапустить какой-нибудь обломок доисторического космического мусора, меня начнут обзывать типа Батарейка или Прикуриватель… Эээ, а ты кто? – Супермен, – ответил Виктор, опять спустившийся в камеру. Кларк присоединился к нему внизу, пока Брюс отлучался, но при появлении Барри он опять поднялся на уровень пола. – Хули! – Мне тоже приятно с тобой познакомиться. – Кларк протянул ему руку. Барри сперва таращился, открыв рот, будто рука Кларка была самым удивительным объектом во вселенной, а потом набросился на неё. Брюс раньше не имел удовольствия наблюдать за суперскоростным рукопожатием. Он был абсолютно уверен, что любой другой на месте Кларка лишился бы руки. – Прости, это просто вроде как огромная… это такая честь… О божечки, первое, что я сказал Супермену, «хули». – Барри всё ещё размахивал рукой Кларка, смазывая её очертания. – Ты что, теперь тусуешься с Брюсом, вы двое зарыли топор войны? Он по тебе тащится, и ещё он типа реально получил наглядный урок на тему «не пытайся убить Супермена, глянь, каким сварливым и грустным это тебя делает», и я ожидал, что будет ссора… О божечки, это он тебя воскресил? Воскресить кого-то из мёртвых, после того как пытался убить, это типа как взять свои слова обратно? Тишина стала оглушительной. Рука Барри наконец-то остановилась. Брюс потёр лицо. – Окей, – медленно произнёс Барри. – Наверное, это слишком личное, чтобы обсуждать. – Да нет, это была хорошая догадка, – кивнул Кларк. – Всё так и было. Если хочешь поговорить о том, что такое позволить себе лишнее, то это надеть нижнее бельё с Суперменом на нашу первую встречу. С лица Барри стекли все краски. Один из редких смешков Виктора эхом отразился от стенок цилиндра. Вниз по телу Барри пробежала молния, и его рука переместилась скачком, как на некачественной записи камер слежения: вот она ещё держит руку Кларка, а в следующий миг уже висит вдоль бока. И, похоже, одновременно он слегка поправил свою толстовку. – Я способен заметить, когда ты так делаешь, – сообщил Кларк. – Мне нужно уйти, потому что я вот прям умираю, – объявил Барри Брюсу. – Запусти мой доисторический космический мусор, а потом можешь отправляться умирать, где тебе угодно. – Что он сделал? – спросил Виктор, присоединяясь к ним наверху. – Пока что это между мной и им. – Супермен вернулся злобным? – простонал Барри. – Можешь звать меня просто Кларк, – предложил Кларк с улыбкой, очарование которой могло бы вынудить птиц слететься к нему с деревьев. Несмотря на всё, что произошло до этого, теперь Барри казался ещё более потрясённым и перепуганным. Возможно, это делало его ближе Брюсу, чем когда-либо. Брюс прочистил горло: – Каким бы познавательным ни был этот разговор, я просил тебя поприсутствовать тут не ради него. Цилиндр был двигателем. Виктор выдал краткое описание своих действий, которое Барри, по-видимому, был в состоянии частично понять, Брюс убедительно притворился, что понимает, а Кларк впитал с восхищением, которое Брюс нашёл совершенно загадочным. Кларк мог понять каждое слово Виктора или вообще ничего. Среди массы вещей, которых Брюс не знал о Кларке, было и то, как долго он пробыл на этом корабле, после того как извлёк его изо льда, и чему мог у него научиться. – Итак, в основном мне нужно бегать по кругу там внизу, – в конце концов подытожил Барри. – Стараясь не ставить ноги в одно и то же место дважды, – уточнил Виктор и подал Барри руку, чтобы спустить его в камеру, растягивая запястье до тех пор, пока длина его руки не увеличилась в пять раз. – Есть! – отозвался Барри. Кларк снова устроился у провала, опершись локтями о колени; когда к нему подошёл Брюс, Виктор подал ему знак, пытаясь намекнуть, что нужно отодвинуться от края. Металюди иногда просто не могут дать другим позаботиться о себе самостоятельно. Брюс его проигнорировал. Барри выполнил короткую растяжку, которая, как Брюс подозревал, была совершенно не нужна, и затем встал в стойку бегуна, которая, в чём Брюс был уверен, была целиком и полностью излишней. Затем Барри исчез для восприятия Брюса. На его месте возникло расплывчатое пятно, которое смещалось вверх по стенам камеры двигателя, описывая то, что должно было быть спиралью, слишком пологой, чтобы Брюс мог определить угол: чтобы достичь верха, Барри понадобилось бы заложить сотни витков. Там, где он проносился, приглушённое голубое звёздное небо на стенах разгоралось, оживая, и двигатель наливался светом, словно стакан, который постепенно заполнялся водой. Молнии, сопровождающие Барри на суперскорости, ненадолго задерживались там, куда он наступал. Когда мениск подъёма Барри преодолел полпути до верха, колонна в центре начала вращаться; к тому времени, как он преодолел три четверти пути, она начала на изогнутых спицах накапливать электрические разряды, которые он оставлял за спиной. Сияние, подсвечивающее сосредоточенное лицо Кларка, постепенно меняло цвет с голубого на белый. Как только Барри достиг края камеры, Виктор положил ладонь на одну из консолей. Воздух внутри корабля изменился, будто нечто новое теперь дышало им вместе с ними. Тусклое верхнее освещение стало ярче. Стены и купол потолка пошли рябью, как пруд во время землетрясения. Брюс машинально пригнулся, предчувствуя обвал, а затем был вынужден быстро соображать, как сделать так, чтобы это смотрелось достойно, когда оказалось, что на прежде ровной поверхности всего лишь проступил рельеф диаграмм и надписей на криптонском. Барри покинул камеру двигателя достаточно быстро, чтобы его подбросило в воздух, но достаточно медленно, чтобы Брюс смог рассмотреть, что случилось. В процессе торможения он крутился и скользил по металлическому полу центра управления, а потом невредимым возник в победной позе гимнаста, изобразив букву Y. – Ни хрена себе, это сработало, – воскликнул он, опуская руки. – Мне немедленно требуется пицца. И всё ещё слегка умереть. – Я подключился, – произнёс Виктор. – Просто дай мне тут закончить. Барри подошёл вплотную к стене и потянулся, чтобы коснуться сменяющих друг друга символов: – Отлично. Я покупаю пиццу, ты покупаешь смерть. – Это было… действительно круто, – сказал Кларк, и Брюс испытал головокружение, впервые осознав, что Кларк гораздо ближе по возрасту к Барри и Виктору, чем к нему самому. Кларк опять встал рядом с ним в полный рост; Брюс отступил на полшага, не давая их плечам соприкоснуться. – Мне нравится Хороший Супермен, – сообщил Барри. – Где был этот Супермен пару минут назад, когда ты чуть не заставил меня обмочиться? – Доступен только по предварительной записи, – туманно пояснил Кларк. От его внимания не укрылось движение Брюса, и, казалось, оно занимает его больше, чем подшучивание над Барри. – Руки прочь, – велел Виктор. Брюс вздрогнул, но Виктор адресовал запрет Барри, который добрался до одной из консолей. Виктор поманил Кларка: – Иди сюда и положи руку вот на это. Кларк отвёл взгляд от Брюса и сделал то, о чём его просили, с, что показалось Брюсу удивительным, лёгким сопротивлением, сомнением и неприятием. Он поместил пальцы в имеющую форму кисти выемку, на которую указал Виктор, и верхний экран изменил свою конфигурацию. На стене сформировался барельеф из текучего металла, изображающий его лицо – Кларк содрогнулся, – а затем сгладился, сменившись колонками текста на криптонском. – Я даю тебе полные права. Интерфейс на криптонском, но я загрузил несколько земных языков. Всё «можно ли нам это есть» оборудование в лаборатории в хорошем состоянии, так что ты должен суметь получить доступ ко всем данным без моей помощи. Хотя всё, чем я буду занят в ближайшее время, это пицца, так что звоните, если возникнут проблемы. – Ага, не хочу тебя задерживать. – Кларк посмотрел на Барри, а потом снова на Виктора. – Спасибо. То, что вы оба сделали тут сегодня, потрясающе. Барри покраснел как помидор и выдал серию отрывистых движений, как будто подумывал опять потрясти руку Кларка с расстояния двенадцати футов. Виктор просто кивнул: – Тебе следует знать кое-что. Эта штука не в лучшей форме, но корабль предназначен для длительных полётов. Он саморемонтируется. По-видимому, существует возможность снова поднять его в воздух На лице Кларка появилась улыбка: – Было бы здорово. По какому номеру я могу с тобой связаться? – Я только что внёс его в твой телефон. Похоже, он так же заставил аппарат вибрировать, потому что Кларк слегка подпрыгнул и прикоснулся к заднему карману: – Отлично. Надеюсь скоро увидеть вас обоих. – Как далеко я должен оказаться, чтобы ты меня больше не видел? – спросил Барри. – Для друга интересуюсь. – Вне планеты. Брюсу случалось наблюдать, как Барри переносил ранения грудной клетки лучше, чем это заявление. Им всем повезло, что с ними был Виктор, который вывел Барри прочь с корабля. – Это было ловко, – прокомментировал Брюс, подходя к так и стоящему у консоли Кларку. В отсутствие красноречивых зрителей решение встать ближе к нему, игнорируя вопрос, является ли расстояние между их телами пристойным, выглядело менее обоснованным. – Ты был немногословен, – заметил Кларк. – Хм. Виктор упомянул что-то вроде «можно ли нам это есть»? – Ага. Это был корабль-разведчик, так что оборудование для химического анализа – весь этот хлам – заточено определять, как образцы взаимодействуют с криптонской биологией. Что прекрасно соответствует нашим целям. – Корабль-разведчик? – У Криптона был период экспансии. Они одновременно скривились. – В любом случае, – продолжил Кларк, – эта парочка кажется классной. Мне следовало быть более милым с Барри. – Да он в ад за тобой побежит, – сказал Брюс, Кларк хихикнул: – Давай разберёмся со стоящей перед нами задачей, прежде чем ты начнёшь строить на меня большие планы. Брюс дёрнулся, будто его укусили. Он встретился взглядом с Кларком и обнаружил, что он не улыбается, но какая-то живость в линии его губ намекала, что это может быстро измениться. Ситуация могла разрешиться разными способами; Брюс ощутил лежащую на нём ответственность за выбор. – Человек умер, – сказал он. – Прояви уважение. Отзвуки смеха Кларка играли друг с другом в догонялки по металлическим коридорам корабля.