Искажённая реальность

      От услышанного Чимин нервно засмеялся. Закусил нижнюю губу и приложил ладошки к раскрасневшимся щекам. Он не мог поверить в услышанное, ведь думал, что только у него в семье такие причуды. В уголках карих глаз заблестели слёзы. В голове никак не укладывалась информация, ибо он никогда об этом не разговаривал с приёмными родителями. — Как такие заскоки могли произойти в твоей жизни? — растерянно глянул юноша в глаза Хосока и почесал затылок, ощущая, как лицо начало сильнее гореть от смущения и внутренних переживаний. — Что именно? — не понял альфа, подходя поближе к младшему и ободряюще беря его за руку. — Ну… Тебе половой акт снится или ты просто видишь чужие члены во сне?       На поставленный вопрос Хосок сам не знал ответа. Он, задумавшись, принялся прокручивать все эротичная сны, о которых слышал. Мужчина настолько глубоко вошёл в свои воспоминания, что не заметил как скрестил руки на груди и закатил глаза, понимая, что в ближайшем будущем не получится нормально всё объяснить. Его забывчивость и рассеянность, конечно же, пугала, но он старался не рассказывать об этом другим, посторонним людям.       Сейчас ему тоже неловко. Но он старался скрыть свои эмоции за солнечной улыбкой. Кажется, это плохая идея, ведь просто молчать и улыбаться — очень плохо и не вежливо. Если Чимин обидится, то они потом не смогут разговаривать и делиться наболевшим. Этот вариант событий не особо нравится, поэтому Хосок собрал всю волю в кулак и осторожно начал раскрывать свои с братом тайны, стараясь подбирать более менее правильные слова, которые становились внятными предложениями. — Ну, понимаешь, мне лично ничего подобного не снилось, — тихо рассказывал мужчина, поглядывая в глаза омеги. — Так что, тебе нужно спросить у Юнги… — спихнул все ответы на брата, ощущая лёгкую свободу внутри себя. — Если он захочет, то расскажет, а если не захочет, то… — То нахуй пошлю, — грубо перебил монолог Мин, недовольно рыча.       Оказалось Юнги с Тэхеном первые заметили присутствие Хосока с Чимином, поэтому решили молча подойти к ним, чтобы лучше расслышать их разговор. А те даже не заметили приближение «посторонних ушей». Они спокойно продолжили дружеский разговор, позволяя каждому чуть больше открыться. Но, когда Мин потянул Чона и Пака за запястья, втаскивая в кабинет, а Ким выскользнул на коридор и закрыл за собой дверь, появилось какое-то напряжённое молчание, от которого хотелось поскорее сбежать.       Юнги не спеша разжал пальцы и пронзительно посмотрел сначала на Хосока, а затем на Чимина. Ему не нравилось, что эти мелкие так сблизились. Он хотел, чтобы Хосок принадлежал только ему. Но и, Чимин, кажется, тоже. Из его приоткрытых губ вырвался приглушённый вздох, из-за которого Чон с Паком нервно вздрогнули и сделали несколько торопливых, мелких, шагов назад.       Хосок закатил недовольную гримасу и разочарованно фыркнул. Затем немного успокоился и прошёл, как не в чём не бывало, мимо Мина, сел на диван и похлопал возле себя.       Чимин понял, что это знак для него. Он быстренько юркнул следом, плюхнулся возле старшего на кожаную обивку и рефлекторно хотел спрятать ручки под свои бёдра, но Хосок вовремя перехватил их и аккуратно, в знак поддержки, погладил костяшки. От чего светловолосый непроизвольно прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся, забывая о присутствии Юнги. — Голубки сблизились. Фу. Противно, — проговорил Мин недовольно, беря стул и садясь напротив «детей». Он, конечно же, начал сильнее ревновать, но за маской пофигизма старался скрыть свои эмоции. Взглядом осмотрел каждого с ног до головы и довольно-таки аккуратно пригладил взъерошенные волосы брата. А тот, как объевшийся котёнок, запрокинул голову назад и тихо мурлыкнул, ведь очень любил, когда старший прикасался к его шевелюре. — Так о чём ты хотел с нами поговорить? — приподнимая пушистые ресницы, спросил Хосок, наслаждаясь массированием кожи головы.       Юнги не мог одновременно говорить и что-то делать, поэтому он поспешно убрал руку, положил её на своё колено и неуверенно кивнул: — Да, хотел, — сказал в подтверждение своих мыслей. — Но не знаю с чего лучше начать, — откровенно признался, раздвинув немного ноги для удобства.       Чимин услышав эту реплику, тихо хмыкнул. Он зашуршал, заёрзал и облизал пересохшие губы. Приоткрыл глаза, смотря на старших через полуопущенные ресницы. А затем, как чеширский котейка, прогнулся в спинке и едва слышно прошептал. — Давайте о членах поговорим. Хосок мне о них рассказывал, — закусил он нижнюю губу и с новой силой заёрзал, привлекая всё внимание на себя.       Хосок и Юнги одновременно распахнули глаза. Они непонимающе переглянулись, а затем, не сговариваясь, выкрикнули: — Дурак! Мы же на работе! — Раньше вас это не смущало, — проболтал недовольно омега, всё-таки спрятав руки в свои карманы мастерки. Он, не задумываясь о последствиях, переступил через свою гордость и решил поиграть в легкодоступного паренька, чтобы эти замечательные, сексуальные, обаятельные люди обратили на него внимание.       Юноша, показушно, тяжело выдохнул, отодвинулся от Хосока и расслабленно откинулся на диван, который, между прочим, всё это время был разложенный, ложась в виде звёздочки.       Альфы от этого незамысловатого действия замерли. Их сердца бешено забились, губы пересохли и пальцы напряжённо сжались. Они не представляли, что нужно дальше делать, ведь раньше никогда не видели столь раскрепощённого омегу. Тем более Хосок видел как Чимин плакал, поэтому его прошлый образ никак не сочетался с сиюминутным. — Эй, ты что делаешь? — растерянно глянул на младшего Чон и осторожно прикоснулся к плечу Пака. Тот лениво посмотрел на младшего альфу, улыбнулся самой яркой улыбкой и в воздухе пальчиком нарисовал сердечко: — Я люблю вас, — прошептал, перевернулся на бок и поджал ножки под себя, немного отталкивая коленями чужие бёдра.       Хосок отодвинулся, недовольно нахмурился и шлёпнул Чимина по бедру. Ему не особо нравилось такое поведение, поэтому постарался найти способ, чтобы выбросить дурь из этой светлой головы. Мужчина только открыл рот, дабы ответить что-то колкое, как Юнги, перебив, отодвинул его в сторону, садясь посредине. Ему явно это тоже не нравится, но он первый нашёл как правильно перевоспитать строптивого. — Слышь ты. Если ещё раз увижу, что ты ведёшь себя, как шлюха, я выебу тебя на этом же диване. Мне похуй, что подумают другие, но ты будешь нашим. Никто не посмеет к тебе прикоснуться, — прошипел Мин и навис сверху Пака.       Он резко схватил младшего за запястья, перевернул на спину и внимательно посмотрел в глаза напротив, замечая, что там плещется страх и что-то непонятное… Неужели любовь к таким играм?       Чимину действительно нравилось такое обращение, поэтому он восхищённым взглядом смотрел на старшего. Его сердце бешено стучало об грудную клетку. Пальцы начали подрагивать, а губы захотели сладостного поцелуя. Тело на подсознательном уровне заскользило по дивану, прижимаясь плотнее к тёплой коже Мина. — Юнги, мы ведь собирались рассказать ему о наших снах и о том, что он наш истинный…       Хосок не успел договорить, как уста альфы и омеги соприкоснулись. Они так нежно поцеловали друг друга, что мужчина охнул и тяжело задышал, ощущая, как сердце пропускает один… Два… Три… Удара… А затем бешено стучит об грудную клетку, будто бы специально разбивая рёбра в дребезги. Становилось больно, но терпеть можно. Поэтому он молча наблюдал за происходящим, понимая, что от судьбы не уйти и, если у тебя два истинных, то ревность в отношениях по-любому будет присутствовать.       Прошло минут пять. Чимин с Юнги до сих пор целовались, сплетали свои языки и тихо постанывали от наслаждения. Хосок смотрел на них и молча терпел, надеясь, что кому-то из них не хватит воздуха и они, наконец-то, смогут оторваться друг от друга. Но этого не происходило. Тогда Чон молча встал с дивана, сел на своё рабочие места, вставил наушники в уши, включил музыку и принялся разбирать оставшиеся документы. Ему было неприятно, но он молчал, потому что никогда Юнги не говорил о таком чувстве. Возможно, это неправильно. Возможно, кто-то осудит. Но, по его мнению, если любишь, то нужно терпеть всё. Тем более измены, которые происходят перед глазами. Слава Богу, что Юнги это делал так, потому что другого варианта измены Хосок бы не выдержал.       Прошло ещё несколько минут. Чимин наполовину обнажен. На нём остались только боксёры и подаренный воспитателем кулон. Это так здорово для него, что из уст вылетел первый рваный крик, потому что Юнги сильно прикусил сосок. Омега попытался оттолкнуть альфу и вылезти из-под него, но стальная хватка не позволяла этому случится. — Не рыпайся, а то в первый раз у тебя будет двойное проникновение без смазки. — Что? — Что? — повторил Юнги за Чимином и только осознал, что под ним лежал не привычный Хосок, а какой-то двадцатиоднолетний паренёк. — Ты кто? — ошарашенно спросил альфа, рассматривая лежащего под ним юношу. А тот в ответ, лишь открыл и закрыл рот, не понимая заданный вопрос. — То есть «кто»? Я ведь Чимин, ваш с Хосоком новый секретарь… — А где сам Хосок? Куда ты его дел? — начал играть Юнги, притворяясь, будто бы отшибло память. — Он позади Вас. — Правда, что ли? — удивленно проговорил старший и повернул голову в указанную сторону.       Там действительно сидел Хосок. Он продолжал слушать громкую музыку, попутно не забывая про свои обязанности. Но, когда мужчина почувствовал взгляд на себе, он посмотрел на парочку, вытащив из ушей наушники: — Ну, что, вы закончили? Или, как правильнее сказать, кончили? — с иронией спросил он, прищурив глаза. — Я не понимаю о чём идёт речь, — еле выговаривая слова, произнес Юнги и встал с бёдер Пака, замечая на своих светлых брюках следы семени. Он внимательно осматривал свою мотню, не веря своим глазам. Но, когда пришло осознание, он довольно оскалился и тихо шепнул: «Yes». — Вижу, что, да, а теперь марш в душ. — Но, Хосок… — Нет, Юнги. Я не хочу тебя слушать. Бегом в душ, а потом мы всё обсудим. — Ну, Хоупи, — тянет Мин, приближаясь к столу любимого. — Нет! — выкрикнул Чон и тихо рыкнул, чего раньше никогда не делал в присутствии старшего. — Мы потом всё обсудим. Просто идите. Оставьте меня в покое. Мне нужно допродать акции, а вам искупаться, ведь Чимин тоже кончил.       Юнги перевёл взгляд на Чимина, который быстро собрал все свои вещи и так шустро справился с одеванием, что братья ничего не успели сказать, как тот уже скрылся за дверью. — А теперь можно поговорить, — в приказном тоне указал Мин и сел напротив Хосока. — Я не хочу ни о чём с тобой разговаривать. — А я хочу, ведь ты тоже кончил. — А я не хочу, ведь мне противно об этом говорить. — А я хочу, потому что для меня ты очень важный человек. — А для меня отныне ты «никто» и звать тебя «никак»! — выкрикнул сгоряча младший. — Чон Хосок, я хочу поговорить и точка. Ты не станешь мне перечить, если я скажу, что накажу тебя, — усмехнулся Юнги, ощущая сладкий вкус победы, ведь последние слова Хосока были ложью. — Мне плевать. Ты меня уже и так наказал, — фыркнул тот и сел обратно на своё кресло, поправляя чуть ли не спавший платок с коленей. Он постелил его туда, чтобы не было видно яркого пятна.       Мужчина внимательно посмотрел в глаза брата и тихо выдохнул, ощущая как внутри всё колотится: — Вы сейчас чуть ли не изнасиловали меня морально. Это, даже, хуже, чем физически. Самое ужасное наказание, которое ты мог придумать. Придурок. Я хоть и альфа-мазохист, но для меня это было чересчур больно…       Юнги виновато взглянул на любимого, осторожно подошёл, помог подняться и прижал к себе, утыкаясь носом в смуглую кожу. Ему нравится этот человек. Он готов ради него на всё. Но он не до конца понимал, почему глупый оргазм так реагировал на того смазливого блондина. — Прости меня. Я же не специально. — Знаю, это всё гон, но, пожалуйста, держи себя в руках и не кидайся с похотью на моих друзей, иначе мне придётся привязать нас друг к другу, — прошептал Хосок и тихо вздохнул, беря Юнги за руку и отводя в ванную комнату, которая располагалась недалеко от кабинета.

***

      В это же время Тэхён купал растрёпанного Чимина, который сам на себя был не похож. Его кожа покрылась мурашками, тело дрожало от холода, а по щекам текли слёзы. Он окончательно запутался в своих мыслях, в которых всё чаще появлялся образ Юнги и чуть реже образ Хосока. — Что мне делать? — хрипло спросил светловолосый, ощущая скользящие капельки воды по идеально ровной спине. — А что тебе делать? Конечно же, любить, — ответил Тэ и осторожно принялся массажировать кожу омеги, мысленно подмечая, что на ней красиво выглядели бы отметины старших братьев. Не только Юнги, но и, желательно, Хосока. — Но они меня не любят… — Кто тебе такую глупость сказал? Возможно, ты просто этого не замечаешь. — Тогда я, наверное, просто не понимаю, что такое «Любовь», — прошептал Чимин и упёрся руками в стену. — Ты это понимаешь. Они тоже. Просто вам нужно немного времени, чтобы привыкнуть к задрочкам друг друга.       Тэхён ободряюще улыбнулся и похлопал Чимина по спине, обнял за талию и уткнулся носиком в шею, наслаждаясь принятием душа. — Так что не бойся. У вас всё впереди… — Надеюсь на это… — Чим, не дрейфь. Всё будет хорошо, — Тэхен укусил легонько за мочку ушка Чимина и тихо замурлыкал от приятного послевкусия во рту.