***
Затарилась я быстро, даже не пришлось проверять качество и добросовестность старого гнома-продавца. Не знаю, под каким чином знавал он Джана (как стража или постоянного покупателя), но, выслушав мой заказ, сразу же собрал необходимую продукцию и к тому же сделал скидку в пять процентов на первую покупку в его лавке. Остальные люди и нелюди в очереди такой щедрости не удостоились и остались этим явно не довольны. Изначально в мои планы входило купить необходимое и сразу же отправиться обратно в академию, но Мерос окончательно сбил меня с «намеченного пути». — Давай погуляем? Город сегодня особенно красив. Добрая улыбка стража, мои покрасневшие щёки (конечно же, от приударившего под ночь морозца!) и моё: — Я не против. Кто может знать город лучше, если не тот, кто еженощно его охраняет? Только тот, кто в нём вырос. Джан проходил сразу по обоим этим пунктам. Пока мы гуляли по бульварам и площадям, он рассказал мне немного о своей семье. Оказалось, что отец Мероса долгое время жил в Ардаме, где и встретил милую девушку магичку из купеческой семьи, на которой в последствии и женился. А через год у них родился Джан. Сейчас же его отец поднялся по карьерной лестнице и переехал в столицу, где вновь вернулся к императорскому двору. Только когда рассказ закончился, я обратила внимание на окружающую нас обстановку. Мы оказались в «кухонном» квартале. Здесь располагались основные средние по стоимости рестораны и закусочные, в которых сейчас из-за холодного ветра было полным полно народа. Звякнул колокольчик на двери очередной чайной, вышел посетитель, а вместе с ним из помещения вылетел чудный аромат чая с каррисой и мёдом… Чего-то горячего, откровенно говоря, хотелось. К тому же, на небе начинала пропадать луна: набегали тучи, намереваясь вот-вот разверзнуться крепкой метелью. Все старались спрятаться от начинающейся непогоды, и возможность успеть занять столик в чайной быстро таяла. Поэтому, подхватив Джана под руку, я потащила его в стороны вывески «Домашний уют». Внутри оказалось очень мило и вправду по-домашнему уютно. Горел камин, весело потрескивая дровами, негромко играл приятную мелодию в дальнем углу гитарист, а проворные подавальщики споро разносили аппетитные заказы. — Что предпочитаешь? — спросил парень, просматривая меню, когда мы уже заняли столик у окна. — Я бы не отказалась от слоёного пирожка с каррисой и каррисового чая. Страж развернулся к подошедшей подавальщице и озвучил мой заказ, а себе взял кофе. — Не крепковат ли кофе на ночь? — с улыбкой обратилась я к Меросу, когда мы остались снова наедине. — А не многовато ли каррисы в одном заказе? — подобно мне, задал вопрос он. Я рассмеялась и просто ответила: — Для меня карриса как счастья: много в жизни не бывает. — Согласен. Только в голове мелькнула ещё одна хорошая мысль о каррисе, которая почти что была мной произнесена, как вмиг на меня опрокинулась чашка горяченного чая, которую нес мимо проходящий подавальщик. — Простите, госпожа! Паренёк бросился ко мне промокнуть полотенцем влажное пятно на свитере, а я лишь покрепче сжала зубы, сдерживая витиеватое и самое любимое ругательство. Через пару секунд к нам подскочил и хозяин заведения, также искренне извиняясь. — Пойдёмте, я провожу вас в отдельный кабинет, и там вы сможете привести себя в порядок. — примирительно сказал гном, вежливо указывая рукой в сторону коридора, уводящего вглубь помещения. — Иди, я поищу тебе что-нибудь на смену. — кивнул Джан. Кабинет был убран достаточно изысканно для подобного заведения. Тут стоял столик на четверых с букетом роз на нём, стены украшали картины с семейными мотивами, а прямо у двери стоял небольшой мягкий диванчик. Именно на него я и уселась, нетерпеливо содрав с себя прилипший к коже свитер. Ожог вышел несильный: просто осталось красное пятно на животе, но приятного было всё равно мало. Не хотелось возвращаться в академию частично раздетой, ведь надежды на то, что свитер высохнет, не было никакой. Я устало поставила локти на колени и сгорбилась, пытаясь собраться с мыслями. Что я вообще здесь делаю? Уже часа два минимум, как я должна мирно посапывать в своей кроватке в общежитие, а в итоге я… на свидании по стражем. Слово свидание слегка согрело мне сердце, и я поняла, почему я здесь. Потому что Джан мне нравится. Не так, чтобы сильно, но мою симпатию он точно этим вечером завоевал. дальше поразмышлять мне не удалось: отворилась дверь и зажёгся притухший свет. В кабинет вошёл Мерос. На нём не было тёплой туники, которая красовалась под расстёгнутым пальто ещё на улице, зато теперь была отлично видна красивая белая шёлковая рубашка. — А я нашёл тебе сменку. — с улыбкой помахал он своей туникой в руке и перевёл взгляд на меня. Сначала в его глазах читалось лёгкое смущение, всё же он застал меня без свитера, в едва не просвечивающей майке. Но в следующий момент взор его метнулся к моему плечу, и Джан весь посерьёзнел. — Эта метка… Ты беглая рабыня? Я постаралась поточнее проследить за направлением, куда он смотрел, но слова «метка» было достаточно. Парень увидел один из моих очередных шрамов, о которых я имела неосторожность забыть. Зато кое-кто другой забывать не планировал вовсе. — Кариа, ты беглая рабыня? — повторил свой вопрос Джан без единого намёка на дружелюбие. Я криво усмехнулась, встала с дивана и повернулась лицом к стражу. — Почему беглая? — Твоя метка покрылась коркой и кровоточит. — Странно, не должна. Бездна пожри этот шрам и мою забывчивость! Каждый дурак знает, что открывшаяся метка — знак беглого раба! А беглый раб карается смертной казнью. Хотя мой шрам и не кровоточил вот уже двенадцать лет, однако сейчас он непрозрачно намекал, что теперь встреча с моим личным врагом — лишь дело времени. Но прежде стоило разобраться с не в меру внимательным Ночным стражем. Мерос тяжело выдохнул и провёл рукой по волосам. Прошёлся по кабинету, вернулся ко мне и протянул тунику. Я осталась неподвижна. — В знак нашей дружбы я сохраню эту твою тайну. Но, думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что нам с тобой больше встречаться и вообще пересекаться не следует. Простояв ещё с полминуты с протянутой в руке вещью, Мерос в итоге решил оставить её на диване. А сам страж ушёл, больше не оглядываясь на комнату, в которой оставил меня в одиночестве. Стоя посреди этого пустого кабинета, я чувствовала, как пустота проникает в мою душу, успокаивает и делает безразличной абсолютно ко всему, даже к своей шкурке. «Защитный процесс» был запущен, я снова становилась той сдержанной, грубой и необщительной, какой и старалась быть по жизни, чтобы не обретать новых друзей и не чувствовать боль их потери. Накинув пальто, я переступила порог комнаты и отправилась на улице, где уже вовсю бушевала метель. Холёная дорогая туника осталась сиротливо лежать на диване.***
В «Зубе Дракона» как обычно хватало народа: сидела даже парочка троллей, что очень необычно для Бурдуса, который обычно подобных гостей быстро и вежливо спроваживал. Но больше троллей выделялся высокий тёмный лорд, сидящий у бара и задумчиво вертящий в руках стакан с огневиски. — Мне твой фирменный настой на травах, — сказала я хозяину таверны, усевшись на соседнее с магистром Эллохаром место. Настроение у лорда было явно плохим. Даже никто из посетителей и персонала (кроме Бурдуса) не осмелился находить с радиусе десяти шагов от магистра Смерти. — Плохой день? — Плохой век. — Значит, давайте выпьем за сто и один худший день в наших с вами жизнях.***
Алкоголь знатно ударил в голову, поэтому просыпаться было крайне неприятно. В ушах безбожно звенело, на задворках сознания проснулось самобичевания по поводу, похоже, наследственного алкоголизма, и долго бы я просыпалась дальше в таком состоянии, если бы не горячие губы на моей щеке и тихий нежный шёпот на ухо: — Вставай, спящая принцесса-алкоголичка.