Я стояла напротив наверняка древнейшего из существующих Туманов… и ждала. Деймон Спейд не спешил нападать. Он замер, как-то, не знаю даже как, передавая всем своим видом вежливое ожидание. Может быть, дело было в повороте туловища, в малозаметном наклоне головы или в легкой, не грозящей ничем, улыбке. Чтобы так суметь, наверное, нужен особый жизненный опыт или воспитание.
Мне стало совершенно очевидно, что Спейд оставлял за мной право первой атаки. Он ведь пообещал, что не навредит мне, так что происходящее сейчас можно рассматривать как мою тренировку. Конечно, на слово ему насчет безопасности веры нет, но все же стоит исходить из того, что у меня будет еще одна попытка. А значит, не рассматривать этот бой как бой насмерть. Моя задача — узнать как можно больше про возможности Спейда. Если он ранее не показал мне их все. Еще как можно больше выведать трюков, козырей в рукаве — а у изворотливого Тумана таких должно быть немало.
Несмотря на отмашку Спейда с просьбой начинать, я не спешила атаковать. Бес, будто слыша мои мысли и разделяя мои чувства, лишь издавал какое-то ворчливое рычание, неотрывно наблюдая за действиями иллюзиониста желтыми глазами. Несомненно, дракон среагирует на любое его движение.
Кстати, мои глаза сейчас, наверное, были не столь насыщенного цвета. Еще перед церемонией я попросила Мукуро использовать иллюзию, чтобы не использовать цветные линзы в такое важное время. В итоге качественная иллюзия гарантировала мою «обыкновенность» и безопасность при начале боевых действий: она просто слетала с меня во время боя, как было с иллюзией на ребрах.
Стоит ли мне сейчас сразу же показать все свои силы или это тоже может послужить обманным маневром для неверного определения моей силы Спейдом? Все же во время прошлого боя я была слишком обескуражена, чтобы сражаться с настолько мощным противником с умом. Я ведь тоже могу использовать обманные маневры и играть на его чувствах. Обмануть Туман не так-то просто, — я имею дело с мастером своего дела, — но это не значило, что я не могу попытаться.
Не о том думаю. Прежде всего — тактика нападения. Стоит ли мне вести бой на расстоянии или все же попытаться навязать ближний бой? В прошлый раз я прокололась на том, что такое оружие, как боевая коса, было мне в новинку. Кроме того, я использовала Серо и лед, поэтому не смогла вовремя усилить кожу связкой Неба и Грозы. Вследствие чего и получила серьезную рану. Думаю, в этот раз мне стоит больше сосредоточиться на защите, доверив Бесу атаку на расстоянии. Пламя Грозы усилит мое тело и повысит скорость, что будет полезным в ближнем бою, а дракон поддержит огнем на расстоянии.
— Бес, — позвала я, собираясь отдать команду, но тот понял меня без дополнительных указаний.
Издав рев, похожий на рявк, черный дракон взмахнул крыльями, оттопырив их назад, и собрал пламя в груди, отчего чешуйки там засветились по краям, выдавая скрывающуюся внутри энергию. Выдохнув шар пламени, похожий на мое Серо, Бес не замедлил повторить атаку, заставляя Деймона сорваться с места, избегая огня.
Вот только тут его уже ждала я. Спейд уклонился от замаха кулаком, объятым пламенем, и отпрыгнул в сторону, закрываясь древком косы от возможной атаки.
— Да ты никак решила мне грудину проломить? — полушутливо произнес он, хотя при этом весь напрягся, приготовившись сражаться, как и в прошлый раз.
Его зрачок вновь превратился в знак пики. На этот раз он зачем-то достал несколько карт и развернул их обратной стороной. Так же, как и прежде, появились иллюзорные дубли с косами — шесть штук. Похоже, Спейд хочет справиться предыдущими силами. Но я собираюсь вытянуть из него то, чем он победил альянс четырех семей.
Бес уже был достаточно далеко и атаковал шаром пламени. Я разорвала расстояние и также полила огнем иллюзорных дублей.
Казалось, они исчезли, но в тот же миг я почувствовала для чего-то собирающееся пламя в пространстве. Очень много пламени. Возникшие в том «нигде», в котором мы находились, огромные карты в рост человека также крутнулись и превратились в множество зеркал, в которых напряженно застыло мое отражение. Бес подошел ко мне поближе и замер, пригнувшись к земле у моих ног. Но стукнулся головой о зеркало. Я чувствовала его в стороне от себя, но не могла понять, где же именно он настоящий среди своих же отражений. Прижав похожие на уши отростки, дракон зыркал то на одно изображение, то на другое, едва не шипя. Очень быстро зеркал стало так много, что они создали длинные зеркальные коридоры. А Деймона Спейда ни в одном не было. Причем я даже не знала, на чем я стою: пол под ногами просто был, но при этом я его не видела.
Чувства, отвечающие за координацию и ощущение пространства, просто кричали и били в набат.
Я смогла с трудом собраться и выпустить пламя через руки, чтобы зависнуть в воздухе. Так было легче.
Я вполне могла бы сейчас использовать смесь с Облаком, но не с целью поглощения чужой энергии: пламя Тумана слишком разреженное для этого — а просто чтобы разорвать иллюзии, но, чтобы разорвать настолько большую иллюзию, мне потребуется потратить слишком много пламени. А затем я останусь беззащитной.
Выставив руку, я уже начала собирать пламя, как услышала голос Спейда:
— Не советовал бы этого делать. Ты не можешь быть уверена, что здесь нет твоих друзей.
Я не чувствовала пламени никого из ребят поблизости от себя, но тут же в зеркальных коридорах появились потерянные и так же, как и я, озирающиеся то Ламбо, то Рёхей, то Хром. Спейд безошибочно определил самых уязвимых для воздействия Тумана. Мне страшна была эта мысль, но Деймон действительно мог заманить их сюда и скрыть их пламя от меня.
— Кира-чан, — звал Рёхей, казалось, тоже не в силах определить, где я настоящая.
— Кира! — требовательно и уже чуть плаксиво звал Ламбо, а зеркала переливались и поворачивались, создавая новые и новые коридоры.
Ребята то исчезали, то появлялись. Я почувствовала, как по виску возле правого глаза стекает капля пота. До этого даже не осознавала, как сильно я напряжена.
— Разве этим ты победил Альянс четырех семей, Деймон? Запутывая иллюзиями? — с вызовом спросила я пространство, не повышая голоса. — Мы, кажется, договорились на бой, а не игры.
У меня не было другого выхода, кроме как подначивать его, так как я совершенно не представляла, как мне справиться с опытом и изворотливостью разума Спейда.
— Для меня этот бой, скорее, — игра, — услышала ответ, и, готова поклясться, спрятавшись за своими иллюзиями, он усмехался.
Все же чувствовалась разница между ним и Мукуро. Когда в бою с Мукуро я осталась временно без зрения, тот не догадался спрятать свое пламя от меня или даже оградить остальные органы чувств. Да, в тот момент я вполне могла проиграть даже этому. Сейчас же… я чувствовала, что противник не просто бахвалится.
Атака не заставила себя ждать. Я почувствовала приближение иллюзиониста уже вблизи от себя: слишком хорошо тот спрятал свое присутствие среди плотного ковра из пламени Тумана. От замаха косы уклонилась, а затем не смогла провести контратаку: еще две иллюзии заставили меня отпрыгнуть в сторону, перекрестив косы там, где я только что была. Иллюзорные клоны Спейда с той же самоуверенной улыбкой на лице, что у оригинала, исчезли, растворившись в серебре зеркал, как в водной глади.
У меня непроизвольно вырвалось:
— Блять!
— Вижу, ты плодотворно сотрудничала с Джиг, — разнесся эхом смешок по пространству, как будто мы находились в пустой комнате.
Атаковать снова было некого. В то же время меня атаковали со спины — хорошо, что мне хватило скорости и реакции заметить и избежать урона. Хотя тело было усилено пламенем Грозы, я все равно боялась попадать под лезвие косы, опасаясь новых трюков Деймона.
Бес тем временем находился под тем же напором, что и я. Меня окружили трое, и трое же не давали дракону продыху.
Я едва сумела остановить атаку косой рукой. Резаной раны на этот раз не случилось: пламя Грозы позволило мне оставить свою руку при себе и отделаться легкой царапиной.
— Хорошо, ты повысила свою прочность, но этого все равно недостаточно.
Даже если хотела, под напором новых атак я не успевала даже сформировать Серо. Меня с успехом зажимали со всех сторон.
Не выдержав, собрала пламя в руке, замешав его с пламенем Солнца, и ударила вперед, прорубая себе просеку среди зеркал. Только атака задела Беса. Дракончика перекрутило в воздухе среди осколков зеркал, но он тут же поднялся обратно, лишь слегка потрепанный: все же прочность у него тоже что надо.
Зеркала вновь восстановились, отрезая меня от Беса плотным полотном. Я разбила их новой атакой, но дракончика за ними уже не оказалось. Я снова ощущала, что Бес здесь, но не могла понять, где. Атаки возобновились. Спейд успевал еще и говорить. Уста иллюзорных клонов размыкались по очереди:
— Твоя техника похожа… Но недостаточно… Джотто… обладал одной прекрасной вещью… Его плащ… Позволял ему быть практически неуязвимым… Твой зверь… мог бы тебе помочь… но так же бестолков… как и ты.
— Хочешь сказать, что вложил программу комбио-формы в Беса?! — я напряглась еще больше, что, казалось, уже глаза повылезают.
За дракончика я волновалась, как за саму себя. Он же был у меня на попечении… и даже, в каком-то смысле, частью меня.
— Я не «вкладываю» — это слишком грубая работа, — раздалось в ответ вновь эхо. Атаки на некоторое время прекратились, позволяя мне немного сориентироваться в пространстве и перевести дыхание. — Я лишь направляю и слегка подталкиваю, учитывая предрасположенности. Это тонкое дело.
Кажется, он был уязвлен.
Хорошо, мне нужна передышка. Слишком тяжелый уровень для ближнего боя, и большое число врагов играет против меня.
Не дождавшись ответа в ближайшие полминуты, Спейд вновь обрушил на меня свои атаки. Я хотела было просто залить его иллюзии льдом, но опять же: потратила на это много сил, а успеха не добилась. Необходимо добраться до иллюзиониста, который скрывается за своими иллюзиями, — тогда будет толк. А пока оно того опять не стоило. Не на этом уровне.
Спейд снова стал упирать на ближний бой. Иллюзии для него, похоже, были вспомогательными, как это ни странно. Откинутая назад, я врезалась спиной в зеркальную гладь, разбив ее на несколько больших кусков… а затем с силой столкнулась спиной с чем-то более тяжелым, что придавило меня. Этим чем-то, как вскоре выяснилось, оказался Бес, который тоже тяжело дышал, едва не высунув язык.
Дракончик, тоже, видимо, отброшенный, слез с меня, и мы распались в стороны, не рискуя слишком разрывать расстояние между друг другом. Но зеркала почему-то исчезали, растворяясь в фиолетовом тумане насыщенного цвета. Появился разрыв пространства, ведущий обратно в комнату. Спейд появился такой чистенький и как будто поблескивающий свежестью и протянул приглашающе руку, проговорив:
— Этот раунд за мной. Тебе нужно больше тренироваться. Этот бой ничем не отличался от предыдущего.
— Ты хочешь на этом остановиться? — приподняла я недоверчиво бровь.
— Второй наш бой окончен. Закончим на том, что я тебя достал. Или ты упрямо хочешь продолжить, чтобы просто получить еще больше ран? — он повторил жест с приподнятием брови, что выглядело издевательски.
Если так подумать, то я действительно не чувствовала, что успеваю за ним. Мне просто немного не хватало то ли скорости, то ли чего-то еще. Может быть, опыта и смекалки? Ну, чего нет, того нет.
Постаравшись сохранить лицо, показательно отряхнула одежду, направившись на выход. Бес зыркнул настороженно на иллюзиониста и отправился следом, прикрывая мне спину.
Через десять минут я сидела в кресле, прижимая к спине пакетик со льдом. Когда адреналин схлынул, пришли неприятные ощущения. Синяк на всю спину как минимум мне обеспечен.
Бой вышел до обидного коротким. Понятно, что Спейд иллюзионист высшего класса с огромным опытом, но так быстро меня уделать… Явно хотел показать разницу между нами, чтобы я меньше рыпалась.
Одну свою попытку я уже безбожно потратила. Спейд ушел всего на пару минут, вернувшись с ужином. Конечно, принимать еду из рук врага — та еще идея, но ничего другого не было. В планах иллюзиониста вроде бы нет пока моего отравления, это и утешает. Еда была простой, сделанной на скорую руку, но все равно вкусной и питательной.
После всего я не могла сидеть с лицом, отличным от мрачного, хотя принесенную пищу поглощала. Все также с мрачным лицом. Еда вряд ли отравлена, а если все же да, то все одно: не поев, я точно не смогу восстановить силы.
Бес сидел рядом и просто жрал с тарелок, которые я ему поставила прямо на пол. Как так можно-то вообще? Проглатывает не жуя.
Бес в этот момент заметил мой взгляд и ответил таким же взглядом с укором.
— А что я? — возмутилась.
Дракончик показательно закатил глаза и продолжил есть.
— На острове из Шимон только эти шестеро подростков? — спросила, чувствуя неудобство под взглядом Спейда, который сел в кресло напротив, наблюдая за мной.
— С чего ты взяла? — спросил он.
В руках иллюзионист крутил ножку бокала, в которой на дне было совсем немного темно-красного вина. Он почти не пил его, поэтому на его опьянение можно не рассчитывать.
— Они, вероятно, заняты наблюдением за Вонголой: и той, что на острове, и той, что вокруг него. На все другое просто времени нет, поэтому и на еду им плевать, и на то, чем ты занят.
— Это просто кучка детишек в количестве семи штук, — ухмыльнулся Деймон. — Разумеется, смешно наблюдать за тем, на кого они открыли рот, но им это невдомек. Все эти игрушки, кольца, дали им силу, но они не могут оценить ее реальное значение, потому что всю жизнь были слабыми и угнетенными и теперь считают себя непобедимыми.
— Ты действительно смог их так раззадорить идеей отмщения? — приподняла в неверии брови.
— Идея отмщения даже за дела далеких предков, посаженная в благодатную почву, имеет удивительный эффект, — с видом знатока ответил он. — Как я уже говорил, они были слабыми и угнетенными. Если они попадались на глаза кому-то, каждый мафиозо считал своим долгом их пнуть. Они стали слабой семьей; я же, благодаря Шимон Козарту, хотел их уничтожить до конца. С помощью других я добился того, что в живых остались лишь эти детишки. О них руки марать уже не было смысла — сами бы они вряд ли выжили. Но появилась Адельхейд… ох, прекрасная воительница Адель, — Спейд улыбнулся, с хитрым прищуром рассматривая неспешно и тягуче покачивающееся, омывающее изнутри стенки бокала вино. — Она собрала всех семерых. У них появился шанс на выживание, и я придумал использовать их для кое-чего другого.
Прерывать его не стала, иллюзионист сам замолчал. Видно, поговорить ему с кем-то хотелось, но явно не с кем. Почему только со мной поделился? Неужто рассчитывает, что я уже никому ничего не смогу рассказать?
И тут, как пробка из бутылки, слетела дверца вентиляции со стены. Из вентиляционной шахты, где взрослый человек бы никак не поместился, выпрыгнул Реборн. Коротышка придержал шляпу и навел в нашу сторону пистолет… а затем почему-то замер, проговорив с непонятной интонацией:
— Ну, в принципе, я не удивлен.
Закончив пережевывать, проглотила съеденное и уточнила:
— В смысле?
Спейд поступил иначе. Деревянный паркет под ногами аркобалено потек, а пистолет и вовсе незаметно превратился в хамелеона Реборна, при том, что питомец коротышки сидел у того на шляпе и был очень удивлен сородичу.
Реборн дернулся, наконец сообразив, что перед ним враг. Хотя видел же, Спейд сейчас в своем обличии! Почему сразу не воспользовался эффектом неожиданности? Не факт, что получилось бы, но попробовать стоило.
— Ты мешаешься, аркобалено, — Деймон взмахнул рукой.
Не той, что держал бокал.
От этого Реборн исчез в подпространство. Похоже, Спейд любит этот непростой трюк. Я уже собралась спросить, что он собирается теперь делать с коротышкой, как тут мое сознание настигла общая иллюзия, прошедшая легко, как ветер под платком, взметнувший ткань.
Нас настигло еще одно воспоминание. И вот оно было сродни упавшему роялю с печальным нестройным треньком напоследок — такое впечатление оставило.
В этих воспоминаниях были люди в плащах с капюшонами, очень похожими на увеличенную копию миниатюрной формы Мармона. Пошив идентичный.
Люди эти были в подчинении Спейда. Видимо, подконтрольный ему отряд иллюзионистов. Деймон отдал им приказ, подтвержденный пламенем Неба, и наказал… уничтожить Шимон Козарта, а не помогать ему.
Все же имело место предательство.
Затем место событий сразу же изменилось и показали молодого Джотто. Спейд вернулся к нему с печальными известиями и весь в ранах, якобы полученных на поле боя. На вопрос о подчиненных Деймон покачал головой. Похоже, все свидетели были убиты.
Вот почему были оставлены эти воспоминания… Только были ли они для нас или для Спейда?
События шли дальше.
— Я пойду туда сам! — решительно выпрямился Джотто.
На Примо он как-то был совсем не похож. Худощавый молодой юноша с серьезным лицом.
— Бесполезно! — крикнул Деймон, спохватившись.
Иллюзионист практически упал на колени, так изображал, как ему тяжело от ран.
— Бесполезно? — повторил Джотто.
Его интонация неуловимо изменилась. Возможно, ему просто было жаль своих людей, своего друга, или же он не понимал, почему это бесполезно. А возможно, что-то другое.
Я увидела тот проникновенный взгляд, казалось, считывающий человека, о котором столько говорили. Очевидно, Джотто был очень внимателен к людям.
— Несмотря на все твои усилия… — Деймон зажмурился, сообщая известия с трудом. — Шимон Козарта больше нет. Я пытался принести то, что от него осталось, но…
Спейд оборвал себя на полуслове, как будто выдавливал из себя слова. Лицо Джотто изображало боль, терзающую его. Он смотрел на Спейда и, кажется, не мог поверить в эти известия. Или нет. Сказанное было неправдой, и мне еще в тот момент на секунду показалось, что Джотто знал об этом. Он развернулся спиной и совсем другим, холодным нейтральным голосом сказал просто:
— Ясно. Я у тебя в долгу, Деймон.
Затем события вновь переместились и нам показали поле боя. На этот раз там был молодой Козарт, который увидел людей в форме из отряда Спейда. По письму он понял, что оно было не от Примо, и знал, что где-то в окружении предатель. Подчиненным Спейда не удалось подкрасться.
А затем несколько из этих подчиненных разорвали приказ и сняли капюшоны, скрывавшие лица:
— Ты не ошибся, — ответил один. — Хотя, похоже, Вонгола была на шаг впереди. Мы подчиняемся приказу Вонголы Примо и пришли вам на помощь.
За глухими капюшонами показались лица старого друга Примо, Джи, и Асари Угетсу, который, как говорили, был монахом и мечником.
Первым, что я услышала, был крик:
— Этого не может быть! — повысил голос от нахлынувших эмоций Спейд. — Ты знал обо всем, Примо?! Ты обманул меня, разыграв смерть Козарта!
Пока Спейд слегка потерял контроль и был в целом возмущен таким поворотом событий, я, поднявшись, спокойно стояла неподалеку, как и прежде, бдительно следя за иллюзионистом. Поэтому и не дергалась лишний раз, пока Спейд высказывал свое возмущение давно почившему. Но затем Спейд повернулся ко мне.
— Почему?! Зачем ты это сделал?!
Тут у меня наконец что-то щелкнуло и пазл сложился. Каким-то образом, видимо, под нахлынувшими эмоциями, Спейд решил последовать примеру Реборна, посчитать меня перерождением Примо Вонголы и выплеснуть свое негодование мне, в силу невозможности донести все Примо лично. Раньше он говорил намеками, пытаясь прощупать почву и понять: стоит ли верить тому, во что верил тот же Реборн. Я думала, он уже понял, что я не тот человек, что ему нужен.
— Если ты все знал, то почему не наказал меня?! — продолжал заводиться Спейд, и я посчитала нужным напомнить:
— Я не Джотто, Деймон.
Иллюзионист замер, как будто резко столкнулся со стеной. Его глаза слегка расширились, зрачки сузились. Затем он неожиданно рванул в сторону и принялся ходить туда-сюда, сжав зубы, как будто хотел залезть на одну из стен. Резко пнул легкий декоративный пуф, отскочивший к стене, и так же громко в сердцах вопросил:
— Зачем бы тогда ему это делать?! — его лицо искривила натянутая кривая ухмылка. — Он не наказал меня, хотя все знал, когда я лгал ему в лицо! Он всегда знал, когда я сею обман. Всегда каким-то образом это знал, и вот однажды я все же тебя обманул, Примо. Конечно, это не могло быть правдой! Примо, ты хотел этого! Только скажи мне, зачем он позволил мне продолжать? Он мог наказать меня более жестоко. Мог даже убить в назидание другим. Я ведь намеревался убить его старого друга. Я был готов к этому, в конце концов! Но он простил меня, как всегда, проявив свой мягкий характер, и захотел покинуть пост, который следовало бы держать как можно крепче!
Мои глаза с каждым предложением становились все шире и шире от удивления, как мне казалось. Несмотря на осознание, что перед ним не Примо Вонгола, в голове у Деймона не прояснилось. Он хотел ответов, но их неоткуда уже было взять, поэтому он пытался компенсировать это хоть как-то и вопрошал, скорее, воздух. Надеясь, что через меня придет ответ?
— Я ведь его уважал и никогда бы не предал! Но я хотел, чтобы он стал суровее, чтобы он уничтожил своих врагов беспощадно и не церемонясь. Даже ценой своей жизни я хотел бы, чтобы он сделал с ними то, что они заслужили!
Спейд схватил стоящую на столике вазу с цветами и бросил ее на пол, стянув резким движением и скатерть заодно. Белоснежная расшитая узорами скатерть тут же намокла и посерела от растекшихся по ней разводов воды.
От резкого звона я едва не подскочила на месте, просто вздрогнув. Но, наученная долгим опытом общения с разнообразными неадекватными и доведенными до ручки личностями, я знала, что делать. А именно — и это самое главное, — сохранять спокойствие. Не делать резких движений и не показывать страха. Самое сложное — это не дергаться, когда он сам делает резкие и рваные движения, и при этом вовремя среагировать, когда возникнет опасность для моей жизни.
— Но почему он предпочел меня простить?! Ты слаб, Примо! Признай это! Он не смог поднять на меня руку! Поэтому он не смог бы добить и полностью уничтожить своих врагов!
Пока Спейд распинался, я перебирала в памяти все вспоминавшиеся фразы и полунамеки иллюзиониста. Следить за своими словами — тоже важная часть моей тактики. Говорить лишнего я пока не рискнула, сначала следовало успокоить его.
— Посмотри мне в глаза, — попросила я, усилив поток пламени по телу, отчего зрачки должны были засиять ярче и пробиться своим настоящим цветом сквозь иллюзии, которые я продолжала носить еще с церемонии наследования.
Спейд замер, повернув голову ко мне. Выглядело очень драматично.
Я замолчала не только для того, чтобы внушить Спейду мысль взять себя в руки и не бросаться на всех вокруг, но и потому, что экстренно пыталась подобрать слова.
Но слова все никак не находились.
Так как я следила за малейшими движениями Спейда, что мне позволяла усилившаяся реакция, то заметила, как он весь напрягся и сжал кулаки. Сглотнул. На его переносице снова образовалась складка от сведенных бровей. На этот раз это были не нахмуренные брови от злости, а нечто иное, как будто отчаянное ожидание.
Слова по-прежнему не находились.
В руках Спейда появилась его коса прямо из пламени Тумана.
Я напряглась.
Спейд неожиданно припал на колено, опираясь на свою косу, как будто из него ушли силы, и опустил голову.
Наверное, сейчас была лучшая возможность схватить эту же косу и отсечь ему голову… Но это, наверняка, лишь выглядело так легко. На деле, возможно, это была очередная ловушка. Слишком просто. Он уже взял себя в руки.
Сейчас он уверен, что я — это Примо. Или уже разуверился? На эмоциях у него, может быть, и мелькнула такая мысль, но он ведь знал Джотто, так что по здравому размышлению должен был все понять правильно. Вспышку эмоций Спейд вроде бы уже подавил.
— Ты сам знаешь ответ на вопрос «почему», разве нет? — нашла я, наконец, выход, как увильнуть.
— Уже сотню лет я не понимаю этого, — голос Деймона стал ровным, отчего я еще более уверилась в том, что это напускное.
— Давай посмотрим дальнейшие воспоминания, — предложила я.
Как я и думала, он легко поднялся обратно на ноги и распрямил плечи, как и прежде, с легким холодом, твердо и выжидательно взглянув на меня.
— Нет, ты не Примо, ты права, — изрек он так же твердо. — Но в тебе есть многое от него. Ты его истинный потомок.
Он резко развернулся ко мне спиной, а затем замер. Его коса исчезла в иллюзии, а сам Спейд повернул голову, так что я смогла увидеть его профиль:
— Я вскоре вернусь. Надеюсь, ты не намерена делать глупостей и предпринимать попытки побега.
После чего просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Похоже, я все-таки смогла полностью выжать его и опустошить. Да только в таком состоянии, судя по холодному взгляду, он еще легче перерезал бы мне горло.
***
Хибари Кёя, получив сообщение от аркобалено Реборна, немало удивился. Кусакабе, что был с ним рядом, имел возможность наблюдать чудесную метаморфозу, как глаза Хибари стали похожи разрезом на европейские. Но в следующую секунду лицо Хибари стало по-прежнему каменным, а в глазах возник огонь.
Не удивительно, что он тут же самолично сотворил налет на базу Шимон. В подземном замке было пусто настолько, что гулял ветер по полу, сметая пыль.
Хибари попыталась воспрепятствовать Адельхейд, вышедшая ему навстречу, чтобы не дать проникнуть на базу, но немудрено, что разъярённый Хибари Кёя ее просто разбил. Его не остановили ни сотня клонов Адельхейд, ни ледяной замок из прочного материала, похожего на лед. Ролл разрушил его своими колючками, а Хибари Кёя сражался в это время с помощью своей новой комбио-формы — у тонфа появились цепи с лезвиями на конце.
***
Энма, оставленный без присмотра Адельхейд, схватившись за голову, раскачивался в кресле, сжимая зубы до скрипа. Он дураком не был и понимал, что проигрывает. Чуда не случилось, Вонгола побеждала и в этом противостоянии, а когда будет побежден Энма, всех его друзей убьют на его глазах в назидание, прежде чем он сам также будет убит.
Именно Энма больше всех виноват в случившемся. Даже Примо Вонгола никого не предавал: только что увиденные воспоминания показывали, что виноват во всем предатель в Вонголе, а Шимон Козарт сам согласился на самовольное заключение и небытие.
Ребята всю жизнь его поддерживали и помогали, что становилось уже неудобно от этого. А теперь Энма, как босс, ничего не мог сделать для них. Именно его слово было решающим, когда они собрались и обсудили нападение во время церемонии. Именно он, Энма, дал согласие на эту рискованную авантюру, поверив, что жизнь после этого изменится и справедливость восторжествует!
Савада Тсунаёши был не таким, каким его представлял Энма. Слабодушие, так это называлось. Казалось, что Тсуна-кун обычный парень. Он страдал от навязанной судьбы мафиози и мог также ни за что пострадать от мести Шимон. Но, как только все произошло… Тсуна-кун пришел с Вонголой. Лжец! Почему он говорил, что ненавидит Вонголу?! Если бы это было так, он не попросил бы у нее помощи! Он без зазрения совести носит герб Вонголы на перчатках и принимает всю силу, что та дает. Он вовлекает других в Вонголу и продолжает говорить, что не имеет никакого отношения к Вонголе! До чего отвратительная позиция! Как будто он не понимает, что за ответственность на его плечах!
Дверь в общую комнату, где он сидел, открылась, впуская внутрь двух хромающих и опирающихся друг на друга людей.
— Койо! — поразился Энма, затем перевел непонимающий, а следом и злой взгляд на Сасагаву Рёхея.
— Постой, Энма! — быстро остудил его Койо взволнованным тоном. — Я пришел тебе сказать, что телом Джули завладел Деймон Спейд — иллюзионист Вонголы! Он нас обманывал и управлял! Это он во всем виноват!
Энма знал, каким резким на слова может быть его друг в очках и как может ими обескуражить, но такие новости выбивали из колеи. Значит, один из Вонголы навел их всех на самоубийственную мысль отомстить Вонголе?
— Спейд предатель и наверняка хотел отомстить Вонголе нашими руками! — добавил с возмущением Койо, увидев непонимание на лице босса. Впрочем, его лицо тут же сменилось на покаянное. — Прости, что не сказал раньше, сначала я думал, что ты знаешь, а затем он сам попросил меня молчать. Но теперь это значит, что мы можем обвинить во всем предателя Спейда!
— Не все так просто, — воспрянувший было духом Энма расстроенно покачал головой. — Мы пошли у него на поводу и все равно заслуживаем смерти от рук Вонголы. Известие о Деймоне Спейде лишь облегчит нашу судьбу.
— Так что ты просто сидишь здесь и ждешь своей участи? — спросил с непонимающим лицом Сасагава Рёхей, доселе молчавший в силу неспособности остановить быстроговорящего Койо, которого сложно было перебить. — На тебя же полагаются! Я привел к тебе Койо, чтобы ты ему помог! Я не знаю, сможет и захочет ли помогать вам Кира после того, как вы пытались ее убить, так что думал, что хоть на тебя можно положиться. Какой же ты ненадежный парень!
Энма опустил голову, закусив губу от обуревающего его отчаяния вперемешку с сожалением и болью.
— Я хотел бы это сделать, но не знаю как. Ситуацию исправить уже никак нельзя.
— Энма, я все придумал! — поспешил его обнадежить и утешить Койо. — Рёхей вместе с Ямамото, Хибари, Эрнесто и Рокудо отказался быть хранителями Десятого! Они отказали Вонголе, Энма! И остались живы там, где жили!
— Что?! — Энма почти что распахнул рот от удивления. — Как?!
— Фишка в том, что Савада Акира, та самая младшая слабая сестра, как-то договорилась с боссом Варии, Занзасом. Надо выяснить, что она ему предложила, и пойти к нему, чтобы он стал нашим патроном.
Энма аж отступил шаг назад, представив перспективу. То, как это видел Койо, будет совершенно отличаться от реальности. Да босс Варии его и слушать не станет — сразу же убьет и предъявит Вонголе в качестве подарка, для восстановления дружеских взаимоотношений. Энма не был отрезан от новостей мира мафии и знал, что между Варией и Вонголой черная кошка пробежала, но не хотел стать тем самым флагом мира между ними.
— Да нет же! — воскликнул возмущенный Сасагава. — Все было не так! Вария стали нашими союзниками, а не боссами!
— Да не может такого быть, ты все не так понял, Рёхей! — повысил голос Койо. — Скорей всего, все было на самом деле не так!
— Мне лучше знать, как все было! Мы с Луссурией даже дружеские спарринги в качестве тренировки устраивали!
— Да не может такого быть! — возразил Койо. — Ты вообще видел эту Акиру?! Чтобы стать союзником, надо быть равным тому, к кому обращаешься! Например, мы с тобой стали союзниками!
— Я думал, мы с тобой друзья! — громко возмутился Рёхей.
— Вот видишь! — просветлел лицом Койо. — Ты все не так понял! Взаимоотношения в мафии строятся иначе!
— Да все правильно я понял!
Пока эти двое сошлись в привычной перепалке, Энма слушал их, не вмешиваясь и не разнимая, так что вскоре двое боксеров заойкали, принявшись пихать друг друга. А так как оба были в ранах, то еще и пытались держать лица невозмутимыми, будто им совсем не больно.
Задумка Койо была такой же провальной, но навела Энму на мысль. Возможно, Тсуна-кун сможет ему помочь. Он считает себя равным Энме, не понимая мощи Вонголы в своих руках, поэтому может согласиться на союзников.
Мысли действительно материальны: в следующий миг дверь открыл предмет его раздумий. За плечами Тсуны-куна стояли Гокудера и незнакомый русый парень.
— Энма! — просветлел лицом Тсунаёши.
— Тсуна-кун! — с совсем не наигранным волнением начал Энма. — Я все видел! Примо Вонгола не предавал Козарта! Не знаю, сможешь ли ты меня простить, но мне очень жаль! Это все из-за моих ошибок! — зажмурился он.
— Все хорошо! — Тсуна-кун, судя по голосу, почувствовал себя неловко от извинений и искреннего раскаяния. — Это не твоя вина! Как же я рад, что правда теперь стала явной! — воодушевленно ответил Тсунаёши, подбегая ближе от волнения. — Во всем виноват Деймон Спейд!
Сасагава с Койо перестали толкаться и замолчали, наблюдая. Гокудера с незнакомым парнем поспешили нагнать босса.
— Ты все также остаешься моим другом, правда? — спросил Тсуна-кун, подбежав на расстояние вытянутой руки. Его лицо светилось восторгом. — Как Примо и Шимон?
Энма облегченно выдохнул и сказал:
— Ты так же, как и Примо, не предавал меня, Тсуна-кун, — улыбнулся он. — Я бы хотел быть твоим верным другом, как Козарт был другом Примо.
— Я и есть твой друг! — улыбнулся в ответ Тсунаёши.
— Но… — начал с трудом Энма, так как этот разговор был слишком важным и тяжелым. — Я напал на тебя во время церемонии и украл твою сестру. Я хотел вас всех убить. Мне жаль, но прошлого не изменить.
— О чем ты? — не понял Тсуна, к чему ведет Энма.
— Боюсь, Вонгола и все те, кто собрался на кораблях, хотят меня убить, — сжал стучавшие от волнения и напряжения зубы тот.
Если ничего не выйдет, они все мертвецы: Рауджи, Адельхейд, Койо, Шитт. П., Каору и Джули.
— Не волнуйся! — взволнованно ответил Тсуна, видя нервозность друга. — Я ведь пришел для того, чтобы спасти тебя!
Энма не смог скрыть облегчения и радости от этих слов и улыбнулся:
— Тогда позволь присоединиться к вам, чтобы вместе заставить Деймона Спейда ответить за все злодеяния.
