Maybe we'll turn it around

      — Ну что, может этого? — почти спокойно спросил Дилан.       Они сидели в интернете почти два часа, его собственное тело с Сангстером внутри уже лежало рядом, нетерпеливо подергивая ногой.       — Серьезно? Сильнейший колдун белой магии? И вряд ли тебе нужен любовный приворот или избавление от алкогольной зависимости. Хотя насчет последнего я бы подумал, — фыркнул Томас.       Они перелопатили с десяток сайтов, начитались столько, что это становилось смешно. Маги, колдуны, гадалки — все обязательно высшие и сильнейшие. Одному такому магистру они даже позвонили. Ответил тощенький мужичонка с козлиной бородкой, обвешанный крестами и обмотанный какими-то серыми тряпками. Он тут же замахал руками, замогильным голосом представился и сообщил, что уже знает все о проблеме. Когда же на электронный кошелек перекочевала энная сумма, Дилан не без удивления узнал, что его преследует дух покойного дедушки, которого не уважили после смерти. О’Брайен просветил «магистра», что дедушка его здоров и вполне уважен виллой в Испании. Мужичок стушевался, подергал бородку и под глухой хохот Сангстера отключился, бормоча что-то про плохой энергетический поток.       — Тогда вот, то, что ты хотел: маг в седьмом поколении, целитель, порчу снимает. Хоть этот на картах не гадает.       — Или вот потомственная предсказательница, через пять кварталов, кстати, живет.       Томас настаивал на том, что если уж обращаться ко всем этим колдунам, то общаться с ними надо лично. Что вообще можно узнать по телефону или через видеосвязь? Дилану было как-то без разницы, но результата хотелось побыстрее и попроще, а если ездить по всему городу в поисках «того самого», то побыстрее не получится никак. Сангстер тут же напоминал ему про плохую энергетику и чужих дедушек, и он обиженно надувался.       — Хорошо-хорошо, съездим мы к твоей этой, как ее… но сначала позвоним магу.       Томас поднял обе руки и откатился в сторону, предоставляя Дилану почетное право пообщаться с очередным мужиком в плаще. Шесть минут и двести долларов спустя Дилану прочистили карму и отправили восвояси.       — Ладно, следующего выбираешь ты, — мрачно сообщил О’Брайен.       Томас хотел бы посмеяться, но затея, которая и раньше-то не слишком обнадеживала, теперь и впрямь начинала трещать по швам. Но других у них пока не было, так что приходилось надеяться на то, что хоть где-то водятся честные экстрасенсы.       — Я найду тех, кто живет в городе или поблизости, попробую записаться на прием или как вообще это делается, почитаю об этом… феномене, может что и найду. А завтра можно поехать, — предложил Сангстер.       — Почему не сегодня? — упрямо спросил Дилан.       — Потому что сегодня ты идешь на работу, — тяжело вздохнул Томас.       Дилан хотел было возмутиться, но не успел и рта раскрыть, как где-то под кроватью завибрировал его телефон, разрываясь нечеловеческими воплями.       — И это я тебя проклял? — подскочил Томас. — У тебя даже телефон демонов вызывает.       — Может, ты заткнешься и ответишь? — буркнул Дилан. Он уже знал, кто будет на том конце провода. — Что бы тебе ни сказали, говори «нет» и сбрасывай.       — Что? Почему?       Томас наконец-то дотянулся до телефона, который, как он смутно помнил, разбудил его утром мерзкими скрежещущими звуками и был заброшен куда-то, где обиженно заткнулся. На дисплее высветилось скупое «Отец».       — Тебя уже ждут, смена через полчаса. Попробуй не явиться, — прозвучал жесткий голос, стоило лишь принять вызов.       — Эм… — Томас неуверенно глянул на О'Брайена, но тот упрямо качнул головой. –Нет, я… у меня дела. Всего доброго.       Он, как и было велено, сбросил вызов и перевел взгляд на Дилана. Тот откинулся на подушки, угрюмо глядя в сторону. Томас знал этот взгляд. Так частенько смотрел он сам.       — Это не мое дело…       — Это совершенно точно не твое дело, — упрямо сжал челюсти Дилан.       Неловкость в воздухе можно было трогать руками. Томас ерзал, не зная, что делать, чтобы не разозлить его еще больше. Поэтому от веселенькой песни на испанском подскочили уже оба. Звонила Кая.       — И что мне ей говорить? — поинтересовался Томас.       Дилан молча поставил звонок на громкую связь.       — О’Брайен, твою мать, где тебя черти носят? — голосок симпатичной, насколько помнил Сангстер, девушки в динамиках диланова телефона звучал как демонический вопль. — Какого хрена твоей очаровательной задницы не было в школе?       — Я дома, не волнуйся, — быстро ответил Томас, большими глазами глядя на Дилана. Тот, кажется, совершенно забыл о предыдущем разговоре, просветлел лицом, подобрался и уселся поудобнее, явно готовясь смотреть представление.       — Похмелье замучило? — ласково проворковала девушка. В динамике что-то зашипело, и она заорала снова: — А кто вчера говорил, что вам, дебилам, хватит? И почему Поултер сегодня приполз на занятия, а ты нет? Ты хоть знаешь, что я подумала, когда ты не явился?       — Да… то есть нет, — промямлил Томас, одновременно пытаясь пихнуть ногой виновника скандала, тихо ржущего в сторонке.       — Я подумала, что тебя еще не соскребли с асфальта, придурок! У тебя еще и хватило наглости не позвонить самому и не отвечать на звонки!       — Прости, я спал. И добрался нормально, только машину поцарапал, — неожиданно пожаловался Томас.       — Идиот, — тяжело вздохнула Кая. — Горе у него, а я-то, дура, собралась больницы обзванивать. Ладно, лечись там, давай. Чтоб завтра был огурцом. И с тебя обед.       — Да, конечно. Пока.       Сангстер отбросил телефон в сторону так, словно держал в руке скорпиона.       — Схватываешь на лету, зубрила, — одобрительно хмыкнул Дилан.       — О’Брайен, — покачал головой Томас, открыл рот и тут же его закрыл.       Как-то он совсем не представлял, что ему на самом деле придется стать этим чертовым Диланом. Общаться с его родителями, придурками-друзьями, спать в его постели и делать его домашнее задание. И самое главное, не быть со своими родными. Для них он теперь другой человек.       — Скажи, что у тебя хоть девушки нет, — попросил Томас, чтобы отвлечься, и смутился. А вдруг и правда есть?       — Любая девушка — моя, задрот, — самодовольно ухмыльнулся О’Брайен. — Ладно, пошли уже. Хочу разделаться с этим побыстрее. Только может покормишь гостя сначала, а?       — Мы же завтракали недавно.       — Ты называешь это недавно? У меня молодой растущий… кхм… — Дилан на тонкие сангстеровы руки, которыми так широко размахивал. — Ладно, мелкий и тощий организм. Так что мне тем более нужно хорошо питаться.       — Ладно, что я должен делать? — вздохнул Томас. Что-то подсказывало ему, что О'Брайена проще убить, чем переспорить.       — Кормежка в этом дурдоме строго по расписанию, тебя позовут. А если захочешь перекусить — на кухне всегда есть готовые сэндвичи или еще что-нибудь. Удобно, особенно если ребята придут. Редко бывает, но все-таки.       — Надеюсь, не понадобится, — пробормотал Томас, и оба мрачно затихли. Кажется, они подсознательно понимали, что влипли надолго.       Дилан хозяйничал в холодильнике, пока Сангстер скромно стоял в стороне и с интересом осматривался. Эта кухня была раза в три больше, чем у него дома, мебель новехонькая, все так и сверкает, техники куча самой разной, Томас даже не был уверен, что знает назначение всех приборов. Все очень круто, светло и просторно, и все-таки от этой кухни, от всего этого дома у него зубы сводило. Ни одной пылинки, ни одной безделушки, что призваны везде и всюду создавать уютное нагромождение ненужного хлама, даже фотографий нет. Только какие-то жуткие картины на стенах, явно образчики модного современного искусства. Нет, пусть его дом не такой большой и богатый, но жить в нем гораздо лучше, чем здесь.       — Все, пошли, — бодро заявил Дилан, бросив Томасу завернутый в пленку бутерброд. — Я готов.       — Только пожалуйста, веди себя… спокойно.       — Да-да, прикинься занудой и не отсвечивай. Я помню, — нетерпеливо перебил Дилан.              О’Брайен никогда в жизни не работал, если не считать экскурсий в разные отделения семейной частной клиники, и начинать в ближайшее время не планировал. Но Сангстер вроде как помогает ему, так что и Дилану пока не было смысла бунтовать. Да и не так уж он и раздражает, этот ботаник. Может потому, что глядя на него, Дилан видел себя, а не тощего зануду?       Всю дорогу Сангстер объяснял ему, что надо делать и с кем предстоит общаться. Он заметно нервничал, и Дилан не мог не посмеиваться: уж больно тот напоминал заботливую мамашу, впервые отправляющую сына в детский сад. Лично ему все это не представлялось чем-то тяжелым. Люди приходят, ты принимаешь заказ, укладываешь на поднос пончики, а потом уносишь грязную посуду. Что может быть сложного? Но чего Дилан точно не ожидал, так это того, что ему понравится. Хозяйка заведения –мисс Райли — так и лучилась добротой, а напарница Джессика — просто красотка. К тому же, будто специально, в кафе заходили одни молоденькие девушки. И это Сангстер уныло называл работой? У Дилана было чувство, что подарок на день рождения ему вручили раньше срока.       — Что это с ним сегодня? –шепотом поинтересовалась мисс Райли у Джессики, когда та, обслужив свой столик, вернулась за стойку.       — Понятия не имею, — обеспокоенно протянула девушка. — Никогда его таким не видела.       Обе повернулись к дальнему столику, который обслуживал Томас.       — Мне кажется, или он с ними флиртует? — в голосе Джессики промелькнула нотка ревности. Девушки за столиком громко засмеялись, кокетливо поглядывая на симпатичного блондина.       — Не только с ними, по-моему, — мисс Райли неодобрительно нахмурилась.       Нет, она очень обрадовалась, когда мальчик впервые на ее памяти переступил порог кафе с улыбкой. Была приятно удивлена, когда он громко поздоровался со всеми и сделал комплимент Джессике. Но ЭТО уже выходило за рамки всего, что она знала о Томасе. И уж чего никогда не делал этот парень, так это не совал в задний карман салфетки с номерами телефонов.       — Он это серьезно? — Джессика едва не задохнулась от возмущения.       Дилан прошел мимо танцующей походкой и подмигнул напарнице. Он с удовольствием пококетничал бы и с ней, но Сангстер, когда вернется в себя, будет явно не в восторге. Но кто знает, может, этот сопляк втайне мечтает о единственной девчонке, которая не воротит от него нос, и потом только спасибо скажет? Хотя, как убедился только что Дилан, его обаяние даже тощего ботаника может сделать привлекательным для девушек.       Он так увлекся, что не заметил даже, как его смена закончилась, хотя Томас, кажется, и не говорил, во сколько следует уйти. Понял только, когда за стойку ввалилась еще одна девчонка и уставилась на него с вопросом в глазах.       — Дорогой, тебе разве не нужно домой? — спросила мисс Райли с некоторым беспокойством. Она все еще не могла отделаться от мысли, что Томас не в порядке. И хоть она сама хотела, чтобы мальчик стал более открытым, все же эти изменения были слишком резкими и слишком кардинальными.       — Нужно, конечно, — рассеянно ответил Дилан, уже сканируя сменщицу оценивающим взглядом. Нет, напарница симпатичнее. — Совсем не уследил за временем. Простите.       — Ничего, только будь внимательнее. Счастливой дороги.       — Спасибо, — парень улыбнулся своей лучшей улыбкой. — До свидания.       Уходя он даже умудрился подмигнуть тем самым девушкам в дальнем углу.       — Может, он укурился? — вслух подумала Джессика. Мисс Райли укоризненно покачала головой. — Ну, а что? Спиртным вроде не пахло.       — Не говори глупостей, — махнула рукой хозяйка, но на всякий случай призадумалась: а вдруг и правда пахло?              Томас так боялся, что О'Брайен напортачит, что первой мыслью было войти в кафе вслед за ним и просидеть там всю его смену. Но тогда Дилан решит, что он ему не доверяет и будет, в общем-то, прав. Но в их положении доверять придется, к тому же, Томас не был уверен, что готов это видеть. Дилан наверняка хоть где-то да напортачит, а нервы все-таки не железные. Поэтому Томас, скрепя сердце, вернулся в дом О'Брайенов.       Он ожидал увидеть хоть кого-то, хоть того же садовника или горничную, которой просто не могло здесь не быть, но чувство, что дом совершенно пуст, с каждым шагом только усиливалось. Тишина стояла гробовая, даже от звука собственных шагов по телу бежали мурашки. Томас лишь на секунду забежал в кухню, чтобы взять пару бутербродов и бутылку воды, краем глаза отмечая, что оставленные Диланом обертки исчезли, а значит, какая-то прислуга в доме все-таки есть, и отправился в свое временное убежище.       Из всех увиденных Томасом комнат только эта действительно выглядела так, словно в ней кто-то жил. Немного мрачноватая, просторная, лишь с самой необходимой мебелью, не захламленная, в общем-то, но в каждом углу можно было найти следы присутствия Дилана. Сваленные в кучу и покрытые слоем вековой пыли учебники на книжной полке, стопка бумажек на столе, спутанные наушники на тумбочке, рубашка на спинке стула, коробка из-под пиццы под кроватью, даже ремень, свисающий с зеркала — все было явно на своем месте. Даже ноутбук Дилан по привычке оставил на кровати. Томас в этой комнате чувствовал себя слишком уж чужим. Он осторожно обошел ее всю, заглянул в ванную, где беспорядка было больше и присутствие Дилана ощущалось еще более явно.       В чужом доме, чужой комнате, где даже на стул без разрешения сесть неловко, Томас совершенно не знал, чем себя занять. Первой мыслью было засесть за компьютер и продолжить поиски, но так скоро окунуться в мир магов и экстрасенсов, который за последние пару часов и так изрядно поднадоел, было выше его сил. Поэтому Сангстер не придумал ничего лучше, чем заняться тем, что было для него привычнее всего — домашним заданием.       Судя по состоянию учебников и тетрадей, заглядывали в них крайне редко. Томас подивился бы, как при таком отношении их обладателю удавалось оставаться твердым хорошистом, но ведь это чертов О’Брайен!       Заданий по всем предметам скопилось столько, что, когда через пару часов в комнату все-таки постучала неуловимая горничная, Томас едва осилил половину. Стук повторился.       — О… войдите, — наугад бросил Томас, не без опаски покосившись на дверь, и с трудом удержался, чтобы удержать челюсть на месте.       На пороге стояла типичная киношная горничная в темном платье с белым передником и в чепчике. Хорошо хоть фильм был приличным: женщине явно около сорока, а платье достаточно длинное. И она определенно удивилась, увидев парня за книгами.       — Мистер О’Брайен, ужин будет подан через десять минут.       — Спасибо, я… у меня есть, — Томас неловко улыбнулся и указал на так и не съеденный бутерброд.       — Мне передать мистеру и миссис О’Брайен, что вы не спуститесь к ужину? — чопорно спросила женщина. Томас кивнул. — Принести вам что-нибудь?       — Нет, спасибо, — ответил Сангстер и пробормотал, когда за ней закрылась дверь: — Мы что, в средневековье, черт возьми? И это я ненормальный.       Однако справедливо рассудив, что это вовсе не его дело, Томас вернулся к книгам. На очереди как раз стояла биология, и он знал, что с этим предметом у Дилана не ладилось от слова совсем. Может, хоть спасибо скажет, если Сангстер его подтянет. Но закончить задание ему не дали: горничная объявилась снова.       — Мистер О’Брайен велел проводить вас в его кабинет, — сообщила она, и через несколько минут Томас чувствовал себя так, словно оказался на ковре у директора.       По крайней мере, человек, сидящий за огромным столом в огромном кресле в окружении массивных книжных полок, подавлял его одним только взглядом.       — Я предупреждал тебя? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовался он. Томас промолчал, стараясь держать голову прямо и смотреть дерзко, как Дилан, но получалось из рук вон плохо. — Ты ослушался меня дважды. Джоан сказала, что ты явился домой только под утро, был пьян так, что едва стоял на ногах и при этом был за рулем. Ты, видимо, считаешь, что я стану терпеть подобные выходки.       Томас сцепил зубы и постарался сосредоточиться на огромных томах, коих здесь наверняка было больше сотни. Вид мистера О'Брайена не давал возможности заподозрить его в наличии каких-либо переживаний за жизнь и здоровье сына, и все же на месте Дилана Томаса извинился бы. Правда, на его месте он не стал бы специально злить отца, травить себя алкоголем, садиться за руль пьяным и еще много-много чего другого.       — Джоан нашла ключи от машины, когда стирала твои вещи, — мужчина достал из тумбочки связку. — Они останутся у меня. Машина уже в гараже, доступ к ней для тебя закрыт. Кредитки я тоже заблокировал. Деньги получишь, если будешь работать в клинике каждый день после школы ровно неделю. Еще неделя — отдам машину. Далее. С этого дня ты возвращаешься домой не позже девяти и не употребляешь спиртное. Попадешься три раза — переходишь на домашнее обучение и из дома больше не выйдешь. Все ясно?       Томас нехотя кивнул. Дилан наверняка будет в ярости, и здесь он мог его понять. Кажется, сказать, что О'Брайены держали сына в ежовых рукавицах значит не сказать ничего. Нужно поскорее найти специалиста и вернуться домой, а то он, еще чего доброго, пожалеет этого придурка.       Утром Сангстера разбудил не только ужасающий рев диланова телефона, но и робот-горничная, которой, видимо, было приказано следить за хозяйским сыном особенно тщательно. Окончательно убедили Сангстера в том, что все события вчерашнего дня ему не приснились ноутбук и бумажка с контактами отобранных им колдунов, хмурое лицо О'Брайена в зеркале и одинокая тарелка со свежими вафлями на огромном столе в столовой.       — Привет всем тошнотикам! — кто-то прыгнул на него сзади, стоило лишь войти в школьный двор, и Томас едва сдержался, чтобы не отпрыгнуть в сторону, узнав голос задиры-Уилла.       — Меня не тошнило, — буркнул он.       — Кто-то встал не с той ноги, — поддразнил его парень, имя которого Томас никогда не мог запомнить, и похлопал его по плечу. — А ты хорошо выглядишь.       — Видел бы ты меня вчера, — криво улыбнулся Сангстер, стараясь вспомнить, как Дилан вел себя с друзьями. Выходило плохо.       — Вряд ли ты был хуже Уилла, — все засмеялись, а Поултер недовольно буркнул «Заткнитесь вы».       — Эй, правда, хватит, — из-за спины парней вышла красивая темноволосая девушка — Кая. — Как ты, Дил? Досталось дома?       — Ну… машину отобрали, — Томас поджал губы, вспоминая разговор в кабинете мистера О'Брайена и одновременно пытаясь предположить, насколько откровенен Дилан с друзьями. По крайней мере, произошедшим с ним маленьким недоразумением он предпочел не делиться.       — Не думала, что когда-нибудь скажу это, но так тебе и надо. Я думала, что поседею раньше срока, когда увидела, как ты едешь, псих ненормальный, — ворчала Кая, сопровождая каждое слово ощутимым ударом в бок под тихое хихиканье парней. — Ладно, пошли в класс, что ли. Опоздаем.       Окунувшись в привычную школьную суету, Томас наконец-то избавился от тянущего чувства неловкости. Дилана — то есть себя — он еще не видел, но это его не беспокоило: сегодня у них было всего два общих занятия. Пересеклись они только в столовой, когда мимо прошли Дилан с самым несчастным выражением лица и что-то ему объясняющий Ки Хонг.       — У зануды новый приятель, — протянул Уилл, провожая их взглядом, и поиграл бровями.       Томас ниже склонился над своим подносом. О’Брайен подставил бы ему ножку даже без подсказок своего чокнутого дружка.       — Дилан, надеюсь, ты не забыл, что обещал мне обед? –спасла положение Кая. — Не знаю, как вы, мальчики, а я собираюсь этим воспользоваться.       Про ботаника тут же забыли, и Томас обрадовался было, пока не подошла его очередь расплачиваться. Тут-то он и понял, что денег у него нет, а карточка, которую он нашел в заднем кармане джинсов, не работает.       — Эм… я сейчас… секунду… — забормотал он, похлопывая себя по бокам. Вряд ли, конечно, но в фильмах всегда делали так.       — Дилан, ты чего? В правом внутреннем кармане. Забыл, что ли, — нахмурилась Кая.       — О, спасибо. Простите, — нескольку крупных купюр тут же обнаружились там, где она сказала, и Томас, смутившись, протянул одну кассирше.       Кая и парни за его спиной переглянулись. Сегодня их друг явно не в своей тарелке, так бывает со всеми. Но вот то, что на уроке биологии Дилан спокойно вышел к доске и скороговоркой выдал идеально выполненное домашнее задание, уже было странно.       — Превосходно, мистер О’Брайен, — восторженно натирал очки мистер Уилсон перед тем, как водрузить их себе на нос. Он так внимательно смотрел на парня, будто сомневался в его подлинности. — Рад, что вы решили взяться за ум. Сегодня я с удовольствием поставлю вам высший балл.       Томас скромно улыбнулся, невероятно довольный собой. И совершенно не понял, почему Дилан схватил его за локоть, стоило лишь свернуть за угол школы, и зло зашипел:       — Неужели так трудно сидеть спокойно и не высовываться? Или твое занудство так выпирает, что держать рот на замке просто невозможно?       — Мог бы и спасибо сказать, раз уж я избавил тебя от очередного неуда, — поджал губы Томас, вырывая руку из его цепких пальцев.       — А я тебя об этом просил? Нет же, тебе везде нужно влезть! Просто запомни, Сангстер, что мне помощь ботаника ни к чему. У меня и так все в порядке, ясно? — ткнул пальцем ему в грудь Дилан, сверкая глазами исподлобья.       На такого себя Томас даже засмотрелся: очень уж необычным он был. И тут он понял.       — Так ты специально это делал? Я не… — Дилан заставил его умолкнуть одним взглядом, но главное Сангстер успел уловить: О’Брайены хотят, чтобы сын работал в клинике, а тот делает все, чтобы этого избежать. Даже запустил те предметы, которые обязательно понадобятся для медицинского колледжа.       — Просто не помогай мне, Сангстер, — вежливо настолько, насколько можно сквозь стиснутые зубы, проговорил Дилан. — Ладно, что ты там нашел?       — Дилан, знаешь… я отметил несколько адресов, оставил пару сообщений, мне даже ответили и согласились проконсультировать, но…       — Но что опять, Сангстер? Где твои адреса, поймаем такси и рванем прямо сейчас.       — Об этом я и говорю, Дилан, — Томас тяжело вздохнул. Грубый тон О'Брайена начинал утомлять. — У нас… то есть у тебя теперь нет денег.       Парень вопросительно приподнял бровь, и Сангстер бегло описал ему дальнейшие перспективы. Как он и подозревал, тот не обрадовался. Совсем не обрадовался.       — Сука! — заорал он, впечатывая стопу в первое, что попалось на пути — молоденькое дерево у дороги — и зарычал, сжимая кулаки. Но, видимо, вспомнив о наличии нежеланного свидетеля, стиснул зубы. — Так, пойдем-ка.       Томас предпочел молча последовать за парнем, который рванул по улице не хуже спринтера. Только у самой подъездной дорожке к дому О'Брайенов Дилан притормозил, чтобы пропустить его вперед, ведь незнакомый парень, хозяйничающий в чужом доме выглядел бы слишком подозрительным.       — Это все чертова сучка Джоан, — бормотал он, заперев дверь в свою комнату и бросившись к углу с барабанной установкой. Оттуда из-за его спины в разные стороны полетели бумажки, палочки, коробочки и еще какой-то мусор. — Шпионит за мной круглыми сутками, старая стерва. Ты поосторожней с ней, Сангстер. Хотя ты у нас, конечно, паинька, но кто знает, что еще эта тварь придумает. Раньше все в комнате шарила, надеялась травку найти или еще чего. Может и сама что подкинет, кто ее знает. Ага, вот.       Дилан повернулся, победно вскидывая руку с зажатым в ней свертком. И хотя несколько минут назад он кипел от ярости, то сейчас выговорился и выглядел донельзя воодушевленным.       — Думал, что заберет кредитки, и я сдамся. Держи карман шире. Я не такой идиот, чтобы оставить себя без денег. Машину, правда, жалко, но ничего. Так что ты не сдавайся, Сангстер, чтобы тебе не наговорил мой папаша.       — Эм… да, конечно, хорошо. Так мы едем?       — Немедленно! Куда сначала? — Дилан смотрел широко распахнутыми глазами и просто горел энтузиазмом.       — Я бы начал вот отсюда, — Томас достал из кармана изрядно помятую бумажку. — Медиум вроде.       — Почему отсюда? — Дилан вырвал листок у него из рук и пробежал глазами по адреса. — К экстрасенсу было бы ближе. У ясновидящей офис вообще через два квартала. Хм, а неплохо она устроилась. Район что надо.       — Потому что она единственная из всех, кто не решает проблемы по телефону.       — Но это на другом конце города, — Дилан нахмурился. — Мы так можем целый день на нее одну потратить. Давай будем считать ее конечным пунктом, а по дороге сделаем еще пару остановок.       Несмотря на вопросительную интонацию, Томас понимал, что его мнение для Дилана значит мало. Он все равно сделает по-своему, но почему бы не создать иллюзию демократии?       Такси приехало почти мгновенно. Через полчаса они уже сидели на узкой скамейке в коридоре обычного серого офисного здания перед дверью с золоченой табличкой с надписью: «Джемма Гросс. Ясновидящая».       Встретила их женщина средних лет с густо подведенными черным глазами и почему-то в платке. Она окинула их понимающим взглядом, приятно улыбнулась, указала на Дилана, жестом попросила его следовать за ней, и вроде бы началось все отлично.       — Я прошу заходить вас по одному. Не бойтесь, в этом нет ничего страшного, всего лишь моя методика работы с семейными и влюбленными парами. С вашим партнером я поработаю отдельно, — мягко сказала она, и Томас понял, что уже готов ехать дальше.       Но О’Брайен же знает лучше, упрямый осел! Он с сомнением посмотрел на женщину, но все же вошел в кабинет вслед за ней. Правда, вылетел оттуда минут через десять, бормоча что-то вроде «Хрен ей, а не сто баксов». Томас благоразумно не стал это комментировать, лишь вычеркнул первый адрес из списка.       Следующая бабулька, принимающая на дому, предложила Дилану провести обряд очищения, чтобы наладить финансовый поток и восстановить энергетический баланс в его ауре. От обряда он вежливо отказался, но купил какую-то волшебную статуэтку черт знает из чего для концентрации положительной энергии, которую умело впарила ему бабуля, и к следующей гадалке отправил Томаса. Им оказался огромный мужик на голову выше О'Брайена и раза в полтора шире в плечах, затянутый в черный балахон. В его приемной было темно, страшно и дымно. Он с умным видом раскинул карты, почесал бороду и заявил, что ясно видит: клиента сглазили, несчастья ходят за ним по пятам, а спасти от неминуемой беды может лишь сильнейший обряд, требующий огромных энергетических затрат и редких ингредиентов. А чтобы порча наверняка не вернулась, нужно приобрести еще и особым образом заговоренный амулет. И все это обойдется всего лишь в пятьсот долларов.        — Знаешь, по-моему нам не следует заходить по одному, — задумчиво предположил Томас, когда Дилан наконец отсмеялся, с видимым удовольствием вычеркивая имя мага. — Так они тут же заводят шарманку про порчу и сглаз. Зайдем вместе и скажем, что проблема одна на двоих.       — Мне уже интересно это услышать, — хмыкнул О’Брайен.       Следующая «прорицательница Саманта» оказалась девушкой явно до тридцати с черными волосами, черными длиннющими ногтями, черными тенями, затянутая в приталенное черное платье и с черным котом на руках. Она обитала в обычной квартире жилой многоэтажки, в комнате с плотными шторами на окнах, запахом благовоний, круглым столом посередине, и — куда же без этого! — стеклянным шаром.       Когда Дилан озвучил ранее предложенный текст, она сперва задумчиво посмотрела на парней, потом зажгла очередную вонючую палочку, покрутила ею вокруг шара, закатила глаза и выдала:       — Я знаю! Вам нужен заговор на удачу в делах и защита от негативной энергии, — и, видимо, прочитав немой вопрос в глазах клиентов, пояснила: — Вы хотите объявить о своих отношениях, но знаете, что родные и друзья будут против. Все ваши чувства как на ладони, не старайтесь скрывать их. Но не волнуйтесь, все получится, нужно только немного удачи.       Улыбка и доброжелательность мгновенно слетели с лица «прорицательницы», когда Дилан отказался платить за сеанс. Она орала как пьяный матрос, у которого отобрали последнюю бутылку, и грозила всеми карами небесными. О’Брайен молча показал ей средний палец и хлопнул дверью, едва не задев ею Томаса.       — И почему они принимают нас за геев? — пробормотал Сангстер, не обращаясь, в принципе, ни к кому, но Дилан ответил:       — Потому что ты слишком мелкий и смазливый, Сангстер. А я … ну ты-то ладно, а меня почему?       — А ты слишком мужественный, — с иронией ответил Томас. А про себя добавил: «А еще наглый, самоуверенный и высокомерный».       — Воу, полегче, парень, тощие задроты не в моем вкусе. А вообще я заебался. Давай к твоему медиуму, и клянусь, если она посоветует мне не скрывать своих чувств к тебе, я не поеду больше никуда.       — И не позвонишь тоже? — вскинул брови Томас.       — Подловил. Сученыш, — ухмыльнулся Дилан. Почему-то это ругательство из его уст прозвучало почти как комплимент.       Ехать и правда пришлось далеко, особенно для усталых парней, которые от нетерпения забыли даже про обед. Голодный, а потому злой Дилан нервно барабанил пальцами по собственному колену. И хотя при этом он не издавал ни звука, Томас не мог не отвлекаться и не коситься в его сторону, хотя и честно пытался.       — Похоже на домик той бабки, — протянул Дилан, выйдя из машины. — Надеюсь, эта не торгует волшебными амулетами.       — Даже если и торгует, надеюсь, ты не станешь их покупать, — Томас невольно улыбнулся, вспоминая, как долго он не мог придумать, куда деть большую уродливую статуэтку и в итоге выбросил ее в первую же урну.       — Заткнись и пошли, — буркнул Дилан.       Дом на удивление был самым обычным: никаких таинственных символов, черных котов и зеркал. И женщина, которая вышла навстречу, больше напоминала обычную домохозяйку из тех, что вяжет шерстяные носки и угощает внуков пирогами на выходных.       — Я ждала вас чуть раньше, — с укоризной проговорила она. — Прошу, проходите.       Их проводили в светлую гостиную с мягким диванчиком, пушистым ковром и салфетками на журнальном столике.       — Не сочтите это неуважением… — неуверенно начал было Томас, но Дилан, как всегда, был прямым и нетерпеливым.       — Сколько вы хотите за свои услуги?       — Не оскорбляй, меня, мальчик. Сначала потолкуем. Итак, зачем пришли?       — Может, вы сами нам скажете?       — Я не волшебница и мысли читать не умею. Дайте руки, — фыркнула женщина и нетерпеливо протянула им раскрытые ладони. Парни переглянулись и пожали их с некоторой опаской. –Хм, понятия не имею, что с вами. С вами обоими. Не проклятие и не глупая порча. Вы здоровы. Хотя не помешало бы почаще отдыхать.       Женщина нахмурилась и сцепила руки в замок, переводя взгляд с одного на другого.       — Вы в порядке как будто бы. И да, и нет. Словно душа не на месте. Так странно. Два парня, совершенно разные. Но я чувствую вас одинаково. Что-то не так. Какой-то … внутренний конфликт, да-да, именно! От этого все беды. Вы делаете что-то не так, что-то такое, чему все ваше существо противится. Поймите, что делаете неправильно. Примиритесь с собой. Со своей совестью.       Дилан никогда не видел медиумов и не знал, как они проводят свои сеансы, но от этой бабули ему точно было не по себе. Она говорила монотонно и четко, иногда сбиваясь на совершенно безумный шепот, при этом смотрела в одну точку перед собой и на них обоих одновременно. Тут уж кто угодно занервничает.       — И … это все, чем вы можете помочь? Никаких обрядов и прочего…       — Ты меня за цирковую провидицу принимаешь? — женщина словно очнулась. — Только сами себе помочь сможете. Я дала совет — дальше поступайте, как знаете.       — То есть мы сами в этом виноваты? — тихо спросил Томас, заслужив неодобрительный взгляд от самого себя. Женщина пожала плечами.       — Спасибо за информацию. Сколько мы должны? — Дилан нетерпеливо хлопнул себя по коленям. Ему почему-то хотелось убраться отсюда.       — Сколько, по-вашему, стоит моя помощь? Столько и оставьте.       Дилан дернулся было на выход, но Сангстер преградил ему путь своей уже-не-такой-тощей коленкой. Под его прищуренным взглядом О’Брайен оставил на столе несколько сотенных купюр. Томас задержался чуть дольше, видимо благодарил или спрашивал что-то еще, а сам он уже выскочил на улицу, меряя крыльцо нервными шагами.       Примириться, примириться… черт, как же он сам не додумался! Столько времени зря потерял, денег на ветер выкинул! А ведь все оказалось так просто: все произошло, когда они поругались с Сангстером! Значит, если они помирятся, все снова станет как прежде!       — Чертовски просто! — возвел глаза к небу Дилан. Томас наконец-то закончил общаться с бабулей, и он резво подскочил к нему: — Сангстер, а, Сангстер! Ты до сих пор на меня дуешься?       — Ничего я не дуюсь, Дилан, — вздохнул Томас. — Что за ерунда опять в твоей голове?       — И вовсе не ерунда! Я с тобой мирюсь. Давай, Томми, прости меня. Я очень извиняюсь, что тогда на тебя наехал. Ну и не только тогда. Я больше так не буду. Простишь?       — Я не злюсь на тебя, — Дилан с подозрением сощурился и наклонился прямо к его лицу, и Томас понял, что щеки начинают гореть. — Правда, не злюсь. Я прощаю, если тебе станет легче.       — Отлично! — Дилан довольно улыбнулся, щелкнул пальцами и прикрыл глаза. — Чувствуешь что-нибудь?       — Ничего.       -Как так? Твоя гадалка сказала, что нам надо помириться, ты не злишься, я тоже, так в чем проблема? Может, для этого нужно заснуть? –выражение лица О'Брайена мгновенно сменилось на крайне разочарованное.       — Сомневаюсь, что все окажется так просто, Дилан.       — Ты думаешь, что все это слишком просто для твоего нудного мозга? Может тогда скажешь, что делать, умник?       — Я не знаю. И вообще, Дилан, может, хватит нападать на меня? Если не заметил, то втянул нас в это ты, а теперь я в полной заднице с тобой на пару!       — Наш Томас умеет ругаться, браво! И почему это я виноват?       — А кто еще? Кто вечно цепляется ко мне? Я даже не говорил с тобой никогда, так что тебе вечно надо?       — Ничего мне от тебя не надо, придурок! Да пошел ты к черту!       Они стояли посреди улицы и сверлили друг друга яростными взглядами. Томас не выдержал первым и отвел глаза.       — Дилан, давай…       — Иди к черту, — по слогам проговорил тот, опалил на прощание злым взглядом и нырнул в ждущую их машину.       — Невероятно, — пробормотал Томас, провожая взглядом отъезжающее такси.       Он в чертовом захолустье, понятия не имеет даже, в какой стороне его дом-еще-на-одну-ночь, а деньги остались у Дилана.       Что ж, если О’Брайен и искал путь к примирению, то это явно был не он.