Часть 6
1 ноября 2018 г. в 13:42
Дилан честно был благодарен Ки Хонгу за дружбу, поддержку и все прочее, пусть даже предназначалось оно не ему, но вот сейчас, на данный конкретный момент, он с удовольствием придушил бы засранца.
— Эй, друг, чего такой кислый? Этот О’Брайен полный придурок, не загоняйся, пойдем лучше оторвемся, — пискляво и совсем не похоже полушепотом передразнил он азиата, кривясь от омерзительного на вкус коктейля.
Конечно, Ки Хонг ведь уже с полчаса отплясывал сразу с двумя девицами, а в узкой комнате при таком количестве народа казалось, что они просто трутся друг о друга в такт музыке. Дилан тоже пытался склеить кого-нибудь, ведь он отпросился — мать твою, отпросился! — у миссис Сангстер на вечеринку, напялил самые приличные шмотки из гардероба ботаника, даже привел в нормальный вид его сто лет нечесаную шевелюру и что? Из пяти девчонок его отшили все пятеро, причем с одной из них он даже когда-то встречался целую неделю, к сожалению, вспомнив об этом совершенно не вовремя: когда она узнала в нем неудачника и унизительно отшила. Чертова шлюха. А судя по тому, как морщили носы остальные четверо, это было еще и ужасно громко.
Так что Дилан нашел замечательное, а главное темное место поблизости от стола с напитками и пытался решить сложнейшую дилемму: на самом ли деле алкоголь здесь настолько отвратительный или же занудный организм Сангстера подключил все свои ресурсы, включая вкусовые рецепторы, чтобы не дать ему напиться? Он так увлекся, что почти пропустил появление себя самого. Только когда его ощутимо толкнули плечом и едва не проткнули ногу шпилькой, он проследил взглядом за пронесшейся мимо наглой курицей и увидел толпу у входа, рассмотреть что-то за которой было довольно сложно. О’Брайен залпом опрокинул содержимое своего стакана, мысленно умоляя высшие силы прислать сюда курьеров с нормальной выпивкой, а не тех, кто почти наверняка стоял сейчас на пороге.
Естественно, было бы удивительно, если бы в этот дурацкий по всем показателям день кто-то или что-то сверху решило выполнить его просьбу. Из-за спины какой-то девчонки мелькнула любимая клетчатая рубашка Тайлера, потом даже сквозь громкую музыку раздался оглушительный хохот Уилла, и Дилан обреченно потянулся за новым стаканом. Пора сматываться, ведь если он хоть сколько-нибудь знает своего друга, драки им сегодня не избежать. Гости, конечно же, будут в восторге, но повышать рейтинг скучнейшей вечеринки за счет собственной шкуры почему-то не хотелось.
Прислонившись к стене спиной, Дилан приготовился смотреть шоу. Парни громко приветствовали знакомых, позволяли хлопать себя по плечу, Кая заразительно смеялась, Уилл выделывался. О’Брайен в самом центре толпы вежливо улыбался и коротко отвечал, если к нему обращались. Дилан, конечно же, не разбирал ни слова, но мог предположить, что Сангстер понятия не имеет, с кем разговаривает, и старается отвечать односложно и расплывчато. Он приветливо улыбался, кивал направо и налево, но Дилан почему-то отчетливо видел, что улыбка натянута, а лицо похоже на застывшую радостную маску. Каждым движением Томас выдавал свою нервозность и явное нежелание не только делать то же, что и его «друзья», но и вообще находиться в подобном месте. Дилан едва подавил желание рассмеяться, когда Сангстер шарахнулся в сторону от попытавшейся броситься ему на шею брюнетки. Парни захохотали, а девчонка обиженно надулась и испарилась буквально через минуту. Обалдеть, буквально несколько дней назад Дилан пытался избавиться от нее целый вечер и все равно в итоге проводил до дома! Все-таки и от ботаника бывает польза.
Парни разошлись по комнате так быстро, что Дилан чуть не потерял их из виду. Только Сангстер остался одиноко стоять у стеночки, видимо, совершенно не понимая, зачем вообще он здесь находится. Признаться, Дилан этого не понимал тоже, но, примерно догадывался, что все это ради него. Очевидно ведь, что О’Брайен никогда не пропустил бы более-менее приличную вечеринку, и откажись он вдруг, друзья мгновенно потребовали бы объяснений. Поэтому ответственный ботаник, наплевав на собственное душевное спокойствие, героически борется за репутацию Дилана. А тот даже не смог написать дурацкое эссе. Почему-то стало так стыдно, что защипало в носу.
Поймав себя на этой мысли, Дилан отстраненно подумал, что пойло, хоть и ужасное на вкус, оказалось достаточно крепким для тощего сангстерова организма. Иначе чем еще объяснить, что его так развезло, на благодарности и извинения потянуло? Такое состояние Дилану не нравилось категорически: он терпеть не мог быть обязанным хоть кому-то, тем более Сангстеру.
Он потянулся было под стол, заприметив там хранилище алкогольных запасов, и пригнулся очень вовремя, чтобы прошедший совсем рядом Уилл не заметил его. Переждав с минуту, а заодно выбрав себе бутылку поприличнее, Дилан осторожно высунулся из-за стола. Поултер обнаружился неподалеку рядом с той самой бывшей, что отшила его сегодня. Судя по возмущенной жестикуляции девчонки и загоревшимся глазамУилла, разговор шел именно об этом возмутительнейшем для приличной девушки инциденте. Она еще что-то говорила, а парень уже озирался по сторонам, совершенно точно выискивая кого-то в толпе.
— Пора сматываться, — констатировал Дилан и бочком отступил к выходу.
Напоследок он еще раз окинул помещение быстрым взглядом, чтобы окончательно удостовериться, что ловить здесь, кроме тумаков, нечего, но лучше бы ему просто уйти, не оглядываясь, и спокойно сетовать на горькую ботанскую судьбу. Ведь вид Сангстера, неуверенно, но вполне очевидно флиртующего с девицей, явно предназначался не для нежных нервов О’Брайена. А ведь Дилан почти почувствовал вину и даже пообещал самому себе всегда делать домашку, чтобы у этого задрота не было проблем, а стоило ему отвернуться — и тот вовсю пользуется его внешностью и репутацией. Одним движением сорвав пробку, парень сделал несколько больших глотков прямо из бутылки. Горло обожгло непривычной горечью, но этого ему показалось мало.
Тем временем воодушевленная слабым смехом Сангстера девчонка попыталась вытащить его на танцпол. Дилан замер с поднесенной к губам бутылкой: парень на другом конце комнаты мягко, совсем не по-дилановски выдернул руку из ее цепких пальцев и затараторил, неудачно пытаясь изобразить уверенную улыбку на виноватомлице. Девушка слушала его, сдвинув брови, и в конце концов удалилась, всем своим видом выражая крайнюю степень разочарования.
Дилан готов был поклясться, что Сангстер облегченно выдохнул, стоило ей повернуться спиной. Ладно, два-ноль в пользу ботаника.
Впрочем, тот обрадовался рано: не прошло и пары минут, как из полумрака выплыла следующая кандидатка на роль девушки О’Брайена. Дилан откровенно рассмеялся, увидев выражение лица Сангстера. И как он мог подумать нечто подобное о парне, который не смог склеить ни одной девчонки даже работая официантом в молодежном кафе, где каждый второй посетитель — молодая красотка? Или просто не хотел? А может он потому и такой задрот, что девочки не нравятся?
Осенившая Дилана безумно простая и просто безумная мысль требовала дальнейшего осмысления. Без долгих колебаний он добавил к первой бутылке еще одну такую же и направился туда, где по его скромным расчетам находился выход на задний двор. К черту все это.
Томас находился на вечеринке не больше получаса, но уже мечтал о том, чтобы уйти не важно, куда, хоть домой к Поултеру. Он искренне не понимал, чем здесь можно наслаждаться: темно, душно, ужасная грохочущая музыка невыносимо бьет по ушам, а от каждого присутствующего чем-то воняет, хоть алкоголем, хоть духами. Ко всему прочему Томас окончательно разочаровался в своих одноклассницах, бесстыдно вешающихся на него, то есть на О’Брайена. Он искренне посочувствовал бы парню, если б не знал, как тот наслаждается своей популярностью.
Еще через сорок минут Томас благоухал как целый магазин парфюмерии, порядком вспотел и отбил ладонь обо всех желающих с ним поздороваться. В целом, общее состояние было близко к свежевыжатому лимону, а потому идея тихонько улизнуть казалась все более привлекательной. Вдобавок, когда кто-то рядом крикнул что-то об отсутствии предков и танцах до утра, Томаса бросило в холод от мысли о мистере О’Брайене и комендантском часе. Ему-то, в принципе, все равно, а Дилан потом с потрохами съест.
Поток желающих потанцевать, к его счастью, иссяк, так что Томас, набрав побольше воздуха в грудь, нырнул в самую гущу толпы. Он почти обрадовался своей ловкости, когда его вдруг схватили за предплечье и изрядно опьяневший Поултер заорал ему на ухо:
— Ты куда это? Выпивка в другой стороне! — и заржал над собственной шуткой.
— Отлить, — бросил Томас, надеясь, что «друг» не захочет его проводить.
— Не держи в себе, — снова захихикал Уилл, и вдруг почти серьезно выдал: — Ты знаешь, что Сангстер тут?
— Что? — вытаращил глаза Томас.
— Вот и я так же сказал. Мне Мелисса рассказала, ну помнишь Мелиссу? В подсобке вы с ней еще запирались, ну? Так вот рассказала, представляешь, ходил тут такой, прилизанный весь, телок клеил.
Томас поморщился. Вполне в духе О’Брайена.
— Получилось?
— Неа, потолкался тут и испарился, свалил, может. Я-то по сторонам поглядывал, но ничего. А жаль, — Поултер заулыбался так кровожадно, что Томас невольно поежился. — А ты как? Девчонки тут ничего!
— Я заметил, — многозначительно ухмыльнулся Томас, и парень закивал, хлопая его по плечу:
— Понял, брат, отваливаю.
И он в самом деле отвалил, хотя подобной сговорчивости Томас совершенно не ожидал. До заветной двери он добрался без приключений, разве что краем глаза увидел Каю, которая прекрасно проводила время с устрашающим на вид бокалом и довольно смазливым ухажером. Эта картина его слегка разочаровала: Томасу почему-то казалось, что отношение Скоделарио к подобным тусовкам ближе к его, Томаса. Впрочем, для компании Дилана это было бы слишком уж невероятно.
Кстати, о Дилане. Томас даже не подумал, что тот решит показаться здесь, он ведь сейчас уродливый ботаник. Но, видимо, даже это маленькое недоразумение не мешает Дилану веселиться так, как он привык. Оставалось только надеяться, что после первой неудачи парень действительно ушел домой и не натворил ничего, что могло бы сделать его — и Томаса — жизнь еще хуже. Но ведь это О’Брайен, неужели от него можно ожидать чего-то, хоть отдаленно похожего на благоразумие?
Именно эта мысль пронеслась в голове Томаса, когда его взгляд зацепился за подозрительно знакомую рубашку прямо в зарослях каких-то диких по своим размерам кустов.
— Что ты делаешь, позволь узнать? — ровно поинтересовался он, оказавшись за спиной Дилана.
Тот заметно вздрогнул и неуклюже обернулся, ногой задев стоящую на земле бутылку, которая с громким звоном покатилась по каменной дорожке.
— Прячусь, — четко ответил он, и если бы не взгляд, Томас был бы уверен, что парень трезв. Но сфокусироваться на собеседнике у Дилана никак не получалось, от чего он щурился и слегка покачивался, наклоняя голову тот так, то эдак.
— От кого? — только и смог выдавить Сангстер. Если кто-то их заметит, будет катастрофа.
Дилан только вяло махнул рукой в сторону дома, видимо, обозначая всех, кто там находился.
— Сангстер, ты такой забавный, когда пьяный, — хихикнул он, прикладываясь к бутылке, которую держал в руке и которую Томас сначала не заметил.
— Пьян ты, вообще-то, — Томас фыркнул.
— А я сейчас кто? — О’Брайен смешно вскинул брови, так, что они почти сошлись на переносице.
— А есть разница? — заболтать Дилана, чтобы примерно оценить степень его опьянения, показалось Томасу вполне разумной идеей.
— Конечно. Обычно я себя по-другому чувствую.
— Что ж, тогда утром расскажешь, что меня ждет, если захочу напиться. Встать сможешь?
— Зачем? — совершенно искренне удивился Дилан, широко распахивая блестящие глаза.
— Вечеринка кончилась, домой пора, — выпалил Томас, стараясь не обращать внимания на приглушенную музыку, доносящуюся из дома.
К его удивлению, Дилан поверил и попытался подняться, и ни с первого раза, ни с шестого у него это не получилось.
— У тебя деньги есть? — тяжело вздохнул Томас. Парень молча пошарил по карманам и нетвердой рукой извлек несколько смятых купюр.
Вызванное Сангстером такси остановилось у ворот дома ровно через четыре минуты, как и пообещал диспетчер. За это время Томас как раз успел поднять и закинуть себе на плечо слабо барахтающееся тело, благо, сейчас он был гораздо больше и сильнее, чем причина всех его несчастий. Дилан не сопротивлялся вынужденной транспортировке, но и не помогал, в общем-то, грузно обвиснув на его плече. Кое-как затолкав его на заднее сиденье, Томас с размаху плюхнулся рядом.
— Куда едем? — поинтересовался таксист, с беспокойством разглядывая Дилана в зеркале заднего вида. Наверняка пытался оценить степень опьянения клиента и уровень угрозы для своей машины.
Томас с долей сомнения скосил глаза: О’Брайен растекся на сиденье, откинув голову, и тяжело дышал приоткрытым ртом. Ну нет, к матери такое везти нельзя.
Всю дорогу — все пятнадцать минут — Дилан медленно, но верно сползал по спинке на плечо Томаса. Не то, чтобы это сильно раздражало, тяжесть на плече оказалась неожиданно приятной, горячее дыхание обжигало шею, и хотя от каждого выдоха тело Томаса пробивало мелкой дрожью, он мужественно терпел. Но когда Дилан уплыл окончательно и едва не приземлился лицом в его колени, тому волей-неволей пришлось перестать изображать статую. Придерживая обеими руками уже задремавшего Дилана, Томас поймал в зеркале ехидный взгляд таксиста и едва не заскрипел зубами. К счастью, за следующим поворотом машина остановилась. Мерзкий мужик за рулем рванул с места, едва хлопнула дверца от задушевного пинка ногой Сангстера, видимо, чтобы его не привлекли к транспортировке к этому моменту уже бессознательного тела.
— Да постой ты хоть немного! — прорычал сквозь зубы Томас, хорошенько припечатывая Дилану локтем под ребра. Тот замычал возмущенно, распахнул глаза, отпустил, наконец, его плечо и самостоятельно встал на ноги. — Как же тебя развезло. Слушай, тут немного пройти осталось, главное, не попасться твоей Джоан. Дилан, пожалуйста, слышишь?
От еще одного тычка тот кивнул и к огромному удивлению и облегчению Томаса пошел дальше своими ногами, покачиваясь, опираясь на подставленное плечо, но сам. В доме было темно, свет горел только в домике прислуги, хотя времени было — чуть больше восьми. Это давало надежду, что проскользнуть незамеченными все-таки удастся, хотя кто знает, вдруг натасканная горничная караулит на пороге с будильником.
Только на лестнице Дилан запнулся и наверняка больно ударился коленкой, но в комнату они ввалились довольно бодро. Томас, расслабившись, отпустил свою ношу, и О’Брайентут же кулем свалился, каким-то чудом не промахнувшись мимо кровати. Правда, нижняя часть туловища осталась на полу, и Томасу пришлось изрядно поднапрячься, подтягивая его туловище с разных сторон. За свою доброту он с размаху получил ладонью по щеке и недовольный комментарий:
— Отвали от меня, мелкий педик.
— Прекрасно, — буркнул Сангстер, отбрасывая от себя руку Дилана, и уперся локтями в колени. — Теперь самое сложное.
Номер телефона матери он знал наизусть, но подрагивающими пальцами дважды ткнул не в те цифры. Не отвечали довольно долго, с каждым гудком сердце Томаса колотилось все сильнее, пока в трубке не раздалось тихое «Слушаю».
— Миссис Сангстер? — выпалил он то, что повторял про себя снова и снова в ожидании ответа.
— Да, это я, — в голосе матери моментально промелькнуло беспокойство.
— Здравствуйте, я одноклассник вашего сына, Дилан, — затараторил Томас, нервно сжимая края собственной футболки. Пальцы подрагивали от волнения, а слова вылетали изо рта сами, минуя мозговой центр.
— Что-то случилось? Он в порядке? — голос в трубке стал выше и звонче.
— Нет-нет, ну то есть ничего страшного. Томас немного перепил на вечеринке и отключился, я отвез его к себе домой.
— Господи, пожалуйста, прости его за беспокойство. И извинись перед своими родителями, — Сангстер прекрасно знал, как искренне мать беспокоится за него и раскаивается перед чужими людьми за непутевого сына, и с большим удовольствием хорошенько отпинал бы пьяного придурка. — Томас ничего не натворил?
— Не беспокойтесь, он просто заснул. Я только хотел сказать, что он переночует у меня.
— Спасибо, Дилан.
— Доброй ночи, миссис Сангстер.
Томас быстро скинул вызов и отбросил телефон в сторону, словно он мог укусить его за пальцы. Он, конечно же, думал о маме и сестре каждую свободную минуту, но говорить с ней и притворяться кем-то другим, было совсем невыносимо. Никогда раньше Томас и не подозревал, что будет так скучать по своему старому обшарпанному домику, который, как он уже понял, лучше самого богатого особняка, ведь там он рядом с родными.
Дилан громко причмокнул во сне и резко перевернулся, ладонью хлопнув его по бедру. Томас поморщился от стойкого запах алкоголя, который, казалось, уже заполнил всю комнату.
— Вот горничная с папочкой обрадуются, — протянул он и, подумав, открыл окно.
Стало гораздо прохладней, не лето все-таки, но пусть лучше так, чем задыхаться от алкогольных выхлопов. Еще Томас вовремя заметил ключ в замочной скважине и с облегчением запер дверь. Теперь не нужно было беспокоиться о том, что кто-то сунет любопытный нос куда не следует.
Последняя проблема бодро сопела, раскинув конечности в разные стороны. Тяжело вздохнув, Томас стащил с него ботинки и укрыл пледом. Сам он никогда не позволил бы себе улечься в постель в верхней одежде, поэтому переоделся в домашние брюки и футболку, кое-как пристраиваясь на краю огромной кровати. Дилан занимал чертовски много места, и Томасу не доставляло ни капли удовольствия лежать в непосредственной близости от него и его алкогольного дыхания, но корчится на твердом полу да с открытым окном, чтоб уж наверняка заработать простуду, он тоже не собирался.
В конце концов, они ведь оба парни, что в этом такого? С этой мыслью Томас и задремал, кутаясь в одеяло и стараясь не обращать внимания на шевеление за спиной.
Будильник на телефоне Дилана был оглушителен и беспощаден. Уже который день Томас подскакивал как ошпаренный под жуткие вопли и громоподобные гитарные соло, и сам себе не мог ответить, почему еще не сменил ее на что-то более привычное для себя. Впрочем, сейчас ему это было даже на руку: на этот раз разбудили не его одного. Правда, в отличие от него, Дилан просыпался медленно и мучительно, со стонами, жалобами и матами.
— Сангстер, мать твою, — это были первые слова, которые Томас смог разобрать, — как же я тебя ненавижу, тварь ты мелкожопая.
— Хочешь сказать, что это я заставил тебя напиться? — невнятно пробормотал Томас, никак не желая выпускать из объятий мягкую и теплую подушку. Дилан ответил так же глухо, но гораздо более эмоционально. — И почему тебе так нравится говорить о моей заднице? В этом уже что-то фрейдистское.
— Заткнись, а, — если бы Дилан чувствовал себя чуть лучше, он непременно расслышал бы неприкрытое ехидство в голосе мелкого засранца, но сейчас ему было откровенно все равно: один только звук чужого голоса отзывался тупой болью в висках.
— Еще что-то? — зевнул Томас. Столь близкое общение с О’Брайеном имело, по крайней мере, один плюс: парень перестал обращать внимание на его выпады.
— Принеси воды.
Томас хотел было возмутиться, что он пока в горничные не записывался, но проглотил свои слова, скосив глаза в сторону Дилана: тот морщился, тяжело дышал и отливал нежно-зеленым. Говнюк он еще тот, конечно, но жалко как-то. Тяжело вздохнув, Сангстер поднялся и, настороженно озираясь — мало ли, откуда эта горничная выплывет, — быстро добрался до кухни. На огромном столе сиротливо ждала своего часа огромная круглая тарелка с горкой аппетитных овощей посередине. Судя по тому, что над ними поднимался едва заметный пар, завтрак приготовили совсем недавно.
— Отличненько, — пробормотал Томас, извлекая из недр холодильника бутылку воды для Дилана и неизменный бутерброд для себя, — здоровое питание и все такое.
Подумав, он решил на всякий случай заглянуть в шкафчики: в нормальных семьях таблетки можно найти либо там, либо в ванной, но в этом доме они наверняка хранятся под подушкой у горничной. На полках обнаружились батареи посуды и разных кухонных принадлежностей и ни намека на лекарства. Несколько разочарованный Томас подхватил всю свою добычу, не забыв про тарелку с завтраком, и повернул обратно в свое временное убежище, конечно же, на выходе столкнувшись с Джоан.
— Доброе утро, мистер О’Брайен, — мгновенно вытянула и без того прямую спину она. — Приятного аппетита.
— Доброе, спасибо за завтрак, — не сбавляя скорости пронесся мимо Томас, успев заметить, как расширились глаза у горничной.
За время его отсутствия Дилан не пошевелился, похоже, он вообще не заметил, что некоторое время был один.
— Твоя вода, мистер, — бросил Томас, прикладывая к его щеке холодную бутылку.
— Сангстер, в моих глазах ты сейчас почти бог, — просипел Дилан, жадно присасываясь к горлышку.
— Лекарства от похмелья есть? У тебя просто не может их не быть, зуб даю.
— За барабанами поищи, — буркнул парень и принюхался. — Чем так мерзко пахнет? Что ты сделал с моей постелью, до тебя здесь не воняло.
— Твоим завтраком, придурок, — с трудом пропыхтел Томас. Он уже опустился на четвереньки, как сам О’Брайен недавно. Если бы он не знал о бесконечной преданности Дилана музыке, подумал бы, что установка пылится в углу лишь для интерьера, столько хлама он там нашел. Но, кажется, это был лишь отвлекающий маневр на случай появления горничной, ведь тайник в табуретке Томас и сам отыскал с трудом. — Место выбрал зачетное. А у тебя тут неплохой запас.
— Никогда не знаешь, когда и что может понадобиться, — Дилан недовольно приподнял распухшую голову от подушки, когда ему в грудь ударилась упаковка таблеток. — Эй!
— Я заметил, — пробормотал Томас, невольно вспоминая про пачки резинок в той же заначке. — Пей быстрее и ешь. Нам выходить через двадцать минут, а ты похож на… не важно, в общем-то.
— Куда это выходить, тем более нам с тобой?
— В школу, — строго просветил Томас Дилана, который, отбросив лекарства и воду, уже осторожно подполз к тарелке с завтраком, и, заметив его недовольный взгляд, сурово сложил руки на груди: — Даже не думай.
— Будь человеком, Сангстер, — прогудел Дилан, сморщив нос то ли в сторону Томаса, то ли в сторону завтрака. Длинные предложения сегодня явно давались ему с трудом.
— Для тебя я сегодня почти бог, так что не ной. Серьезно, О’Брайен, мы уже договорились. Ты что вообще вчера устроил? –не скрывая раздражения ответил Томас. Раннее утро, очередной дурацкий день, когда ему придется притворяться кем-то другим и терпеть общество невыносимых придурков, еще и Дилан постоянно мается дурью.
— Что захотел, то и устроил, у тебя забыл спросить. Почему ты так быстро обнаглел, а, ботаник?
— А почему вчера ты назвал меня педиком?
— Ладно, встаю, — почти мгновенно буркнул Дилан, перекатываясь на другую сторону кровати и только там смутившись.
Вчерашний вечер он помнил смутно и не мог точно сказать, что происходило на самом деле, а что могло быть плодом его не совсем адекватной фантазии, и эта фраза в его памяти отсутствовала, зато долгие рассуждения по поводу ориентации Сангстерав его голове велись тогда, когда он был еще относительно трезв.
Томас перемену в настроении парня подметил моментально и сделал себе заметку обязательно допросить позже, когда он будет в более жизнеспособном состоянии. А сейчас просто отправил едва передвигающего и поминутно стонущего О’Брайена в ванную, расковырял завтрак, который тот категорически отказался есть, и с сомнением открыл диланов шкаф.
— Что, Сангстер, подбираешь себе гардеробчик? — прямо в ухо раздался слабый, но от этого не менее насмешливый голос его самого.
— Нет, тебе. Смотрю и думаю, что твоя одежда мне точно не подойдет. Придется пойти во вчерашнем.
— Переживу как-нибудь, — фыркнул Дилан. То ли таблетки подействовали, то ли душ, но выглядел он гораздо бодрее, чем полчаса назад, даже щеки чуть порозовели. — Чего вылупился?
Томас моргнул, понимая, что и правда пялится на его всклоченные и мокрые после умывания волосы.
— Ничего, просто… странно, — повел плечами парень и замолчал. Странно, что он выглядел как Томас и одновременно не как он. — Пошли уже.
Половину дороги до школыДилан ныл, не забывая напоминать, что в таком тяжелом похмелье виноват — разумеется — не он сам, а задротское тело, в котором он оказался.Это продолжалось до тех пор, пока О’Брайен не пропустил Сангстера вперед, великодушно позволяя тому прийти первым и увести подальше Уилла, если тот уже очнулся после вчерашнего и как обычно ждет друга на ступеньках.
Так оно и получилось, разве что Поултер выглядел гораздо лучше, чем ожидал Томас.
— Эй, друг! — завопил он, размахивая руками над головой, стоило Сангстеру появиться в поле зрения. — Ты куда вчера исчез?
— Лучше тебе не знать, — пробормотал Томас и широко улыбнулся ребятам. — Появилась возможность провести вечер более продуктивно.
— Ну ты загнул, — подключился к разговору Тайлер, ладонью прикрывая длинный зевок. — Симпатичная хоть?
— Отстаньте вы от него. Привет, Дилан, — Кая выглядела лучше всех, бодро ткнув парня в плечо и быстро чмокнув в щеку Томаса. — Он, между прочим, совсем не пил вчера, в отличие от всех вас.
— Зато спал мало. Пойдемте в класс, присядем, что ли, — торопливо предложил Томас, сдерживаясь, чтобы не оглядываться. Дилан появится с минуты на минуту.
Парни болтали о вчерашней вечеринке, обсуждали девчонок и какого-то парня, который напился и едва не устроил драку. Томас слушал краем уха, не забывая хотя бы периодически изображать интерес.
— Все в порядке, Дилан? — остановила его у самого класса Кая, пропуская парней вперед.
— Да, просто… ночь была долгой, — изобразил улыбку Томас. — Пошли, до звонка пара минут.
— Когда это тебя волновало, — пробормотала Кая ему в спину, но парень уже не услышал.
Дилан появился в классе самым последним одновременно со звонком. Уилл тут же оживился, подмигивая друзьям с такой скоростью, что Томас невольно забеспокоился, не начался ли у него нервный тик.
— Итак, доброе утро, — жизнерадостным колобком вкатился в класс мистер Уилсон, кое-как поддерживая обеими руками высокую стопку бумаг, и с громким хлопком опустил ее на стол. — Фух, едва справился. Вам наверняка любопытно, что я для вас приготовил. В каждой из этих папок находится тема и материалы для проектной работы, которую я обещал вам еще в прошлом месяце.
По классу прокатился разочарованный вздох, но учитель, казалось, даже не заметил этого, увлеченный тем, что раскладывал папки по столу.
— Я предлагаю вам выбрать себе партнера и тему самостоятельно. Итак, мистер О’Брайен, так как я до сих пор под впечатлением от вашего энтузиазма, вам выпала честь быть первым. Прошу сюда!
Томас нехотя поднялся из-за стола и прошел к доске. Дилан следил за ним, сощурив глаза, тогда как остальные его приятели улыбались и украдкой тыкали в себя пальцами.
— Внешне папки выглядят одинаково, я решил, что тема вашей работы должна быть сюрпризом. Выбирайте любую и откройте ее со своим партнером. Кто это будет, Дилан?
— Томас Сангстер, — спокойно ответил он, схватив первую попавшуюся папку, и пошел к своему месту, словно бы не заметив повисшей в классе тишины. Даже мистер Уилсон, казалось, был под впечатлением.
Томас чувствовал на себе чужие взгляды весь урок, и неудивительно, что стоило лишь прозвенеть звонку, как первым к нему подлетел Уилл. Из-за его плеча он увидел, как повернулся к нему спиной Дилан.
— Тебе с недосыпа совсем мозги переклинило? — завопил Поултер, не заботясь о том, кто его услышит. — Хочешь делать работу вместе с ним? С ума сошел?
— Остынь и подумай сам. У меня будет отличная работа и ботаник под боком. Все еще думаешь, что я не гений?
Поултер замолчал, пошевелил бровями, обменялся взглядами с остальными и выдал:
— Третьим возьмешь?
— Не-а, — широко улыбнулся Томас. — Кто первый встал, того и тапки.
— Скотина ты хитрожопая, — хмыкнул Уилл. — Кстати, надеюсь, ты помнишь, какой завтра день?
— Суббота, кажется, — осторожно ответил Сангстер, глядя почему-то на Каю.
— А это значит… — взмахнул руками и вскинул брови Колтон, предлагая ему продолжить, но не дождался никакой реакции и закончил сам: — Значит, что завтра репетиция, дубина. Начинаем с утра, так что не вздумай явиться позже десяти, иначе Кая убьет.
— Убью, — подтвердила девушка. — Все, давай, пора бежать. Завтра увидимся.
Ребята быстро разбежались, спеша на свои занятия, а Томас так и остался стоять с книгой в руках.
Репетиция.Барабаны. Дилан.
Твою мать.