Дневник

Красочные картинки мельтешат перед глазами. Кажется, прошлое сменяет будущее, а настоящее растворяется в огне звезд. Ярких звезд. Даже слишком, чтобы это было правдой. Сон? Очень реалистичный, но сон? Да точно, не может быть такого. Чтобы я, Лея Даее, целовалась с одним из страшных магов современности? Да никогда в жизни! Никогда! Он же старше от меня на… Да он ровесник моего прадеда. Уйди, глупое видение! И громко вскрикнув, я подорвалась с постели. Глаза быстро привыкли к приглушенному свету в комнате. Только, к сожалению, это была не моя комната. — Лори, душа моя, — донесся из первого этажа голос матери — Спускайся завтракать. Я, наплевав на все условности, поспешила спустится. Мама, моя родная и близкая звала меня. Как давно я уже не слышала ее голоса… Года два, наверное. С самого дня трагедии. На кухне было уютно, пахло сдобой и парным молоком. Как и всегда утром. А спиной ко входу, лицом к плите стояла до боли знакомая фигура. Хрупкая, в своем любимом помятом платье в горошек, подпевающая известным исполнителям с радио… Моя мама. Ж-живая. — Мама? — тихо, на грани слышимости произнесла, боясь спугнуть чудное виденье — Это правда ты? Кажется, я сейчас разрыдаюсь, пытаясь поверить в реальность этого сна. — Лори, — мама мягко улыбается и подходит ко мне — Ты сегодня поздно. Снова легла далеко за полночь? — Да, — кажется, сейчас я готова согласиться абсолютно со всем — Да. — Глупышка, — она заключает меня в объятия, целуя в висок — Как хорошо, что сейчас каникулы. Иди завтракать, доченька. На столе оладьи и мое любимое варенье - ежевичное. И кружка зеленого чая, как всегда. Кажется, я снова дома? "Совсем сошла с ума?" — шипит в моей голове незваный гость — "Не смей ничего есть! Иначе так и останешься здесь. Навсегда, закрытая в творении твоего же деда!" Какое творение? Как это, навсегда? А почему не есть? Столько вопросов и ни одного ответа. "Альтернативная реальность." — пытается достучаться до моего воспаленного мозга Дамблдор — "Если бы твоя мать не забеременела, то она не умерла бы." А ты-то откуда знаешь? Да и зачем это? "Просто уйди отсюда — просит голос — Пока не стало хуже." А как хуже? ""Пока тебе не надо никого убивать, чтобы выйти отсюда — объясняется мужчина — Поспеши." Девушка резко подорвалась с места, не касаясь еды. — Спасибо, мама, — она вынужденно улыбнулась — Я поела, спасибо. — Пойдешь наверх? — спросила мама — Ты в последнее время очень много работаешь над проектом. Я поговорю с миссис Монроуз об этом. — Не надо, — прошу я, думая только о Лилит — Я сама. — Ладно, — кивнула женщина и возвратилась к плите — Иди, работай. И я поспешила уйти в свою комнату, пытаться найти способ выбраться отсюда. И какие у нас есть варианты? Скорее всего, надо или использовать свои силы, или убить кого-то. Только бы все не было так ужасно. Тут перед моими глазами появился запечатанный конверт. Я поспешила его открыть. "Здравствуй, дорогой путник. Ты сейчас в своей мечте — не знаю, какая она у тебя, но уверен, что это что-то приятное. Наслаждайся, но помни о цене наслаждения. Я потребую немногого — всего лишь сердце твоей мечты. Подумай. Закариус Реджинальд, первый из рода Голдберг." — Сердце… — сдавленно прошептала, опускаясь на пол — Сердце матери… "Ты же хочешь выбраться отсюда! — жестко напомнил Альбус — А за это надо бороться. И победить." Победить? Убить свою мать и победить? А ты бы убил свою мать? "Здесь уже не она, — пытается объяснить — Тут даже не копия, а так, слепок. Я бы убил." А я не смогу. "И останешься здесь навеки." Я буду жить в мечте. Но не могу жить, не борясь. День проживу в покое, два, а потом снова захочу вдохнуть полной грудью, делать что-то. Ты прав, Альбус. Всегда чертовски прав. И за это же тебя не любили. "Кто-то должен был говорить им правду." Поднялась, прошлась по комнате, думая. Придется убить собственную мать. Последняя проверка перед полным падением во тьму? — Мама? — громко отзываюсь, спускаясь по лестнице — Ты где? — На кухне! — веселый голос. Как и всегда. — Спускайся, я приготовила овощи так, как ты любишь. И как я смогу ее убить, если она любит меня. Правда любит, намного сильнее, чем все остальные? На кухне приветливо улыбается мама, накладывая на тарелку гору овощей. Но у нее на шее красуется какое-то странное черное пятно. — Мам, откуда это у тебя? — я осторожно касаюсь ее шеи, вздрагивая от прикосновения — Не болит? — Нет, — прошептала она, уже почти засыпая от моего воздействия. Пятно подозрительно похожее на трупное. Но если бы моя мать была трупом, то я бы почувствовала? Или это место блокирует магию? Что тут дед наворотил? "Похоже, трупное, — подтвердил мои худшие опасения Дамблдор — Если ты ее убьешь, то сделаешь только легче. Очевидно, это место превращает твою мечту в самый худший кошмар. Твой дедуля постарался. Эдакий затейник." А через секунду я уже схватилась за нож, вонзая его в грудь матери. Ее лицо только на секунду исказилось от боли, но потом я увидела по правде ужасающую картинку: лицо буквально сгнило за секунду, глаза провалились и на меня смотрел голый скелет в одежде мой матери. Ещё одно письмо появилось мгновенно. "Молодец! Ты победил свою мечту. А теперь скажи мне — чего ты желаешь? Ты это получишь в тот же миг. О чем ты мечтаешь, путник?" Я НИ О ЧЕМ НЕ МЕЧТАЮ — было выцарапано на полу уютного домика, возле давно сгнившего трупа. А Лея уже была далеко, скрываясь в вихрях альтернативных реальностей. * * * Полутемный зал освещался только синим пламенем, которое шло от сцены. На выступал весьма и весьма перспективный волшебник — будущий Темный Лорд — в быту же просто Геллерт Гриндевальд. Возле него заняла законное место француженка Винда Розье, одна из его соратников. Это выступление было одним из самых важных — здесь мужчина мог привлечь большинство своих будущих соратников из русских и немецких аристократов. Был в толпе и Закариус Голдберг, польстившись на личное приглашение от самого оратора. В центре зала, возле самой сцены начал формироваться вихрь зеленого цвета, пугая даже бывалых русских магов. "В синем пламени рождается надежда, а в зеленом будущее." — так говорили они. Впрочем, будущего боялись — и через несколько минут в зале не осталось совсем никого. Винда, Геллер и Закариус подошли ближе, ведомые одним интересом. Когда вихрь уменьшился в размерах, а со временем совсем пропал, на его месте появилась хрупкая фигурка девушки с чемоданом. Она была жутко похожа на Закариуса в юности: те же зеленые глаза, те же сине-черные волосы, та же аура смерти. Она открыла глаза и весело улыбнулась. — Не ждали меня, мистер Гриндевальд? — она усмехнулась, покрепче перехватывая чемодан — А я не могла вас бросить ещё на сто лет…