А в глазах влюблённые сердечки

      Прохладный ветер дует прямо в лицо, задувает под распахнутую джинсовку на белом мехе, заставляя ёжится. Ловкие пальцы её тут же застёгивают, отчего становится теплее. Белые найки не торопясь вышагивают по покрытому пожелтевшей листвой тротуару. Ноги в них за целый день очень устали, но парень даже не думает спешить, он наоборот останавливается и достаёт из кармана джинсовки клубок запутанных белых наушников. На улице и впрямь прохладно и пальцы успевают изрядно замёрзнуть, пока распутывают упрямые провода, а после быстро подключают их к телефону и вставляют капельки в уши. Разблокировав гаджет, юноша нажимает на иконку с музыкой и выбирает свой любимый плейлист, пролистывая его почти до конца и в итоге останавливает свой выбор на одной песне. Ставит её на репит и включает, сразу увеличивая громкость на полную, и спешит спрятать промёрзшие руки в карманы. «Мне казалось, что всё хорошо Падать и взлетать было легко. Пока не осознал, что мы так устали, и уже давно. Мне надоели качели уже, Я понял это в какой-то момент. Мы раскачаем их снова сильней. Послушай, хватит, устали уже. Ответь мне, должен ли винить я Наши ссоры? В какой момент я отстранился, Стал далёким? Уже в начале самыми разными были, Зачем же отношения мы так хранили? Скажи мне разве это всё любовь? И если так, то может повторять не стоит? Оба так устали, в игре застряли, И в руках одни и те же карты, Мы их проиграли. Пора закончить с этим, Качели должен я остановить. Давай покончим с этим, И кто-то должен их остановить.»       Приятный, мурлыкающий голос известного рэпера льётся в уши волшебной песней, а на губах невольно выступает улыбка. Уже довольно поздний вечер, начало девятого, в окнах домов, по обе стороны от дороги, уже давно горит свет. Люди лениво передвигаются по своим квартирам, уставшие за тяжёлый день, готовятся ко сну. А парень залипает на этот свет, на жёлтоватый свет уличных фонарей, на яркий свет часто проезжаемых машин. Темно, на чернеющем небе ярко зажигаются звёзды, которых почти не видно из-за огней вечернего города, а за наплывшими тучами еле виднеется луна.       Тэхёну хорошо. У него спокойно на душе, даже как-то радостно. Может из-за того, что закончился ещё один сложный учебный день, а впереди целых два дня выходных? Возможно. Или из-за того, что скоро он увидит свою семью, которую не видел весь день и проведёт с ней все выходные? Возможно именно это. Но не важна причина, Киму просто хорошо, у него прекрасное настроение, что хочется идти в припрыжку или вообще взлететь в это чернеющее звёздное небо. Но взлететь он не может, как бы не хотелось, поэтому он не сдерживает себя, подпрыгивает в шаге, а после просто останавливается, прикрывает глаза, раскинув руки в стороны и, подняв голову вверх, улыбается широко. Ему так хорошо.       Прохожие на него странно смотрят, оборачиваются, возможно, думают, что он не в себе, считают странным, ведь они все такие обычные, скучные и занудные, привыкшие делать всё по старым шаблонам. А Тэхён так не хочет, он хочет по своему, как ему хочется и нравится. Он глаза распахивает и руки опускает, вновь продолжая идти, поправив лямку рюкзака за спиной. В кармане вибрирует телефон и песня в наушниках на пару секунд заглушается, оповещая о том, что пришло новое сообщение.

«Мы соскучились по тебе»

…высвечивается на экране, вызывая ещё больше улыбку на засиявшем радостью лице.       Тэхён не печатает ответ, не тратит на это драгоценное время. Он телефон быстро прячет в карман и срывается с места, бежит со всех ног, обходя нерасторопных прохожих и улыбается всё ярче, чуть ли не смеётся громко от переполняющего вихря эмоций в душе, что клубочком собрался в груди и греет своим теплом, согревает продрогшее тело. Так хорошо. Так легко.       Один квартал, пару поворотов и прямая тропинка к высокому дому. Из первого подъезда выходит аджосси, живущий на этаж ниже, и Тэхён пролетает мимо него, перелетает через пару ступенек, взлетает аж на шестой этаж. Ноги ноют от нагрузки, дышать тяжело из-за холодного ветра, но Тэ улыбается, роется в рюкзаке в поисках ключей, а после подрагивающими пальцами отворяет дверь, что захлопывается за его спиной. Рюкзак летит куда-то в сторону, а сам парень падает на колени и подхватывает на руки тявкающее любимое чудо, целует того в пушистую мордочку, гладит по спинке, смеётся в голос из-за шершавого языка на своей щеке. Ёнтани на руках возится, лаять громко не перестаёт и лапками провода от наушников цепляет, что выпадают из ушей. — Что сделало тебя таким счастливым? Ты сияешь, словно новогодняя ёлка, – хриплый родной смех окутывает всё тело, словно тёплый плед.       Щенок сам с рук спрыгивает, виляя хвостиком и убегает на кухню, а сам Тэхён тут же вскакивает на ноги и влетает в своего парня, что с улыбкой на раскинул руки в стороны. Тэхён обнимает Чонгука за шею, уткнувшись холодным носом тому в ямочку меж ключиц и умиротворенно прикрывает глаза, ощущая горячие ладони на своей спине. Тэхён счастлив, вслушиваясь в чужое учащённое сердцебиение, ощущая жар родного тела, чувствуя крепкие объятия и ласковый поцелуй на макушке. Глаза резко распахиваются, а Тэхён приподнимается на носках, обнимая своего парня за шею крепче. Поцелуй выходит пылким, жарким, нежным, смешанный с двумя улыбками и со вкусом горячего шоколада. — Я тоже хочу, – шепчет сбивчиво в припухшие губы и трётся носиком об кончик чонгукового. — Тогда иди переодевайся, а я пока приготовлю тебе его, – так же шепчет Чон, боясь нарушить этот момент и напротив прижимает свою любовь к себе за бёдра. — Потом, – шумно выдыхает Тэхён и вновь тянется к чужим губам, целует глубоко, проникает в рот языком и невольно стонет, сталкиваясь им с чонгуковым.       Чонгук Тэхёна, словно пушинку на руки поднимает, тут же чувствуя оплётшие его талию чужие стройные ноги и несёт свою любовь в комнату. Они целоваться не прекращают, деля один кислород на двоих, прижимаются друг к другу плотнее, целуются всё жарче. Осторожно уложив своего парня на постель, Чонгук нависает сверху, целует нежно в любимую родинку на кончике носа, покрасневшую нежную щеку оглаживает ладонью и вновь целует алые податливые губы, попутно стягивая с Тэхёна джинсовку. Тэхён в спине прогибается, стонет от удовольствия, когда большие горячие ладони забираются под его белый свитер и оглаживают мягкий животик, поднимаются выше, нарочно пальцами проходясь по затвердевшим соскам и возвращаются к талии.       По спальне разносится гул упавших на пол кроссовок и шелест снимаемой одежды с двух разгорячённых тел. Губы Чонгука припадают к тяжело вздымающейся груди, целуют ласково нежную кожу, а после настойчиво оставляют алые метки на изящной шее, вырывая задушенные стоны из распахнутых губ Тэхёна, который за предплечья своего парня вверх тянет и целует, словно котёнок, лижет чужие губы, покусывает нижнюю и при этом пытается стянуть со старшего домашние штаны. Чонгук смеётся негромко и остраняется, чмокнув в пухлые губы, сам свои штаны снимает, под которыми, предсказуемо, ничего не оказывается и принимается за чужие, спускаясь дорожкой из мокрых поцелуев от груди к самой их кромке. Тэхён выдыхает от облегчения, оказываясь полностью голым под своим парнем, и льнёт к нему всем телом, обнимая за шею, вновь целует и трётся изнывающим членом об чужой пресс, пачкая его в естественной смазке, сладко постанывая в несдержанный поцелуй. Чонгук целует жарко, сжимает в ладонях упругие половинки и раз за разом проезжается меж ними своим возбужденным членом, вырывая из Тэхёна сладкие стоны, что тонут в поцелуе.       Чонгук отрывается от божественного разгорячённого Тэхёна всего на миг, чтобы достать из тумбочки тюбик с вишнёвой смазкой и выдавить обильное её количество себе на пальцы. Та холодом ощущается на горячем пульсирующем члене, заставляя Чонгука выдохнуть громко, а Тэхёна протяжно простонать, когда смазанные пальцы оказываются поочерёдно в нём. Долго растягивать Тэхёна Чонгук не видит потребности, ведь всю прошлую ночь он это прекрасно делал своим членом, заставляя Тэхёна кричать от удовольствия. А сейчас он заставляет того протяжно простонать себе в шею, когда медленно, одним толчком, заполняет собой выгнувшегося Тэхёна. Даёт им секунду передышки и начинает двигаться, ловя губами любимые губы. Тэхён стонет громко, не сдерживаясь ни разу, подмахивает глубоким и быстрым толчками и всё пытается поспеть за поцелуем, поджимая пальцы на ногах от удовольствия, что закинуты на поясницу старшему. Чонгук оглаживает ладонями любимое тело, на котором в слепую может найти все родинки, все мелкие шрамики, но не может найти изъяна. Потому что их у Тэхёна нет. Потому что Тэхён само совершенство.       Чонгук движется в парне всё быстрее, всё режче и всё чаще попадает по простате, заставляя Тэхёна буквально задыхаться от удовольствия, царапать его спину короткими ногтями и искать его губы для бесконечной череды поцелуев. Тэхён обожает поцелуи. А ещё он обожает кончать лишь от одного члена своего парня, без помощи рук, такой оргазм всегда ярче, от него Тэхён долго приходит в себя, ловя перед глазами цветные звёзды и пытается привести в норму дыхание. И вот Тэхён выгибается до хруста позвонков, стонет хрипло и сжимает в себе пульсирующий член Гука, обильно кончая тому на живот. Чонгук выдыхает громко, крепче Тэхёна за бёдра держит и вбивается в того ещё резче, догоняя своего парня уже через пару секунд, заполняя того спермой.       Чонгук валится на тяжело дышащего Тэхёна всем телом, обнимает того нежно и целует лениво в алые губы, оглаживая худые бёдра с отметками от своих же пальцев. Тэхён обнимает любимого за шею, глаза в блаженстве прикрывает и чувствует, что его переполняет счастье, что оно греет его, что его греют объятия Чонгука. Ведь Чонгук и есть его счастье.       Тэхён улыбается счастливо, попивая горячий шоколад, сидя на диване и понимает, что ему и не нужно больше. Сзади его обнимает нежно Чонгук, умостив свой подбородок ему на плечо и рассказывает не торопясь, как прошёл его день, спрашивает о дне Тэхёна и целует ласково в шею и щеку. На коленях Тэ мирно посапывает Ёнтан, мило дёргая во сне ушками. Это его семья. Это его счастье. В глазах у Тэхёна влюблённые сердечки. В глазах у повернувшего его к себе лицом и сладко целующего Чонгука точно такие же влюблённые сердечки.