Единственный мой

Гримерка группы «Кипелов». 18:30.

      Кипелов ещё долго сидел и хаял Киркорова, пока неожиданно не услышал, как к Киркорову пришёл кто-то и спросил насчёт фонограммы.       –А ну-ка, тихо парни! – шикнул на них Кипелов, припадая ухом к стене.       –Пойдёмте, я вам покажу ваши микрофоны, – сказал кто-то посторонний.       Двое, один из которых несомненно Киркоров, а второй – тот самый посторонний, вышло из гримерки Киркорова. Они пошли куда-то по коридору, а Кипелов на цыпочках пошёл за ними.       –ЛерСаныч, вы куда? – спросил Молчанов.       –Искать приключений на свою задницу, – ответил вместо Кипелова Манякин, после того как Валерий шикнул и закрыл за собой дверь.       Кипелов имел какую-то долю незаметности, поэтому умудрился скрыться от Киркорова.       –Смотрите, Филипп Бедросович, вы берёте микрофон и открываете рот, – он взял один из трёх свободных микрофонов, лежавших на подушке и изобразил то, что сказал. – Потом, если вдруг вы захотите что-то сказать залу, вы нажимаете на кнопку и запись вашего голоса останавливается, но музыка идёт, как шла. Закончили говорить: отпустили кнопку, запись включается на том месте, где идёт музыка. Всё предельно просто, – объяснил ответственный за микрофоны человек.       –Ладно, я всё понял.       –Перед выступлением вам подадут ваш микрофон.       Кипелов спрятался за стоявшей неподалёку колонкой, и Киркоров его не заметил.       –Ну, что парни, поржем? – сказал Кипелов, вернувшись в гримерку с украденным микрофоном.       Музыка грохотала так, что за картонными стенами гримерки было все прекрасно слышно.       –Вы следующие после Киркорова, – объявил сценарист.       –Отлично, значит, успеем смыться до того, как он вернётся со сцены, – сказал заговорщески тихо Кипелов. – Итак, начали! – Валерий дождался припева, откашлялся картинно и нажал на кнопку на микрофоне.       –Цвет попугая синий!       Весь в перьях он, а стразы на бикини!       Да и поёт не сам он       Прислушайтесь, конечно, – фонограмма! – спел Кипелов, подражая голосу Киркорова.       Вся группа сидела, еле удерживаясь, чтоб не заржать. Как только Кипелов выключил микрофон, они все покатились со смеху.       –Вот, теперь он сам петь начал, – сказал Кипелов, нажав кнопку на микрофоне и проверяя, что фонограмма не остановилась. –Ну-ка проверим, опять фальшивит или нет? – Кипелов снова нажал на кнопку и спел свой припев.       –Валерий Александрович! Верните микрофон немедленно! – нагрянули к нему в гримерку разобравшиеся, в чем проблема, настройщики.       –Да, пожалуйста, – Валерий без сопротивления отдал микрофон.       –Эх, Валерий Александрович, а мы-то думали, вы нормальный, – разочарованно сказал один из них.       –А я думал, что Киркоров поёт сам, но как видите, мы оба глубоко ошибались! – ответил Кипелов. – Ладно, пойдём, а то скоро на сцену.       Только со сцены вернулся разъяренный Киркоров, как Кипелов уже туда убежал, схватив обычный, работающий микрофон.       –Киркоров наверняка захочет нам сделать какую-нибудь ответную подлянку, так что будьте готовы, – сказал Валерий своим друзьям.       Те в ответ кивнули и начали играть. Кипелов отрывался, как всегда, носился по сцене, демонстрировал визжащим и свистевшим зрителям козу, а под конец, под занавес, выскочил, падая на колени, красиво заканчивая песню.       –Ну мы отожгли с вами! Вот это был огонь! – сказал Кипелов, возвращаясь со сцены.       –Вот ты где! Паразит несчастный! Я тебя сейчас убью! – вскричал Киркоров, подкарауливший его. Однако он поздно заметил, что помимо Валерия в коридоре находилось ещё четыре человека, которые готовы были в любой момент заступиться за вокалиста.       –Цвет попугая синий!       Весь в перьях он, а стразы на бикини!       Да и поёт не сам он       Прислушайтесь, конечно, – фонограмма! – пропел Кипелов, уходя в свою гримерку под хохот друзей. Киркоров ушёл, скрепя сердце и скрипя зубами от злости.       –Ну ничего, я тебе ещё отомщу! – сказал он, уходя к себе.