Единственный мой

Москва. Квартира Кипелова. 21:14.

      –А потом она вылила на меня ведро воды! Ты понимаешь! Эта женщина хамка чистой воды! – Киркоров мотался по квартире Кипелова уже битых пятнадцать минут и рассказывал про Маргариту. Ему пришлось раздеться, а так как Валерины вещи ему были малы, он ходил по квартире в одних трусах.       –Той самой, что она на тебя вылила? – с усмешкой прохрипел Кипелов.       –Именно! Как ты с ней работаешь, я не представляю! Скандалистка!       –Филя, не мельтеши и успокойся, – осадил его Кипелов.       –На меня! На короля Российской эстрады! Ведро воды! Хорошо, если папарацци этого не видели! Хотя… Если они раздуют из этого скандал, то я ещё дольше буду на хайпе… Ай!       –Не ругайся плохими словами! – возмутился Кипелов, запустив в Киркорова подушкой. Киркоров что-то профырчал в ответ, но подушку на место вернул.       –Текст песни-то где? Который ты у неё забрал, – напомнил Кипелов.       –Я положил его в задний карман джинс… – начал вспоминать Киркоров. – А потом… Лера… – он затравленно посмотрел на Кипелова. – Блять! – вскричал Киркоров и рванул в ванную, где сушились его вещи. Он достал из мокрых джинс похожий на тряпочку кусок бумаги.       –Твою ж душу в жопу через рот! – выругался Кипелов, увидев, что стало с текстом. – Суши его бегом! Возьми фен! Перепиши, что видишь! Сделай что-нибудь, Филя! – начал паниковать Кипелов.       –Спокойно, Лерочка. Сейчас всё будет, – ответил Киркоров. Он побежал за феном в ванную.       –Не туда! – вдогонку крикнул Кипелов. – Фен в шкафу!       Киркоров вернулся, нашёл шкаф и изъял оттуда фен. Разложив бумагу на столе, он принялся сушить её аккуратно, предварительно сфоткав текст на телефон, ибо переписывать было лень и некогда. Сушка шла полным ходом. Оба смотрели на листик бумаги, затаив дыхание. Чернила размыло, но Киркоров старался аккуратно всё сделать, чтобы минимизировать повреждения. В конечном итоге текст получился плюс-минус читабельным. Филипп молча переписал его, сверяясь с фотографией и чувством ритма. Закончив с переписыванием, Киркоров приземлился на пол, рядом с диваном, на котором сидел Кипелов. Он смотрел куда-то вперёд грустным взглядом.       –Всё у меня через жопу… – пробормотал он, печально вздохнув. – Я ж помочь хотел, хотел как лучше… А вышла опять очередная хуйня…       –Ну, не расстраивайся, Филя, – Кипелов спустился с дивана и уселся рядом с ним. – Ты же помог Рите со стихами? Помог. Текст принёс? Принёс. Обо мне тут заботился… – он обнял Киркорова.       –С Ритой твоей посрался, текст чуть не проебал, с тобой только всё более-менее нормально вышло… – отозвался Киркоров.       –Вот видишь, значит не настолько всё плохо. Не грусти давай, а то я… Апчхи! – Кипелов дёрнулся было за платком, но перед его лицом тут же оказалась ладонь Киркорова, держащая чистенький платок.       –Спасибо, – пробормотал Кипелов и шумно высморкался. – Только бы тебя не заразить, – сказал он, кашляя.       –Меня так просто не возьмёшь. У меня иммунитет дай Боже, – заявил Киркоров.       –Ты уверен? А то вдруг заболеешь тоже.       –Хуй даю на отсечение! – с жаром заявил Киркоров.       –А вот это совсем не обязательно. Он тебе ещё понадобится, – усмехнулся Кипелов. Киркоров ехидно рассмеялся в ответ.       –Твоя жопа обязательно окажется в моих руках, – заявил Филипп. – Но это только когда ты выздоровеешь.       –Придётся тебе подождать недельку… – с наигранным сочувствием сказал Кипелов.       –Ну уж нет! Я тебя вылечу за эти два дня!       –Ладно, доктор, как скажете, я не против, – улыбнулся Валера.       –Отлично. Я где-то читал, что положительные эмоции способствуют выздоровлению. Вот с них и начнём, – и без лишних слов, не дав Кипелову увернуться, он поцеловал его. Надо ли говорить, что на следующий день Валерий был как новенький? Определённо нет.