Единственный мой

Где-то недалеко от Сочи. Утро следующего дня, граничащее с обедом.

      ―Лера, проснись! Лера, сделай что-нибудь! ― раздался стон Киркорова, полный ужаса и отчаяния.       ―И тебе доброе утро, ― ответил Валера, просыпаясь.       ―Лера, ну твою мать! ― не унимался Киркоров. ― Ну помоги же мне!       ―Утро ещё только началось, а у тебя уже что-то случилось. Ох, как всегда, ― вздохнул Кипелов, садясь. ― Ну что опять?       ―Лера, у меня стоит! ― с важным видом заявил Киркоров.       ―Так происходит каждое утро, это нормально, ― Валера сонно протёр глаза. ― Если ты разбудил меня для того, чтобы это сказать, то не жди от меня ничего приятного в ближайшие минут сорок.       ―Ты ничего не хочешь с этим сделать? ― всё ещё ныл Киркоров.       ―Если ты ждешь от меня минета, то обломайся. В ближайшие пятнадцать минут мой рот будет занят только щёткой, ― Валера взял зубную щётку и ушёл умываться.       ―Вот ведь зараза, ― гневно буркнул Киркоров. Он повернулся на другой бок, спиной к столу, и совсем неподдельно захрапел.       ―Разбудил меня, чтобы лечь спать обратно, подлец, ― поругался Кипелов, вернувшись из туалета и застав своего соулмейта спящим сном младенца.       От нечего делать Валера сел завтракать, а после достал очки и продолжил читать недочитанную Филиппом книгу. Время уже близилось к обеду, а нахальный король эстрады продолжал бесстыдно храпеть.       ―Филя, просыпайся. Нехер столько спать. Сначала ты мне мозги канифолил, теперь моя очередь. Встань! Страх преодолей! ― неожиданно громко спел Кипелов, а его голос эхом отдался в голове Киркорова.       ―У, блять! ― выпалил в ответ Киркоров, подскакивая. ― Ну вот зачем ты это сделал? Я так сладко спал!       ―Чтоб жизнь мёдом не казалась. Вставай, кому говорю.       ―Мы ещё не приехали? ― Киркоров потянулся, стукнувшись локтем о верхнюю полку.       ―Так тебе и надо, ― под громкое шипение Киркорова буркнул Кипелов, поправляя очки. ― Как видишь, нас ещё не выкинули из вагона. Значит, не приехали.       ―Когда же это кончится! ― Киркоров закатил глаза страдальчески.       ―Скоро уже приедем. Иди давай, умывайся.       С недовольным рычанием Киркоров в одних трусах направился в туалет. Раздавшийся спустя пару секунд голос Киркорова в голове Кипелова ясно дал понять, что тот-таки дошёл до туалета.       ―И огонь, и вода… - голосил Киркоров, нанося крем на свою физиономию.       ―Реки времен ― отраженье миров. Реки времен! ― поддал жару в ответ Кипелов, не дотягивая порой ноты ― не распелся всё-таки, надо голос поберечь.       ―Лера! ― обиженным тоном сказал Филипп, войдя в купе.       ―Филя! ― нарочито похожим тоном протянул Валера. ― Не ной, садись завтракать.       ―Мы уже приехали?.. Мы приехали? ― заладил, как осёл из второго «Шрека», Киркоров.       ―Нет… Нет… Филя, ты задрал! ― Кипелов устал смотреть на часы и отвечать заладившему одно и то же, как попугай, Киркорову. ― Так, иди сюда, надоел! ― Валера похлопал ладонью по койке рядом с собой. Киркоров с довольной и хитрой миной уселся рядом со своим соулмейтом, а тот накинулся на него, пытаясь снова задушить.       ―Как ты меня достал! Посидеть две минуты спокойно не можешь! Как тебя только твои дети терпят! Как тебя вся Россия терпит, паршивая нудятина! ― причитал Кипелов, душа Киркорова.       ―Лера, спокойно, ― прохрипел Филипп. ― Не убей меня, а то на моём шоу будешь сам выступать, потому что весь гонорар я уже потратил на новую коллекцию Versace, а я глубоко сомневаюсь, что ты нормально споёшь «Единственную мою».       ―Я спою «Единственного моего», в память о тебе.       ―Не ляжет на музыку, не звучит, гласных не хватает и там дальше рифма полетит.       ―Ладно, уговорил, ― Кипелов отпустил шею Киркорова, а тот тяжело вдохнул. ― Эх, доброта моя.       ―Слушай, я тут подумал. Ты действительно бы смог петь мои песни? А дуэтом со мной?       Валера посмотрел на красное лицо Филиппа и засмеялся.       ―Ну что ты ржёшь? Я, между прочим, серьёзно, ― нахохлился Киркоров.       ―Я? С тобой? Дуэтом! Ха! Надо ребятам будет рассказать! Это анекдот! ― не успокаивался Валера. ― Какую песню-то петь будем? Золотая чаша, золотая! ― Валера ещё больше захохотал.       ―Это даже не моё! Это Коли Баскова! Да хоть русскую народную какую-нибудь!       ―Не, не для меня это всё!       ―Не для меня придёт весна, ― начал петь Киркоров, а Кипелов, как ни странно, тут же перестал смеяться и моментом подхватил:       ―Не для меня Дон разольётся.       И вот они уже поют дуэтом:       ―Там сердце девичье забьётся       С восторгом чувств ― не для меня.       Они пели вместе и улыбались, КИС были так увлечены друг другом, что не заметили, как чуть отодвинулась дверь в купе, а в коридоре собралась кучка слушателей.       ―А для меня кусок свинца,       Он в тело белое вопьётся,       И кровь горячая прольётся ―       Такая жизнь, брат, ждёт меня.       Последнюю строчку они затянули так красиво и звучно, что, когда они замолчали, стены вагона продолжили гудеть от их голосов. Неожиданно раздались аплодисменты, немного испугавшие певцов, уверенных, что они тут одни.       ―Что тут происходит? ― Киркоров вышел из купе в одних трусах. Его тут же ослепили вспышки камер телефонов и громкие визги и вопли:       ―Ебаный в рот, это же Филипп Киркоров! ― вскрикнул кто-то.       ―Я тебя люблю! ― чуть ли не в слезах хором завизжали женщины, кучкой столпившиеся около соседнего купе.       ―У вас хороший вкус, ― на автомате ответил Киркоров, а потом спохватившись, сказал: ― Вы меня с кем-то путаете, я ― Акакий Ведросович Штангенциркуль! ― заявил Киркоров.       ―Смотрите! Там Киркоров! Точно он! ― стала собираться остальная часть вагона на голоса.       ―Штангенциркуль ― моя фамилия!       ―Акакий, зайди обратно, задолбал по коридору в трусах шляться! ― позвал Валера.       ―Иду, Лерочка, иду, ― Филипп вернулся в купе и закрыл дверь.       ―Ты очень красиво спел, ― похвалил Валера. ― Пожалуй, я даже спою с тобой дуэтом.       Филипп улыбнулся и поцеловал своего соулмейта в макушку, хоть это и было трудноосуществимо ввиду верхней койки.       ―Я тебя обожаю. Ты просто прелесть, ― шепнул он.       ―Всё для тебя, ― прошептал в ответ Валера, целуя его в уголок губ.