***
Похороны шерифа Вишнич Лиам не мог пропустить, и дело тут не в любви к двоюродному дяде, а в желании лично убедиться в правдивости слухов. Говорили… говорили, что Кайл и Фрэнк не так уж счастливы вместе. Прибыв одним из последних, Лиам незаметно прокрался за спины бывшего жениха и кузена-предателя, дабы иметь возможность не только подсматривать, но и подслушивать. Однако те его не многим порадовали. Кайл, одетый в тёмное и бесформенное нечто, рыдал, становясь всё больше похожим на помидор, Фрэнк с постным видом стоял рядом, время от времени косясь на мужа. На похоронах, конечно, определить близость их отношений не удалось, но ряд моментов всё же грел омежью душу, например: Фрэнк особой нежности мужу не выказывал и вообще никакой ласки не проявлял, лишь изредка небрежно похлопывал того по плечу, для галочки выражая поддержку. После того, как гроб опустили в землю и начали закапывать, толпа стала рассасываться, кто-то подходил к Кайлу, чтобы выразить свои соболезнования, но тот слабо соображал и лишь кивал в ответ. Фрэнк нервно топтался и посматривал на время, вскоре что-то прошептал мужу на ухо и ушёл. Кайл на автомате кивнул и ему, а потом словно очнулся и поспешил следом за альфой. Лиам же задержался, чтобы пообщаться с родными и друзьями. Из небольших крох информации что удалось собрать, вырисовывалась занятная картина. Разумеется, никто доподлинно не знал правды, но слухи об алкоголизме Фрэнка уже начали ходить среди знакомых, также просочилась информация, что Кайл хотел съехать от мужа, часто проскакивали фразы об их скором расставании. Люди считали, что это справедливо, так как на чужом несчастье своего счастья не построить, мол сама судьба сводит счёты, и только Лиам предполагал, в ком может быть дело. От осознания, что колдовство работает, его бросило в холодный пот. Если первая часть исполняется, то что же теперь? Неужели демон заберёт его в ад? Хотя, стоп! Это бред какой-то: нет никаких демонов. Однако почему Фрэнк так резко переменился? Колдовство действует? («Нет никого колдовства, его не существует. Забудь!») Доведя себя до нервного тика подобными мыслями, Лиам не выдержал и вновь поехал к колдуну. Днём и на трезвую голову всё выглядело иначе. Маг даже не пытался произвести мистическое впечатление, как было в первый раз, и повёл вполне деловой разговор. — Не понимаю, чем ты недоволен? Судя по тому, что ты мне рассказал всё идет так, как задумывалось. Колдовство работает, все, кто мог помочь Кайлу, отважены, сам он не уйдёт, пока есть чувства, Фрэнк изводит твоего соперника и, поверь, дальше будет лишь хуже. Что тебя волнует? Или совесть взыграла? — колдун с интересом ожидал ответа. — Но… но как же я? Я не хочу в ад… Я в него даже не верю! — Лиам нервно перебирал пальцами по подлокотникам и кусал губы. — А-а-а! Не хочешь нести ответственность? Извини, тут ничем не могу помочь: сделку не отменить. И тем более ты сам говорил, что у истинных вечная любовь, тебе нечего опасаться ещё много лет. Маг мило улыбался и невинно хлопал ресницами: подобные клиенты его всегда раздражали своим эгоизмом и трусостью. Хотя в их защиту стоит сказать, они и правда не верили в мистику и начинали дрожать лишь когда колдовство начинало действовать. Никто из них не понимал смысла заклятия. Говоря, что ничем не может помочь, колдун лукавил, но объяснять такому, как Лиам, об искреннем раскаянии было бы глупо, так зачем тратить своё бесценное время? — Как же мне теперь жить? Каждый день может быть последним? — А до этого разве было не так? — ухмыльнулся маг. — Не ёрничай, ты меня понял. Слушай, если дело в деньгах… ты только скажи. Торг. Одна из стадий принятия ситуации. Почти каждый её проходит, но, увы, это не тот случай. Маг лишь покачал головой. Откровенно говоря, от устал слушать подобное и мечтал сплавить клиента поскорее, однако тот ещё долго истерил и ругался, грозился наслать полицию и умолял, рыдал, но в конце концов сдался и ушел.***
После разговора со служащим ЗАГСа Кайл много думал. О Френке и их отношениях, может, у них, и правда, есть шанс всё наладить? Они одни теперь друг у друга. Он же не особо пытался, верно? Хотя давал клятву, что будет «в болезни и здравии». Нужно только сделать над собой усилие, забыть всё плохое и помочь мужу справиться с зависимостью. Кайл свято верил, что именно алкоголь виноват в их бедах. Он долго искал центры реабилитации и читал истории других людей, попавших в похожие ситуации, те, в свою очередь, давали советы, как себя вести и что говорить, чтобы убедить алкозависимого родственника. Наконец, Кайл почувствовал себя достаточно уверенно и стал ждать подходящий момент, в надежде обратить мужа на путь истинный. Фрэнк, как обычно, задержался на работе, но вроде был не зол и не особо пьян, Кайл посчитал это хорошим знаком. — Будешь ужинать? — выходя из кухни, неуверенно спросил он, хотя до этого они три недели почти не разговаривали, лишь изредка перегавкиваясь, поэтому сходу взять безмятежный тон было тяжеловато. — С чего вдруг? — уточнил альфа, ослабляя галстук и снимая ботинки. — Просто… Так как? Фрэнк кивнул и прошёл в столовую, там его ждал любимый кровяной стейк. Трапезничали они в тишине, Кайл решил не давить и сперва просто наладить нормальные отношения, узнать о делах и планах, и, уже исходя из полученной информации, строить разговор о лечении. — Ну-у-у, спасибо, — выдавил альфа, дожевав последний кусок, — так в честь чего это всё? — Хочу попробовать наладить отношения, — признался омега, — ты так яростно отреагировал на мои слова о разводе. Я… подумал… подумал, что, возможно, ты дорожишь нами, раз не хочешь расторгать брак. Значит, нужно поработать над этим, верно? — Хм… семья? Но ты же понимаешь, что это не только ужины и разговоры. — В смысле? — Вспомни, когда мы последний раз были вместе, а? Ты даже коснуться себя не разрешаешь… Лишь истеришь и фыркаешь на меня. — Я был зол из-за твоего обмана и выпивки, — перебил мужа Кайл, но потом прикусил язык: если он продолжит, они вновь поцапаются, — прости, продолжай. — А почему я пил? — словно у ребенка уточнил Фрэнк, проигнорировав остальное. — Потому что ты меня расстраиваешь своим поведением, не подпускаешь к себе. А я, чёрт подери, ещё живой и молодой… мне надо. А ты словно Снежный король. — Я… я… даже не знаю, наверное, ты прав, — признал Кайл, наступив на собственную гордость, пытаясь подать пример для мужа. — «Не знаю» — передразнил альфа — ладно, идём исправлять твои ошибки. — Прямо сейчас? — удивлённый таким поворотом, омега соображал, как реагировать на такое предложение. — А ты хочешь ещё несколько месяцев меня мариновать? Чтобы я окончательно рехнулся? Фрэнк криво ухмыльнулся и встал из-за стола, в дверях остановился, поманил Кайла за собой, тот без особого желания последовал в спальню. Хотя, возможно, секс, и правда, ускорит примирение? Едва переступив порог, альфа резко и не особо церемонясь стал срывать одежду с мужа, чередуя сильные объятья колкими, кусачими поцелуями, Кайл старался перенаправить страсть супруга в более нежное, мирное русло, отвечал мягко, но тот скорее всего даже не замечал. Фрэнк повалил его на кровать, загнул в неудобную позу, перехватив одной рукой за горло, другой под коленкой и, полюбовавшись секунду открывшемся видом, начал пропихивать в неподготовленную дырочку головку. Кайл, разумеется, за такую короткую прелюдию возбудиться не успел, поэтому болезненно морщился, но молчал, глубоко дышал и старался расслабиться. — Умница, детка, — ласково похвалил его Фрэнк, — так бы всегда. Однако в противовес похвале действовал альфа грубо и жёстко, сдержать стонов боли и слёз не удалось. Через несколько минут Кайл уже всхлипывал, однако попытка отвернуться и спрятать лицо в подушку была задушена на корню, в буквальном смысле. Фрэнк сильно сжал его шею, почти полностью перекрывая кислород и таким образом зафиксировав голову. Кайл вцепился в руку мужа, корябал ногтями кожу, однако разжать пальцы супруга не удалось, он глотал куцые порции воздуха и постепенно терял сознание. Когда мир сжался до размера туннеля, омега бросил вялые попытки сопротивляться, сознание уплывало во мрак. — Эй, приди в себя! — не прекращая долбить расслабленное тело, но убрав руку с шеи, альфа похлопал Кайла по щекам, приводя того в чувство. Кайл вяло моргнул, кашлянул и зашипел от боли: — Ты меня чуть не задушил! — Ты идиот, Кайл, опять ты ничего не понял, да? Это же такая игра, чтобы разнообразить нашу интимную жизнь… А асфиксия делает оргазм глубже. О каком оргазме может идти речь, он даже возбудиться не успел, всё, что омега ощущал — это боль разной степени и головокружение от кислородной недостаточности. Слёзы обиды закипали на глазах, он резко отвернулся и закрыл лицо руками. — Опять истеришь? — Фрэнк зло крутанул его, вздёрнул на четвереньки и продолжил трахать, — так хоть не буду видеть, — прокомментировал он своё решение. — И вообще, ты много о себе мнишь! Хочешь начать сначала? Давай тогда сразу установим, кто тут главный. Я тут главный. Я приношу деньги, кормлю тебя, терплю твои заёбы и припадки. Знаешь, в старые времена особо заносчивых омег метили по нескольку раз, говорят, это помогает установить его статус в семье. Проверим? На последних толчках, он перехватил упирающегося Кайла за плечо и резко укусил. От сильной вспышки боли омега потерялся на пару секунд, тело стало как оголённый нерв, его затрясло, а после сознание всё же померкло, даря желанное забвение. Проснулся Кайл через пару часов, рядом безмятежно дрых муж. Не оглядываясь, парень тихо пополз в ванную, каждый шаг сопровождался уколом боли, но он не проронил ни звука, дойдя, тихонько заперся и включил свет. В отражении он смог рассмотреть результаты воссоединения с супругом: подсохшая кровь на шее и груди, синяки и кровоподтёки по телу… Задницу рассматривать не стал, та характерно пульсировала и болела, но крови он не заметил, значит, не опасно. Закончив осмотр, он клятвенно пообещал себе больше таких глупостей не совершать, никакой близости, пока Фрэнк не пройдёт полный курс лечения, точка. За последующие после этой сцены три года альфа так и не обратился к докторам, зато не единожды ломал слово, данное омегой самому себе, ставя всё новые болезненные метки. Сила побоев также росла, но никогда не доходило до серьёзного членовредительства, хотя пару сотрясений Кайл всё же заработал. По-настоящему же больно было от бесконечной вереницы шлюховатых наглых омег, которых муж водил к себе, тот, словно нарочно, делал это демонстративно, не скрываясь. День за днём в сердце Кайла отмирал и ломался огромный пласт любви, который предназначался мужу. Уважение и доверие было потеряно безвозвратно, как он считал, на смену постепенно пришло смирение, принятие всех ужасов семейной жизни. И вот, спустя три года, когда в душе всё переломано, альфа вспомнил про нежность и ласку… для кого теперь это всё?