***
Фрэнк же вкалывал на работе за троих, нашёл новых клиентов и заключил чрезвычайно выгодные контракты. Он также успевал помогать коллегам и был в их глазах существом почти волшебным. Свободные омежки обильно капали слюной на такого завидного, но, увы, занятого альфу. А шеф счастливо потирал руки и в один из дней пригласил Фрэнка на обед, чтобы обсудить кое-какие деловые вопросы, а заодно узнать альфу чуть лучше и разобраться в мотивах. — Итак, прошёл месяц, как ты решил вернуться к жизни. Что думаешь дальше? Продолжишь? — Разумеется, — отхлебнув кофе, ответил тот, — столько, сколько смогу. — Боюсь сглазить, но ты просто золотая рыбка для фирмы. Ума не приложу, как тебе удалось сохранить мозги и знания после стольких лет… — он красноречиво покрутил вилкой в воздухе, не сумев подобрать слово. — Я понял, — хмыкнул Фрэнк, — ну, на самом деле, всё проще, чем кажется, и в то же время сложнее. — Ты прям объяснил! Что темнишь? Я же вижу, что с тобой неладное происходит. Ты почти сутками торчишь на работе, дома вообще не бываешь, а у тебя вроде муж, нет? Омеги… они ж требуют внимания… вроде. — Там… там всё уже без шансов, — горько сглотнув, продолжил альфа, — я за эти годы столько наделал, что не отмыть. Поэтому и стараюсь работать двадцать часов в сутки: нужны деньги чтобы дать Кайлу свободу. — Развод? — Думаю, да. — Чёрт. Погано звучит. Но у вас же истинный брак, такие пары не должны разводиться. — Такие пары не должны переживать всё, что с нами было, однако… — Если хочешь, можешь поделиться со мной. Иной раз неплохо выговориться, знаешь? — Спасибо, Джеймс, я и так уже наговорил. Да и что рассказывать-то, не помню я ничего. — В смысле хочешь забыть? Или был так пьян, что большую часть не помнишь? — уточнил начальник. — Нет. В том смысле, что я ничего не помню. Последние пять лет моей жизни — это чёрное пятно, совершенно пустое. — Амнезия? У тебя была травма? — Нет. Блин, не следовало мне начинать этот разговор, забудь. — Что? — возмутился Джеймс, — Нет уж, договаривай. Нельзя огорошить такой новостью и слиться. Колись. — Ты решишь, что я сумасшедший и уволишь. — Не уволю: контракт с «Фармом» ещё не подписан, а взять их можешь только ты, так что смело рассказывай. — Ну, откровенно говоря, рассказывать нечего. Я правда не помню последних пяти лет. Не помню, как бухал, играл, ругался, как бил своего мужа и изменял ему. Просто в один из вечеров я заснул, а проснулся месяц назад во всём этом кошмаре. — Ты… ты серьёзно? — Более чем. — Может, это внутренний защитный рефлекс, типа попытка оправдать себя? Знаешь, психика так устроена… — Оправдать? Перед кем? Перед самим собой? Пф-ф-ф! — Перед мужем? — Нет, говорю же там… всё кончено. Он не верит ни одному моему слову. Вообще не разговаривает со мной, не смотрит, прячется. Наверное, если б он мог, то давно сбежал. Айзек пересказал мне их разговор, бедняга Кайл всё перепробовал, прежде чем так замкнуться. Поэтому лучшее, что я могу для него сделать — это отпустить. — Хей, погоди! Не нагоняй негатив. Сперва нужно разобраться, что с тобой произошло. Нельзя так просто выпасть из жизни, а потом впасть обратно. Так не бывает. Должно быть логичное объяснение, и мы его найдем, это сыграет в твою пользу, и вы с мужем помиритесь. Для начала нужно тебя хорошо проверить. — Уже. Я первым делом проверился. Я даже опухоли был бы рад, если бы она могла объяснить весь трындец последних лет, но, в общем и целом, я здоров. Так что не вариант. — Значит, плохо проверяли. Слушай, у меня есть на примете отличный центр, там тебя до самых клеточек просветят и найдут причину, но он в соседнем городе, поедешь? Я договорюсь обо всём. — Можно попробовать, — без особой веры в чудо, согласился Фрэнк. — Вот и славно. Я теперь о твоём здоровье лучше, чем о своём собственном буду заботиться. Альфы посмеялись, допили кофе и отправились на работу. Рассказав правду и получив поддержку от Джеймса, Фрэнк почувствовал себя лучше и свободнее. И боже, как же он хотел найти причину всего: это дало бы ему шанс с Кайлом, потому что пока единственное, что им грозило это — развод.12. В русло
4 апреля 2019 г. в 08:36
Кайл не знал, поговорил ли Айзек с Фрэнком и как много ему передал из их беседы, но Фрэнк больше не навязывался ему с извинениями или объяснениями. Он здоровался утром, когда омега возвращался с работы, желал доброй ночи, время от времени пытался завести непринуждённую беседу и вёл себя удивительно примерно. Но Кайл не сдавал позиции, резонно заключив, что это лишь очередной виток странности мужа, однако благодарил судьбу за передышку и возможность накопить сил для побега.
Настоящим сюрпризом стал конец месяца, Кайл по традиции топал на почту, чтобы оплатить счета, выверяя всё до последнего цента и думая, сколько можно сэкономить, так, чтобы не получить тумаков от мужа. Отстоял небольшую очередь и назвал оператору свой код-плательщика, но его огорошили фразой:
— Ваш счёт оплачен, а следующие данные ещё не пришли. Желаете внести депозит?
— Как это оплачен? Кем? Это, наверное, ошибка, проверьте, пожалуйста.
Работник недовольно закатил глаза, но всё же покопался в документах, выудив платёжку:
— Вот. Оплата прошла три дня назад. Подпись «мистер Картер».
— Фрэнк?
— Наверное. Вы меня спрашиваете? Так что насчёт депозита? Вносить думаете?
— Нет… нет. Спасибо. Извините за беспокойство, — Кайл был в недоумении. Последние три года именно он оплачивал все счета перебиваясь с воды на хлеб, в то время как его драгоценный супруг пропивал непонятно как полученные деньги.
Кайл торопился домой, разрываясь между нежеланием говорить с Фрэнком и желанием прояснить ситуацию. Распахнув дверь, он застыл в прихожей: по дому плыли удивительно приятные запахи: базилика, жареной картошки и мяса. Желудок отозвался бурчанием, во рту скопилась слюна, омега попытался вспомнить, когда он последний раз нормально ел, и чуть не расплакался, потому что ему это не удалось. От голода и усталости простое недоумение из-за оплаты счетов обросло злостью: Кайлу казалось, что муж в очередной раз решил над ним поиздеваться. Наверняка, он всё сделал специально, чтобы подразнить его, ожидая, что омега будет просить вкусноты.
Кипя от ярости, Кайл бегом рванул к себе, желание что-либо выяснять пропало, сменившись диким голодом. У него в каморке был спрятан кусок сыра и вчерашняя булка. Воспоминания о скудной заначке в сумме с не отстающими аппетитными запахами всё же довели беднягу до слёз, всхлипнув, он, наконец, заперся у себя, приоткрыл форточку и забился в угол. Рыдания душили, скапливаясь в горле, всхлипы больше напоминали вой, поэтому пришлось заткнуть рот подушкой. После стольких лет издевательств нервы сдали и теперь его можно было вывести из равновесия любой ерундой.
Достав уже немного чёрствую булку, Кайл стал ломать её и запихивать в рот, глотая куски почти не жуя, зато обильно пропитывая слезами. После изнуряющей истерики и нехитрого ужина силы окончательно покинули Кайла и он, свернувшись клубком, заснул.
По пробуждении его ждала вполне ожидаемая головная боль — последствия истерики, и тяжесть в желудке от плохо пережёванной булки. Часы показывали полдень, из незашторенного окна лился скудный солнечный свет. Кайл растерянно огляделся, тяжело выдохнул и постарался успокоиться.
«Главное, потерпеть, осталось немного. Если Фрэнк ещё пару месяцев будет оплачивать счета, а я продолжу экономить, то нужная сумма соберётся быстро. И тогда я свалю, убегу так далеко, как только смогу.»
Но это будущее, пока на повестке дня стояли душ и стирка. Омега отругал себя за то, что проспал полдня: ему нужно было успеть выстирать и высушить форму, но за оставшиеся часы плотная ткань не просохнет.
«Ну и ладно, в другой раз». В конце концов, кому какое дело, как он выглядит, если даже ему плевать…
Прихватив чистое бельё и полотенце, Кайл прислушался, нет ли шагов за дверью, — давняя привычка, которая не единожды помогала избежать пьяного мужа или его полоумных дружков. Но сейчас всё было тихо, последний месяц Фрэнк практически не бывал дома днём, пропадая на «работе», как он говорил. Возможно, он, и правда, куда-то устроился, может, врал, откровенно говоря, Кайлу было всё равно, но факт отсутствия мужа радовал.
Он спокойно вымылся и даже рискнул спуститься на первый этаж. Без сомнений в последнее время его жизнь весьма резко изменилась к лучшему: муж не бил и не водил никого в дом, оплатил счета, если бы он ещё перестал приставать к нему со своей вежливостью, стало б совсем замечательно.
Кайл без особой цели прошёл в гостиную, по-прежнему почти пустую, после — на кухню. И она его здорово удивила: на столе была постелена скатерть, в шкафчиках впервые за последние несколько лет стояли не бутылки и мусор, а тарелки и чашки, пусть не сервиз тонкой работы, что достался Кайлу от деда и перебитый мужем на третьем году совместной жизни, но вполне нормальная посуда, чистая и новая. Он также заглянул во все ящики, отмечая улучшения, на кухне даже появился чайник, маленький, но новый и хороший. Последнее, что он проверил, был холодильник, тот радовал наполненностью. Краем глаза омега отметил много своих любимых продуктов, тяжело выдохнул и захлопнул дверцу, не желая всматриваться и расстраиваться ещё больше.
Интересно, чего Фрэнк добивается? Неужели, и правда, решил наладить жизнь? Казалось бы, Кайлу надо радоваться, да вот только он уже ничего не чувствовал. Совершенно пусто на душе, там где раньше росла любовь, которая грела и обещала счастье, теперь валялся пепел, который вот-вот рассеется. Но, тем не менее, рациональная часть омеги «радовалась» за мужа. Пусть… пусть использует свой шанс на новую жизнь с миром, да, между ними уже ничего не восстановить, но, возможно, он сможет вернуть репутацию и худо-бедно наладить жизнь. Потому что Кайлу было искренне жаль, что Фрэнк так откровенно похерил свои таланты, разругавшись с начальством на старой фирме. И это после того, как его повысили до фин.директора.
До самого вечера он слонялся без дела, каждый час останавливаясь у холодильника, ноги словно сами несли его к эпицентру мучений. Чтобы обмануть желудок, Кайл пил тёплую воду и грыз сыр, но мысли крутились вокруг сковородки с мясом. Зарычав от бессилия, Кайл вернулся к себе, намереваясь вздремнуть пару часов, а там уже и до работы недалеко.