***
Не стоит говорить о том, что дальнейший расклад дня был совсем неудачен для Луи. Тихие перешептывания сотрудников, которые впервые увидели своего начальника во вчерашней одежде, взъерошенного, со слегка отросшей щетиной за ночь, сопровождали мужчину весь день. Появление начальника в своем кабинете отвлекло Найла от интересной, по его мнению, мобильной игры. Хоран поднял взгляд, приветливо улыбаясь своему другу, но тут же удивленно охнул, замечая достаточно странный вид Томлинсона. — Томмо? Тут только два варианта: либо твой кудрявый знакомый тебя ограбил, либо совратил. Луи сразу же напрягся при упоминании Стайлса. Неприятное тяжелое ощущение снова поселилось на душе. — Найл, я совсем не в настроении сейчас шутить. Пересказ произошедшего Хоран услышал лишь спустя полдня, после того, как Томлинсон безосновательно наорал на Генри, который решил зайти к директору именно сегодня и еще раз всем своим видом напомнить о Гарри Стайлсе. — ... он вышел из машины и ушел в подъезд. Я был удивлен тем, что он даже не отшутился в мою сторону, ну или съехидничал двусмысленно, как обычно он это нагло делает, а я чувствовал себя после этого полным козлом, — усмехнулся Томлинсон, заканчивая свое повествование. На удивление, Найл не отшучивался, лишь серьезно смотрел на Луи, который нервно рассказывал о произошедшем. — Лу, я видел Гарри лишь раз, но все же я не думаю, что он эгоист. Эгоисты не делают подобного по отношению к другим людям, что делал Стайлс, они в первую очередь заботятся о себе. И мне не кажется, что твой Гарри такой. Да и ты, вроде, доволен проведенным временем. И я также не думаю, что он сейчас сидит и дуется на тебя. Но любому бы было неприятно услышать подобное в свой адрес. Хоран все так же молча наблюдал за Томлинсоном. Друг не показывал своих эмоций, думая, что сейчас поделиться мыслями с Луи было бы не лучшим вариантом. Его удивила импульсивность Томлинсона во время его истории. Сколько Найл знал своего товарища, а незаинтересованность в посторонних людях являлась ключевой составляющей Луи. С таким ярым упоением он рассказывал лишь про своих сестер и маму, остальные же персоны не являлись для Томлинсона чем-то значимым, в особенности те, которых он знал от силы неделю, как Гарри. Хоран даже успел словить на лице мужчины грустную улыбку, которая появлялась каждый раз при описании каких-либо действий со стороны Стайлса. Найл не знал, что все это значит, чувствуя лишь легкий укол ревности, ведь даже к нему Луи с такой скрытой теплотой не относился, но обобщенный вывод из увиденной картины он однозначно мог вынести — Гарри Стайлс поселился в сердце у Луи Томлинсона. Частично или цельно? В роли кого? Пока эти вопросы оставались открытыми. Но в том, что он прав в своих убеждениях, Хоран ни на секунду не сомневался.***
Остаток рабочего времени Луи провел за выполнением своих обязанностей, параллельно успевая обдумывать слова Найла, понимая, что тот абсолютно прав. Хоть Стайлс и вел себя порывисто и нагло, отрицательных мотивов у юноши явно не было, да и Луи сам согласился на всю эту авантюру с верандой. Томлинсон заставил себя признаться в том, что, будь у него лишний час в тот вечер, он бы провел его так же за разговором с Гарри, а не за принятием ночного душа, как это было обычно. Хотя, последнее все еще было под сомнением. В любом случае — сказанное в машине являлось лишь частичной правдой. «Ты умеешь держать себя в руках, так какого черта ты говоришь подобные вещи, словно ты эмоциональный подросток?» Перед отъездом домой мужчина все же решил зайти в пекарню. Томлинсон откидывал от себя мысли о том, что он идет туда больше из-за интереса перед ситуацией, нежели чем из-за еды. Гарри не было — первое, что заметил Луи. И хоть пекарня была все такой же, но без присутствия этого кудрявого официанта кафе блекло и теряло ощущение уюта. Даже ватрушки с кофе, которые съел Томлинсон в тот вечер, казались не такими уж вкусными. Но на самом деле, ничего не изменилось. Совершенно ничего. Пекарня не меняла рецепты. Колонки звучали той же музыкой, а гирлянды все так же горели зеленым цветом. Просто Луи сам не заметил, как попал под «эффект Гарри».***
Уже лежа в кровати и проворачивая свой мобильник на пальцах, Томлинсон расслаблено смотрел телевизор, особо не вникая в содержимое. Спустя минут двадцать он выключил передачу и потушил ночник. Прикрыв глаза, Луи настроился засыпать, но уже где-то на моменте, когда Томлинсон дремал, сознание решило напомнить всю историю с Гарри и нарисовать его образ в голове. — Нет. Не-е-ет... Это так не может продолжаться! — взвыл мужчина, резко принимая сидячее положение на кровати. Схватив со столешницы мобильник, Луи открыл список контактов, сразу же набирая сообщение. «Что мне написать? Или лучше позвонить? Нет, уже ночь, лучше просто напишу». Мысли вихрем заполняли его голову. В один момент Томлинсон задумался о том, а стоит ли ему вообще писать Гарри? Ведь если он этого не сделает, есть большая вероятность, что Стайлс прекратит с ним общение, а значит, и проблемы сами исчезнут. «Я не хочу оставаться идиотом, а перестать контактировать с ним я смогу в любое время». <Кому: Гарри> Я не хотел будить ночью. Прости за утро, наговорил лишнего. 00:47 Ответ пришел быстро. <От кого: Гарри> Так ты думаешь обо мне по ночам? Надеюсь, только думаешь, ведь к бОльшим открытиям я пока не готов, принцесса ;) А прощение нужно заработать, но у меня уже есть идеи по этому поводу ;)) 00:50 Теплое ощущение и облегченность заполнили тело Томлинсона, а сам он звонко рассмеялся, прочитав сообщение. Камень, который провисел весь день у него на шее — испарился. И хотя Луи и думал, что не хочет оставаться идиотом, иначе его было сложно назвать в данный момент. Единственное, что стоит уточнить, это то, что он был счастливым идиотом. Не успел Томлинсон напечатать ответное письмо, как на дисплее телефона высветился входящий звонок от Гарри. — Гарри? — спросил в динамик Луи, отвечая на звонок. — Рассчитывал услышать кого-то другого в час ночи, Томмо? — все тот же приятный хриплый голос донесся с другой стороны линии. — Честно говоря, таких нахалов, как ты, я пока еще не встречал. Максимальное разочарование в твоей воспитанности, Стайлс, — Луи говорил добродушно, так, что сказанное не воспринималось всерьез. — Ну... Чтобы ты разочаровался во мне, ты ведь изначально должен быть очарован мною, принцесса, — засмеялся Гарри. — Но я в этом и так уверен, ведь сам Луи Томлинсон попросил прощения. В этот момент Луи проглотил язык, чувствуя пропуск удара сердца. Резкие высказывания Стайлса часто сопровождались такой реакцией. «Очарован Гарри?» — В любом случае, я знаю, как ты искупишь свои грехи, мистер Томлинсон. Завтра вечером в пекарне будет маленькое событие, а мне нужен твой прекрасно работающий рот.