В поисках Озая

      Тусклый багровый закат гас у западного края горизонта. Резкие порывы ветра толкали из стороны в сторону воздушный шар, который упрямо прокладывал путь над прибрежными скалами. Кичиро бездумно следил за полётом шара, пока тот наконец не приземлился в нескольких метрах от него. Стоявший у руля стражник поднял забрало и отрапортовал:       — Мы осмотрели побережье, повелитель. Следов принцессы Азулы нигде нет.       — Вы можете возвращаться в столицу, — Кичиро кивнул стоявшим рядом с ним воинам. — Я останусь здесь и продолжу поиски. Утром пришлёте за мной шар.       — Слушаюсь, — стражник посторонился, впуская в корзину новых пассажиров, и направил в топку мощную струю пламени. Воздушный шар оторвался от каменистой почвы и поплыл прочь по темнеющему небу.       Некоторое время Кичиро, не двигаясь, глядел ему вслед. Затем повернулся и медленно побрёл вдоль обрыва, под которым глухо шумело море. Он не надеялся найти что-нибудь за ночь. Ему просто не хотелось сейчас видеть никого.       Зачем? Этот вопрос стучал у него в голове вместе с гулом прибоя. Зачем он рассказал Урсе страшную правду? Зачем дал ей яд? Неужели он не мог предугадать, на какой поступок толкнёт её воспалённый разум?       «Мне незачем проклинать тебя, Кичиро…» Эти слова были хуже любого проклятия. Она знала, как отомстит ему своей смертью…       И он не мог не признать, что заслужил это.       Взгляд Азулы снова был перед ним, спокойный, но полный сострадания. «А может, мы одинаково безумны…» «И всё же мы кровные враги…» Тогда он был лишь убийцей её отца — и не мог смотреть ей в глаза. Теперь и её мать погибла от его руки.       Он не хотел этого… Не хотел. Не хотел.       Но именно он убил её.       Почему он вообще решил, что открыто налить ей яд — хороший способ предупредить об опасности? Достаточно было бы просто забрать у Кано пузырёк и сказать обо всём Урсе. Но нет, ему захотелось сделать эффектный жест… И теперь Урса была мертва.       Он старался защитить её от Такуми — и убил её сам.       Волны шумели глубоко внизу, налетая на скалы. Один шаг, внезапно подумал он. Один шаг — и он положит конец череде своих преступлений.       Но разве это исправит хоть что-то из сделанного им? Разве его смерть вернёт родителей Азулы?       Ему нужно оставаться в живых, чтобы найти её. Чтобы сказать, что он знает свою вину — пусть и не может ничего изменить.       «Ты можешь. Можешь сделать свой обман известным всей стране…»       Кичиро склонился над бездной, глядя на водовороты бурлящей пены. Манящее головокружение тянуло его вниз, к торчащим из воды скалам.       Всего один шаг…       — Кичиро, — неожиданно произнёс у него за спиной знакомый голос.       — Кендзи?.. — мгновенно обернувшись, Кичиро увидел в тени скал чей-то силуэт, полускрытый тёмным плащом. — Это… это ты?       — Да, — человек в плаще сделал несколько шагов, и его лицо стало отчётливо различимо в полумраке. — Кичиро. Я думаю… что сказал бы отец, если бы видел нас?       — О тебе он не сказал бы ничего дурного, Кендзи, — Кичиро слабо улыбнулся. Рокот прибоя внизу словно присмирел, уступая место для тихого голоса.       — Я так не думаю, — хмуро сказал Кендзи.       — Да ну, — усмехнулся Кичиро. — И в чём же отец мог бы тебя упрекнуть?       Кендзи долго молчал, опустив взгляд, и наконец произнёс:       — Я пытался отречься от тебя. Сделать вид, что у меня никогда не было брата…       — Боюсь, я опередил тебя здесь.       — …и только потом понял, что это невозможно. С прошлым бесполезно бороться. Нельзя убежать от самого себя.       — Понимаю, — с кривой усмешкой сказал Кичиро.       — И я… не буду сражаться с тобой. Даже если ты снова захочешь меня убить…       — Я не хотел тебя убивать!.. Впрочем… всё равно. Я мог тебя убить. Ты… — его голос пресёкся, и ему потребовалось усилие, чтобы договорить: — Ты сможешь когда-нибудь простить меня?       Ветер с новой силой обрушился на побережье. Прибой взревел у подножия скалы, но Кичиро услышал, как его брат, не поднимая головы, произнёс «да».       — Спасибо, — прошептал он и бросился бежать, не разбирая дороги, сквозь бьющие ему навстречу порывы ветра. Через несколько сотен шагов он споткнулся, упал и остался лежать на твёрдых камнях.       Изнутри его продолжал жечь невыносимый огонь, который ничуть не стал ни покорнее, ни слабее. Он не должен был вот так убегать… но он испугался, что Кендзи лишь примерещился ему. Что брат, готовый простить его — только создание больного разума, ищущего спасения в лихорадочных снах.       И у него не нашлось смелости это проверить.