Лучше, чем наркотики, или Звёзды на моих плечах

Шерлок вспоминает о странном сигнале об смс утром — когда завтракает вместе с Джоном и старается отвязаться от Майкрофта. И он уверен, что Ирен не использует фотографии, а брат что-то очень крупно недоговаривает. Шерлок всё ещё не до конца пришёл в себя, хотя сдерживается уже куда лучше, чем вчера, и мыслит ясно. И когда раздаётся звук — только эта женщина могла придумать такую провокацию, — Шерлок чувствует Джона. Замешательство, подозрение и — ревность. Происшедшее вчера будто что-то сломало внутри Шерлока, в очередной раз сдвинуло границу непозволительного. Поэтому ревность вызывает не радость, но что-то однозначно приятное. Сладкий яд, попробовав который однажды, остановится уже сложно. Ещё один наркотик, вызывающий привыкание с первого раза. Скрыв внутреннее самодовольство, Шерлок решает, что звук можно и оставить. Ему он совершенно не мешает, Майкрофт не подаст вида, но будет тихо закипать, а Джон… Может быть, ревность его к чему-то подтолкнёт. Ведь прошлая ночь ему точно не приснилась. Шерлок замечает, что рассуждает как влюблённая девочка-подросток. Но он уже просто не в силах отказать себе в этом мелком удовольствии, сопротивляться происходящему. Бесконечная борьба выматывает — тем более когда, сдаваясь, ты получаешь только привилегии. Шерлок близок к тому, чтобы признать, что в этом вопросе он — самый обычный человек. Такой же, как и все идиоты вокруг. Но даже если и так — Шерлок не собирается окончательно отпустить себя. Ему нужно быть уверенным, что Джона это тоже коснулось в полной мере. Слишком много ему может стоить слепое доверие. И Шерлоку всё ещё нужна свобода — хотя бы кусочек. Та, которой он лишился в тот день в Бартсе. Двадцать девятое января. Шерлок видит, насколько изменилось его отношение к Джону и звёздной связи с тех пор. Это нельзя объяснить только временем или внешним давлением, он помнит, как отступал — понемногу, иногда даже не замечая этого сразу. Похоже, в этом у него изначально не было выбора. И раз уж не получается отказаться — он растянет это падение как можно дольше. Постаравшись получить наибольшую выгоду для себя. Решение принято, и больше тут думать не о чем. А Ирен Адлер интересует его не только как средство. Всё же она смогла его впечатлить — в некотором роде даже заставить себя уважать. Шерлок действительно запомнит её. Таких женщин слишком мало — почти нет, — чтобы не запомнить. Читая новую смску, Шерлок пытается понять — флиртует ли Ирен с ним. Если она столь умна, как он думает, то она вполне могла заметить скрытое, угадать, почувствовать интуицией. Впрочем, Шерлок вовсе не собирается ей отвечать. Но Джону он не ответить просто не может — хотя он и так всё понял. Кроме причины, почему Шерлок так и не отключил сигнал. Очередная смска и новая волна ревности — Шерлоку почти хочется улыбаться. * * * На Рождество Шерлок всё ещё продолжает это — игру с чувствами Джона. Уже давно пора бы закончить, но Шерлок вошёл во вкус и не хочет останавливаться. Джон притаскивает на рождественскую вечеринку очередную подружку — наверное, из чувства противоречия, потому что на неё он почти не обращает внимания. Большая его часть достаётся Шерлоку. Шерлок играет очередную мелодию, сочинённую недавно — на самом деле, он писал музыку и раньше, и после появления Джона её количество всё увеличивалось, пропорционально сентиментальности Шерлока, но раньше Джон почти не обращал на это внимания. А вот после встречи с Ирен Адлер — начал. Только, наверняка, снова неверно интерпретировал факты. Как и почти всегда — но сейчас неверная дедукция не умиляла. Но и не раздражала. Шерлок ещё сам не определился, как к этому относится. Но после дела Ирен Шерлок действительно слишком долго стоял у окна со скрипкой — это помогало думать. Точнее, не думать о том, насколько всё далеко зашло, как он изменился за эти месяцы, а фокусироваться на другом. Шерлок играет на скрипке, оглядывая аудиторию, наблюдая за слушателями. Он видит то, что написано на лице Джона, и всё остальное — все остальные — почти не имеют значения. Шерлок снова чувствует его эмоции — восхищение, радость. И это один из тех моментов, для которых в его Чертогах Разума не так давно появилась отдельная комната. Точнее, Шерлок решился на то, чтобы выделить её — до это они хранились повсюду, но он этого старательно не замечал. Но врать себе — самое бессмысленное занятие. В этой комнате было всё, что он знал и помнил о Джоне Ватсоне. Ни единого пропущенного мгновения. А скрипка помогла примириться с пониманием этого. Шерлок заканчивает играть, а Джон всё ещё смотрит на него с восхищениеи и совсем не обращает внимания на… Эту Джанетт. Шерлок просто не может удержаться от выпада, потому что его раздражает само наличие этой девушки рядом с Джоном. Но всё же они не заходят слишком далеко — даже Шерлоку немного нравится этот вечер. Когда приходит Молли, Шерлок сразу видит очень многое, но не торопится озвучивать рассуждения. Он молча наблюдает, как она снимает пальто, оставаясь в одном платье. Помада, подарок, наряд. Всё складывается в единую цепочку, но… Шерлок молчит. Он в последнее время вообще стал мягче с Молли. Шерлок не уверен, что чувствуют обычные люди, когда влюбляются. Но если это хоть отдалённо похоже на ту беспомощность, что он узнал после появления звёздной связи, то Молли можно только посочувствовать. Что бы кто о нём ни думал, Шерлок прекрасно знает о её чувствах — и никогда не давал ей напрасной надежды. Но теперь — зная, каково это, когда ты не можешь ничего изменить, — он просто не может сказать ей те жестокие слова, что готовы сорваться с губ. Потому что с вероятностью в девяносто процентов её подарок для него. * * * Ирен оставляет ему телефон, тот самый телефон. И это может означать только одно. Шерлок звонит Макрофту и убеждается, что это правда. Странно, но от подобного подарка Шерлок чувствует… Сожаление? Грусть? Ирен Адлер была интересной женщиной, какой и останется в его памяти. В дверь стучит Джон и спрашивает, всё ли в порядке. Прямо сейчас Шерлоку хочется закрыть эту дверь у него перед носом и немного побыть одному, упорядочить мысли. Но — чёрт побери — он просто не может этого сделать. Не может прогнать Джона. Видимо, Шерлок держит дверь слишком долго и что-то отражается у него на лице, потому что Джон заходит внутрь. Он молча садится и смотрит на Шерлока. А Шерлок не знает, что ему делать и говорить, он отходит к окну и отворачивается, смотря на снег, но не замечая. — Она оставила мне свой телефон, — неожиданно для самого себя говорит Шерлок. Больше он не в силах выдавить ни слова, но Джон, кажется, что-то понимает — он подходит к окну и кладёт ладонь Шерлоку на плечо. Дружеский жест поддержки. Но метка на плече Шерлока слегка нагревается — как это происходит всегда при слишком близком контакте. Он чувствует пальцы Джона сквозь ткань рубашки и пиджака. И это — не слишком. То, что нужно. Майкрофт звонит с новостями — как всегда вовремя. — Мне нужно в Бартс, — произносит Шерлок, и Джон не спорит. — Я тебе нужен? — спрашивает Джон, когда Шерлок надевает пальто. — Останься здесь, — Шерлок и сам слышит, что его голос звучит слишком мягко. Джон хмурится и хочет возразить, но почему-то так ничего и не говорит. Молли тоже едет в Бартс — кто ещё готов помочь Холмсам в Рождество? — и Шерлок благодарен ей за это. Опознав тело Ирен Адлер — несомненно, это она, фигура и метка подтверждают её смерть — он уже хочет уйти, но вспоминает о неотданном подарке. Шерлок пристально смотрит на Молли несколько секунд. Майкрофт громко прощается и выходит, похоже — в кои-то веки — проявив деликатность. Вспомнив о подарке, Молли неловко извиняется и лезет в карман халата — предусмотрительно, взяла подарок с собой. Понимала, что после этого они в Рождество скорее всего не увидятся. Шерлок делает для неё то, что может сделать — Ирен Адлер уже ничто не поможет. А вот Молли… Он забирает коробочку и целует её в щёку. Молли никогда бы не смогла его заинтересовать, ей далеко до Ирен, но Шерлок вовсе не хочет, чтобы она страдала и дальше. Молли нужно двигаться вперёд, забыть эти годы безнадёжной влюблённости. — С Рождеством, Молли Хупер, — говорит Шерлок, смотря прямо ей в глаза. — Приглядись к своей метке — там точно не я. И будь счастлива. Его даже не коробит от сентиментальности. Удивительно, но сейчас эти слова кажутся Шерлоку именно тем, чем нужно. Он уходит, оставляя позади сразу двух женщин, у одной из которых всё ещё может быть счастливое будущее. * * * Шерлок говорит с братом и наблюдает за людьми за стеклом, и это толкает его на логичный вопрос — всё ли с ними в порядке, раз они не горюют? Он задаёт его вслух из чистого интереса, сохранил ли брат прежнюю точку зрения. А от ответа Майкрофта Шерлок лишь горько усмехается и в последний раз затягивается — раньше он согласился бы, не вслух, но мысленно. Но не сейчас. Пожалуй, Шерлок может только пожелать брату, чтобы и он никогда не сменил точку зрения. Неравнодушие — не преимущество? Как угодно. Но после бассейна и Мориарти Шерлок уже не может быть так категоричен. Шерлок возвращается домой. Он оглядывает гостиную и понимает — Джон и миссис Хадсон снова всё обыскали. И он чувствует беспокойство Джона — непрерывно, с тех пор, как ушёл. Шерлок просто не может сейчас обижаться или злиться — особенно учитывая то, что Джон остался дома, а не убежал с очередной подружкой, — так что просто обозначает своё знание одной фразой и уходит наверх. Ему очень нужно отдохнуть от этого вечера. В последующие дни с Шерлоком случается нехарактерный приступ меланхолии. Он слишком много играет, переплавляя всю скопившуюся сентиментальность в музыку, и мало ест, чтобы не отвлекаться. Шерлок ощущает тоску и обеспокоенность Джона, созвучные его собственному настроению. Они почти не разговаривают. Шерлок в последнее время просто опасается открывать рот — слишком откровенно не по-дружески могут прозвучать его слова. А ещё он в каком-то смысле горюет по Ирен Адлер. И даже пишет одну из мелодий специально для неё — все остальные посвящены или Джону, или неразберихе внутри него самого. Когда Джона куда-то увозят прямо в середине дня, Шерлок не может это пропустить — машина точно не Майкрофта, хотя Джон скорее всего подумал на него. Всё же иногда Джон поразительно ненаблюдателен. Увидев Ирен — живую — стоящую напротив Джона, Шерлок в первые секунды совершенно шокирован. Тело было идеальной подделкой. Но не от этого ему становится так легко, не от самого воскрешения — а от реакции Джона. То, как он настаивает, что Шерлоку нужно всё рассказать, его негодование, его вернувшаяся ревность — всё это ударяет по Шерлоку даже сильнее, чем обычно. И он пропускает момент, когда Ирен отправляет смску. Забывает, что у его телефона не отключён звук. А после этого ему остаётся только одно — сбежать. * * * Шерлок с удовольствием выкидывает из окна американца — со всей силой его возросшей сентиментальности. Неравнодушие — не преимущество, это сила. Почти единственное хорошее, что можно извлечь из всей этой ситуации. Он исследует телефон и находит множество любопытных доработок в его конструкции. Молли, переминающаяся рядом, произносит совершенные глупости — и сама это понимает. Шерлок видит, что она явно хочет что-то сказать, но не решается. Что ж, это её дело. Пожалуй, это и к лучшему. Через несколько месяцев после воскрешения Шерлок находит Ирен Адлер в своей постели. Это странно — и даже подозрительно. Она не писала ему с тех пор, и Шерлок уже думал, что она исчезла из его жизни навсегда. Его разговор с Ирен не слишком содержателен — в нём почти половина флирта. Шерлок легко читает волнение Ирен, но определить его источник уже сложнее. А это важно, чтобы понять — врёт она или нет. Шерлок всё ещё не исключает такой возможности. Наверное, не будь у него Джона и звёздной связи, он бы не сомневался — и дело вовсе не в сильной ревности, проходящей сейчас по связи. Ирен выглядит очень… натурально. Но что-то не даёт Шерлоку поверить ей полностью, какое-то предчувствие. И раньше бы Шерлок сделал всё просто назло, только бы не доверять столь нелогичной вещи. Но сейчас — нет. Стоит признать, что связь сгладила этот его недостаток. Импульсивность в некоторых вещах. Шерлок протягивает Ирен телефон — обманку, но она легко раскрывает это. Приходится вернуть ей настоящий. И, смотря на шифр, Шерлок поворачивается к ней и задаёт единственный важный вопрос: — Это действительно спасёт вам жизнь? Он читает ответ Ирен по её лицу, дыханию, зрачкам — она близко, это не так уж и сложно. Шерлок не доверяет её словам, потому что её «да, мистер Холмс» прозвучало бы в любом случае. И Шерлок решает, что, даже если здесь и обман, её жизнь стоит спасения. Он решает задачу за одиннадцать секунд, но произносит полученное вслух только через двадцать. Поцелуй в щёку Шерлока не отвлекает, это скорее похоже на то, как если бы его поцеловала сестра, а не красивая женщина. Есть что-то в его голове — он не может вспомнить. Это получается, когда он уже на середине фразы. — 747 вылетает… — щелчок в голове почти оглушает Шерлока. Майкрофт. — Мисс Адлер, — медленно произносит Шерлок, выделяя каждое слово. — Вы уверены, что это только спасёт вам жизнь? Ирен замирает, и в чертах её лица на миг проглядывает восхищение, смешанное с горечью. Она аккуратно забирает телефон из его рук и делает несколько шагов в сторону окна. Она поворачивается спиной, видимо, пытаясь таким способом скрыть эмоции и дать себе время — ведь план провалился. Почти полностью. — О, мистер Холмс, — произносит Ирен, и голос её полон грусти. — Не только. Но что может быть важнее собственной жизни? — Шерлок, что… — начинает Джон после пары секунд недоумевающего молчания, но Шерлок перебивает его. — 747 завтра в шесть тридцать вечера вылетает из Хитроу, — Шерлок знает, что так на него влияет сентиментальность, знает, что пожалеет, но не может сейчас солгать Ирен. Потому что иначе она не проживёт долго, в этом она его не обманула. После паузы Шерлок добавляет: — А теперь уходите отсюда. И… удачи. Щелчок двери оповещает об уходе гостьи. Шерлок садится обратно в кресло, потом отходит в другой угол комнаты и берёт скрипку. — Шерлок, что это сейчас было? — недоумённо спрашивает Джон. В ответ Шерлок начинает играть ту мелодию, что посвятил Ирен и её смерти — больше он не написал для неё ни единой ноты. Чувства Джона, привычно передающиеся через связь — умеренное беспокойство и облегчение, успокаивают. * * * Майкрофт не звонит и не присылает за Шерлоком. На следующий день, ровно в шесть часов тридцать одну минуту Шерлок звонит ему сам и спрашивает, улетел ли самолёт из Хитроу. На том конце провода повисает молчание, а затем брат, осторожно подбирая слова, пытается выяснить — что именно и откуда Шерлоку известно. Его реакция подтверждает теорию — самолёт улетел, хотя в руках у Ирен Адлер был ключ. Это значит, что она бежала из Лондона — или погибла, но не выдала информацию. Джон пристально наблюдает за Шерлоком уже больше суток и только к вечеру успокаивается. Шерлок не объяснил ему вчера, но Джон слышал время рейса. И это не могло его не волновать — как и многое другое, что делает Шерлок. Шерлок снова вспоминает тот день, когда познакомился с Ирен Адлер — и то, что сделал тогда Джон. Этот прерванный жест… Шерлок был не настолько неадекватен, чтобы не запомнить. Как и смутные ощущения и образы, сохранившиеся не слишком чётко. Ему просто нужно ещё немного времени для наблюдений. Раз уж он всё равно падает — то стоит хотя бы получить от этого удовольствие. И быть уверенным, что упадёшь на мягкую страховку, а не на асфальт. Но вечером, уйдя в собственную спальню, Шерлок набирает Ирен Адлер вторую смску после поздравлений с Новым годом. «Удачи на новом месте. Будьте осторожны. ШХ» Следующая их встреча происходит в Карачи, где он спасает жизнь Ирен во второй раз. И берёт с неё обещание больше никогда не возвращаться.