Пропажа

      Безо всякого позитивного настроя Диана выползла из душного метро и поспешила свериться с рукописной картой, старательно нарисованной Виолеттой. Кавалергардская, дом четыре, близ Кирочной. Ага! На Кирочной она уже бывала в музыкальном магазине, значит, и найти нужный дом труда составить не должно. Но девушка медлила. По дороге от метро она дважды остановилась покурить, дважды задерживала свой взгляд на афишах, притормозила около фальшиво горланящего уличного музыканта. «Господи, а если эта Сурганова тоже так погано поет?» — думала Диана, пиная попадавшиеся на дороге камушки.       На одном из столбов близ нужного адреса Диане бросилось в глаза объявление: «Пропал кот»… А дальше — вереница непонятных кривых, больше походивших на арабский, нежели на русский. Девушка сразу вспомнила свою вчерашнюю знакомую.       — Точно. Не Света, а Плюшкин! — хихикала она себе под нос. — Кто ж эти каракули разберет? Нет, она точно не Сурганова. Та, похоже медик. Не знаю ни одного медика, пишущего песни.       Когда Арбенина шагнула во двор Кавалергардской, ей показалось, будто она уже здесь была. И будто бы это было вчера. Вспомнив, что как раз накануне она заходила в музыкальный магазин через этот двор вопреки карте и здравому смыслу, она решительно повернула в сторону нужного подъезда.       Вчерашняя Света стояла возле подъезда и курила. Это выглядело так, как будто девушка приросла к этому месту и стоит на нем в любое время как часовой. Завидев странную знакомую, Диана ускорила шаг и поспешила к ней.       — Света! — замахала она ей рукой. — Мы все-таки увиделись! Ну что, как поиски кота?       — И вам добрый вечер, — улыбнулась Света, стряхнув пепел. — Написала объявления, расклеила. Может быть, поможет.       — Да-а, видела я эти объявления. Вы случайно не медик? Таким почерком пишут либо арабы, либо врачи.       — Можно на «ты», — смущенно хмыкнула Света, — мне не так много лет. Я действительно медик. Правда, студент-медик. Педиатрическая академия.       — Ну точно! Значит, я угадала причину, — засмеялась Диана. На душе стало немного спокойнее. Эта Света точно не Сурганова. Вряд ли медики пишут песни, да и каждый медик со своими профессиональными тараканами в голове.       — Ты какими судьбами здесь? — спросила девушка, с прищуром глядя на Арбенину. — Неужто приехала спросить, не нашелся ли Миша?       — Если честно, нет. — Диана почесала затылок. — Слушай! Вот ты мне и поможешь!       — Чем, интересно? — подняла брови Светлана.       — Ты же в этом доме всех знаешь?       — Почти. Другой вопрос, что почти ни с кем не общаюсь. Но если ты мне назовешь имя-фамилию, возможно, я подскажу, в какую квартиру тебе нужно.       — Не знаешь, случайно, девицу по фамилии Сурганова? Тезка твоя, тоже Светой зовут.       — А-а! Так вот кто должен был сегодня прийти! — заливисто захохотала Света.       — В смысле? — настороженно спросила Диана, испугавшись, что ее худшие опасения оправдались.       — Если я за ночь не успела ни в кого переродиться, то Света Сурганова — это я.       Диана не смогла ничего ответить. Брови сами собой поползли вверх, а без того огромные глаза стали еще в двое больше, похожими на пятирублевую монету. Этого просто не могло быть. Не могло. Не может же этот Плюшкин писать песни! А если и может, то наверняка это даже песнями назвать невозможно. Эх и подсобила Виолетта! Единственным желанием Дианы было сбежать куда-нибудь покурить. И чем дальше, тем лучше.       — Что-то не так? — спросила Света.       — Эм… да нет, все нормально. Просто я… ну, никогда бы не подумала, что ты пишешь песни.       — Так давай поднимемся ко мне и ты в этом убедишься, — вновь улыбнулась Сурганова, выбрасывая окурок в урну.       Диана вновь промолчала и на ватных ногах, будто загипнотизированная пошагала за Светой.       «Боже мой, боже мой! — думала она. — Если окажется, что эта Сурганова сочиняет гребаное дерьмо, даже не посмотрю на то, что она знакома с Виолеттой! Скажу прямо, все что думаю. Что она нашла в этом Плюшкине?! Она вообще ее хоть раз видела?»       Они поднялись на второй этаж. Благополучно проигнорировав предупреждение хозяйки, Диана споткнулась о злосчастный велосипед. Она даже не слышала этого предупреждения — настолько была погружена в свои мысли. С трудом увернувшись от слонявшихся по общему коридору детей, они наконец добрались до комнаты, принадлежавшей Светлане.       Первое, что бросилось даже в затуманенные глаза — жуткий бардак. Хотя, в комнате самой Сургановой находиться было еще терпимо, но вот общие помещения повергли Диану в ужас. Казалось, что пять минут назад по этой квартире пронесся Мамай со своей многочисленной армией. Заметив испуг, перемешанный с отвращением в глазах своей гостьи, Светлана достала из шкафчика бутылку с каким-то непонятным алкоголем.       — Не удивляйся и не пугайся. Это коммуналка. Здесь всегда так. И не только здесь. Будешь? — Девушка указала на бутылку.       — Пожалуй, надо бы…       — И садись, садись, а то как не родная.       — Вообще-то и не родная, — язвительно заметила Диана. Сурганова иронично хмыкнула, разливая неизвестную жидкость по граненым стаканам.       — Нет, это не отрава, не бойся, — сказала она, прочитав в глазах гостьи немой вопрос, и протянула ей стакан. — За двойное знакомство! — воскликнула Света, и, для приличия чокнувшись, девушки сделали по паре глотков.       — Ладно, — кашлянула Диана, когда Света взяла в руки старенькую гитару. — Меньше говори, больше пой.       «Вот это нахалка!» — подумала Светлана, но тактично не подала вида. Решив не отвлекаться на реакцию явно недружелюбно настроенной гостьи, она закрыла глаза и принялась наигрывать одну из последних сочиненных ею композиций.       Когда «Плюшкин» начал петь, внутри Дианы будто что-то перевернулось. Бархатный тембр голоса Светланы гармонично заполнил собой все окружающее пространство. Нехитрая мелодия, но что-то в ней задевало душу так, словно это была не гитара, а какая-то заколдованная, гипнотизирующая лира, спущенная в наш мир с небес. И текст. Действительно, совсем не о несчастной любви.       Казалось, будто этой самой коммунальной квартиры не существует. Есть только музыка, чарующий голос и ничего вокруг.       Песня уже несколько секунд как закончилась, но Диана вновь не смогла вымолвить и слова: она просто уставилась на Сурганову, будто та ее внезапно разбудила и стояла над ней, пока спящая окончательно не откроет глаза.       — Ужасно? — хихикнула девушка, поправляя непослушные волосы.       — Нет-нет-нет. Пожалуйста, продолжай. — Тихо, неуверенно, зачарованно.       — Нет, теперь твоя очередь. — Сурганова протянула гостье гитару. Диана нервно сглотнула и отпила из своего стакана.       — Окей, моя, так моя, — пожала плечами магаданская певица и приняла эстафету.       Сначала немного неуверенно, путая слова, пропуская такты, но с каждой нотой все более уверенно, словно каждый звук — это маленький кирпичик, отваливающийся от стены между двумя душами. Светлана смотрела на исполнительницу с нескрываемым интересом. Ей казалось, что в этой песне есть что-то знакомое, родное. И в музыке, и в тексте и… в самой Диане.       — Теперь снова твоя, — с облегчением выдохнула Диана и передала инструмент в ловкие пальцы хозяйки комнатушки.       Они даже не разговаривали. Просто на протяжении часов, наверное, пяти играли друг другу свои песни. Они общались на языке гитарных аккордов, передавали самое сокровенное через рифмы. Все самое главное невозможно передать словами. Да и не нужно. Они понимали друг друга через музыку.       — Ой, мамочки! — воскликнула Диана, когда в очередной раз, передавая гитару Свете, взглянула на наручные часы. — Во сколько закрывается метро?       — В час ночи. А сейчас?       — Уже четверть первого! Черт, я кажется выпала из реальности.       — Дин, — Светлана впервые обратилась к ней так, вложив в это имя какую-то особую нежность, — как долго ты еще пробудешь в нашем городе?       — До конца августа.       — Тогда, давай я провожу тебя до метро, а завтра снова с тобой увидимся? М? — девушка склонила голову вбок, будто птичка. Арбенина согласно закивала. Гитара была возложена на свое привычное место у шкафа, а девчонки поспешили на улицу.       — Надеюсь, мы никому не помешали, — ехидно подмигнула Светлана, как из прокуренной кухни высунулась засаленная голова тети Глаши.       — Сурганова! Ты хотя бы иногда на часы смотри! Второй час ночи! Совсем уже сдурела. И опять подружку очередную привела! Любите друг друга где-нибудь не здесь! — фальцетом верещала женщина, на что Света лишь иронично вздохнула и легонько подтолкнула Динку к выходу.       — А правда второй час? — испугалась Арбенина уже на улице. Сурганова отрицательно помотала головой.       — Она все никак не может перевести часы, потому курьезы и возникают. Не обращай внимания, ты успеваешь.       Дорога до метро, казалось, была преодолена буквально за пару минут. Хотелось поговорить, но ни одна, ни другая не знали, о чем. За этот короткий вечер под гитару и так было сказано столько, что жизненно необходимо было все это осознать, осмыслить, переварить, научиться заново дышать. Юное сердце билось где-то в горле, так и норовя вырваться наружу. Диане не хотелось нырять в пучину петербургской подземки, хотелось остаться здесь, рядом со Светой. Светлана же не хотела отпускать Диану.       — Мне пора, да? — надеясь услышать отрицательный ответ, спросила Арбенина. Светлана лишь улыбнулась одними уголками губ и молча, не спрашивая разрешения, обняла магаданскую гостью.       — Я завтра весь день буду дома. Если захочешь, приходи в любое время. Я буду ждать тебя. А теперь — беги. Только аккуратнее по дороге, пожалуйста.       — Обязательно, — выдохнула Диана куда-то Сургановой в плечо и, напоследок, стиснув ее в своих объятиях, вырвалась и побежала вниз по подземному переходу. Лишь у самых стеклянных дверей, что было сил, прокричала «До завтра» и скрылась в каменном вестибюле.       Светлана стояла возле метро, не в силах убрать с лица смущенную улыбку. И лишь спустя некоторое время, взглянула на наручные часы и чуть слышно прошептала:       — До сегодня.