семьБЛя

      Каждый уважающий себя гражданин великой Российской Федерации просто обязан побывать в Икеа хоть раз в жизни и обязательно купить там тарелки да спиздить пару бесплатных карандашиков и бумажных сантиметров. Еще лучше, когда ты живешь недалеко от Икеа и можешь съездить туда в выходные вместе с семьей, заодно привести туда и тещу, которой просто необходимы новые фужеры, вазочка и искусственный цветок в нее.       Чудесное место из Швеции. Лабиринт, в котором невольно становишься заложником, скупая абсолютно ненужные, но очень красивые вещи для дома. Некоторые предпочитают сидеть у входа и ждать своих жен и мужей, расположившись в отделе кресел, пересаживаясь время от времени на каждый образец в течение двух часов или более. А кто-то в этот момент пополняет кассу своими кровными деньжатами.       Например, Виктор.       — Юри, срочно! — Виктор подлетел к мужу через тележку наклоняясь в его сторону. — Как думаешь, какой плед подойдет больше в спальню? Бежевый или синий?       — Синий больше подойдет в гостиную. Там как раз и шторы такого цвета, и диван.       — Да, ты прав. Надо взять два.       В чем сходились Виктор и Юри больше всего, так это в походах в магазин. Не важно какой, но в Икеа просыпались особые чувства при выборе вещей, при схожем мнении в деталях для их большой и аккуратной квартиры, которую они обустраивали вдвоем. Простые воспоминания грели душу, а новые вещи уже рисовались в фантазиях на новых местах.       Звезды не ходят по магазинам. Только в субботу в Мегу на Парнасе. Конечно.       — Боже, мне все здесь надо... — нервно приговаривал Витя, расхаживая от полки до полки и поправляя свой шарф пьяного поэта. — А если мне надо, то куплю, я ж не ссанная нищенка, правда?       — Конечно нет, — ответил Юри, вздыхая и перекладывая вещи в нужном порядке в тележке. Кажется, он о чем-то задумался.       — Юри, а что ты такой грустный?.. — детское дурачество заиграло в Никифорове на полную силу, и он навалился на мужа всем своим ростом и весом. — Я слишком увлекся, да?       — Ну, нет, — Юри приставил палец к губам, потом стиснул в зубах костяшку пальца, а после вдохнул, когда взгляд мужа упал на то, что стояло перед ними на стеллажах. — Брать?       — Брать.       А что именно брать, можно узнать только дома, когда по столешнице на кухне будут разбросаны все вещи, что накупили сегодня.       Вообще Витя и Юри были созданы друг для друга, чтобы не терпеть друг друга в походах по магазинам, а ходить вместе и советоваться, как в мечтах любой домохозяйки. Чтобы терпеть три часа с больными ногами у входа, ходить туда-сюда и жаловаться на жизнь, у них есть Юра.       Юра никогда не рвался ездить в магазины вместе, потому что был домашним котом и не любил общественные места. Особенно, когда на него спонтанно кидались фанаты, а он прятался в туалетах торговых центров, а иногда Юра и вовсе скрывался за Витей или Юри, смотря кто ближе стоял. А уж тем более ходить с мужьями по магазину, вообще любому, для него было сродни кругам ада — в прошлый раз, когда они были в Италии, они потратили столько, сколько не получает самый честный депутат Петербурга по официальным данным. Зато у Виктора теперь новое пальто, да и детям что-то купили.       Транжирить деньги было весело. Заголовки статей пестрили о том, что Никифоров — сумасшедший миллионер, совсем скоро полисемья купит личный самолет, а дети поедут учиться в Лондон. Может быть так все и было, если бы и Виктор, и Юри, и Юра росли в более вольных условиях и не знали цены денег.       Виктор тратился в магазинах, самоутверждаясь перед собой, мол, вот, Витя, посмотри, ты можешь купить себе все, что захочешь, но не забывай, что отчим заставлял молчать тебя за 100 рублей на блестящие наклейки в ларьке союзпечати. Юри боялся тратить деньги, потому что мама учила жить экономно!       А Юра просто частичный жмот, живший на пенсию деда.       Интереснее похода по магазину только поход в фудкорт Икеа. Особенную эстетику оно имеет, когда туда заходит звезда мирового масштаба с двумя детьми за руки по разные стороны, потому что ждет любимых мужей с приключениями из швецкого лабиринта. Ну, он хотя бы знает, что в доме появится очередная херня, которая либо исчезнет на полке с другими, либо начнет мозолить глаза на третий день.       — Я буду вот это, вон то... М? И может это и еще вот, — Яна доставала тарелки, расставляя все на подносы, с такой небывалой скоростью, с которой Юра убирал все это обратно. — Эй!       — Ты же даже не будешь это есть.       — А вот и буду! Я вижу там оливки... — Яна сощурила глаза и гаденько заулыбалась.       — Но там «белый» сыр, который ты не любишь, — Юра указал на сыр фета в тарелке под пленкой. — Ты жрать не станешь, а доедать мне??       — Ну-х...       — Ставим на место, — только Юра вернул салат на место, как увидел уже новый. — А это че такое?!       — Креветки.       — Они тут невкусные.       Яна закатила глаза и сама поставила на место пиалочку с салатом. Однако ей казалось, что ее где-то обманывают, только не понимала где.       — Возьми лучше порционные обеды, ясно? — Юра одарил ее отцовским взглядом и чуть не рассмеялся, но Яна все поняла и исчезла между людей в потоке. — Господи, какая она прожорливая... — он прикоснулся освободившейся рукой ко лбу и неожиданно вспомнил, что держит за руку второго ребенка, который пусто пялился в зал на стенды. — Марти.       — Что? — ребенок перевел глаза на родителя и потряс головой. — Завис...       — О чем-то думаешь?       Но Мартин ему не ответил и просто начал сверлить толпу взглядом. Кажется, он устал и хотел спать, как привык это делать среди будних дней в саду. По крайней мере, он поспит в машине по дороге домой или в очередной магазин.       — Будешь кушать? — Юра присел на колено перед сыном, заглядывая в сонные глаза. — Хотя что за вопрос, ты как птенчик... — Плисецкий увел голову в сторону, быстро думая, пока очередь не сдвинулась. — Разделим с тобой одну порцию пополам?       Мартин кивнул.       — Выберешь сам? Или мне... — Юра не успел договорить, когда Мартин ткнул его в плечо и стал указывать назад, за него, чтобы папа повернулся. — Что?       Юра и застыл на полу на колене и смог только недовольно зарычать, когда увидел перед собой две порции дюжины фрикаделек и икеевское пиво.       — Яна, какого х!..       — Чш! — Яна закрыла ему рот рукой. — Не надо так кричать, ты позоришь меня... Да-да!       — Да ты че, бля, Янка! А ну отнеси это на место, — Юра вручил Яне в руки бутылку.       — Почему?       — Потому что тебе пять, Ян.       — И че?       — Резонно, — Юра увел глаза в угол. — Так. Поставь на место. Я сказал, — он зыркнул на нее и показал жестами, что следит за ней.       Ну, ничего. Папа еще передумает, так ведь?       Юра был тем самым отцом, который всегда доедал что-то, что не нравилось детям, или в принципе доедал за ними, особенно за Мартом — они часто в ресторанах делили одну порцию на двоих, потому что Мартин кушал мало, да и Юра особо не много тоже. Виктор любовно называл их Дюймовочка и Дюймовочка поменьше.       Мартин особо не ел, что в саду, что дома, как бы не бились родители. Сам он объяснял тем, что не нуждается в этом, поэтому часто слышал шутки от папы о том, что он дитя солнца и питается воздухом. В основном ребенок питался малоежками или тем, что готовил папа Юри. Удивительно то, что Юри как-то удавалось скармливать сыну целую порцию еды: он то ли разговаривал с ним, то ли рассказывал что-то.       — Так, Марти, я знаю, что ты любишь здешнюю картоху фри... — Юра сощурил глаза, глядя на табло с меню, и сжал в правой ладони маленькую ручку ребенка.       А Мартин просто вжался в отцовскую ногу. Почему-то он боялся общепита, да и вообще всех мест, где надо есть на виду у всех — он стеснялся этих взглядов, которые сверлили его со всех сторон, и он чувствовал себя крайне неловко, когда брал в руки прибор, чтобы поесть. Но на самом деле всем было все равно — все смотрели на него так же, как и на Яну, ведь они дети звезд.       — Пап, пойдем?       — Да, щас, Марти... Я ни черта не вижу... Твою мать, линзы надо купить...       — Папа! — по небольшой площади летела Яна, размахивая руками, в которых очень крепко держала сидр. — Во!       — Задрала, ставь уже.       На лице Яны засияла довольная улыбка. Победительница, уломавшая родителя купить ненужную банку, но не сомневайтесь, она выпьет сидр и полезет по другим тарелкам. Ее зверский аппетит врачи объясняли, как нехватку витаминов. Оно и правда — во-первых, набирать вес и вкусно поесть у нее заложено на генетическом уровне, во-вторых, у нее действительно были проблемы со здоровьем из-за асфиксии при рождении, но это не было особо критично. Родители пытаются пересадить ее с двух тарелок еды на витамины, но пока безуспешно.       Выбрав место в уголочке, за декоративными цветами, Плисецкий расположился за столом вместе с детьми и устало прилег на руку, ожидая, когда Мартин хоть что-то съест из их общей порции.       — Па, а когда папы к нам придут? — Яна качала ногами, сидя на стуле.       — Они не придут, — устало ответил Юра. Хотя он был рад, что ему поручили отвести детей поесть, нежели бродить по Икеа вместе с ними и слушать занудство с четырех сторон как одним все надо купить, а вторые устали и хотят на руки.       — Почему?       — Слишком заняты покупками…       Вообще ни Юри, ни Виктор не явились бы в фудкорт в любом случае. Хотя Юри еще бы смог посидеть рядом, а вот Виктору бы не позволила гордость войти туда, ведь он совсем не вписывается своей репутацией в такое место. Какое ж лицемерие: не жрать в простеньком общепите, а дома вместе с Юрой пить алкоголь по скидке из Магнита.       Хоть Витя и был «дорогой личностью», однако схапать с полки набор дешевых, но красивых бокалов ему ничто не помешало.       Они бродили с Юри по этому лабиринту уже третий раз и отнюдь не в поисках выхода, и ведь по итогу окажется, что они не купили что-то еще, что было просто жизненно необходимо им двоим. Однако стезя Икеа настолько их сближала каждый раз, что они вдвоем начинали превращаться в двух домохозяек, и после такой их прогулки по магазину Юра обычно еще час кругами бродил вместе с детьми около дома.       — Нужны полочки… — тихо пробормотал Виктор себе под нос и ринулся быстрым шагом вперед.       А Юри только задумчиво посмотрел на то, как уходит за поворот муж, усмехнулся и направился в абсолютно другую сторону. Ничего страшного — встретятся в отделе светильников.       А фудкорт все продолжал набиваться людьми, и Юра был крайне рад, что смог найти местечко подальше от чужих глаз, иначе бы ему пришлось успокаивать Марта и объяснять ему, что никто на него не смотрит и не порывается отобрать тарелку.       — Ян, я надеюсь, ты наелась… — сказал Юра, устремив свой взгляд на дочь.       — Ну… — девчушка улыбнулась и легла грудью на стол. — Я бы хотела еще, там, булку?       — А нигде не застрянет?       — Не-а.       Вздохнув и закатив глаза, Юра пожертвовал дочери ржаную булочку и перевел глаза на Марта, который полчаса ковырялся в тарелке и даже начал покушаться на куриные оладья, чего Юра не ожидал, но останавливать не стал и сделал вид, что он вовсе и не смотрел на сына — не дай боже спугнет еще такой редкий момент приема пищи.       Плисецкий водил глаза в разные стороны, иногда посматривая на то, как Мартин молча делит порцию пополам.       — Что ты делаешь? — не выдержал наконец Юра. — Ешь все тогда.       — Все не хочу, это много, я наелся, — ребенок отодвинул порцию на сторону отца, что Юра даже подумал, что он все-таки спугнул сына.       — Марти, если ты…       — Я просто поровну разделил, па-а, — на лице Марта стали проступать красные пятна, что означало, что мальчишка находится в смущении.       — Хорошо, — и Юра пододвинул к себе тарелку.       По завершению своих дел, семья договорилась встретиться на кассе магазина. Плисецкий удачно привел детей, потому что сразу же увидел мужей на кассе, пока Яна сразу ринулась к ним, прыгая на тележку и толкая ее назад.       — Яна, Ян. Аккуратно, — ее поймал Юри и даже поднял на руки. Юри, кстати, был единственным в семье, кому под силу было поднять Яну. Хотя, если бы Виктор пожертвовал своими болтами в позвоночнике, он бы тоже справился с этой задачей, а пока ручными жителями в семье оставались габаритный старый кот и пятнадцатикилограммовый Мартин.       — Че там можно было купить, чтобы заполнить две сумки под завязку? — опешил Юра, когда понял, что весть товар на ленте был их.       — Да там мелочь всякая, тарелочки новые, просто белые. С рисунком стерлись в посудомойке уже, выкинуть пора, — рассказывал Виктор, поднимая одну такую сумку в руки. — Юричка, тебе не тяжело?       Никифоров посмотрел назад, как Юри пытался удержать в одной руке Яну, а в другой сумку.       — Все хорошо, — Кацуки почти уронил сумку, но ее подхватил Юра и с боем отобрал себе, помогая донести до машины.       — А че еще купили? Столько тарелок? Открываем рестик частный или как? — Юра рассмеялся, подтягивая сумку на плечо и аккуратно беря за руку сына, жмущегося к его ноге.       — Ну там… Вазочка еще, цветы эти их новые, ты, наверное, их видел, они везде у них натыканы, которые искусственные.       — Супер. Кого хороним?       — Юра! — Виктор резко развернулся к нему и увидел это смеющееся лицо. — Вообще-то это Лиля попросила купить ей, чтоб дизайн обновить в квартире.       — Пиздец, Витя, я так и знал, что ты типичный зять из анекдотов категории Б.       — Что такое категория… Б? — подал снизу голос Мартин.       — Заюш, вот вырастешь — узнаешь, — Виктор на секунду замешкался, но придумал слишком хорошую отговорку, как типичный родитель. В самом деле, не отвечать ребенку же, что это пошлые анекдоты с черным юмором. Мартин бы умер от стыда при первых же двух словах.       — Теперь куда, Вить?       — Думаю, надо в Азбуку Вкуса. Вы же хотите мясо в листочках на ужин, правда?