Конец мира

      Вот кто бы знал как я ненавижу нашего физика. Или боюсь? Вообщем я еще сам этого не решил, но этот громила мне явно не нравится. И по-моему это взаимно.       Зайдя в кабинет, он окинул нас внимательным и цепким взглядом. А потом со вздохом сказал:       — Хаа, судя по вашим лицам, новости вы смотрели, — он потёр шею, проходя дальше. — Вот и отлично. Значит не надо вам будет ничего рассказывать.       Тут его взгляд остановился на мне и на спине моей соседки, которая всё ещё продолжала плакать, а я её успокаивать. На его лице появилось раздражение, но спустя мгновение губы расплылись в усмешке.       — Хотя кто-то времени зря не теряет, — проговорил он, разводя руки в сторону.       — Не смешно, — проговорил я бросая на него рассерженный взгляд. — Она напугана, как и мы все. И я думаю, что вам придётся объяснить, что происходит.       — Почему же мне? — проговорил он, склоняясь над моей партой и нехорошо улыбаясь.       —Потому что вы единственный взрослый здесь, — сказала моя староста, поднимаясь.       "Видимо, тоже отошла." — с облегчением, что не придется одному разговаривать с физиком, подумал я.       — Хаа, — тяжело вздохнул физик. Затем отошел от моей парты и облокотился на учительский стол. — Ладно, на самом деле я знаю не больше вашего. Всё что могу сказать, так это то, что из-за некоторых проблем с транспортом, некоторые учителя не смогли приехать на занятия вовремя. Вот почему произошли столь резкие перемены в расписании. Даже сейчас некоторые из них стоят в огромных пробках на той стороне. Всё движение по мостам через Нерву перекрыты. А что касается того, что вы все насмотрелись по интернету... Скорее всего это было создано с целью заработать деньжат. Поэтому не берите в головы и давайте наконец-то, начнём!       Сказав это, Денис Алексеевич развернулся к доске, чтобы описать нам новый закон. Вика немного успокоилась и, отпустив меня, теперь сидела и, хлюпая носом, пыталась переписывать то, что писал препод.       "Ну на хер" — подумал я, откидываясь на спинку стула. "Хрен ты меня заставишь после такого что-то делать. Не знаю что это было, но не думаю что оно было вымышленным. Чё же за херня творится. И преподы молчат. Надеюсь, что нас это не коснётся." — Подумал я, глядя в спину Денису Алексеевичу.       Получил тычок в бок. Это Вика. Она тычет ручкой на край своей тетради, где что-то написала:       "Спасибо, что помог успокоиться."       "Не за что. Ты в порядке?"       "Да. Ты почему не записываешь? Заметит — выгонит" — Я посмотрел на неё, она старательно делала вид, что пишет.       "Да ну его! Достал, прицепился в начале года и всё. Подумаешь с телефоном поймал. Нет, ей Богу, дай ему волю и я все ср и кр буду у него за столом писать!" — накарябал я.       "Это точно. Хи-хи) Слушай, а может он на тебя глаз положил?       "Чего? Совсем уже? Завязывай лучше с этим, Вика. Совсем уже от яоя крыша тронулась?" — я был искренне возмущен, начиталась своей манги вот и видит везде геев.       "Ого! Значит, как геи называются, мы запомнили, а про юри постоянно забываем? Хи-хи! Что-то с тобой явно не так."       "Я не виноват, что ты постоянно об этом болтаешь! И, вообще, хватит болтать, а то сейчас запалит."       "Ну, теперь я точно уверен, что она в порядке." — Просто если, она начинает думать о парнях из аниме, то что-то другое в её голову залезть просто не может.       С этими мыслями я уже более живой повернул голову, посмотреть в окно. Нерва такая широкая, что рассмотреть что-то на её противоположном берегу практически невозможно. Солнце уже ушло с викиной половины и теперь светило только на меня. Бээ. Жарко. Озноб прошел вместе с ужасом. Всё таки в современном мире люди привыкли не доверять новостям. Эти программы каждый день преподносят нам какие-то новые сенсации, и мы просто устали удивляться. Хотя и шуточная перепалка в тетрадях тоже внесла свою лепту.       Окна были закрыты как и дверь. В классе было душно, но никто не попытался их открыть. Было все ещё немного жутко. "Вот знал же, что нельзя мне смотреть ничего страшного. Теперь и в коридор выйти жутко. А там ещё и темно, к тому же. Брр,"— слегка поежился я, не люблю ужастики, из-за слишком хорошего воображения монстры из них предстают уж слишком реальными.       Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, я решил посчитать людей на улице. Наши окна выходили на маленький парк с фонтаном, где мы частенько, в особо жаркие дни, едим мороженное. Я насчитал семерых, когда заметил как люди от чего-то побежали. Они падали друг на друга, сбивая с ног, словно играли в догонялки. Но не всей же площадью! Я привстал рассмотреть получше.       Денис Алексеевич, заметив мою тягу к происходящему на улице, сказал:       —Что? Не терпится на улицу? Ты её еще долго не увидишь! Пока мне всё не сдашь, — сказал он, и окинул меня каким-то странным, довольным взглядом. — И я уж постараюсь проверить, насколько ты знаешь материал, А то будешь ко мне и летом приходить!       Его голос звучал с какими-то веселыми нотками и, на лице играла улыбка, а глаза так и ходили по моему телу, словно очерчивая его. Но я его не слышал, я был весь в окне. Там люди вели себя очень странно! И их становилось всё больше, тех кого уже повалили на землю, обступали новые люди и что-то с ними делали, от чего они дергались как припадочные.       —Александр!.. Нетопырёв! — я с трудом расслышал Дениса Алексеевича, он был очень зол. Видимо я долго так стоял, привстав над партой. <      —Т-там.. на у-улице что-то странное творится, — заикаясь, пробормотала я, тыча пальцем в окно. <      Физик без особого энтузиазма посмотрел в окно и тоже застыл. Одноклассники видя это тоже начали приподниматься из-за парт. А совсем осмелев, не заметив реакции со стороны Дениса Алексеевича, и вовсе подошли к окнам.       Мы стояли и смотрели на сумасшествие, которое творилось внизу. Некоторые люди просто падали без видимой причины, а затем вставали и нападали на людей. Это было страшно. Я весь похолодел от ужаса.       В звенящей тишине зазвенел звонок, и мы вздрогнули, этот звук был резким и неприятным. Но он помог нам выйти из окоченения, мы стали озираться друг на друга, ища поддержки или помощи, но у всех лица были очень бледными и напуганными.       Дверь резко отворилась, и в комнату влетел студент весь в крови. Он обвел нас сумасшедшим взглядом и улыбнувшись возвестил:       —Я вас поздравляю! Мы дождались! Зомби заполонили улицы! Да здравствует апокалипсис! — и громко хлопнув дверью,скрылся в коридоре.       Я видел, как несколько ребят, впав в панику, побежали вон из кабинета. Мы же стояли как вкопанные, пока Денис Алексеевич не сказал:       —Ребят, главное без паники. — его голос дрогнул, а рот скривился в улыбке, мало на неё похожую. — Сейчас я пойду и посмотрю, что произошло и попытаюсь вернуть ваших одноклассников. Вы же оставайтесь здесь и не шумите.       Мы дружно кивнули, глядя, как преподаватель идет в сторону двери. Когда дверь закрылась, я тяжело опустился на стул и обхватил голову руками. "Что же происходит? Апокалипсис? Ха. Было бы смешно, если б не было так грустно." — подумал я, усмехнувшись.       —Мы не должны просто сидеть и ничего не делать, — услышал я слова Вики. — Что если эти уже в универе? Мы должны что-то сделать.       —Что? Что ты предлагаешь? — спросила полноватая Маша, которая пришла поглазеть в окно с третьего ряда.       —Для начала, нам следует дождаться Дениса Алексеевича, — сказал Игорь. — Он нам расскажет, как дела в университете, и где те кто убежал.       — Дождаться то, мы его и так дождемся, — сказала Вика, смотря ему в лицо. — Но лично мне откровенно стрёмно, когда я смотрю на дверь. Предлагаю её обставить партами, на всякий случай.       — Ты имеешь в виду забаррикадировать? — спросила староста.       —Нет, это было бы откровенно глупо. Ведь дверь открывается в другую сторону. — ответила Вика. — Я предлагаю, ограничить передвижения вошедшему. Человек, увидев заграждения, остановится. А если это будет не... В общем если кто-то другой, то эти лишние секунды дадут нам небольшое преимущество.       Мы переставили первые и вторые парты к двери, установив их полукругом. Теперь нам оставалось только ждать учителя, что не утешало. Каждую минуту в моей голове проносились картинки того, что могло ждать Дениса Алексеевича там, внизу.       Спустя несколько долгих минут дверь открылась, это был изрядно запыхавшийся преподаватель. Волосы его были взлохмачены, лицо бледное. Глаза немного расширились, когда он увидел нашу импровизированную баррикаду.       —Не ожидал от детей такой прыти, — сказал Денис Алексеевич, ухмыльнувшись. — Но от того, что происходит снаружи вас это не спасёт.       —Что вы предлагаете? — спросил Игорь.       —Я предлагаю: валить от сюда, — сказал, окинув нас быстрым взглядом, препод.       — И куда же? — спросила Лиза, нервно усмехаясь. — Гляньте в окно. Там сейчас бойня. Сунемся и станем такими же.       Никто не попытался ей возразить. Все это понимали, но также никто не хотел здесь оставаться. Я уставился в пол. "Место без людей, да? Там где будет легко спрятаться, и в случае чего убежать или защищаться. Место где никого нет." Я посмотрел в окно, и меня осенило.       —А если в парк? — сказал я, с надеждой глядя на Дениса Алексеевича.       —Какой ещё парк?!— закричала Света. — Ты хочешь чтобы мы вышли отсюда? На открытое пространство?! Тебе сдохнуть захотелось?       —Не ори! — Денис Алексеевич, подойдя, развернул её к себе. — Дай ему сказать.       —Я п-предлагаю нам спрятаться в "Мире". —сказал я, заикаясь. — Этот парк я хорошо знаю. Там много различных мест, где можно спрятаться. А также множество тропинок. Этот парк редко посещают...       —Чё ты несёшь? — прервал меня Виталий. — Этот парк одна из достопримечательностей Гализа! Ты чё гонишь! Там полно туристов и парочек.       —Только на первых двух ярусах! — вскипел я. — Я всё лето вместе с Артёмом там лазил. Ни одного туриста не видел! Денис Алексеевич, там можно спрятаться! Давайте там переждем этот кошмар! Я смогу безопасно вас провести.       Преподаватель с удивлением посмотрел на меня. Потом, видимо, вспомнив парк, кивнул.       — Хорошо, идём в парк. Но сначала, нам надо выбраться из университета.       —Денис Алексеевич, а ворота открыты? — спросил Дима и подмигнул Вике.       Та сначала нахмурила брови, но через секунду её лицо озарила улыбка.       —Точно! — воскликнула она. — Тогда бы нам не пришлось тащиться через главный вход.       Я недоумённо посмотрел на них. "О чём они? Ворота?" — подумал я. Но зная их еще со школы и сидя с Викой за одной партой, я понял.       — Какие ворота? — растерялся препод.       —А почему не через окно столовки? — перебил я его, знаю, что невежливо, но это сейчас важнее. — Они тоже туда выходят.       —Если мы пойдем через столовку, как думаешь скольким сразу удастся вылезти? — заметил Дима. — И где гарантия, что никто себе ничего не повредит и не вывихнет ногу?       — Да о чём вы? — спросила Таня, староста, поправляя очки.       — Мы о тех воротах, через которые привозят продукты в столовку, они во внутреннем дворике, — объяснила Вика. — Через них мы сразу попадем на сторону парка, а там наш гид, — она кивнула на меня. — Нас уведёт в парк. Ну так, Денис Алексеевич, что с воротами?       Я посмотрел на него и чуть не хрюкнул от смеха. Его лицо озарила такая растерянность, что вытеснила все другие эмоции. "Что, Денис Алексеевич, Думали, что мы тут от страха трясёмся? Мы живем в современном мире, где каждый день на человека сваливается огромное количество информации, заставляя шевелить поршнями, чтобы выжить и не сойти с ума." — подумал я.       — В любом случае надо действовать, — сказал Серёжа. — Чем дольше мы здесь сидим, тем их там больше.       —Денис Алексеевич, — обратился Игорь к преподу. — Что внизу?       —А? — Учитель, видимо, ушел в себя, но, поняв, что от него хотят начал говорить. — Там... также как на улице. Я сумел спуститься только на второй этаж, ниже были они. На третьем, пока, тихо. На сколько я знаю, двери во двор были открыты, когда я шёл к вам на пару. Хотя её могли закрыть, ворота сегодня открыты с 6 утра. Их, врятли, закрыли, но стоит проверить, если мы не хотим попасть в неприятную ситуацию.       —В-вы хотите с-сказать, что кому-то п-придётся проверить это? — заикаясь, спросила Лиза, потрясение для неё было серьезнее всех.       — Не бойся, я старше, значит пойду я, а вы посидите тут. Хорошо? — сказал Денис Алексеевич и погладил Лизу по голове, успокаивая.       —Нет. Один вы не пойдёте, — сказал я, поднимаясь. — Я иду с вами. Прикрою.       —Ты придурок? — сказал Артём, потянув меня на себя. — Мы же без тебя не вылезем!       —Ты не пойдешь один, — сказала Вика. — Я иду с тобой, трое лучше двоих.       —Нет, Вика, ты остаешься, — сказал Денис Алексеевич. — Саша ты тоже. Я сам.       —Извините, но это глупо,— сказал Дима. — Саша прав, вдвоём идти безопаснее. Но только вдвоём, трое это значит, что манёвренность снижется. И труднее будет передвигаться незамеченными.       —Нет. Саша, ты остаёшься здесь. — сказал Денис Анатольевич, зло сверкнув на меня глазами.       —Послушайте. Я всё равно выйду, вы меня не удержите, — заявил я, смотря на преподавателя. — Ненавижу быть в неведении. К тому же лучше, чтобы при нашем "побеге" у нас было больше людей, которые не впадают в истерику, при виде того дерьма, что твориться.       С этими словами я повернулся к Вике и Игорю, протягивая руки. Вика, было обрадовалась, что её тоже берут, но взглянув на моё серьезное лицо, сникла. Я часто так делал, когда на парах было скучно. Это помогает не заснуть, и Вика подтянув свой портфель достала из бокового кармана маленький перочинный ножичек. Игорь, увидя, это тоже достал из кармана свой, уже более солидный. Я взял оба и, подойдя к Денису Алексеевичу, взглянув на ножи, отдал ему Игорев. Затем подошел к баррикаде и обернулся. Преподаватель смотрел на меня с удивлением.       —Идемте, Денис Алексеевич. — сказал я, прислонив ухо к двери.— Ножи не самое плохое, что может быть у школьников.       Я почувствовал, что он стоит рядом. Близко. Даже слишком. Я чувствовал какой он горячий. Но сейчас не время думать об его температуре.       В коридоре было тихо. И я, немного помедлив, положил руку на ручку, намереваясь открыть её, но тут её накрыла горячая рука Дениса Алексеевича. Я вздрогнул от неожиданности. Тот, мягко оттеснив меня от двери вышел первый. Я оглянулся на свой класс и, кивнув им, вышел.       Вот им жалко было свет включить? В коридоре было очень тихо и сумрачно. Единственными источниками света были окно в конце коридора и свет из административной части этажа. Всё остальное было погружено в неприятную темень. Я быстро обернулся и, не увидев никаких подозрительных личностей, пошел за Денисом Алексеевичем, который ждал меня в нескольких шагах.       Наши шаги эхом отдавались во тьме коридора. Мы шаг за шагом двигались в сторону ближайшей лестницы в нескольких метрах от нашего класса. Шли мимо дверей других аудиторий... 319...319 а... 317... Вот и лестничный пролёт... Я прислушался к происходящему внизу. Ничего, кроме отдалённых шаркающих шагов и какого-то невнятного бормотания.       Денис Алексеевич первым прошел в дверь на лестничный пролёт, обернулся и посмотрел на меня. Я мазнул взглядом по лестнице и, набравшись смелости, кивнул, смотря ему в глаза. Он вздохнул? Это было так быстро, что мне оставалось только гадать, не показалось ли мне, смотря в спину преподавателя.       Мы спустились на второй этаж, и посмотрели вниз. Там на ступеньках, в самом низу было пусто. Но мы видели только маленький клочок коридора который вёл в главное фойе.       Я жестами попросил Дениса Алексеевича остаться на месте, а сам осторожно заглянул в дверь на этаж. Вернее не совсем этаж. Это крыло занимала администрация университета, музей, а чуть дальше за поворотом коридора, рядом с центральной лестницей находилась одна из трёх библиотек. Я, осторожно пройдя административные помещения, заглянул в музей. Там было пусто. Но со стороны лестницы на первый этаж (главный вход в музей) слышалась возня и какие-то странные звуки, которые нельзя было отнести к человеческим.       Мои ноги сделались мягкими и я нетвердой походкой подошёл ко входу в музей. Выглянув из-за двери, я был шокирован. Пол в фойе был в лужах крови, кое-где виднелись какие-то кровавые ошмётки, или даже части тел. Но хуже всего было то, что по всей этой грязи ходили они, существа, что недавно были людьми. Да, наверное так и следовало их назвать, но это были не люди. Их движения были дёрганые и непредсказуемые. На них была кровь, а одежда разорвана. У одного из них не было ног и одной руки, но он всё равно продолжал куда-то ползти, при этом издавая какие-то рычащие звуки. Это меня напугало и я застыл, смотря на них и боясь их привлечь.       Внезапно что-то опустилось на рот и глаза и потянуло в сторону. Я так перепугался, что не сразу стал вырываться. Я попытался закричать, но мой рот сжали еще плотнее. Моё сердце билось как сумасшедшее, и я ничего не мог увидеть, это пугало ещё сильнее. Мне оставалось только одно, пытаться освободиться, вцепившись руками в то, что держало меня. "Я не хочу умирать!" — билась в панике единственная мысль. Было очень страшно, и по моим глазам потекли слезы.       Внезапно с моих глаз убрали руку. И повернули голову в сторону. Там на меня смотрели удивленные глаза Дениса Алексеевича. Как только я понял, что это он моё тело расслабилось и я выдохнул ему в руку, которую он до сих пор не убрал с моего рта.       Успокоившись, я посмотрел на преподавателя. Его свободная рука была прижата указательным пальцем к губам, выражая безмолвную просьбу быть тише. Я кивнул соглашаясь, и Денис Алексеевич отпустил мой рот. Он сделал пару шагов и недоуменно обернулся, глядя как я возвращаюсь к дверям.       Я был очень напуган тем, что только что случилось. Но всё равно не мог оставить всё как есть. Я подошёл к двери и потянул на себя её приоткрытую створку, молясь, чтобы она не заскрипела. Денис Алексеевич не успел подойти, как первая створка уже была закрыта. Я обернулся и посмотрел на его недовольное лицо. Было видно, что он недоволен моей выходкой. Я, зябко передёрнув плечами, никогда не любил злить преподов, потянулся за второй створкой.       Денис Алексеевич схватил мою руку, когда та уже была готова показаться. Его рука без проблем обхватила моё тонкое запястье и больно сжалась. Я возмущенно посмотрел на него, но его лицо было таким злым, что я инстинктивно попытался отпрянуть. Естественно мою руку никто не отпустил, а лишь сильнее сжали. Я скорчился от боли.       Денис Алексеевич, видя это, дернул меня на себя, заставляя встать. Хотя, что я сиди, что я стой, разница не значительная. Я достаю ему до плеч и мне очень не нравиться быть ниже него. Я чувствую себя неуверенно и боюсь посмотреть ему в глаза, предпочитая отводить их в сторону. Денис Алексеевич отпустил мою руку, оставив белый отпечаток своей, и, повернув к администрации, подтолкнул.       Я развернулся и замотал головой, показывая на дверь. Он проследил за моей рукой и, вздохнув, подошёл к ней. Его широкая рука вытянулась из-за дверцы и подцепив другую дверь с осторожностью затворила и её.       Я выдохнул с облегчением и почувствовал себя чуть спокойнее. А потом, встретив злой взгляд препода, поспешил к лестнице.