На цепи

Наемник дает ему почти неделю — именно столько остается до новолуния во Внешнем мире: об этом Джин узнает, украдкой сунув нос в календарь светил всех царств и миров, хранящийся в потаенной библиотеке Шаолиня. Срок не слишком длинный, и вор решает распорядиться им с умом, благо дел у него накопилось предостаточно. Например, надо получше замести следы кражи американской реликвии, удивительным образом пропавшей из коллекции одного эмиратского шейха вместе с сингапурским рубином. Камень всплывет на черном рынке через четыре дня, разразив тайный дипломатический скандал между Эмиратами и очередным преемником «Шелкового Пути», но Джина это не слишком волнует: сам чист остался, и ладно. Гораздо больше парня занимает Блэк и его прошлое — особенно сейчас, когда сам наемник сболтнул кое-что о себе… В архивах ОСН об Эрроне Блэке нет почти никакой информации — головорез, наемный убийца, возраст и место рождения неизвестны. Восемь лет проработал на «Черных Драконов», предыдущие наниматели — данные отсутствуют… объявлен в розыск Интерполом? Ну-ну. Возможны связи с представителями иных миров. Да, говорил этот убийца что-то про его работу на Шанг Цунга… и о своем возрасте, кстати, тоже: «когда он погиб, мне едва исполнилось четырнадцать». Заглянув в интернет с телефона, Джин вбивает в строку поиска дату смерти Сэмуэля Уолкера — и присвистывает, увидев результат. 1847 год… получается, что Блэку больше ста восьмидесяти. Ну ничего себе. Подкинув запасной датапад генерала Блэйд обратно в ее стол — его личный уровень допуска не позволял парню пользоваться базой данных — он какое-то время сидит в укромном уголке базы, прикидывая, где еще можно раздобыть нужную ему информацию. В Лин Куэй с вопросами не сунешься: грандмастер наверняка знает что-либо занятное о Блэке, но праздного любопытства не ценит, спросит по всей строгости, зачем ему эти знания понадобились… можно будет еще Бо’Рай Чо расспросить, когда мастер появится в монастыре после очередного запоя. А пока, видимо, придется ему работать с Блэком на свой страх и риск, в процессе разбираясь, что от него можно ожидать. Кунг Джину не слишком нравится складывающаяся ситуация, но, к сожалению, иного способа добраться до своего брата он пока не знает. Поэтому в назначенный срок снова покидает монастырь, направляясь в сторону тайной расселины в горах. — Не раздумал, — говорит стоящий у недостроенной колонны нового посвященного Коталь Кану портика Эррон, в своей обычной манере не оборачиваясь на шаги подошедшего к нему Джина. Фраза звучит не вопросом — скорее констатацией факта. Лучник фыркает:  — Сказал же, что не отступлюсь. Кстати, мог бы хоть намекнуть, где искать тебя в этом муравейнике.  — Первый раз ты нашел меня без намека, — Блэк, наконец, оставляет свой пост и, развернувшись, проходит мимо вора, бросая через плечо. — Идем. Джину не остается иного выхода, кроме как последовать за ним, оглядываясь по сторонам на ходу. Нет, он не думал, что его тащат в засаду или еще куда — но воровская осторожность заставляет его то и дело обегать взглядом обступающий его город, пряча лицо в тени капюшона. Вдруг кто-нибудь опознает в его укутанной шаолиньским одеянием фигуре сорвавшего казнь земного посла или ночного храмового вора? Когда они натыкаются на патрулирующий площадь отряд, лучник невольно замедляет шаг — но стражники обходят его и Блэка по едва заметной дуге, старательно не глядя в их сторону. Та же реакция у охранников внутренних врат, ведущих в жилые кварталы, еще одного патруля, сопровождения паланкина на какой-то непомерно рогатой зверюге…  — Они что, боятся тебя? — не удерживается от вопроса недоумевающий Кунг Джин. Наемник что-то ворчит под нос — из-под маски не разобрать — но, когда лучник уже перестает надеяться на ответ, подает голос:  — Коталь Кан взял меня на службу почти сразу после свержения Милины. Рептилия, Ермак, Ди’Вора… они знали, что я — серьезный противник, как и то, что я не покушусь на их место и не отдам своего. Но помимо них были еще… — он неопределенно дергает затянутым в короткий плащ плечом. — Карьеристы, надеющиеся на продвижение при дворе нового Императора. Мое появление их взбесило: человек, чужак из Земного Царства.  — Ненавидели? Блэк фыркает.  — Не совсем то. Ненависть была, но дело не в ней. Во мне видели возможность продвинуться. Шоканы, кентавры, чародеи, эденийцы… я казался им легким способом показать себя перед Коталем. Джин косится на стрелка, спокойно шагающего рядом. Высокий, но не слишком; мышцы есть, но до ощущения громадности, как у того же Джакса, далеко; нет пламени из рук, как у Скорпиона или Лю Кенга, льда Саб-Зиро или магического оружия, как у самого лучника. Если подумать, для обитателей Внешнего Мира он действительно должен был выглядеть не самым страшным противником.  — И как ты выдержал? — спрашивает он. Убийца в ответ пожимает плечами:  — Жить хотел. И быстро разобрался в местном дуэльном кодексе. Джин хмурится, припоминая содержимое шаолиньских свитков, повествующих о внешнемирных обычаях. О чем он… а, наверное, о традиции решать разногласия или недовольство среди ближних подданных Императора поединком. Обычно — смертельным.  — У тебя хоть сутки без драки были? В ответ слышится лишь негромкое хмыканье. Вот оно как — бесконечный мордобой.  — И что, твои противники в конце концов поняли, что с тобой лучше не связываться?  — Перед этим Коталь Кан запретил мне оканчивать дуэли смертью. Это помогло — выжившие оставляли меня в покое — но к тому времени количество погибших от моей руки было достаточно велико, чтобы в городе пошли слухи. Джин кивает и дальше следует за наемником молча, обдумывая услышанное. Впрочем, молчание не затягивается: буквально через квартал Блэк замирает, оглядывается — и удовлетворенно кивает:  — Сойдет. Иди сюда, клептоман. Желание ответить подначкой на прозвище велико, но вор сдерживается и просто подбирается ближе, вставая рядом с наемником. Тот кивает на пространство перед собой:  — Видишь что-нибудь необычное? «Я из другого мира, отморозок, для меня здесь все необычное» — мысленно возмущается Джин. Выдыхает, успокаиваясь, обегает взглядом незнакомую часть города — тут он не бывал ни в одной из своих иномирных вылазок. Ну, вообще ничего такого — город и город; от крупных мегаполисов, конечно, отличается разительно, а вот от горных городков Тибета, в которых лучник провел свою юность, не слишком. Утоптанная земля вместо плитки, чахлые деревца, растущие у домиков из камня и глины, кривые узкие улицы, мелкая игольчатая зверюга — видимо, здешняя замена собак — лакает воду из грязной лужи. Людей почти нет: только старик с чешуйчатыми руками и человеческим лицом, сидящий на покосившейся лавке, да голоса и смех доносятся из одного из зданий, пролетая сквозь занавешенный узорчатой тканью вход. Нет, не смех…  — Ты притащил меня к борделю? — удивляется парень, и получает в ответ короткий смешок.  — Если ты считаешь бордель чем-то необычным, у меня для тебя плохие новости… смотри внимательней. Ты вор, должен уметь изучать обстановку. Парень мысленно шлет стрелка к Шинноку на лысину и возвращается к осмотру. Не мог же наемник приволочь его сюда просто для того, чтобы он почувствовал себя полным идиотом и отказался от своей затеи с этим нихрена не понятным «обучением»… или мог? Совершенно невозможно удержаться и не покоситься на стоящего рядом Блэка, безразличного к его подозрениям и, кажется, присутствию как таковому. Может, он просто не верит в его, Джина, успех? Лучник зло сводит брови, заставляет свое внимание попросту прикипеть к раскинувшемуся перед ним трущобному пейзажу. Дом с залепленным необожженной глиной проломом в стене, старик, узорчатые ткани бордельного входа, лужа, мелко дрожащие листья кривого огрызка, по недоразумению именующиеся растением… стоп. Что-то не так. Лучник по стрелковой привычке приоткрывает рот, пробуя воздух на язык — неподвижен, как стоячая вода. Почему тогда листья дрожат? И еще у корней что-то вроде песчаной дымки вьется, словно там сквозняком пыль поднимает…  — Дерево, — уверенно заявляет Кунг Джин, и наемник кивает:  — Верно. Ветер, которого нет — вернее, есть, но не здесь. А теперь смотри. Эррон Блэк подхватывает с земли небольшой камешек, обкатанный временем и чужими ногами; подкидывает в ладони — и с силой швыряет его прямо в середку древесного ствола. Вор ждет глухого стука, но зря: камень исчезает в воздухе, словно его проглатывает невидимая рыба: сразу, одним глотком. А секунду спустя перед Джином начинает разворачиваться уже знакомый мерцающий водоворот…  — Что, серьезно? — вырывается у лучника. — Никаких заклинаний, артефактов, магических присыпок — просто кинуть камень, и все? — В случае, когда происходящее в одном мире отдается в другом, почти любое резкое действие способно открыть проход. Я предпочитаю стрелять. Джин какое-то время озадаченно пялится на марево портала, осмысляя услышанное. Что, все вот так просто? Нет, ну не может же быть, иначе…  — Почему тогда все не шляются между мирами, сколько им вздумается, раз граница между ними похожа на расползающуюся ветошь?  — Так было далеко не всегда, — судя по интонации, Блэк усмехается. — Подобные прорехи стали появляться после попытки Шао Кана соединить Земное Царство и Внешний Мир двадцать лет назад. Думаю, неоконченное слияние успело что-то изменить, а засранцы, именующие себя Старшими Богами, не стали ничего исправлять… к тому же З’ункара — одно из немногих мест, по какой-то причине притягивающих к себе подобные дыры. В каждом мире есть одно такое.  — И в Земном Царстве?  — Остров Шанг Цунга. Ну, это многое объясняет — в том числе и то, как именно наемник выучился столь редкому для обитателей Земли умению шляться между мирами. Джин задумчиво сводит брови, наблюдая, как потревоженный броском кусок реальности постепенно успокаивается: ни один портал не продержится долго без магических стабилизаторов типа жертвенной крови или нефритовых столбов, освященных пятидневной молитвой благочестивых святых старцев. Что-то не сходилось…  — А что с тем проходом, через который ты выставил меня отсюда? Откуда ты знал, что он распахнется, да еще и именно в то время?  — Было бы странно, если бы за время нахождения в столице не запомнил периодичность и длительность самых стабильных пространственных прорывов. Думаешь, почему я так быстро перехватил ваш отряд во время пробуждения Шиннока?.. ладно, к черту разговоры, у меня не так много свободного времени, чтобы возиться с тобой. Сейчас покажу еще два потенциальных разрыва, а потом протащу тебя по городу. Если в процессе прогулки не углядишь минимум пять прорех — о дальнейшем обучении можешь забыть. Все оставшееся время Кунг Джин тратит на выискивание едва заметных проявлений эха других миров. Задачу несколько осложняет скудность его знаний о Внешнем Мире: сообрази тут, является ли текущий в небо ручей из арыка проявлением готового к раскрытию портала или это местное колдовство мудрит? Когда спустя час с лишним Блэк отсылает его прочь, бросив, что у него нет времени возиться с подростком, у которого глаза косят от переутомления, лучник даже не огрызается в ответ. В свое второе посещение — назвать его «уроком» у Джина язык не поворачивается — он занимается тем же. В третье — тоже. На четвертый раз парень возмущается подобным времяпрепровождением, на что Блэк, хмыкнув, говорит что-то вроде «сам напросился» и затаскивает его в ближайший разрыв, оказывающийся порталом в Царство Хаоса. Под кислотно-зеленое дымное небо, вздымающиеся кверху земляные столпы, на исколотую землю, словно движущуюся под ногами, обломки построек, что должны бы рассыпаться — да только так и висят в воздухе, плюнув на гравитацию, сохраняя свой прежний облик. От бесконечного мельтешения и мерзкого привкуса воздуха во рту Джину быстро становится худо, так что он беспрекословно позволяет наемнику вытащить себя за капюшон в еще не закрывшийся портал, обратно под иссушающее внешнемирное солнце. — Я сейчас легкие сблюю, — лаконично сообщает о своем состоянии вор, пытаясь отдышаться в жидкой тени деревьев близ городской стены. Блэк дергает плечом: — Отойдешь. Ты еще с местными обитателями не пообщался — считай, повезло. — Мне как-то хватило знакомства с Хавиком, — Джин морщится, вспоминая клирика Хаоса, несколько лет назад устроившего им веселую жизнь с накаченным силой божественных кинжалов Рейко. — Он был родом из Царства Порядка. Настоящие хаотики никогда бы не позволили себе такую глупость, как произносить буквы в словах по порядку, а не задом наперед, да и самые безобидные вопросы к себе восприняли бы как личное оскорбление. — И как же с ними взаимодействовать, чтобы понравиться? — Нападать. Подумав, лучник проглатывает заплясавшие на языке вопросы и худо-бедно выравнивает дыхание, избавляясь от горького кома в горле. В голове всплывает пренебрежительно брошенный комментарий наемника: «ты сдохнешь, не отойдя от границы любого портала, что приведет тебя за пределы Земного Царства». Не хочется признавать, но стрелок оказался прав куда сильнее, чем думалось Джину вначале… — Отлипай от стены и пошли, — сдерживающий раздражение Блэк нависает над ним, заставляя парня сдавленно просипеть: — Куда еще? — Посмотришь сегодня на Сейдо. С Царством Снов, судя по всему, придется повременить, раз тебя так приложило. А потом будешь учиться распознавать, какой портал куда ведет — в Хаос или в Порядок. — Как, по запаху, что ли? — ворчит Джин, утираясь рукавом плаща, и оказывается почти прав. Блэк довольно пространно и явно не своими словами — наверное, вспоминал объяснения Шанг Цунга — рассказывает о некоем отзвуке каждого из миров, называемом резонансом Камидогу. Мол, хочешь-не хочешь, а почуешь его, как сквозняк, если у портала встанешь — потянет, словно из распахнутой двери. А ему, Джину, нужно запомнить резонанс каждой реальности. — Тебе необходимо знать заранее, в какую дыру тебя занесет очередной прыжок в другой мир, — обрывает импровизированную лекцию наемник. — Даже если это происходит за секунду до взрыва или выстрела в твою голову — ты должен знать, куда прорываешься. — И как этот твой резонанс проявляется? В ответ — короткий смешок. — Подойди к порталу в Хаос. — Не хочу, — помедлив, мотает головой вор. — Мне даже смотреть в эту сторону не хочется, внутри все в воронку скручивается. — Спорю на шляпу твоего двоюродного братца, тебя так же скрутит в грязной подворотне у рынка к западу отсюда. И на судной площади тоже. И перед любым другим проходом в это царство. А теперь — пошли, у меня почти не осталось времени на тебя. К счастью, от Сейдо Джина не крутит, хотя пейзаж с гигантскими пирамидами, то ли излучающими, то ли поглощающими энергетические лучи своими верхушками, производят на него впечатление — оно скорее вгоняет в скуку. Царство Снов, в которое его затаскивают через несколько дней, наоборот — бодрит, словно горный воздух в морозное утро, несмотря на лиловые завороты его нестабильной реальности и кажущееся отсутствие хоть каких-то привычных контуров. С Внешним Миром все сложнее, нет четкого отклика. Блэк объясняет это присоединенными Шао Каном владениями: Эдения, Затерра, Ватернус — все они вносили свою лепту в него, лишая резонанс стройности. А Земное Царство… Джин не может это объяснить, но от близости ведущих в него порталов он испытывает невыразимый покой. — Мне от них паршиво, — лаконично озвучивает свои ощущения наемник, выслушав вора. — У тебя иная реакция. — А что, бывает и так? — Понятия не имею. Спроси у своих даосов. Но у Блэка не так уж много свободного времени: каждая их встреча длится не более пары часов, а потом стрелок чуть ли не пинком выставляет его из мира. А вот у Джина свободного времени более чем достаточно, а еще полно любопытства и слишком мало причин для доверия, чтобы вот так просто оставлять столь мутного типа в покое. Поэтому в многодневные перерывы между их встречами он следит за своим так называемым наставником. Залог успешного сотрудничества — знание о партнере по делу. Они, конечно, не на кражу совместную собрались, но… Найти своих — веселых вороватых ребят со шныряющим взглядом и ловкими пальцами — оказывается легко, разжиться у них обносками попрочнее взамен заметному шаолиньскому плащу и упрятать лук в рогожу от любопытных взглядов — еще проще. С планировкой З’ункары приходится повозиться, но инстинкт опытного вора и помощь «товарищей по цеху» разрешают и эту проблему. И даже так Кунг Джину приходится прилагать усилия, чтобы не раскрыть свое присутствие, пока он следует за Блэком по узким внешнемирным улочкам и раскаленным плоским крышам. Пока он наблюдает. Изучает. Запоминает. В отличие от остальных «советников» Коталь Кана Эррон Блэк почти никогда не появляется в императорской крепости, даже не ночует там — пару раз, оказавшись во Внешнем Мире ночью, парень обнаруживает его дремлющим на одной из крыш повыше, опустив неизменную шляпу на лицо. В остальное время он бродит по городу перекати-полем: обычно в одиночку, изредка — в сопровождении отряда стражи. Не заходит в манящие прохладой здания, не останавливается на разговор хоть с кем-то; просто идет. Джин некоторое время пытается понять, чем именно занимается наемник в городе, распутывает клубок траекторий его перемещений — пока не соображает, завидев на его пути смутно знакомые закоулки: Блэк патрулирует места, где открываются порталы. Бродит по ним раз за разом, словно свирепый пограничный пес. Лучнику эта вахта кажется смешной: ровно до своей четвертой слежки, пока стрелок не пересекается с пришельцем из Ватернуса, едва вылезшим из портала. Судя по всему, в столице Внешнего Мира ему не рады, и сам «нелегал» об этом знает; по крайней мере, он не пытается договориться с наемником, как Кэсси когда-то, а сразу выхватывает меч и оскаливается, замирая в боевой стойке. Пуля прилетает ему в лоб почти мгновенно — к сожалению, Кейдж познакомит Кунг Джина с Индианой Джонсом лишь пару месяцев спустя, так что комизм ситуации в тот момент он не оценивает. Вор слышит, как Блэк неразборчиво ворчит что-то, не обращая внимания на прыснувшую от них во все стороны толпу. Подходит ближе, на ходу извлекая какой-то странный патрон, с щелчком вгоняет его в паз барабана, небрежно прокручивает — и еще раз прошивает подрагивающее тело, рассыпающееся в прах сразу после выстрела. «Пристрелил, словно тот был не разумным гостем, а бешеной собакой» — мысленно передергивается наблюдающий из укрытия парень: уж слишком ярко представляется, как под дулом пистолета лежит распластанное тело кого-то из его товарищей. Джеки, Кэсси, Такеды… неужели их тоже ждал подобный прием, если бы он, Джин, не проявил тогда красноречие? С такими мыслями он возвращается в трущобы, где держит свой иномирный скарб.  — Что, опять таскался за своим земляком с громовыми палками? — интересуется у него местный парнишка-карманник из тех, с чьей шайкой лучник договорился за небольшую контрабандную мзду из Земного Царства. Лучник неопределенно пожимает плечами, скидывая продранную рубаху и распутывая узел со своим плащом:  — Как всегда — сам знаешь, других занятий у меня тут пока нет. Видел, как этот головорез пристрелил парня из Ватернуса, если я не путаю…  — А, да, слышал, в городе говорят. Повезло, что он на него так быстро наткнулся — этот кровосос всего восемь жителей осушить успел.  — Что? — Джин аж останавливается, услышав неожиданный отклик. Воришка смеется, взлохмачивает неровные пропыленные вихры:  — Ты что, не знал? Ватернианцы все поголовно вампиры и с добычей своей не церемонятся. Помнится, лет сорок назад был случай, когда один такой же мародер опустошил целый квартал, прежде чем погоня вынудила его покинуть город… вообще этот императорский прихвостень тот еще ублюдок, рад буду, если его пришьют в какой-нибудь подворотне — а только хорошо, что он ту клыкастую тварь грохнул. Хуже таркатанов, богами клянусь. После этого заявления поведение наемника предстает Джину в несколько ином свете. Может, в этом и заключается его работа на Коталя — следить за тем, чтобы столица оставалась в безопасности от иномирных гостей? Впрочем, продолжив наблюдения, парень обнаруживает, что не каждый попавший в З’ункару через портал получал на входе пулю в голову. С пришельцем из Сейдо, появившимся в городе полторы недели спустя и тоже отловленным стрелком на его узких улицах Блэк просто коротко переговаривает, а потом отправляет в ближайший портал на его родину — так же, как Кунг Джина после его неудачного налета на храм. Вора это немного успокаивает: значит, не полнейший отморозок. Мнение усиливается после наблюдения за короткой стычкой с Феррой и Торром: симбионты устраивают на одном из рынков погром, разнеся почти половину горшечного ряда. Стражники, отделяющие их от испуганных горожан, отступали от императорских телохранителей, не решаясь им препятствовать; проходящий мимо Блэк останавливается, несколько долгих секунд изучает происходящее, снова словно решает что-то про себя, а потом буквально рассекает образовавшуюся толпу и, разомкнув цепь охранников, пробирается к буйствующим бойцам.  — Просто иди отсюда, Торр, — хмуро говорит он поворачивающемуся в его сторону великану. Тот низко рычит, ударяет огромными кулаками по дрогнувшей земле.  — Торр ходить по твоей голове! — безапелляционно заявляет Ферра, наклоняясь с его плеч ниже, к лицу наемника. Тот выдыхает, мрачно бросает:  — Еще одно доказательство, что мир безбожен… — а потом со всей силы неожиданно бьет не ожидающего нападения Торра кулаком под подбородок. Великан валится навзничь на разгромленный навес. Перехватив прыгнувшую на него Ферру в воздухе, Блэк ощутимо встряхивает карлицу, что-то говорит ей на незнакомом Джину языке — а потом опускает на землю, разворачивается и покидает место короткой схватки, не обращая на отшатывающихся от него жителей. Спустя полторы минуты покорно уходит и успокоенный Торр, приведенный девочкой в чувство. Наемник не был обязан вмешиваться в происходящее, вступаться за имущество и жизнь обитателей города — но сделал это, остановив приближенных Императора, с которыми не хотела связываться сама стража. Что, получается, что Блэк может действовать не только за плату, но и по справедливости? Заинтригованный этими мыслями, Джин с интересом косится на стрелка все свое следующее посещение Внешнего Мира, но вопросов не задает. За их короткими встречами и его длительными наблюдениями проходит почти месяц земного календаря… Начиная учиться поиску междумирных прорывов, Кунг Джин не думает, что это умение понадобится ему в ближайшем будущем: желание исполнить клятву и помочь двоюродному брату отодвигает мысли об этом на второй план. Иногда его посещают размышления о возможности несколько расширить свои воровские угодья, когда он более-менее освоится в других мирах — иномирные сокровища должны приятно разнообразить коллекцию его трофеев, да и покупателей на них он вполне способен отыскать — но дальше этих туманных мечтаний они не заходят. Реальность, как всегда, быстро вносит в его планы свои коррективы. Все начинается донельзя обычно: вызов по каналу Отряда особого назначения, база, топот тяжелых армейских ботинок бойцов, отправляемых на задание, смазанная перепалка с Кэсси, прерываемая появлением генерала Блейд, оглашенная ею задача — найти и разузнать о целях отряда Текунин, недавно засеченного где-то на границе меж Албанией и Черногорией. Джин со скукой выслушивает подробности о взаимосвязи с контрабандой каких-то высокотехнологичных железяк, организованной Тасией из Черных Драконов: эту мишуру положено знать Кассандре, как лейтенанту и главе отряда. Только потом, уже в вертолете до него доходит, что он мог бы воспользоваться ситуацией и спросить о Драконах поподробнее, с шансами получив крупицу информации, ведущую к прошлому Блэка. Злость на свою недальновидность неприятно колет самолюбие; но, когда они десантируются на гористом пустыре пограничья, вору становится не до подобных мелочей. Нет, у них получается без шума ликвидировать небольшой патруль из пятерки воинов Текунин и даже взять неповрежденную голову одного из киборгов для последующего считывания данных. А вот потом… видимо, среди товаров, доставляемых синдикатом на этот раз, были крайне качественные пеленгаторы. Или кто-то из поверженных бойцов успел выдать их местоположение по внутренней связи, да хоть просто один из десантников камень с горной тропы уронил, пока они пробирались к возможному месту локализации противника — причины Кунг Джин не знает. Но киборги и «драконы» каким-то образом узнают об их присутствии и они попадают даже не в засаду, а в настоящий котел. Противники обкладывают их на каменном пятачке, почти не имеющем защиты, и начинают методичный расстрел ракетами, отстреливая из огнестрелов смельчаков, пытающихся высунуться вниз в надежде уйти. Открытое пространство хорошо простреливается, с одной стороны обрывается отвесным краем над пропастью, с другой идет шквальный огонь; за две минуты они теряют семь бойцов. Кэсс молодец, ухитряется рассредоточить выживших, не подставляя их под выстрелы, но и ей, и Джину понятно, что долго они так не продержатся. Подкрепление запросить тоже не вариант — подставят и подлетевших; к тому же не факт, что они продержатся до их прибытия… лихорадочно размышляющий лучник выпускает очередную стрелу, целясь по вспышкам выстрелов, когда на укрытую капюшоном голову наваливается знакомая строгая скука, пахнувшая в его сторону откуда-то сзади. Не веря ощущению и собственной удаче, Кунг Джин поворачивает голову, нашаривает в прорезаемой отсветами темноте каменный выступ, слишком светлый и правильный для этих нагорий, почти на автомате пускает в него стрелу — и, едва увидев белесое марево, кричит Кейдж:  — Здесь есть портал! Можно отступить в него!  — Откуда… — девушка замолкает на полуслове, оборачиваясь туда, куда ткнул ей лучник. Хмурит пшеничные брови: она понимает, что это — их лучший шанс на спасение, но шанс двоякий. — Это может быть еще опасней, чем остаться здесь! Мы не знаем, куда он…  — В Сейдо! Он ведет в Сейдо! — пригнувшись из-за разрыва очередного снаряда, вор пережидает злобный свист раскаленных кусков шрапнели вперемешку с каменными брызгами, а потом поднимается на локте. — Я знаю это, поверь! И Кассандра верит его словам: промедлив пару секунд, она отдает приказ об эвакуации и замыкает ее с еще двумя стрелками, удерживая противников на расстоянии, пока выжившие исчезают в дрожащем мареве портала. Джин проскальзывает туда вместе с Кэсси, отстреливаясь до последнего — и, едва шагнув под вечно пасмурное небо Царства Порядка, отрывисто бросает:  — Не сводите с воронки оружия!  — Это еще зачем? — хмурится лейтенант. Лучник закатывает глаза:  — Портал продержится еще минуты две — уверен, за это время кто-нибудь из расстроенных нашим спасением железных ребят и их синдикатских друзей могут исхитриться и успеть пролезть сюда. Лично мне такой обвес на хвосте не нужен. А тебе? Предосторожность не оказывается излишней; за полминуты до схлопывания междумирной прорехи отряд расстреливает двоих Текунин, сунувшихся вслед за ними. Остальные противники, видимо, не решаются преследовать ускользнувшую добычу, но Джин все равно переводит дух лишь после того, как белесый круговорот исчезает окончательно. И только тогда позволяет себе оглядеться, соображая, куда их занесло. Туман, линия парящих над горизонтом пирамид, правильные линии, размечающие землю — ближайшая окружность пролегает по равнине где-то в милях двадцати от них, с высоты хорошо видно. Покрутив головой, вор почти сразу находит искомое: огромную башню, словно сложенную из множества пагод, упирающуюся в небеса своим исполинским шпилем.  — Эй, Джин… — непривычно тихий голос Кэсси окликает его из-за спины. Обернувшись, лучник отмечает, что Кейдж выглядит, скажем так… не в своей тарелке. — Ты знаешь, как выбраться отсюда, ведь правда?  — Вроде того, — кивает тот, указывая на нависающую над ними постройку. — Видишь? Это башня Вторжения.  — Мне мало что говорит эта белиберда.  — Видимо, ты так и не послушалась моего совета насчет поиска информации где-то помимо Интернета. Эту постройку называют еще Башней Зла. Тут когда-то селились Темные Священники, позже вроде бы покинувшие этот мир и перебравшиеся на остров Шанг Цунга под теплое крылышко Шао Кана. Именно тут в Сейдо и копятся дырки между мирами — так что найти выход отсюда достаточно легко… сейданцы тут особо не ходят, посещение этого места без состояния в гвардии воинов Сейдана карается очередным дурацким законом, коих тут в изобилии. Если не наткнемся на ребят Дарриуса, проблем не возникнет: мир похож на старую Эдению и для землян безопасен…  — Ладно-ладно, не шпарь, я тебя поняла, — останавливает его Кэсси. Устало трет сведенные беспокойством брови, а потом, к немалому удивлению лучника, с искренним уважением добавляет. — Не думала, что ты столько знаешь — про этот мир и вообще… тогда, во время посольства, ты казался наглым позером, хвалящимся парой прочитанных книжек про твою семейку — но сейчас я вижу, что ты и правда опытнее меня в этом вопросе. Это круто.  — Стоит выпить за твое прозрение, когда вылезем отсюда, — не удерживается от самодовольной улыбки Кунг Джин. А когда Кейдж отворачивается и дает растерянным переменой обстановки бойцам команду перегруппироваться, задумывается. Все, что он сейчас скороговоркой вывалил на подругу, ему рассказал Эррон Блэк. Рассказал ненавязчиво, почти незаметно: через брошенные вскользь фразы, короткие пояснения, которые Джин из него чуть ли не клещами тянул, как ему казалось… но вот стоило ему впервые оказаться в другой — Внешний Мир не в счет — реальности, как память услужливо выдала ему информацию о здешнем политическом строе, о патрулях генерала Хотару, что появятся в четырех милях отсюда из-за прилегающей границы Царства Хаоса, откуда постоянно прут их агрессивно настроенные соседи, о минимум трех пространственных разрывах, ведущих на Землю, которые они с Блэком отыскали во время его коротких «уроков». Ближайший как раз рядом, буквально две сотни метров пройти, почти вплотную от стены этого небольшого пятигранника. Проследить бы еще, чтобы никто в расселину, скрытую крошащейся плитой слева, не свалился… ай, ладно, Кэсси он предупредит, а дальше она справится. Удивительно, но он это и вправду знает; а еще совсем недавно был столь же неподготовлен и растерян, что и его подруга сейчас… Первый опыт работы проводником между мирами у Джина проходит успешно, пусть ему и приходится скрывать волнение, подтрунивая над Кассандрой почти всю дорогу. Та нервничает не меньше него, поэтому огрызается немного сильнее обычного, но на следующих за ними бойцов их перепалка действует, как хорошая порция успокоительного; видимо, ребята решают, что раз уж у командира есть время на препирательство с другом, то все происходящее считается в порядке вещей и для волнений причины нет. Они больше не глазеют ни на парящие вдалеке собиратели, ни на неправдоподобно ровную землю, ни на зловещий силуэт башни; больше всего удивления отражается на их лицах, когда после нырка в отысканный лучником портал они оказываются где-то в пригороде швейцарского города Туна. Кэсси немедленно выходит на связь с матерью — и только сейчас до вора доходит, что именно он только что сделал. Протащил кучу людей через другой мир, вот что! Не оплошал, не сдох, не угробил никого — протащил, не так уж сложно оказалось. Глядишь, такими темпами до прогулок в Преисподнюю скоро будет рукой подать…  — Скоро нас заберут. Мать хочет поговорить с тобой по прилету, — прерывает его окрыленные размышления Кассандра, отрываясь от комлинка. Кунг Джин молча кивает в ответ. Едва успевшая подняться в душе эйфория умирает под тяжелым гнетом понимания: влип. Снова. И, что самое обидное, у него опять не было иного выбора. — Херово выглядишь, — хмыкает Блэк, заметивший бредущего по черепичным крышам в сторону его наблюдательной точки Джина. Парень даже не отбрехивается в ответ — просто молча спрыгивает на деревянный настил рядом с наемником. Облокачивается на пыльную стену рядом, пятная темный плащ, нахохливается встрепанной галкой. — У тебя проблемы, — не спрашивает, в уже привычной Кунг Джину манере констатирует стрелок. Оставляет наблюдения за городом, поворачивается к нему — тень его широкополой шляпы скачет по лицу вора.  — Все-то тебе известно, — огрызается лучник. Блэк фыркает в ответ, но беззлобно:  — Приди в следующий раз с лицом попроще — не буду изображать балаганную гадалку. Рассказывай. Кунг Джин выдыхает. Лезет пятерней в растрепавшуюся шевелюру, собираясь с мыслями: в принципе, на подобную реакцию он и рассчитывал, добравшись сюда в неурочное время — они должны были встретиться лишь через пять дней. Нет, конечно, его могли прогнать взашей, но пока обходится без этого. Хотя все еще существует вариант, что это случится после озвучивания его проблемы.  — Сегодня — нет, уже вчера… в общем, мне пришлось применить полученные от тебя знания на практике.  — Раз ты сидишь здесь и достаешь меня, то проблем я не вижу.  — Я сделал это перед десятком бойцов ОСН, включая Кэсси Кейдж. Протащил их через Царство Порядка, иначе мы были бы мертвы — но из-за этого о моих новых навыках прознала генерал Блейд. Устроила мне допрос по этому поводу.  — И ты сдал ей с потрохами знакомство со мной? Джин вспоминает строгую серость кабинета Сони, где проходил их разговор. По прибытию его сразу же откомандировали сюда, не дав даже переменить замызганного одеяния — грязь с сапог вора пятнала безукоризненную чистоту помещения. Уставший, как собака, он не тратит время на приветствие или переживания по поводу предстоящего разговора — просто падает на жесткий стул и уставляется на женщину с немым вопросом. Соня улыбается ему — привычной благожелательной улыбкой, сухо, без огня в глазах. «Подробный отчет о вашей миссии пока не получен, но я уже получила некоторое представление о произошедшем со слов Кассандры» — говорит она. — «Если бы не твоя инициатива, потери личного состава на этой миссии были бы гораздо серьезнее… скажи, кто обучил тебя находить проходы между мирами? Это входит в программу тренировок Шаолиня?»  — Нет, — качает головой Джин. — Она думала, что этому натаскивают в монастыре или в додзе Бо’Рай Чо, но при проверке выяснилось бы, что это не так… сказал правду. Почти. Что выучился через свои не слишком легальные знакомства и обучивший меня человек не заинтересован в сотрудничестве по причине его редких появлений в Земном Царстве. Генерала мой ответ не слишком обрадовал, но упорствовать она не стала…  — Тем не менее ты здесь.  — Ну да. Блейд заявила, что в таком случае у нее нет иного выбора, кроме как впихнуть мне следующее задание, требующее скорейшего выполнения. И выдала мне вот это. На, оцени, — лучник лезет за пазуху и, вытащив на свет свиток из мягкой кожи с затейливым рисунком, перекидывает его мужчине. — Обнаружилось у недавно пойманного члена Красных Драконов. Наемник молча сводит брови, перехватывая брошенный предмет на лету. — Их разве не добили еще во время стычки с Рейко и Хавиком? — Нет, как оказалось. Выжившие были раскиданы по мирам, но теперь, когда все устраняют последствия пробуждения Шиннока, они собираются вновь — точка координат у тебя в руках. Кстати, ты хаоситские карты читать умеешь?  — Да, — бросает Блэк, не отрывая цепкий оценивающий взгляд от лоскута.  — Ну, хоть в чем-то мне повезло; я в этих разводах не разбираюсь, а объяснить это Соне мне не удалось. Так хоть пойму, где схрон этих иномирных террористов искать… генерал Блейд заявила, что его необходимо уничтожить как можно скорее, пока они не переместились в иное место и мы не потеряли их в чехарде реальностей. Дескать, раз умею между мирами ходить, то надо воспользоваться этим преимуществом.  — Девушки с огнестрелом. Всегда горячие, — наемник усмехается с неожиданным пониманием, вызывающим у Джина невольный вопрос: не пересекался ли убийца с Соней лично?  — Не мое, я по другой части, — дергает плечом тот в ответ — а потом, сообразив, что только что ляпнул, опускает лицо, чувствуя, как вспыхивают уши. Даже после его судьбоносной встречи с Рейденом вору до сих пор не слишком удобно говорить о своих "предпочтениях". Но, к его облегчению, стрелок не придает внимания ни его реакции, ни сказанному:  — Дело вкуса… что ж, это действительно карта, нарисованная достаточно толково, чтобы отыскать изображенное на ней место. Только лагерь на ней находится не на окраине Царства, куда сравнительно легко добраться, а почти на подступах к хаотическим водопадам. Слишком глубоко для тебя, не дойдешь.  — Генерал пообещала предоставить мне технику и почти любые силы мне в помощь… — начинает было Джин, но Блэк перебивает:  — Не поможет. Техника сгорит мгновенно, люди сдохнут зря. Может, если прихватишь своих друзей или саму генерала Блейд, что и выйдет… но даже так четыре к одному, что вы останетесь в этом проклятом пустыре навечно. Брось эту затею.  — Если б я мог… К сожалению, Соня выразилась крайне недвусмысленно: он должен выполнить задание, и как можно скорее. ОСН и так потерял слишком много времени, ища способ добраться до почти уничтоженного синдиката. Джин понимал мотивацию их командира, даже отчасти разделял ее: Красный Дракон уже несколько раз возрождался после серьезных потерь. В последний раз промедление, давшее организации восстановиться, стоило жизни почти всему Ширай Рю — парень помнит рассказ Такеды, пережившего эту резню. Если он не выполнит задание, то синдикат вернет силы, и отнятые им жизни будут на его, Кунг Джина, совести. Она у него и так не слишком чистая… единственное, что не слишком радовало, так это необходимость очередной раз сунуть свою голову в пекло, да и еще и в одиночку — Блэк прав, тащить кого-то с собой опасно и бессмысленно. Он даже не отдохнул после того сумбурного вылета, пара часов дремы в самолете не в счет. Стоит вору вспомнить об этом, как тело словно каменеет, наливается тяжестью, и нагретая жарким внешнемирным солнцем стена кажется такой уютной. Почему бы не привалиться к ней, не сползти ниже, опускаясь на доски… Эррон Блэк косится на устроившегося у его ног лучника, но не говорит ничего — лишь сворачивает карту и возвращается к наблюдениям за жизнью З’ункары, пробормотав что-то под нос. Маска скрадывает слова, у Джина нет никакого желания переспрашивать; не гонит — и ладно. Глаза закрываются сами собой. Многоголосье столицы Внешнего Мира, бьющееся неумолчным многотелым океаном где-то внизу, усыпляет измотанного лучника почти сразу. Сон выпускает парня из цепкой хватки лишь поздно вечером, в опустившемся на город ночном полумраке. Где-то внизу слышен топот стражников, сменяющихся на караулах, воздух холодным потоком врывается в легкие… вор буквально подскакивает со своей импровизированной лежанки, отрываясь от подложенного под голову колчана — и лишь потом замечает нависшего над ним стрелка.  — Иди досыпай к своим друзьям-карманникам, — командует он, кивнув куда-то в сторону западных подворотен. — Пока ты дрых, эти оборванцы постоянно крутились неподалеку — передай им, что следующий соглядатай получит пулю в ногу. Мне хватает и твоей слежки.  — Я не… — по привычке возражает Джин, но почти сразу прикусывает язык: глупо отнекиваться, особенно когда Блэк знает не только о его вылазках, но и даже о примерном местоположении воровской лежки, выбранной лучником в переплетении зункарских трущоб. — Извини. Я не искал момента подстрелить тебя, просто…  — Доверие наемному убийце прямо пропорционально количеству информации, известной о нем. Было странно, если бы ты не следил за мной.  — Ладно, приму к сведению, что ты не в претензии, — как ни в чем не бывало кивает Джин, привычно пряча растерянность за наглостью. Прикрывает глаза ладонью, словно стирая с лица налипшую паутину сна, вспоминает прерванный его отключкой разговор. — Так что насчет хаоситской карты — научишь меня дешифровке иномирной картографии?..  — Я иду с тобой. Кунг Джин думает, что ослышался. Потом — что это не до конца отступивший сон попытался вернуть свои права на реальность, не иначе рядом портал в Царство Снов открыться пытается. И лишь на третью попытку осознать сказанное он понимает: нет, все правильно он услышал. Эррон Блэк действительно собрался с ним в треклятое Царство Хаоса. Только вот…  — Серьезно? С какого хрена?!  — Видишь ли, я привык хорошо выполнять свою работу, — тон наемника становится ледяным — настолько, что вор невольно ожидает появления из-под его маски облачка морозного пара, совсем как у Саб-Зиро. Серые глаза сверкают остриями ножа: взглянешь — обрежешься. — Ты заплатил мне за обучение поиску путей меж мирами, и заплатил хорошо; так что теперь мне придется проследить за тем, чтобы ты не сдох, пока не выучишься у меня всему, что я знаю. В другом случае я бы попросту посадил тебя на зачарованную цепь в подвал поглубже для верности, — услышав это предложение, парень невольно стискивает лук, словно готовясь отбиваться. — Но моему основному нанимателю не нужен дипломатический скандал.  — Кстати об этом — Коталь Кан не будет против твоей отлучки из столицы?  — Он не узнает. Ермак приглядит за порядком в городе, пока меня не будет.  — А с чего этому ходячему склепу тебе помогать, м?..  — Он мне должен. Джин захлопывает пасть, удерживаясь от уточнения, при каких обстоятельствах колдовское создание Шао Кана могло задолжать наемнику из Земного Царства. В крайнем случае у Такеды спросит, будет еще одна тема для отвлеченной болтовни во время дальних перелетов… сильный зевок прерывает мысли: не до конца выспавшееся тело не слишком тактично напоминает хозяину о своей усталости.  — Все, пошел, — морщится стрелок, наблюдая, как вор безуспешно пытается унять зевоту. — Завтра спустя час после рассвета у крепостных ворот. Площадь гудела, волновалась и двигалась, заполненная из края в край чуждовыглядящей, разноязычной разноцветной толпой. Казалось, что кричат все: погонщики фантасмагорических зверей, словно вырвавшихся из чьего-то кошмара, водоносы, купцы, бродяги с глиняными мисками для милостыни у ног. Бряцанье оружия, звон переходящих из рук в руки монет, рычание, треск ткани, топот, голоса — все это сливалось воедино, качалось, гудело, поднимало пыль, хоть как-то закрывая раскаленное солнечным жаром небо. Было тесно, шумно, люди и похожие на людей существа спешили, кричали, толкая друг друга… Кунг Джин любил такие места. Его не утомляли ни гомон, ни сутолока — он буквально купался в неистощимом и бурном людском потоке, протискивался вперед, подныривал под несущих грузы животных. Если бы не Блэк, почти неощутимым силуэтом шагавший чуть впереди, он бы еще и разжился чем-нибудь менее безобидным, чем странный пористый фрукт с лотка зеленщика, по вкусу напоминавший апельсин с гвоздикой. Без отрезвляющего присутствия наемника вор мог бы и вовсе позабыть о необходимости куда-то отправляться, поддавшись искушению влиться в суету зункарского базара. Он и сейчас манил его своим дыханием: запахом краски, незнакомых благовоний, кожи, дыма, рождаемого брызжущим в пламя маслом и жиром харчевен, дробным перестуком маленьких молоточков, выбивающих узоры на нестерпимо сияющей медной утвари, звуками, что рождаются лишь от шлифовального круга, на котором обретает сверкание очередной самоцвет… так, пора остановиться. У него схватка с неизвестным противником в другом мире на носу, а голова опять воровством забита.  — Далеко еще? — просто чтобы отвлечься спрашивает Джин в спину пробирающегося вперед стрелка. Сегодня на нем нет его бессменной шляпы, а за спиной покачивается странного вида костяной меч с длинным сужающимся лезвием — приглядевшись, вор понимает, что это отрубленная кисть таркатанца.  — Вынырнем из толпы и тогда поговорим о расстоянии, — низкий голос Блэка без труда перекрывает гомон. В нем подрагивает раздражение… и что-то еще. Сходное с насмешкой, легкое и опасное, заставляющее лучника настороженно подбираться на каждое его слово. Лишь когда они покидают околобазарную сутолоку, Джин понимает, что это предвкушение. Азарт, припорошенный опытом пополам с самоконтролем. Совсем, как у него перед сложной кражей.  — Встряхнись, пришли. Если ты и дальше будешь считать мысли в голове, мы оба сдохнем.  — Да знаю я, — по привычке огрызается парень, но потом, коротко выдохнув, признает правоту Блэка: надо собраться. — Так это и есть?.. — Да. Этот портал доставит нас глубже в Царство Хаоса, чем остальные.  — И как же ты отличаешь такую дыру от тех, что ведут к их Храму Воды? — А ты посмотри на окружение. Перед ними раскинулся пустырь, неожиданный для столь обжитого места. Бугры, рытвины, цепкое колючее растение, карабкающееся по оплывающим остаткам стен и закопченные кирпичи, куски истлевших циновок. Подпирающие его с трех сторон дома были обжитыми, но сам клочок земли был не просто необитаемым — его словно избегали, не протоптав даже тонкой тропы поверх рытвин. Испытав знакомое скручивающее чувство, Джин невольно отступает назад — и понимает, что помимо круговерти внутри ощутил еще и горьковатый привкус хаоситского воздуха, почти неотличимый от здешнего кострового дыма. Если бы не знал, что искать, не понял. Блэк следит за его реакцией с легким прищуром — оценивает, как всегда. Когда вор довольно решительно перепрыгивает покосившийся плетень и почти по прямой направляется к дальнему нагромождению обломков песчаника, некогда бывших очагом, он едва заметно кивает и присоединяется к нему, на ходу поднимая ворот плаща и укрывая им маску. Джин поступает так же: его не слишком привлекает идея выкашлять собственные легкие. Портал раскрывается не слишком охотно: Блэку приходится чуть ли не нащупывать рукой его край, заставляя дыру разомкнуться. Выругавшись, он выдергивает револьверы из кобуры и проходит первым. Вор на всякий случай накладывает стрелу на дрогнувшую тетиву, выдохнув сквозь зубы, перешагивает через белесый край воронки… и почти наталкивается на широкую спину наемника. Хочется спросить «что такое?», но дурнота подступает к горлу, расползается по телу, заставляя парня выпустить стрелу из ослабевших пальцев и упереть лук в землю, удерживаясь на задрожавших ногах…  — Эй, не смей, — голос наемника доносится словно сквозь глушащий ощущения ветер. В мозгу запульсировали цвета, в глазах заплясали искры, запели свою шипящую песнь, ароматы, вкусы и прикосновения смешались воедино, став чем-то омерзительно незнакомым. В звуки примешалась заунывная нота, кровь в венах зашлась в сумасшедшем пульсе, обретя двойственность: свет-тьма, свет-тьма…  — Джин! Очнись, я сказал! Правую скулу словно обожгло каленым железом, и вор забывает о вспышках, своей слабости и растерянности; кристально-ясная злость захлестывает его с головой. Нет уж, никому не позволено вот так безнаказанно отвешивать ему оплеухи! Скрипнув зубами, Кунг Джин открывает глаза — и успевает ухватить за запястье руку Блэка, занесенную для нового удара.  — Не… вздумай, — выдавливает он зло. Впрочем, наемник и сам останавливается, убедившись, что лучник не собирается отключаться снова.  — Стоять можешь? — интересуется он. Прислушавшись к себе, Джин осторожно кивает, и Блэк без особых усилий вздергивает его на ноги, помогая принять вертикальное положение. — Ничего, в первый раз всех накрывает. Не отключайся, сейчас пройдет. Вору остается только молча кивнуть, перебарывая ощущение перевернутости — казалось, будто его тянут во все стороны одновременно, и все направления неверные. Вдох-выдох, снова вдох… горчащий привкус воздуха неожиданно проясняет голову, отгоняя дурноту. Парень рискует пошарить взглядом вокруг себя, задирает голову… Он уже видел хаоситское небо — клубящееся и мрачное, словно штормовое море — но в глубине царства к нему добавились роящиеся светляки звезд, зигзаги голубых молний, то и дело прорезающих тучи, с полдесятка лун, гоняющихся друг за другом. Голову опять повело, но немного; видимо, он действительно понемногу привыкает. Ободренный успехом, Джин переводит взгляд на землю, пульсирующую и переливающуюся, словно шкура гигантской рептилии, на линию горизонта, то разливающуюся прозрачным туманом, то твердеющую цветными щупальцами. Из земли неподалеку торчат несколько почерневших корявых растений, отдаленно напоминавших деревца; растопыренные ветви шевелятся, хоть ветер не думает дуть. Одно из них словно почуяло внимание парня — его ветки старательно потянулись прямо к его лицу, но потом оно, видимо, передумало и начало медленно извлекать из земли кольцеобразные корни. Джин с некоторым удивлением наблюдает, как растение с неторопливой размеренностью начинает удаляться от них. Блэк со скучающим видом приглядывает за осваивающимся вором, поминутно обшаривая взглядом окрестности — из них двоих опытнее он, так что именно ему надо быть поминутно готовым к нападению. Хаос нельзя назвать безопасным царством, да и пришли они сюда не на прогулку… ладно, он даст мальчишке еще минуту. Не более. Впрочем, Джин перестает крутить головой до отмеренной наемником временной черты, поворачивается к нему на пятках с нагловатым прищуром.  — Ну так что, куда теперь? Карта у тебя… да и как тут вообще ориентироваться?  — По горам, — стрелок кивает на крошащиеся пики, вздымающиеся над нестабильным горизонтом. — На карте были обозначены Двурогий и Скандерский пики, неподалеку от реки — она там одна. Нам сюда. Пошли. Шустрый потомок Первого Чемпиона кивает укрытой капюшоном головой и, последний раз проводив уходящее дерево взглядом, убирает лук обратно за спину. Эррон сделает ему по этому поводу выговор, но позже, когда они вернутся во Внешний Мир: сейчас ему нужно разобраться в Хаосе, впустить его в себя, оставшись при этом целостным внутри… надо сказать, парень неплохо справляется: сам он, помнится, едва не утонул в здешних зыбучих песках, понадеявшись на собственные силы и отправившись на задание Шанг Цунга в одиночку. Наследственность или шаолиньские практики? Впрочем, какая разница… Сапоги увязают в подвижной земле, а ветер заползает в русые волосы, заставляя пожалеть об отсутствии шляпы. Когда он в последний раз был так далеко от Внешнего Мира? Пожалуй, еще во время Войны Камидогу, когда ему пришлось поработать на Черных Драконов, взявших его за горло. Кано пообещал простить его «долг» перед ним, если тот поможет ему с похищением девчонок из ОСН — но в итоге все стало еще хуже. Во всех смыслах. Теперь он буквально заперт в З’ункаре, не имея возможности покинуть принявший его мир без боя: желающие расквитаться поджидают его в любой из реальностей. Красный Дракон — тоже… возможно, именно поэтому он так ухватился за эту возможность, отправившись сюда вместе с клептоманом из защитников Земного Царства. Как опытный головорез, он знает, что для добычи существует единственный способ оказаться с охотником на равных — напасть первой. Может быть, у него получится хоть немного разомкнуть опоясывающее его кольцо, получив малую кроху былой свободы. А еще — и это самое главное — в такое же окружение, сдавливающее горло сильнее любого ошейника, не попадет Джин. Он, Эррон, сделает все, чтобы никто из Красных Драконов даже не вспомнил о его присутствии, даже если ему придется выйти с одними револьверами и мечом против самого дракона Каро. Потому что ему рано попадать в этот Ад…  — Слушай, Блэк… раз мы оказались тут, может быть, просветишь меня насчет чего-нибудь? Ну там, про те же горы и ориентирование по ним, про ходячие кусты, да хоть о правилах поведения — вдруг на местных налетим… «Лейтенанту… нет, уже генералу Блейд стоит хорошенько думать, прежде чем посылать таких юнцов на подобные самоубийственные миссии», — ворчит про себя наемник. А потом, потянув сквозь маску горький воздух, начинает перечислять навострившему уши Джину названия и местоположения самых крупных горных хребтов, по которым можно определить их координаты. Если его убьют, парнишка должен суметь выбраться отсюда самостоятельно. Лагерь, укрытый в старом русле реки, находит лучник — наемник ухитряется пропустить его из-за звенящих листьев металлической осоки. Грубые шатры из грязно-алого полотна, груды загадочного оборудования, наваленные под замызганными тентами, странные многоногие скакуны у импровизированной коновязи, часовые из рода людей-драконов на дрожащих холмах; всего двое. Вор снимает их стрелами, пока стрелок изучает тайное логово синдиката, укрываясь в ползучих зарослях.  — Путь чист, — докладывает Кунг Джин, неслышно возникая за спиной наемника. Сейчас он не ерничает, не паясничает, не прячет недоверие за уверенной наглостью. Опускается на корточки рядом с Блэком, в свою очередь разглядывая стоянку. — Что у тебя?  — Семь драконьих мутантов, по пятерке Кровавых охотников и Мистиков, четыре эденийца. И две проблемы.  — Это какие?  — В ближнем к нам шатре только что скрылся Горо. Слышал, что Коталь оторвал ему руки — но, видимо, это устаревшая информация.  — Проклятье! Значит, Кенши был прав, говоря, что тот переметнулся к Драконам. Года два назад он попал в плен к этому шокану, и тот приволок его к ним; его забрали оперативники синдиката, и если бы не вмешательство Ермака…  — Победитель Онаги, — едва слышно выдыхает Блэк, выругивается свистящим шепотом. — Что ж, мы перешли к проблеме номер два. Я видел Дэйгона. Джин невольно облизывает пересохшие губы, пока мысли пускаются вскачь, обгоняя друг друга. Полубог, сын Аргуса, убивший своего отца, основатель Красного Дракона. Ну конечно… он должен был привыкнуть, что простых решений в его случае не бывает — взять хоть попытку освободить двоюродного брата, в итоге приведшую его сюда.  — Есть идеи? — спрашивает он скорее для того, чтобы разорвать повисшую тишину. Но Блэк почти не медлит с ответом:  — Слышал о спаренных поединках Битвы Смертных?  — Что? — неожиданная смена темы на мгновение выбивает парня из колеи. — Ну… да, конечно, старик Чо рассказывал… ты к чему это?  — Похоже, у нас нет иного выхода и придется ненадолго возродить эту традицию. Как только я подам сигнал, убираешь столько бойцов, сколько позволяет заминка, а потом берешь Горо на себя. Дэйгон мой.  — Но…  — Тебе рано иметь дело с полубогами. А я уже пережил встречу с одним из сыновей Аргуса, пытавшимся меня убить.  — Твою ж… хоть скажи, что за сигнал! Эррон не удостаивает лучника ответом. Он деловито проверяет револьверы, пощелкивая барабанами, последний раз окидывает лагерь взглядом, запоминая дислокацию… кровь гудит внутри, вторя местному ветру. Давненько ему не приходилось идти гремучей змее в пасть, оттягивая внимание на себя — привык работать один, рассчитывать лишь на свои силы, не подставляться под удар лишний раз. Потянет ли лучник бывшего принца шоканов? Первый из Кунгов принял смерть именно от его рук…  — Если поймешь, что драка тебе не по зубам — сваливай. О себе я позабочусь, — бросает наемник за спину перед тем, как покинуть укрытие, и эта фраза делает почти невозможное: лишает Джина дара речи аж на целых полторы секунды. От возмущения. Когда лучник приходит в себя настолько, чтобы высказаться по поводу мнения Блэка о нем, стрелок уже выбирается на открытое пространство. Вытирает проступившую от порезов, оставленных стальными стеблями, кровь на руках, касается края маски — странный жест, сродни беззвучной молитве… вор по-кошачьи подбирается, выбирая удобную для стрельбы точку. Потом, вспомнив о Горо, перебирается поближе. Этот головорез может думать про него все, что угодно, но подставлять его Кунг Джин не собирается, и дело даже не в необходимости доучиться поиску пресловутых дырок между мирами. Просто он не бросил его — нахального выскочку, в прошлом подпортившего ему шкуру и жизнь — один на один с противником, который ему не по зубам. Не то чтобы это что-то меняло или добавляло доверия между ними, но вот так подло оставлять даже недавнего врага… он не такой. Стрелок, не скрываясь, направляется к лагерю; неспешно, с нарочитой неторопливостью — кажется, даже что-то насвистывает сквозь зубы. Вот один из Кровавых охотников оборачивается на тяжелые шаги, поднимает свою энергетическую пику; револьвер словно впрыгивает в руку Блэка, и член синдиката падает, как подкошенный, забрызгивая землю кровью пополам с выбитыми мозгами. Бах, бах, бах — еще три пули покидают барабан, настигая чешуйчатого великана с цепом в трехпалых лапах, следом на землю летят еще двое «драконов». Наемнику приходится сорваться на бег: один из эденийцев вскидывает руку, выпуская сразу несколько сгустков ядовито-алого пламени, и Джин едва удерживается от выстрела, сбивающего сотворение заклятия… обходится: головорез в последний момент бросает свое тело в скользящую подсечку, чудом успев сократить дистанцию с колдуном. Подброшенный в воздух противник падает на землю с пробитой пулями грудью — смерть настигает его в воздухе. Эррон с неожиданной ловкостью взлетает на ноги, обегает взглядом уже нацелившихся на него оставшихся противников, хладнокровно перезаряжается…  — Я уж думал, что слух обманывает меня — но глаза твердят обратное. Бывший Черный Дракон, нарушивший наши планы, приполз к нашему логову. Голос кажется тихим, даже вкрадчивым. Но его внутренняя мощь буквально подбрасывает Кунг Джина, заставляет зажатую в щепоти стрелу дрогнуть на тетиве. Из глубин центрального шатра звучала обретшая голос сила, подобная урагану или лесному пожару: могучая, неукротимая. Безжалостная.  — Ты прекрасно знаешь, что я не работаю на Кано, — не опуская целящихся в членов синдиката револьверов, Блэк едва заметно поворачивает голову в сторону говорящего. Склоняет ее в коротком кивке, так похожем на поклон. — Видимо, я ошибся, посчитав того самоубийцу посланием от тебя. Еще удивился: как ты так быстро узнал о моей последней вылазке в Земное Царство и о том, что ее результат способен принести тебе пользу… От шатровой тени отделяется высокий силуэт, выходит под разноцветные переливы снующих по небесам лун. Лысая, покрытая шрамами голова, широкие наплечники, алый плащ, крыльями распахнутый за спиной, два клинка на богато украшенной перевязи. Глаза — заращенный бельмом правый и пронзительно-красный левый — останавливаются на стрелке. Выскочка смертный? Смеет стоять прямо, не ломаясь под тяжестью божественного внимания? Уничтожить!..  — О чем ты говоришь? — оживший кумир соизволяет проявить интерес к докучливому человеку. Эррон хмыкает в маску:  — Карта на теле твоего прихвостня, попытавшегося разорвать мне глотку на прошлой неделе. Как я, по-твоему, разыскал это место?  — Я теряю терпение, смертный. Что такого ты мог узнать о Земном Царстве, что может пригодиться моим замыслам? Блэк не торопится отвечать. Даже отводит от выжидающего ответа Дэйгона взгляд; нацеливает один из револьверов на выбравшегося из-под полога Горо, с щелчком взводит курок, получая в ответ ворчание шокана. Молчание ощутимо затягивается. Джин видит, как у сына Аргуса гневно раздуваются ноздри. «Ты с ума сошел, убийца?!» — мысленно кричит он стрелку. — «Дразнить бога, и так намеревающегося уничтожить тебя?..» Блэк не слышит его, медлит до последнего, заставляя гадать: кто не выдержит первым? Смертный? Бог? Кто?  — Назад, — голос Дэйгона щелкает, словно кнут. И действует так же: члены Красного Дракона отступают, словно одно существо, синхронно опускают оружие. Горо медлит чуть дольше, но потом тоже подается назад, не сводя с направленного в его сторону огнестрела своих маленьких глаз. Блэк убирает револьверы последним. Поворачивается к полубогу:  — Спасибо, погибель Блейза, — в его голосе сквозит едва различимая ирония, непонятная Джину — но, кажется, сын Аргуса принимает почтительность этого обращения за чистую монету. Кивает в ответ, коротко и величаво:  — А теперь говори, пока я не обратил свой приказ вспять. Что ты обнаружил? Развернувшись к нему, Блэк прокручивает револьверы в ладонях, прежде чем упрятать их в кобуру. Шагает навстречу, вставая напротив полубога. Не так уж и выше наемника этот Дэйгон; почти вровень друг к другу — только впечатление производят совсем разное. Сын эденийского бога словно породистая хищная птица с гордым профилем и холодным взглядом. Блэк точно из наземных хищников: встрепанный, глядящий исподлобья, показывающий зубы даже сквозь намордник-маску… кажется, есть в его родных местах какие-то степные волки со странным названием, но Джину некогда его вспоминать.  — Я нашел подземелье, где спит твой брат, Тейвен.  — Неужели, — сын Аргуса пытается говорить в тон наемнику, столь же небрежно, но в звучном голосе поселяется едва ощутимая дрожь. — И с чего я должен верить тебе? Не отводя взгляда от буравящих его глаз полубога, наемник медленно тянется к одному из бесчисленных карманов на широком поясе. Двумя пальцами вытягивает полукруглую пластину, блеснувшую золотом в его руке. Выглядит она знакомой, словно… опознав предмет, Джин чуть не взвывает от избытка вынуждено умалчиваемой ругани, вспоминая даже затейливые шаолиньские вирши.  — Узнаешь?  — Ты добыл чешую Орина… что ж, воистину непреложное доказательство. Отдаю должное твоей честности и бесстрашию, стрелок, — Дэйгон растягивает узкие губы в покровительственной улыбке. — За это я выслушаю твое предложение. Что ты хочешь за свои знания о Тейвене? — Ты знаешь, что я хочу. — О да, я знаю. Но я хочу услышать твою просьбу — таков порядок общения меж богами и людьми, и не мне его менять. Серые глаза Блэка становятся стальными. Вздернув голову, он цедит, не отводя от него колючего взгляда:  — Я хочу свою свободу обратно. Ту же, что и раньше — свободу бродить по мирам, как вздумается. Куда бы я ни отправился, за мной бежит свора ублюдков, желающих моей крови; даже сейчас за моими плечами болтается хвост в виде мальчишки из Земного Царства. Я смогу вернуть свое, если Красные Драконы прекратят охоту за мной. По хребту Кунг Джина сбегает озноб. Как он мог так облажаться… довериться наемному убийце без принципов, позабыв, во что подобные типы ставят это самое доверие. Блэк им попросту воспользовался, сдав при первом же удобном случае. К Шинноку задание, надо убираться отсюда, пока не поздно… Но вор не успевает додумать эту мысль, даже убрать стрелу с тетивы. Потому что происходит сразу несколько вещей. Дэйгон с торжествующей улыбкой делает к Блэку шаг; тот склоняется в ответ, словно в поклоне — а потом, черпнув полные пригоршни земли, поднимает два песчаных облака, въедающиеся в глаза полубога, и мощным пинком отправляет ошеломленного противника в распорку шатра. Сухой треск — дерево ломается, обрушивая всю конструкцию на голову сына Аргуса и запутывая его в ткани; стрелок же переключается на остальных «драконов». Преодолев вторую волну ошеломления, Джин выпускает стрелу в ближайшего стоящего к нему врага. Отвечая на ее свист, трижды громыхают револьверы. Четвертый охотник оказался резвее — нырнул под выстрел, извернулся по-змеиному, попытавшись достать стрелка сбоку, но налетел на костяное лезвие меча. Семеро — свист сразу трех стрел — уже четверо, двое пытаются скрыться, но распластываются с подрагивающими меж лопаток древками. На остальных у Джина нет времени, потому что воздух прорезает разъяренный рев, поддерживаемый тактом сотрясающих землю шагов. Горо, более не сдерживаемый приказом, вступает в бой; Блэк вряд ли выстоит против двоих… Выдернув из колчана стрелу с широким наконечником, вор тратит лишнюю секунду на прицеливание — и, спустив тетиву, пробивает яростно свистнувшим снарядом массивную трехпалую ногу, заставляя бывшего чемпиона пропахать землю буквально за спиной наемника. Тот даже не оборачивается, когда его задевают земляные брызги, разряжая обойму в почти выпутавшегося Дэйгона. Как будто знал, что его вмешательство не потребуется.  — Династия Кунгов падет! — рычит шокан, поднимаясь на ноги и не отводя от соскочившего с площадки обстрела Джина взбешенного взгляда.  — Ага, тебе на голову! — фыркает парень в ответ, перехватывая лук поудобнее. Обычному человеку его выстрел подобной стрелой мог бы срезать ногу или перерубить шею, а тут даже связку не перебило… выдохнув, вор делает шаг вперед, отрешаясь от лишних мыслей. И остается только бой. Горо пригибается и делает выпад. Кулаки встречаются с драконьей головой, бывший чемпион отбрасывает стрелка назад — тот пролетает почти десять футов, чудом устояв на ногах. Да уж, мышечной силой с ним явно не потягаться. А вот насчет скорости… Джин обходит его по кругу, парирует пару атак, снова предпринимает попытку сократить дистанцию. Нырок, резкий разворот, удар навершием в сплетение мышц — теперь уже Горо теряет равновесие, открываясь для верхнего удара: стрелок отталкивается луком от земли, взлетая в прыжке, впечатывая каблуки сапог в лицо противника. Того отбрасывает назад. Блок, блок, захват четырех рук — ускользнуть, метнуть чакрам в ответ. Выпад грудью чуть не сбивает с ног, вынуждая вскинуть лук в защитной стойке, выпуская из резной пасти пламя, на время ослепляющее шокана. Раздавшийся неподалеку свист, могущий принадлежать лишь мечам, отвлекает Джина, и тот попадает под настоящий шквал пудовых кулаков. «Клыки дракона» чуть не вспарывают брюхо, левое плечо взрывается болью. Подсечка, скорее… Горо успевает среагировать, пинком откидывая лучника, и прыгает на него всем своим весом, взмывая чуть ли не на десяток футов в воздух. Тот едва успевает откатиться, спасаясь от незавидной участи раздавленного. Взлетает на ноги, отстреливается, почти не глядя, просто чтобы замедлить шокана на лишнее мгновение, качается назад, заставляя его потянуться за ним, теряя равновесие… сокрушительный удар под челюсть отбрасывает бывшего чемпиона назад. Обычные люди после такого умирали от внутреннего обезглавливания; Горо поднимается на ноги, тяжело мотая головой. Ну ладно… Они снова принимаются кружить, держась лицом друг к другу. Теперь шокан двигается медленнее и осторожнее, дыша, словно разъяренный бык; смещается влево, зная, что пропущенный Джином удар делает его оборону с этой стороны уязвимее. Выпад, другой — острия наручных клинков самую малость не дотягиваются до лица вора. Уличив момент, тот прыгает к Горо, сбивая луком обе правых руки в сторону, вбивает выдернутую из колчана стрелу в массивную шею — и сразу назад, уворачиваясь от ответного удара, чиркнувшего по верхушке капюшона. Шокан попросту выдергивает стрелу из раны и ломает ее, как сухую щепку; новая серия ударов заставляет Джина попытаться поймать слепую зону, но это оказывается обманкой. Ошеломляюще быстрый выпад — клинки шоканских наручей пропахивают грудь шаолиньского воина, откидывая того, словно тряпичную куклу. Раны немедленно обрастают кровавой бахромой, из груди вырывается хрип. «Проклятье, ребра…» — Кунг Джин заставляет мотнувшийся в сторону мир встать на место, упирается в землю, силясь встать. Массивная тень закрывает беснующееся хаоситское небо, а он не успевает, просто не успевает… Щелчок, выстрел пополам с оглушительным дрязгом — и взявшаяся неведомо откуда песчаная буря окутывает Горо и Джина трепещущим коконом, забивает глаза и ноздри. Лучник заходится в кашле, отзывающимся болью в ребрах, пока шокан слепо трясет головой. Поднять руки для удара он не успевает: Блэк, ворвавшийся в их схватку, отбрасывает бывшего чемпиона от распластанного вора. Выстрел почти вплотную сносит шокану правую половину челюсти. Взревев от боли, тот в слепой ярости бросается на стрелка… …и со всего разбега налетает грудью на костяное лезвие. Треск костей оглушает Джина. Словно в тумане он наблюдает, как наемник проворачивает меч в широкой грудине, ломает и отшвыривает рукоять. В горле Горо влажно булькает кровь. Он слепо шарит руками по своей коже, безуспешно пытаясь извлечь клинок, стекленеющим взглядом упирается в замершего напротив тяжело дышащего Блэка — и, грузно осев, ничком падает в пляшущую пыль пополам с песком. Мертвый. Наемник перезаряжает револьверы и лишь потом оборачивается к поднимающемуся на ноги Джину.  — Жив? — спрашивает он, восстанавливая дыхание. Парень кивает.  — Ничего серьезного. А ты… — проплешина ожога на торсе Блэка бросается в глаза. Разодранный плащ потяжелел от крови, но рану разглядеть вор не успевает: Эррон молниеносно разворачивается назад, навскидку стреляет куда-то в густоту хаоситской ночи. Та отвечает огненным валом, проносящимся над их головами — источник находился почти на самой границе лагеря.  — Коновязь! — первый сопоставляет местоположение и расстояние Джин: сказывается воровской опыт. Блэк глухо выругивается и бросается в указанную сторону. Парень срывается следом. Одна из белых шестиногих тварей уже скакала по высохшему руслу вперед, унося на своей спине седока в алом плаще. Оставшиеся на привязи скакуны поворачивают морды к людям, оскаливают длинные челюсти, усеянные мелкими клыками в несколько рядов. Лучник тормозит от неожиданности — хищные лошади несколько выпадают из его картины мира. Блэк же, не сбиваясь с шага, с силой бьет одного из зверей в морду, дергает поводья — и, вскочив на спину покоренного скакуна, осаживает его назад. Перед носом Джина возникает рука в пропахшей порохом перчатке. Тот без колебаний ухватывается за нее, принимая помощь и запрыгивая на подрагивающую белоснежную спину. Оглушительно свистнув, наемник бросает зверя в стремительный бег. Встречный ветер шибает в лицо свежестью прохлады, отрезвляющей горечью и щемящей, неожиданной свободой. Клубящаяся вата тумана — в клочья. Живая земля под шестью когтистыми лапами — цветной каруселью, стучит гулким бубном внизу, заставляя кровь в венах подстраиваться под этот ритм. Блэк пригибается к шипастой холке, перехватывая поводья в левую руку; правая тянется к кобуре. Чувствуется, что он — опытный наездник: скакун под ними не рыскает, не взбрыкивает задом, как «конь» Дэйгона, несущийся впереди. Подстроившись под ритм скачки, наемник стреляет по сыну Аргуса. Пуля свистит мимо; Дэйгон заворачивает зверя вверх по склону русла. Блэк дает ему подняться наверх, с силой бьет пятками по бокам животного — и то, взвизгнув, покрывает расстояние в три десятка футов одним мощным скачком, распластывая сомкнутые внизу брюшные ребра наподобие двух парусов.  — Ничего себе! — вырывается у Джина. Полубог, судя по всему, пребывает в схожем шоке от подобного сокращения дистанции. Отказавшись от попыток скрыться, он тянет из-за спины один из мечей, поднимает своего «коня» на дыбы… Свист стрелы и гром выстрела сливаются воедино. Животное под Дэйгоном вздрагивает и с истошным воплем заваливается вбок, унося себя и своего седока с обрыва вниз. Лучник спрыгивает наземь и бежит к месту, откуда сорвался лидер Красного Дракона, но чужая рука ловит его за плечо:  — Замри! «Что не так?» — хочет спросить Джин. Но шелест, рожденный падением двух тел, усиливается, нарастает глубиной и силой звука, обращаясь в нечто, напоминающее гудение разъяренного роя. Лучник осторожно перехватывает оружие, подходит к краю ближе, вытягивая шею… Ни трупа животного, ни Дейгона внизу нет. Дно реки, по которой только что велась их скачка, исчезло, сменившись тусклым отблеском свинцовых потоков. Там закручивались водовороты, увеличиваясь в размерах, вгрызались в земляные бока русла, жадно всасывая в себя все, до чего удавалось дотянуться. Деревца, устроившиеся неподалеку, пытались сбежать от напасти. Едва различимый шелест сменяется ревом и свистом. Клубящийся у земли туман тяжелеет, наливается темнотой.  — Что это? — тихо спрашивает Джин, не в силах отвести взгляда от бурлящего ада.  — Эта земля помнит здешнюю воду, — негромко отвечает Блэк, похлопывая пофыркивающего скакуна по костистой шее. — Малейшее движение, напоминающее ей о тех временах, может на время вернуть ей былую подвижность.  — Поэтому хаоситы поклоняются рекам?  — В том числе. В любом случае, дальнейшее преследование Дэйгона невозможно — этот круговорот продержится не один день. Охота окончена. Подбери свой трофей, и поехали отсюда.  — Ты о чем… а, — проследив за направлением кивка Блэка, парень замечает металлический блеск в земле на том месте, где еще недавно находился сын Аргуса. Подойдя ближе, Джин обнаруживает там… меч. Огромный полуторный клинок с обсидиановой рукоятью, украшенный богатой позолотой. На кромке лезвия искусная чеканка с изображением какой-то пирамиды, огненной фигуры, еще фигурок — поменьше… меч светился в полумраке хаотической ночи. И руки грел вполне ощутимо.  — И зачем он мне? Можно, конечно, продать, есть у меня пара знакомых, специализирующихся на оружии…  — Продать священный драконий клинок, сотворенный эденийскими богами для своих детей? Ну-ну, — Блэк хмыкает. — Впрочем, твое дело. Только сначала покажи его генералу Блейд, когда она потребует доказательств об успешном завершении твоей миссии. Парень кивает и выдергивает оружие из земли. Постукивание шести когтистых лап по каменистому грунту странно убаюкивает. Да еще и это покачивание на теплой спине, обтянутой мягкой шкурой — нет, конечно, ехать до портала верхом куда приятнее, чем отбивать ноги на здешней пляшущей земле… Джин смаргивает, переводит взгляд на голову Горо, бьющуюся о бок неутомимо рысящей зверюги. По окончанию их преследования Блэк вернулся к лагерю и отрубил ее в качестве подарка своему императору. Профессиональная привычка, наверное. Интересно, Дэйгону он бы тоже ее откочерыжил? Кстати…  — Почему Дэйгон не убил тебя? Да еще и решил сбежать, когда ты отвлекся… как ты вообще с ним справился?  — Сказал же: это не первый сын Аргуса, с которым я имею дело, — ворчит наемник, не оборачиваясь. — Год назад мне пришлось гоняться за Рейном, объявившимся на границах с Куатаном. Чертов засранец чуть не убил меня пару раз, пока я не вспомнил об одной хитрости из арсенала Шанг Цунга.  — Какой это?  — Красная ртуть. Мощнейшее антимагическое вещество, при попадании на кожу или в кровь гасит почти все колдовские способности. Как оказалось, на божественные силы тоже работает. Только вот пули с ней летят не слишком далеко, нужно сокращать дистанцию перед выстрелом.  — Ты поэтому завел с Дэйгоном тот светский разговор?  — Именно.  — В какой-то момент я подумал, что ты и правда просто воспользовался моей шкурой ради своей выгоды, — признается Джин, ерзая на звериной спине. Стрелок медлит с ответом, перекатывая в руках поводья.  — Если бы я соврал, Дэйгон бы это почувствовал, — с расстановкой отвечает он. Лучник смотрит на его широкую спину, на залитый кровью разодранный плащ — один из мечей располосовал ему спину, но стрелок словно не замечает ранения — на подрагивающие в такт рыси пепельные пряди. — Поэтому я сказал ему правду. Часть правды.  — Ты правда знаешь, где находится этот… Тейвен? Из-под маски наемника раздается фырканье.  — Догадываюсь. Колдун, преподнесший Коталю чешую Орина, прибыл из очень конкретного места в Земном Царстве.  — Кстати о ней — тебя-то на дыбу не вздернут за то, что обокрал храм Шао Кана? Да и помнится мне, что вору грозит отрывание рук с последующим скармливанием их таркатанским рабам…  — Как видишь, я оказался более удачливым добытчиком, чем ты, клептоман, — вот теперь в голосе Блэка явственно слышится улыбка. Джин с шутливым возмущением бьет его кулаком по плечу — и лишь потом понимает, что нарушил чужие личные границы, да еще и довольно дружеским жестом. Впрочем, недовольства наемник не проявляет. Просто хмыкает в маску, подбирая поводья и урезонивая заигравшую под ними зверюгу.  — Поосторожней с такими подначками. Я все еще не слишком тебе доверяю — особенно после сегодняшнего. Серьезно, когда ты сказал Дэйгону про меня… черт, я был готов сбежать оттуда.  — Ты допускал возможность, что я нападу на тебя?  — Ну да. Хочешь сказать, что у меня нет на это причин? На этот раз Блэк молчит долго. Серые глаза буравят разноцветные дрожащие холмы, низкое душное небо, туманные завитки… потом опускает руку на пояс. Джин было тянется за луком, но наемник игнорирует кобуру. Его пальцы скользят по патронташу, пересчитывают золотистые пики патронов… выхватывают один из них, четким движением вынимают из капсюля пулю, которая немедленно летит через плечо, прямо в вора. Тот ловит мелкий предмет на лету.  — На. Делай с ней, что хочешь, — жесткий тон Блэка обрубает разговор на корню, а сам он возвращается к наблюдению за дорогой. Лучник непонимающе крутит пулю в пальцах, поворачивает ее вокруг своей оси… С выпуклого металлического бока на него смотрят грубо вырезанные буквы, складывающиеся в имя. «Кунг Джин».