А может, стоит верить в чудо?

И вот, я на месте. Говорят, что эта студия — самая известная в городе. Что здесь записываются звёзды мира музыки. Боже, ещё день назад я бы всё отдала за то, чтобы встретиться с этими музыкантами, чтобы пообщаться с ними, взять интервью… А теперь мне это неважно. По крайней мере пока. Важно то, что сейчас я прохожу знакомые репетиционные, поворачиваю за угол и открываю тяжёлую дверь в студию звукозаписи. В ней царит какая-то особая атмосфера изолированности от внешнего мира. Особый запах, свет, звук… Для меня это место — мой второй дом. Да, вот так вот странно. Вдыхая родной запах студии, я поворачиваю голову в сторону кресла звукооператора. В нем, свернувшись калачиком, мирно посапывает Макс. Видимо, опять кто-то из музыкантов решил арендовать студию на ночь. А может и на несколько ночей подряд. Вот Макс и не успел уехать домой. Бедняга… Я не знаю, как он совмещает учебу в университете и эту работу. Он учится на звукооператора и работает на студии, в качестве практики. Мне не хочется его будить, но именно сейчас мне нужна его поддержка и колкие, но такие добрые шуточки. Да, я эгоистка. Поэтому, я наклоняюсь к креслу и начинаю легонько дуть на него, от чего его пшеничные волосы развеваются в разные стороны. Смотрю на него изучающим взглядом и слегка улыбаюсь. Нет, даже не думайте, что я люблю его. Нет. Просто этот человек мне очень дорог. Он лишь улыбается в ответ. Вот соня! Тогда я начинаю уже говорить с ним: — Проснись, работа не ждёт. — Ну мам… Дай ещё немного поспать. — Я не мама. — А кто? А где мама? — Проснись и сам увидишь. Он открывает глаза, и они из светло-голубых, моментально становятся синими, как грозовое небо. Неужели он испугался? Не ожидал меня увидеть? — Привет, соня! Хорошо спалось? — Ой… Извини, я тут пока ждал тебя, немного уснул. Не спал уже нормально трм дня. Это невозможно… Ты себе не представляешь, что такое работать с музыкантами, у которых ночью приходит вдохновение… Тяжело в моей профессии быть жавороноком. — Бедненький ты мой! А я вот опять пришла к тебе… Макс, все так плохо, — на глаза начали наворачиваться слёзы. Я понимала, что ещё чуть-чуть, и я расплачусь. — Так, давай рассказывай! Что случилось? — Не хочу тебя грузить своими проблемами... — А кого ты ещё будешь ими грузить? Давай, я жду, — он посмотрел на меня своим любимым взглядом учтивой строгости и одновременно понимания. За этот взгляд он мне и нравится. — Меня… Меня, — рыдания уже начинали мешать мне говорить нормально, — уволили. Я опоздала к дедлайну. Назвали бездарью. Она заявила, что у меня нет будущего! Боже… Я не знаю, что мне делать. А стоит ли вообще быть журналистом? Может быть, у меня действительно нет к этому способностей? — и тут я разрыдалась… Надо же было выплеснуть все эмоции. — Тише, солнце, не плачь. Я не могу видеть, как ты плачешь, — он обнял меня так крепко, будто хотел забрать всю мою душевную боль себе, — все образуется, вот увидишь. Она сама бездарь! Ты — настоящий талант! Кто смог поступить в лучший универ в стране? Кто смог уже на втором курсе получить стажировку в редакции журнала N? Это все ты! Так что, не смей сомневаться в себе. А теперь, успокойся, сядь на диванчик, я тебе сейчас чай сделаю. Он ушел за чаем, а я, воткнув в уши наушники и включив любимую музыку, продолжала тихонько плакать…