Тёмная кровь на чёрных ступенях. "...Инакомыслящий - значит враг! Если не хочешь встать на колени, Будешь убит - и да будет так!" Память - как корни сгоревшей травы, Станут от крови красными реки. "Ангмар не хочет склонить головы - Будь же он проклят - да сгинет навеки!" ...Мне никогда не забыть ни о чём: В храме погасло древнее пламя, Чёрное знамя со светлым мечом Пало и втоптано в грязь сапогами; Мёртвые струны не зазвенят - Лишь над пожарищем каркает ворон... - Что ж вы стоите? Убейте меня. Или - боитесь, псы Нуменора? Айрэ и Саруман
Трибунал Инквизиции располагался в новом бизнес-центре, который чудом затесался на самом отшибе города. Выглядело всё по-прежнему, да как-то неуловимо различалось. То ли Инквизиторы выглядели более пришибленными, то ли атмосфера была не та. Не знаю. Меня больше волновала тоненькая ручка дочери, лежащая у меня на плече. Волнуется за меня. Понимает, как тяжело быть человеком в окружении сильнейших Иных. Поэтому я и ушёл тогда, шесть лет назад - мучительно было осознавать свою беспомощность и слабость рядом с женой и дочерью. Мучительно было понимать, что ты для них обуза. И самое главное - я не хотел, чтобы они находились рядом, когда я начну стареть. А я начну, несмотря на все их усилия. И им придётся каждый день смотреть, как моя жизнь утекает сквозь пальцы. Я не хотел, чтобы они смотрели на моё жалкое и бесславное угасание. Поэтому и ушёл... Пальцы Нади успокаивающе сжали мою ладонь. — Не волнуйся, папа, - вполголоса сказала она. - День-два, и ты будешь в порядке. Снова станешь Иным. Ритуал можно проводить бесконечно; хочешь, мы сделаем тебя Высшим? Или Абсолютным? — Потом поговорим об этом, - улыбнулся я. - Кажется, начинается... — Без меня не начнут, - с незнакомыми нотками в голосе сказала Надя. Я бегло осмотрел зал. Мы сидели на почётных местах, рядом с Гесером, Костей, Ольгой и Светланой. Напротив гордо возвышался Инквизитор Максим, недалеко - Хена, и другие сотрудники, которые были мне незнакомы. Я с тоской осознал, что мало кого тут знаю. За шесть лет слишком много воды утекло. Договор читать не стали - все понимали, что никому больше не нужен этот фарс. Только Максим взмахнул рукой, и в зал ввели первого Тёмного. Этим Тёмным оказался Высший Юрий. Бледный, руки в магических наручниках, но вроде цел и невредим. Проживал он в последнее время не в Москве, но каким-то чудом оказался в поле зрения Московских компетентных органов. Обстановка была напряжённой, но не формальной, поэтому первый вопрос задал Костя: — Юрий, садитесь на стул, не стесняйтесь. Расскажите пожалуйста, что вы забыли в Москве, хотя живете в Минске? Сомневаюсь, что вы поехали в Белокаменную с туристическим визитом... — Я прибыл по поручению главы Московского Дневного Дозора, - глухо ответил Тёмный. — Завулона? - зачем-то уточнил Саушкин. — Да... — И что же Завулон хотел от ослабленного Высшего мага? Юрий, кусая губы, всё-таки ответил: — Он создал Круг Силы. Хотел, чтобы мы все подпитывали его энергией. Он и амулетами обвешался, на всякий случай... Боялся, что придётся вдвоём драться против четверых сильных Светлых. — Вдвоём? - нахмурился Костя. В глазах Юрия промелькнула усмешка. Грустная усмешка. Он сказал: — Представь себе, Саушкин, Завулон не знал о твоём... предательстве. Догадывался, что у тебя внутренний компас начисто сбит, но всё же надеялся, что ты будешь умнее. Зря надеялся... Костя отвернулся, и я успел заметить в его глазах тень вины. Показалось, наверное. — Какого приговора для этого Тёмного потребует Абсолютная? - почтительно спросил Максим. Я даже сперва не понял, почему он смотрит в мою сторону. А он и не на меня смотрел, а на дочку... Вот, оказывается, кто здесь всем заправляет. Надя скривила губы - думала. А потом сказала тихо, но её голос звонким эхом разнёсся по всему залу: — Маг Юрий лишь выполнял приказы Завулона, поэтому основная ответственность лежит на главе Московского Дневного Дозора. Я прошу для Юрия ограничение магических сил вплоть до шестого уровня воздействия. Вечная молодость, просмотр линий вероятности и мелкая бытовая магия. Это справедливо, мне кажется. Лет через тридцать он может, если хочет, подать прошение на восстановление сил. Надеюсь, до этого времени мы сможем понять, как перевоспитать Тёмных, не калеча их природу. Максим кивнул, а Юрий вздохнул облегчённо. Да уж, легко отделался... Следующими в списке были ведьмы из Дневного Дозора. Они выглядели хуже Юрия - видимо, Круг Силы больше истощил их. Надин приговор был: щадящий присмотр (тюремное заключение), никаких ограничений в Силе. Я так и не понял, было ли это женской солидарностью или чем-то другим. Наконец ввели того, кого я в глубине души надеялся увидеть. Завулон стоял на ногах с трудом, рукава рубашки были натянуты на самые пальцы, а воротник поднят, словно Тёмный пытался защититься от мира за тонким слоем одежды - или тюремщики не хотели, чтобы все видели его раны. Он двигался неловко, но спину из последних сил держал ровно, и смотрел прямо перед собой. При виде него некоторые инквизиторы привстали, а один из них - бывший Тёмный - отсалютовал. Надеялся, смельчак, что никто кроме Завулона не заметит... — Капитан идёт на дно вместе с кораблём? - ухмыльнулся Максим. Бывший шеф Дневного Дозора шпильку проигнорировал. Заметив Гесера, Завулон улыбнулся и сказал: — Чудесное утро, не правда ли, враг мой? Гесер неопределённо кивнул, но ничего не ответил. — Высший Тёмный маг... Завулон, - с заминкой сказал Костя. - Вы обвиняетесь во многочисленных преступлениях: циничное устранение Игоря и Алисы... — Я действовал в рамках Договора! - быстро уточнил Тёмный. Надя жёстко сказала: — Это не имеет значения. Ты совершил преступление против морали, искалечил им жизнь. Это недопустимо и заслуживает наказания. — Далее, - продолжил Саушкин, - злоупотребление Тёмной магией, участие в оргиях и убийствах людей, извращение таких идей как: национал-социализм, коммунизм, социализм... — Вы совсем с ума посходили? - изумлённо спросил Завулон. - В чём ещё обвините? — Много в чём! - снова вклинилась Наденька. - Например - в покушении на убийство моего папы! Нет бы меня пытался убить - чем он-то тебе не угодил? Тёмный маг грустно посмотрел на неё и сказал - тихо, без злобы: — У меня к Антону нет никаких претензий. Мне надо было остановить вас. Я не смог, я проиграл, и теперь расплачиваюсь за последствия. Обидно, но справедливо. — Круг Силы и шантаж Нулевой волшебницы жизнью её отца - это ваша идея была? - невзначай поинтересовался Максим. Завулон бросил на него быстрый пронзительный взгляд, и сказал: — Моя, моя. Никому из моих подчинённых-идиотов это бы не пришло в голову. Так что и задумка, и исполнение вашего покорного слуги. Я поморщился. Поясничает, да ещё и бывших подчинённых выгораживает. Змея, как есть змея! Посмотрел ещё раз на Тёмного. Тот не воспользовался предложенным стулом, стоял, вытянувшись в струнку. Хотя видно было, что стоит с трудом, только покачивается, когда внезапно накатывает головокружение. И смотрит в нашу сторону. Беззлобно смотрит. Да так, что меня мурашки пробирают. — Каким будет приговор? - спокойно спросил Завулон. Надя и Гесер переглянулись. Пресветлый быстро что-то сказал, но Надежда сверкнула глазами, помотала головой, явно не соглашаясь. И сказала высоким срывающимся голосом: — Я требую для Завулона смертной казни. На лице Тёмного ничего не отразилось, он только судорожно схватился за спинку стула, чтобы удержаться на ногах. Я вспомнил его драку с Тигром. Вспомнил обречённую весёлость перед встречей со Всеединым. Ещё немного, и Великий Тёмный маг будет валяться в коленях у моей дочери, умолять её о помиловании. Потому что одно дело - стрельнуть сильными чарами по заклятому другу, а другое дело - идти на смерть из-за собственной принципиальности. К счастью, Завулону не дали шанса потерять лицо - вмешался Гесер. — Я протестую, - быстро сказал шеф Ночного Дозора. - Я знаю этого Тёмного мага не одно столетие, и уверяю вас - он много сделал для поддержания Равновесия. Не говоря уж о том, что его вклад в культуру неоценим... Света удивлённо подняла брови, а Гесер самозабвенно продолжал: — ...Разработанные им заклинания до сих пор в ходу, кроме того, его учениками в разное время были Эразм Дарвин и многие другие... Он участвовал в Дозоре Шести, помогал в подавлении восстания ведьм. Поэтому я настаиваю на смягчении приговора. Скажем, ограничение силы с сохранением бессмертия и регенерации. Идёт? Но Надя не собиралась так быстро сдаваться: — Он может быть опасен. Мама рассказывала, какой он интриган... — Ну, если мама рассказывала... - значительно сказал Гесер, и зал покатился со смеху. Надя смущённо замолкла, комкая в руках угол кофты. Костя смятенно посмотрел на Надюшку, потом на Завулона, и предложил: — Как насчёт компромисса? Ограничение сил плюс тюремное заключение. На неопределённый срок. Всех устраивает? — Меня не устраивает! - подал голос Завулон. — А тебя никто и не спрашивает. Молчи, пока тебя на корм вампирам не пустили. Абсолютная, вы согласны с моим предложением? Надя смерила Тёмного внимательным взором: — На мой взгляд, смертная казнь была бы гуманнее. Но хорошо, пожалуй, заключение в камере на ближайшую вечность - неплохое наказание. Несколько крепких Инквизиторов заломили не сопротивляющемуся Завулону руки за спину и вывели его из зала. Гесер откинулся на сидение и закрыл глаза рукой. Костя пересел поближе к Наде, и теперь они тихо болтали. Инквизиция продолжала рассматривать дела других Тёмных, но напряжение в зале почти исчезло - все знали, что главное решение дня принято. Я упёрся взглядом в потолок, прислушался к себе. И увидел, как с потолка в мою сторону спикировал бумажный самолётик. Он приземлился прямо на мои колени, и я воровато прикрыл его рукой, огляделся - никто в мою сторону не смотрел. Развернуть помятый тетрадный лист, из которого был сложен самолётик, было делом секунды. Послание мне было написано красивым убористым почерком: Что бы ни случилось, мы не сложим оружие, не смиримся с новым порядком. Мы продолжим борьбу против диктатуры. Вы с нами?Сопротивление