Ты в молчании своём Так похожем на доспех, Споря с грязным вороньём, Враз забыл и проклял всех. В поле ветру расскажи, Как отверг слова мои, Как не ведал, что от лжи Исцеляет яд змеи... Дорога вперёд, дорога назад Смятённой души затравленный взгляд Летит мотыльком на адский огонь И смех Сатаны несётся вдогон А к раю тропинка долбит висок Кричат под ногами кровь и песок Под слоем часов, месяцев, лет Под грязью и глиной прячется след. Канцлер Ги
— Если таковы ваши Светлые - чёрт, я даже боюсь представить, какие Тёмные, - сказала Софья. Она, всё ещё в окровавленной одежде, ходила взад-вперёд по бункеру. Места себе не находила - Зелимхан и ребята-оперативники до сих пор не вернулись... — Это не Светлые, а Инквизиторы, - автоматически сказал я, и только сейчас до меня дошло. Те из Инквизиторов, кто пришёл с Тёмной стороны, погибли или постепенно теряют силы. Конечно, их не судят, не ставят под надзор (кроме низших Иных, разумеется). Слабые Инквизиторы от Тьмы погибли, середнячки - пострадали, а Высшие маги и маги первого-второго уровня обычно не склонны к мелкой мести. Но почему в тюрьме мы стали свидетелями зверской жестокости бывших Светлых магов? Завулон на кушетке со свистом втянул воздух, его лицо исказилось. Должно быть, большинство рёбер переломано, и каждый вздох отдаётся мучительной болью - а про разрывы от многократных изнасилований и пыточных заклятий даже думать не хотелось. Кажется, головоломка начала складываться. Такая жестокость не просто не свойственна Светлым магам, она противоречит самой их природе! Я мог понять Светлану, которая в гневе чуть не покалечила противника. Мог понять Надю, приговорившей Тёмного к смерти. Моя бывшая жена поддалась эмоциям, а дочка считала, что поступает справедливо. Их реакция оправдана... Остаточным следам пыточных заклятий на пленниках я бы не удивился. Даже Светлым иногда приходится добывать информацию... нетрадиционными способами. Но невозможно понять или оправдать изнасилования и хладнокровное дробление костей, выкручивание рук и прочие малоприятные вещи. Это необъяснимо. Это невозможно. И, кажется, я знал ответ. — Это были не Светлые, - сказал я. - То есть, Светлые... но не в привычном понимании. — Поясни, - нахмурился Кир, зашивающий рваную рану на плече молодой женщины. — Если Светлые - пусть в состоянии аффекта или алкогольного опьянения, безразлично - так искалечат человека, они не смогут с этим жить. Развоплотятся, уйдут в Сумрак... — Не похоже, чтобы наши противники сильно раскаивались, - нервно хмыкнула Софья. — Верно. Потому что они не в себе. Чары моей дочери задумывались как идеальные, но... Надюшка всё-таки не Мессия. И безболезненно перекраивать мир даже ей не дано. Я уже не Иной и в Сумрак зайти не могу, но, думаю, он бунтует... — И что? - Кир начал терять терпение. — И то, что вторая волна - аналог всеобщей реморализации - прошла прекрасно. А вот первая волна ударила не только по Тёмным; она и Светлых задела. Слабые Тёмные теряют жизни, если повезёт - Силу. А Светлые... слабые Светлые теряют рассудок. Уверен, что те, кто пытал пленников, были четвёртого-пятого уровня, в лучшем случае второго. Когда спасённые придут в норму, можно будет уточнить... — То есть ты полагаешь, что Светлые Инквизиторы невысокого уровня сошли с ума, поэтому и набросились на заключённых? - уточнил Кир. — Именно это и думаю, - я кивнул. - Наверняка, у них всех были к пленникам личные счёты. Раньше Свет удержал бы их от опрометчивых поступков, а сейчас они лишились тормозов. Наш разговор прервал треск сияющего дождя, и сноп искр ударил в центр бункера. Софья, ещё более растрёпанная, чем в начале нашего знакомства, неотрывно смотрела на золотые искры. Забывшись, она кусала губы - совсем как девчонка. И пусть чудо-сыворотка обеспечила ей вечную молодость, она всё-таки была человеком... Сияющий мост принёс не троих человек, а семерых. Я увидел светловолосого мальчишку-оперативника, увидел ведьму Ольгу из Дневного Дозора, увидел Шагрона и сухонького старичка, опирающегося на плечо мага. Ещё один сильно пострадавший колдун непонятного возраста был мне не знаком. Оперативник нёс на руках недвижимую девушку, и я с тоской узнал девчонку из Сопротивления, похожую на Тигрёнка. Ольга держала за руку беловолосого человека, лежащего без признаков жизни. Она делала это, чтобы мертвец не выпал из искрящегося потока... — Твой друг погиб, закрыв меня собой, - бесцветным тоном сообщила ведьмочка. Её серьёзно потрепало, но она хотя бы выжила. А Зелимхан - нет. Гордый чеченец, потерявший всю свою семью, погиб, ринувшись спасать незнакомую девчонку. Как... предсказуемо. И самое главное - я, а не кто другой повинен в этом. Если бы я не привлёк Зелимхана к операции Сопротивления, то он был бы сейчас жив. Я со злостью взглянул на Тёмных. Мой друг погиб ради них, ради тех, чья жизнь - это чужая боль, а Сила - людское страдание. — Мне жаль... - прошептала Ольга. Слёзы задрожали у неё на ресницах, и мой невысказанный упрёк застрял в горле. Я снова окинул взором извечных врагов, которых мы сегодня вызволили. Тёмные, кто чувствовал себя получше, помогали врачам из Сопротивления, некоторые в прострации сидели на полу, не осознавая, что происходит, а серьёзно раненные тихо постанывали от боли, дожидаясь медицинской помощи. Эти Иные люди стоили затраченных усилий. Не зря мы проливали кровь. Но расслабляться было рано. В многочисленных тюрьмах Инквизиции по всему миру спятившие Светлые мучили ослабленных Тёмных, а в больницах из вампиров и оборотней пытались вытравить их суть, убивая и калеча слабую оболочку. — У меня есть план, - хрипло сказал я.***
Это самый безумный разговор в моей жизни. Надя смотрит на меня без опаски, а в глазах Светланы и Гесера плещется такое непривычное, неправильное недоверие. — Они тебя похитили, а меня пытались убить, - Наденька спокойна, но голосок чуть дрожащий. - Почему ты - с ними? Я более чем с ними, доченька. Я отвлекаю тебя, пока Сопротивление освобождает Тёмных. Кир велел мне задержать Нулевую любыми средствами, но я... я не смогу причинить тебе вред. Я всего лишь постараюсь открыть тебе глаза. — Твоё заклинание не работает, - тихо сказал я. - Слабые Светлые сходят с ума. Смотри! Я открылся на мгновение, позволяя прочесть часть моих воспоминаний. Пусть видит, в каком состоянии я обнаружил Завулона. Как пожилой Инквизитор грубо его лапал. Как Великий Тёмный маг изгибался на операционном столе, как плакал, думая, что его никто не слышит... Губы Нади задрожали. — Это временно... - пробормотала она. - Со Светлыми всё будет в порядке, я подкорректирую чары... А пострадавших Тёмных вылечим, клянусь Светом, и память поправим... — Надя, - Гесер осторожно тронул её за руку. Время. Киру и Софье нужно время. Я посмотрел дочери прямо в глаза и сказал: — Твой подход неправильный. Нельзя осчастливить всех людей без их ведома. Ты не должна решать за весь мир. — А члены Сопротивления? Им можно? Решать за всех? - отрывисто спросила Надюшка. — Они и не решают. — Разве они не согласны, что что-то обязательно надо менять? — Конечно. Например, пускать на корм вампирам и оборотням только преступников, осуждённых на пожизненное. Или вообще запретить охоту на живых людей, пусть донорской кровью обходятся. Договор скорректировать, исходя их современных реалий: никаких больше глобальных экспериментов, пусть люди придумывают такие политические системы, какие им ближе... И всё в этом роде. А не осчастливить разом земной шар, на самом деле неся лишь боль и слёзы. — Надя! - настойчиво повторил Гесер. — Подождите! - отрезала Надюшка. - Папа, ты не понимаешь. Всё великое совершается методом проб и ошибок. Даже Договор не сразу прижился, было много побочных проблем. А тут - изменения такого масштаба... — Надежда! - рыкнул Гесер. — Да что?! - раздражённо отозвалась Надя. — Ты не видишь? Антон тянет время! Его друзья в это время громят тюрьмы Инквизиции и больницы. Дочка посмотрела на меня; обида, боль, непонимание - всё смешалось в её взгляде. Она тихо вздохнула. — Папочка... Это правда? — Да, - сказал я. — Но почему? В её глазах стояли слёзы, но я решил идти до конца: — Потому что так правильно. Ради Светлых и Тёмных, Надя, ты должна, ты обязана отступить... Обязана, понимаешь? Иначе... я буду бороться против нового порядка. — Бороться против меня? - еле слышно спросила Надюшка. Мне было тяжело это сказать. Но я твёрдо ответил: — Да. — Не верю! - взвизгнула Надя. В меня полетело заклятие. Реморализация, запоздало понял я. Ничего. Никакого эффекта, никаких изменений в мировоззрении. Энергетический Щит, созданный моими гениальными друзьями, выдержал, даже не прогнулся. Или дело в сыворотке, которая делает меня нечувствительным к магическому воздействию? Дочка поражённо посмотрела на меня: — Нет! Не может быть! Почему, почему не действует? — Люди, которых ты так удачно оболванила, оказались умнее, - жёстко ответил я. Гесер открыл портал. — Надя, он не стоит внимания, - поторопил Надюшку мой бывший шеф, - скорее в портал, мы ещё успеем их остановить... — Вы никуда не пойдёте, - устало сказал я. — Неужели? - Гесер саркастически поднял брови. - Может, ты и обзавёлся крутыми игрушками, но Светлану, Надю и меня ты не остановишь. Я выстрелил в светлую щель портала, и тот схлопнулся, исчезая. Света и Гесер швырнули в меня фризом - бесполезно... А затем я открыл огонь по бывшим жене и шефу. Они закричали, их защита прогибалась, но я не опускал оружие. У Нади по лицу текли слёзы. — Папа, остановись, - попросила она. — Тёмные просили того же, когда их мучили. Никто не проявил милосердие! — Папа, ты сошёл с ума... — Возможно! Я стрелял, и хотя Света с Гесером были пока что невредимы, их Щиты таяли на глазах. Краем глаза я увидел, как Надя уходит в Сумрак. Она собирается в одиночку выполнить поручение Гесера! Не мог я этого допустить. Луч, несущий не смерть, но сон, ударил в грудь Наде, наполовину исчезнувшей на первом слое. Моя девочка испуганно и удивлённо посмотрела на меня - и шагнула обратно, в наш мир. Вокруг неё дрожал воздух, она... она была взбешена, и тут я впервые испугался. Надеюсь, Сопротивление закончило освобождать пленников, поскольку больше я не выдержу. Я нажал кнопку на ремне, призывая поток искр, и через мгновение я уже нёсся сквозь пространство, прочь от дочери и жены. Прощайте, милые. Это конец...