Хроники сестёр Блэк

За доверительными разговорами девочки не заметили, как долгая дорога закончилась. За несколько минут до прибытия в купе несколько раз мигнул свет, явно о чём-то сигнализируя. Нимфа насторожилась: — О, что это? Неисправность?.. — Нет, это означает, что нужно приготовиться, переодеться, упаковать вещи. Мне сестра говорила, что после этого сигнала у нас есть четверть часа, чтобы собраться. Так как девочки были в мантиях поверх обычной одежды, они просто всё ненужное упаковали, сложили пустую посуду в корзинку и проверили, что застёжки у сумок и сундуков крепко заперты, убедились, что при транспортировке домовиками в Хогвартс ничто не вывалилось, не рассыпалось и не сломалось. Андромеда вытащила из шляпной картонки элегантную остроконечную шляпку, водрузила её на голову, а коробку спрятала в сундук, благо, что чары незримого расширения позволяли это. Нимфа расправила немного помявшуюся в дороге мантию, стараниями старшей Блэк теперь выглядевшую довольно представительно, не то что раньше — словно полученную в наследство от древней бабки на вырост. Теперь её мантия сидела точно по фигуре, ткань восстановилась до состояния новизны. Нимфа в ней смотрелась очень элегантной и аккуратной девочкой. Да и остальная одежда претерпела такие же изменения — поношенные башмаки засверкали свежим лаком, затёртые до дыр и потери цвета чулки восстановились, словно сегодня только из лавки, да и юбка с блузкой смотрелись нарядно. Родственница Меды предупредила девочек, что хоть она и влила немало сил в это преображение, но эта трансфигурация не продержится больше недели. Надо или обновлять чары, вливая всё больше и больше сил, или покупать новые вещи. Нимфа только печально усмехнулась — для неё и эта покупка обносков в лавке старьевщика была сродни чуду. Пусть одежда была поношенная и не всегда по размеру, но её было много, и вся она принадлежала ей… Летняя мантия, зимняя мантия, защитная, пара юбок, пара блузок, полдюжины чулок и белья, крепкие ещё башмаки. Пусть всё это было с чужого плеча и размеры чаще всего не совпадали с её ростом, но это были первые вещи, которые она с полным правом могла назвать своими. А то, что для неё сделала строгая родственница неожиданной подруги, Нимфа иначе, чем волшебством назвать не могла. Строгая дама одним движением палочки очистила и привела в приличный вид всю одежду, обновила лак на башмачках и сундуке, и даже исправила застежку на последнем. Нимфа вспомнила, как она сидела, преданно ждала Меду в купе, обдумывая странности этого знакомства, когда та вернулась в купе, и не одна. С ней была высокая черноволосая леди в дорогой мантии и элегантной шляпке. Та внимательно окинула взглядом сжавшуюся в углу Нимфу и задорно спросила: — Ну-с, что у нас здесь? Показывайте, кого здесь в мышь надо превратить? — Тётя Вальбурга! — возмутилась Меда. — Как ты можешь! Зачем ты пугаешь Нимфу? Нимфа за это время успела разглядеть и слегка презрительно искривлённые губы, и насмешливый взгляд ярко-синих глаз, и придерживаемый брезгливо кончиками пальцев подол мантии, чтобы даже случайно не коснуться обтрёпанного края её одежды. Она часто видела таких дамочек на пересечении Косой аллеи и Лютного, где они показательно игнорировали и презирали выходцев из последнего. Правда, иногда эти богатые особы, укрывшись всевозможными чарами и мантиями с глубокими капюшонами, не брезговали посещать и самые гнусные притоны, и самые опасные лавчонки Лютного в поисках чего-то определенно редкого и точно особо запрещённого. Представительницы обеспеченного класса вызывали у Нимфы неконтролируемую злость и обиду на судьбу: если бы её дед не изгнал мать, если бы неведомый отец заметил на родовом гобелене мелкий росток с именем Нимфы Дорн… Возможно, тогда бы и Нимфа жила в чистеньком доме, ела досыта, носила нарядные платья и мантии по росту. И всех проблем у неё было бы — подобрать шарфик в тон шляпке, перчатки в одном стиле с обувью и сумочкой, да мантию под цвет глаз и настроение. А пока её судьба — жить подле матери в одном из публичных домов, донашивать за другими то, что удастся получить в виде подачки или купить за бесценок, бегать по мелким поручениям окружающих и радоваться, если удастся получить за это медную монетку, а не пинок или подзатыльник. И учиться, учиться у обитателей Лютного науке выживать, выкручиваться из любой ситуации. Набираться опыта, подсматривая за случайными прохожими леди, подражать их манерам, походке и поведению. Радоваться, что повезло попасть в школу, где она сможет узнать так много нового, что есть возможность подбирать крохи знаний из мира чистокровных рядом с Медой. Ей выпал этот шанс, и она будет выгрызать зубами, хватать обеими руками любую возможность, которая поможет ей, Нимфе Дорн, вырваться из того болотца, в котором она жила последние одиннадцать лет. Нимфе очень понравилось путешествие в купе Хогвартс-экспресса. Тепло, светло, сыто и безопасно, чего ей ещё желать? Она так бы ехала и ехала, поедая вкуснейший пирог и пирожные, запивая соком и чаем, разговаривая обо всем и ни о чем с новообретенной подругой и покровительницей. Та ей много рассказывала о своей семье, но, как подозревала Нимфа, также о многом умолчала. Всё правильно — кто выдаёт родовые тайны? Меда жаловалась, что им, девицам благороднейшего и древнейшего семейства, запрещалось обучаться неподходящим профессиям, а предписывалось готовиться к выгодному для семьи замужеству. А она так хотела учиться на колдомедика… Нимфа даже посочувствовала бедняжке: это ж как надо завоспитывать эту нежную девочку, что она уже в одиннадцать лет рассуждает, как умудренная летами старушка? Оказывается, и у благородных есть свои причуды и проблемы, от которых детишки даже у очень богатых страдают… За минуту до прибытия свет мигнул повторно. Нимфа было рванулась на выход, но Меда её придержала: — Погоди, пусть толпа рассеется. Благородным леди не пристало толкаться в давке. — Но я не леди, и не благородная, — возразила Нимфа. — Привыкай выглядеть достойно. Ты же не хочешь ставить меня в смешное положение, чтобы меня сёстры попрекали, что я связалась не пойми с кем. А так ты будешь с первых шагов смотреться очень прилично. Нимфа поспешила согласиться, про себя подумав: «Буду прилично выглядеть только одну неделю, а потом миленькая мантия превратится в отрепья, лаковые туфельки — в ободранные башмаки, аккуратный сундук — в тыкву… — она про себя горько усмехнулась, вспоминая какую-то магловскую сказку, которую ей в далёком детстве рассказывала одна из коллег матери, маглорожденная Фрида. — Чудеса случаются, но не с моим счастьем и не навсегда. Подумаешь, чудо на неделю…» Но деятельная Меда не позволила Нимфе грустить. Подождав минут пять, пока схлынет основной поток учащихся, они вышли на перрон. На выходе им попался странный встрепанный парнишка, судя по отсутствию нашивок факультета на мантии, тоже будущий первокурсник. Он, упираясь изо всех сил, тащил огромный магловский чемодан весом как бы не больше самого владельца. Нимфа хотела было пройти мимо, но Меда притормозила, спросив: — Что это? Зачем ты тащишь сам? — Отстань, не мешай… — буркнул тихо мальчишка. — Это мои вещи и книги. — Оставил бы в купе, эльфы все доставили бы в лучшем виде. Парень отпустил ручку поклажи, расправился плечи и взглянул на застывших рядом девочек. Он смерил оценивающим взглядом утончённо-элегантную Меду и скромную Нимфу, что-то для себя прикинул и серьёзно ответил: — Это у вас есть слуги, что всё за вас сделают. А я привык всё сам! Нет у меня эльфов! — Постой! Разве тебе не объяснили, что существует давняя традиция, что эльфы Хогвартса забирают багаж из вагонов и доставляют в спальни? И никаких слуг у нас нет, только эльфы замка, но они помогают одинаково всем. — Что? — удивился мальчишка. — А мне сказали… — Кто тебе сказал такую глупость? Ты маглорожденный? — Парень какой-то рыжий, он помогал мне погрузить вещи в купе. Да… — он немного замялся. — Да, я родился в обычной семье медиков, и до этого лета и знать не знал ни о волшебной школе, ни о магическом мире. Хотел тоже на доктора выучиться… — Маглорожденный… Неглупый… Будущий медик… — едва слышно прошептал Меда и решительно вскинула палочку, творя чары облегчения веса. — Тебя разыграл какой-то шутник. Тащи свой сундук обратно в купе, и пойдём скорее, а то все отплывут, а нас просто забудут. — Отплывут?! Забудут?! — почти синхронно удивились и Нимфа, и мальчишка. — Да! Разве вы не знаете, как все попадают в Хогвартс? — Нет! Нет! — Все обычно едут в зачарованных каретах, а первокурсников везут через озеро на лодках. — Я не хочу, меня укачивает, — едва не захныкал парень. — Мы с родителями ездили в отпуск во Францию, я едва не умер на пароме, чуть кишки свои не выплюнул вместе с завтраком и ужином, так на меня действуют волны. Может, можно как-то договориться, чтобы я поехал со старшими в повозке?.. Нимфа только фыркнула про себя: «Какие нежности… укачивает его… отпуск не удался, волны помешали отдохнуть…» Но Меда отнеслась к этому серьёзно, попыталась успокоить расстроенного мальчика: — Пойми, это неизбежно. Это ритуал принятия учеников Хогвартсом, испытание четырьмя стихиями на магическую силу и стойкость. Ты должен пройти это препятствие достойно, чтобы стать своим в школе. Не проплывешь эти полмили — будешь только гостем бесправным, ни войти, ни выйти, ни магии учиться. Тебе это надо, чтобы с порога завернули, как слабосилка? — Может, это и лучше будет! — бледного парня ещё потряхивало от волнения. — Пусть признают меня непригодным, отправят домой. Буду ходить в обычную школу, а затем в медицинский колледж и университет… — Но ты же не хочешь умереть молодым?! — ахнула Меда. — Почему это? — По закону таким магию запечатывают, чтобы избежать выбросов и разрушений. Ты же можешь от волнения неконтролируемо всё вокруг поджечь, взорвать или отбросить прочь с огромной силой. А запечатанные долго не живут, или перекипают до сквибов, или выгорают изнутри до смерти. Это в любом колдомедицинском учебнике написано. Кстати, если ты хотел стать доктором, то и в нашем мире эта профессия очень востребована и почётна. Я сама интересуюсь вопросами колдомедицины. Я даже немного тебе в этом завидую. — Ты? Мне?! — удивился мальчишка. — Почему это? — Ты если приложишь немного усилий, тогда легко сможешь стать колдомедиком или целителем. А мне это не светит — девочкам из нашей семьи это непозволительно. Нимфа только скептически наблюдала за этим диалогом. Она не понимала, зачем Меде сдался этот маглорожденный, но то, что она его мастерски обрабатывала — было ясно невооружённым взглядом. Как же, «приложишь немного усилий и легко станешь целителем…» Даже на задворках Лютного знали, что выучиться на колдомедика очень трудно, нужно иметь огромный резерв магии, сдать на высшие оценки «Превосходно» пять профильных предметов, оплатить трехлетнее обучение у Мастера-целителя, затем отработать бесплатно двухлетнюю стажировку в Мунго. На все про все нужно иметь тысячи и тысячи галеонов, не считая того, сколько всего нужно потратиться на учебники и пособия, зелья и ингредиенты к ним. Да ещё найти свободного мастера и уговорить его… Нимфа знала, что высокая стоимость лечения у настоящих колдомедиков именно из-за того, что их так мало. Мало их из-за того, что рядовому магу почти невозможно добиться ученичества. А тут какой-то маглорожденный, по виду совсем не из богатой семьи… Это скорее Меда нашла бы себе и учителя, и деньги на обучение. Интересно, зачем он ей нужен?.. Пока Нимфа так рассуждала, они дошли до маленькой пристани с десятком лодочек возле неё. Почти во всех уже сидели ученики, только одна была полупустая — в ней сидела худенькая девочка, востроносая и любопытная. Рядом располагалась большая лодка с огромным лохматым человеком, который, едва их увидев, забасил: — Ну где вы ходите?! Всех задерживает!.. Садитесь в лодку, отплываем! Мальчик проявил недюжинную смекалку или воспитанность, помог девочкам при посадке, подав им руку и поддержав. Меда это восприняла как должное, а Нимфа смутилась, никто ей никогда не подавал руку. Это было так волнительно. Всё вокруг было необычно, волшебно и даже, невзирая на тьму, красиво. Легко скользили лодочки по озеру, мелодично плескались волны, вдали отражалась почти полная луна, от которой простиралась дорожка, мерцающая в разбегающихся кругах на воде. Нимфа засмотрелась на спутников: незнакомая девочка с любопытством опустила ладонь в воду и наблюдала за завихрениями потоков между пальцев, Меда заинтересовано смотрела вперёд, на тёмную громадину приближающегося замка, а мальчишка сжался в испуганный комочек и замер, закрыв глаза. Впервые Нимфе стало его жалко, хотя раньше она даже чувств таких не знала, жизнь в Лютном не располагала к такому, а тут… Наверное, от добренькой Меды заразилась… — А давайте знакомиться! — энергично воскликнула Нимфа, решив хоть так отвлечь напуганного волнами мальчишку. — Это так символично — мы впервые увидим сейчас Хогвартс, даже закрепим какой-то ритуал… Или статус ученика… Не помню, что, но это и не важно. Давайте и знакомство закрепим здесь и сейчас, чтобы запомнилось и в добрую дружбу переросло! Нимфа немного сомневалась, поддержат ли её остальные, но когда увидела, как довольно сверкнула глазами Меда и одобрительно кивнула, она счастливо выдохнула: получилось, её новая подруга с ней согласна, да и другие тоже не против этого. Как приятно… — Тед… Тадеуш Теодор Тонкс. Можно называть Тео или Тед. — Три «Т», необычное сочетание, — хихикнула востроносая девчушка, показавшаяся Нимфе похожей на лукавую лисичку. — А я Маргарита Аделаида Ск… — дальнейшая её речь прервал плеск, рядом с их лодкой то ли большая рыба выпрыгнул из воды, то ли любопытная русалка плюхнула плавником, то ли легендарный Кальмар перевернулся с одного бока на другой. Нимфа в детстве наслушалась сказок и слухов про Хогвартс, Чёрное озеро и окрестных жителей. Только для обитателей Лютного это все были необычные легенды, а для Нимфы — уже сбывшаяся реальность, её чудесное путешествие в сказку. Она только услышала слова Меды: «Андромеда Друэлла Блэк! Для друзей Меда!», немного поколебалась, не зная своего второго имени, и выпалила: «Нимфа Дорн! Просто Нимфа!»