Найти своё место

— Охуеть, — не сдержался Хэнк, вытаращив глаза на того-самого-Выходца-из-Убежища. Тот, кого он искал почти три месяца, и надежда на встречу с кем уже практически испарилась, тот, о ком он уже почти забыл, стоял прямо перед ним, когда он этого совсем не ожидал. Живой и относительно невредимый. — Как?.. Что ты тут делаешь? — реакция Ника была куда приличнее. — Он заявился сюда несколько часов назад, пройдя по Пути Свободы, — сказала появившаяся из-за спины Нейта Дездемона. — Когда он назвался единственным выжившим из Убежища 111, мы поняли, что это и есть тот самый человек, которого ты ищешь, Хэнк. И сразу отправили за тобой агента. — Так это ты меня искал, — протянул Выживший. — Ну, вот он я. Мне так и не сказали, кто ты и что тебе от меня нужно, просто попросили подождать. Меня зовут Нейт, но, полагаю, тебе и так это уже известно. — Хэнк Андерсон, — представился мужчина. — Можно просто Хэнк. Ты сейчас, возможно, очень удивишься, но… ты не единственный выживший из Убежища 111. — Что ты хочешь этим сказать? — помолчав несколько секунд, произнёс Нейт, неотрывно глядя на Хэнка широко раскрытыми глазами. — То и хочу. Я тоже был там. Я искал тебя, потому что хотел поговорить с кем-то, кто пережил то же, что и я. — Этого не может быть… — ошарашенно пробормотал мужчина. — Я видел, там все были мертвы, я остался один… — Ну, как видишь, нет, — Андерсон развёл руками. — Может, ты и принял меня за труп, но я был жив, остаюсь таковым и планирую оставаться как можно дольше, но это уж как получится. Полагаю, мы были разморожены примерно в одно и то же время, но очнулся я почти на день позже. Индивидуальные особенности организма, видать. — Охренеть, — только и вымолвил Нейт. — Не думал, что когда-нибудь встречу кого-то из моего времени… не гуля… из того самого Убежища… — Да я уже тоже не рассчитывал тебя встретить. Зная, куда ты сунулся две недели назад… — Да уж, вам двоим точно есть о чём поболтать, — заметила Дездемона. — Ну, не буду вам мешать! С этими словами глава «Подземки» вернулась к своим делам, делая какие-то пометки на карте Содружества на столе, а Ник, Хэнк и Нейт расположились на стульях в углу. Пёс преданно улёгся в ногах Выжившего, заставив Хэнка со светлой грустью вспомнить старину Сумо. — Ну, так… ты из Бостона? — спросил Нейт, явно не зная, с чего начать разговор. Хэнк столкнулся с той же проблемой. Он столько раз прокручивал в голове всё, о чём хотел бы поговорить с Выжившим при встрече, но на деле это оказалось немного сложнее. В воображении они с самого начала общались почти как старые друзья, но в реальности это был незнакомый, чужой человек, которого с Хэнком ничего не связывало, и, быть может, Нейт и вовсе не горит желанием с ним общаться, и зря его заставили ждать тут несколько часов непонятно для чего… Хэнк мотнул головой, тем самым прогоняя дурацкие мысли и одновременно отвечая на заданный вопрос. — Не совсем. Переехал сюда из Детройта много лет назад. — Ого… пришлось покинуть родной дом из-за того инцидента с андроидами? — догадался Выживший. — И да, и нет. Если ты имеешь в виду эвакуацию во время восстания в 2038, то второе. Я переехал год спустя, за неделю до захвата города. — Надо же. Я почему-то думал, что с 2038 года там не осталось людей… — Простых гражданских — практически нет. Но я работал в полиции Детройта, многие из нас оставались в городе до последнего. Насколько помню, по официальным данным человеческое население Детройта тогда составляло чуть больше шести тысяч человек. Уж не знаю, как было в других отделах и организациях, но в нашем меня и ещё нескольких ребят перевели в Бостон и пару других городов за несколько дней. Под предлогом того, что в Детройте теперь не хватает финансирования, да и к тому же, андроиды якобы прекрасно со всем справляются и без нас, а во многих других городах и штатах полицейских не хватает из-за резко повысившегося по всей стране уровня преступности. Остальных эвакуировали в последние часы до атаки. Видимо, чтобы не вызывать подозрений у андроидов. — Вот оно что. В школе нам такого не рассказывали, а сам я как-то не интересовался. Погоди-ка… — Выживший уставился на Хэнка удивлённым и пристальным взглядом. — В 2038 ты уже работал в полиции? Ты выглядишь намного моложе своих лет! — О, ты даже не представляешь, насколько моложе, — Хэнк усмехнулся. Больше на эту тему Нейт тактично не стал ничего спрашивать, сочтя, вероятно, невежливым обсуждать возраст собеседника. И хорошо, ибо Андерсон пока не был готов доверить этому человеку свою маленькую тайну. Не то чтобы тайну, в общем-то, но он очень не любил обсуждать с кем-либо своих нано-андроидов. Отчасти, возможно, потому, что жители Содружества в большинстве своём крайне настороженно относились к людям с какими-либо электро-примочками в организме. — Так ты… видел всё это своими глазами и, наверно, даже участвовал в тех событиях? — Угу. В самой гуще. Ничего приятного о том времени сказать не могу. — Догадываюсь. Война никогда не меняется… — Хорошо сказано. — Серьёзно? Честно говоря, эта фраза была частью моей речи, с которой я должен был выступать вечером 23 октября. Я хотел начать с этих слов и закончить ими же. Чёрт, целую ночь потратил на написание текста и всю неделю репетировал каждый день перед зеркалом, мне такие вещи непросто даются, — он горько усмехнулся. — И тут, всего за несколько часов до события, то сообщение по телевизору, сирены и армия за окном… — Ты должен был читать речь? — переспросил Хэнк. — В честь чего? — Выступление перед ветеранами в Конкорде. Я герой войны. Служил во втором батальоне 108-й пехотной дивизии армии США. Прошёл Анкоридж, участвовал в операции в Китае в 2074-м… Сейчас не могу сказать, что горжусь этим. К чему привели эти войны, я вижу каждую минуту своей теперешней жизни. Иногда я думаю, что было бы, если бы мы проиграли Китаю, если бы не дошло до ядерной войны… Ещё три месяца назад у меня были жена и сын, мы только-только въехали в новый дом в Сэнкчуари, и вот я просыпаюсь и узнаю, что прошло 210 лет, и… — он замолчал. — Знаешь, — после нескольких минут тишины, произнёс Хэнк. — Я в курсе насчёт этой истории с твоим сыном и хочу сказать, что очень зауважал тебя, когда услышал о том, что ты пытаешься найти его, рискуя жизнью. Я знаю, каково это — потерять ребёнка. Мой сын погиб, когда ему было шесть лет. Я годами винил себя за это, пытался даже покончить с собой. Я забил абсолютно на всё, запустил себя и просто сидел и ждал смерти. А ты не сдаёшься, да ещё и ухитряешься помогать стольким людям в Содружестве. Ты и в самом деле герой. Хэнк никогда не был щедрым на похвалу и, тем более, никогда так не откровенничал о себе, но сейчас эти слова сказать было на удивление легко. Отчасти, наверно, именно для этого он и искал Нейта всё это время. Уголки губ Выжившего чуть приподнялись, в этой слабой улыбке читались благодарность и горечь. Они сидели молча ещё какое-то время, думая каждый о своём, пока из напряжённой тишина не превратилась в спокойную. — Слушай, Нейт, — вдруг обратился к нему Валентайн, — А что произошло в Светящемся море? Как ты выжил? Ты нашёл Вёрджила? — Как, как… Ник, ты ж меня знаешь, я из любого дерьма выберусь чистым и пахнущим лавандой, — усмехнулся тот. — На самом деле, ничего особенного. Качественная силовая броня, оружие, запас препаратов и патронов и максимальная осторожность, не более. Но там действительно сущий ад на земле, слухи не врали… И да, Вёрджила я нашёл. Собственно, поэтому я здесь. Мне нужна помощь «Подземки». — Мы с Ником можем что-то для тебя сделать? — спросил Хэнк. Выживший мотнул головой. — Спасибо, но пока ничего, над моим делом уже работает Том. Чтобы попасть в Институт, мне нужен чип охотника. Ну, одного из тех, что преследуют сбежавших синтов. А найти охотника можно попытаться, поймав особый сигнал, который они передают. Прямо сейчас Том кое-что настраивает в моём пип-бое, чтобы он смог ловить на нужной частоте. — Готово! — удивительно своевременно выкрикнул Том из своего угла и подошёл, протягивая устройство Выжившему. — Ого, как раз вовремя! — Уже решил, откуда начнёшь поиски? — Не уверен… — пробормотал Нейт, застёгивая пип-бой на запястье. Хэнк с интересом разглядывал гаджет, о котором был наслышан, но ни разу не видел. — Я подумывал пройтись по крупным поселениям. Среди людей тайно живут и синты, и я думал, что, может, охотники могут находиться там под прикрытием, пытаясь вычислить беглецов… — Пустая затея, — оборвал его Том. — Охотник никогда не найдёт сбежавшего синта, живущего с людьми, мы стираем им память и зачастую даже внешность меняем. Они обычно преследуют тех, кто сбежал совсем недавно, по свежему следу. Советую начать с развалин института. Я уже не раз ловил там сигналы охотников. — Э-э-э… спасибо, — растерянно поблагодарил Нейт. — Ну, тогда я пойду, пожалуй. Не буду терять время. — Подожди! Я пойду с тобой, — заявил Хэнк. — Слышал, эти охотники — те ещё машины для убийств, так что помощь тебе точно не помешает. И это не обсуждается. — Я с вами, — сказал Ник. — Эй, Том… а ты можешь сделать так, чтобы я тоже ловил этот сигнал? На всякий случай. — Хм… Ты уникальный синт, промежуточная модель между вторым и третьим поколением, никогда с таким не сталкивался, но попробовать можно. Это займёт какое-то время. Но гораздо меньше, чем я провозился с твоим пип-боем, будь «Волт-Тек» неладен со своими устройствами… — Он и так неладен дальше некуда, — буркнул Хэнк. — Ты не слишком торопишься? — спросил Ник у Нейта. — Нет… Да и раз уж вы, парни, настаиваете пойти со мной, я подожду. Том начал подключать к Нику всякие провода, а двое выходцев из Убежища 111 вернулись в угол, где сидели до этого. — Талантливый он парень, этот Том, — вполголоса сказал Хэнк. — Хоть и чудаковатый. — Это уж точно… Когда я впервые заговорил с ним, чуть ли не с первой фразы он стал уговаривать меня сделать инъекцию серной кислоты, чтобы уничтожить микро-роботов шпионов Института в моей крови… Я так и не понял, он говорил серьёзно или это у него шутки такие. — Увы, он абсолютно серьёзен в таких вопросах. И я, кажется, знаю, откуда он взял эту идею с микро-роботами в крови, — протянул Хэнк, пожалев, что рассказывал о своих нано-андроидах в присутствии техника. — Чёрт, никогда больше не буду ночевать в штабе, мне он точно попытается вколоть серной кислоты или ещё чего похуже. * * * Как только Том закончил возиться с Ником, было решено выдвигаться. Вернувшийся за это время в штаб Дьякон отправился с ними. Псину же Нейт оставил с «Подземкой», сочтя операцию слишком опасной для него. — Не сочтите меня параноиком, — сказал Дьякон, когда они собрались выходить, — но нам лучше разделиться. В целях конспирации, так сказать. Уж очень подозрительная у нас компания, нам не стоит светиться всем вместе. — Ладно, тогда я иду с Хэнком, а вы идите вдвоём, — ответил Ник. — Нас с ним уже так привыкли видеть вместе, что подозрительней было бы встретить одного из нас без напарника. — Логично, — согласился агент. — Мы выйдем через церковь, вы через чёрный ход. Переходите через мост в сторону Банкер-Хилл, а мы с Нейтом пойдём по этому берегу реки. Встречаемся у института в шесть. Если кто-то из нас опоздает, ждём в укрытии максимум полчаса. — Замётано, кивнул Хэнк. — Ну, до встречи! Дьякон распределил маршруты очень удачно: тот район, через который шли детективы, в последнее время считался более безопасным (сравнительно), да и вообще одним из самых безопасных в современном Бостоне — или, точнее сказать, в руинах Бостона. Хэнк, конечно, успел за три месяца попрактиковаться в стрельбе и поучаствовать в паре стычек с рейдерами и мутантами, но он всё-таки, в отличие от Нейта, не был героем войны, да и возраст, пускай с нано-андроидами он совсем не ощущается, явно не шепчет лезть в самое пекло. Куда им с Ником до двух опытных и крепких бойцов, едва перешагнувших за свои тридцать. До моста они добрались быстро и без происшествий. Хэнк даже расслабился немного и рассматривал панораму города, пока они шли на другую сторону. Разноцветные разрушенные дома вдоль реки в лучах закатного солнца производили очень неоднозначное впечатление. Страшные, мёртвые, напоминающие об исчезнувшей цивилизации, они щемили душу, но одновременно с этим казались необъяснимо красивыми. Хэнк смотрел на эту страшную красоту в каком-то лёгком внутреннем оцепенении и с горечью думал о том, каким же он был дураком, не ценив все те простые вещи, окружавшие его в прошлой жизни. Они уже заканчивали пересекать мост, как вдруг Ник застыл. — Хэнк, — вполголоса произнёс Валентайн. — Охотник. — Что? — не сразу понял Андерсон, погружённый в свои мысли. — Я поймал сигнал. Кажется, только что он свернул в сторону Конститьюшн. Он бежит. — Тогда чего мы стоим?! Бежим за ним! — скомандовал Хэнк, быстро возвращаясь в реальность и проверяя заряд пистолета. Это был самый обычный.44 Магнум. На просторах Содружества можно было найти или купить нечто куда более удобное, убойное и быстро перезаряжаемое, но Хэнк слишком привык к этому пистолету, полученному им ещё от минитменов и схожему с его старым личным револьвером. Полицейский обращался с ним так ловко, что мог бы, пожалуй, дать фору даже какому-нибудь противнику с плазменной винтовкой. — Постой, Хэнк! Это очень опасно. Уверен, что не хочешь сперва встретиться с остальными? — После этого может быть уже слишком поздно! Нам сказочно повезло, и мы не будем терять такой шанс! — Андерсон защёлкнул барабан и побежал в указанную сторону. Свернув, он увидел спину Охотника в чёрном плаще. Всего на пару мгновений: тот скрылся за дверью старой прачечной. Хэнк последовал за ним и встал у двери, за которой послышался надрывный женский плач. Он дождался Ника и, кивнув напарнику, выбил дверь ногой, держа револьвер наготове. — Никому не двигаться! — грозно выкрикнул Андерсон, быстро обведя тёмное помещение взглядом и дулом пистолета, и опешил, увидев в углу лишь источник рыданий: растрёпанную русоволосую девушку, сжавшуюся от испуга. — Какого… Где он?! Девушка ничего не ответила и даже не взглянула на Хэнка, лишь продолжала надрывно рыдать. Присмотревшись, Хэнк заметил в стене за прилавком ещё одну дверь. Он бесшумно подошёл к ней, а затем точно так же резко толкнул ногой, одновременно выставив вперёд пистолет. Если в прачечной царил полумрак, то в подсобке за прилавком стояла почти непроглядная тьма, лишь напротив двери что-то тускло светилось голубым: судя по очертаниям и характерному цвету, бутылка «Квантовой». Хэнк замер, поняв, какую идиотскую ошибку совершил. Нужно было пустить вперёд Ника, тот превосходно видел в темноте, но Хэнка охватил какой-то азарт, какая-то сильная ностальгия по тем временам, когда он гонялся за преступниками и устраивал облавы в Детройте, и, охваченный этим чувством, он беспечно забыл о таких элементарных вещах. И через секунду поплатился: из темноты на него выскочил кто-то, резко выбив из рук револьвер и повалив Хэнка на пол. При этом оба перевалились через прилавок, и Андерсон едва успел опереться на руки, чтобы не удариться головой о кафельный пол. Ник тут же взял противника под прицел, но уже через мгновение тот сидел на спине Андерсона, прижимая того лицом к полу и приставив к затылку Хэнка его же подхваченный с пола пистолет. — Бросай оружие, — негромко, но уверенно приказал нападавший. — Сейчас же. Или твой приятель уже никогда не встанет с этого пола. — Как будто ты отпустишь меня, если мы сдадимся, — прохрипел Хэнк. — Мне нет до вас никакого дела. Я должен поймать неисправного синта и вернуть его в Институт для перезагрузки. Убийство кого-либо ещё не входит в мою задачу. Если только это не потребуется для выполнения миссии. А уж потребуется или нет — решать только вам, — холодно произнёс Охотник, словно отчитываясь перед ними. Что-то в его словах и тоне голоса было до боли знакомым, таким, что Хэнка на миг поразило сильнейшее дежавю. — Нет… пожалуйста, нет… — раздалось из угла сквозь рыдания. — Я не хочу назад… я не хочу забывать!.. — Тебе что, совсем не жаль эту девчонку? На кой чёрт она вообще тебе сдалась, отпусти её! — Все синты являются собственностью Института и должны выполнять данные им задачи. Её задача — работать в Институте. Моя — вернуть её туда для перезагрузки, — повторил Охотник. — Это для вашего же блага. Неконтролируемые синты, обладающие собственной волей, потенциально опасны для общества. — Какая ещё собственность?! Это самое настоящее рабство! Она живой человек, точно такой же, как я, и ты тоже! — Я не человек. Я машина, — равнодушным тоном ответил тот. Очень знакомым тоном. Слишком знакомым. Хэнк оцепенел. — Покажи своё лицо, — резко севшим голосом попросил он, забыв обо всём вокруг. Нет, конечно, этого никак не могло быть. Но… — Что? — Покажись… дай я посмотрю на тебя! — сипло повторил он и закашлялся от сухости в горле, чувствуя какую-то нервную дрожь. — Пожалуйста! — Что тебе это даст? — Не знаю, как там у вас в Институте, но у нас в спину безоружному стреляют только полнейшие уёбки вроде рейдеров, — нашёлся Хэнк. — У честных людей принято встречаться с противником лицом к лицу. Охотник ничего не ответил и будто завис от такого требования. Хэнк терпеливо ждал и через несколько секунд почувствовал, как тот поднимается с его спины, не убирая ствол от головы. — Так и быть. Поднимайся. Без резких движений. Хэнк медленно встал на колени, а затем и на ноги, так же медленно развернулся и едва удержался от того, чтобы снова не упасть на подкосившихся ватных ногах. В прачечной было темно, но они стояли достаточно близко друг к другу, чтобы у него не осталось никаких сомнений.